Михаил Кагарлицкий. Лумбарго
Хижины стояли полукольцом, одна за другой, придавая местности еще более мрачный, навевающий тоску характер. Где-то там, вдали, серое небо сливалось с таким же серым морем, образуя бездну отчаяния, мглу погребения безутешных сердец. Не находя выхода, человек оборачивался, и тут его поджидал последний удар: за жалкими, низкими, дряхлыми от ветров и старости хижинами простиралась пустыня, столь же бесцветная и безрадостная, как и все окружающее пространство.
Я находился посреди этой печальной картины, размышляя о скудости бытия и неотвратимости возмездия, которое рано или поздно настигает тебя. Непонятно, почему ко мне приходили подобные мысли, но с некоторых пор я заметил, что они все чаще и чаще возникали в моих не слишком загруженных работой извилинах.
Старый рыбак, с первого дня моего пребывания здесь служивший мне добровольным гидом, тяжело кряхтя, принес откуда-то поломанный деревянный ящик и торжественно поставил его у самых ног. На его черном бесхитростном лице блестели бусинки пота.
– Коненсо достал скамейку, – с чувством собственного достоинства сообщил он, присев на песок. – Садись, отдыхай.
Ничего не оставалось, как последовать приглашению и опуститься рядом с существом, пытающимся развлечь меня на протяжении последних четырех дней.
– Отвратительная погода, Коненсо, – заметил я, опустив веки. Не хотелось лишний раз созерцать уже успевший надоесть однообразный пейзаж, меняющийся верно раз в столетие.
– Лумбарго, – отозвался рыбак приглушенным голосом. – Сегодня в поселке никого нет. Только мы с тобой.
– А… Вот почему не слышно детского визга. Люди уехали? Должно быть, в городе карнавал?
Маленький городок, расположенный в сорока километрах отсюда, для аборигенов являлся своего рода столицей мира. Там находили воплощение их скудные мечты и помыслы, а все остальное представало в виде непознанной Вселенной, от которой лучше всего держаться подальше.
– В городе как всегда. А вот здесь – Лумбарго.
– Не понял. Ты раньше не говорил мне об этом. Что такое Лумбарго? Или кто это?
Коненсо минуту молчал, прежде чем продолжить, очевидно, чтобы подчеркнуть важность сказанного.
– Там, в море, много сотен лет назад, плавали рыбаки. И был среди них один молодой и глупый. Звали его Лумбарго. Он никогда не славился хорошим уловом, но зато отличался болтливостью и хвастовством. Однажды кто-то сболтнул, что может поймать вдвое больше креветок, чем обычно. Недотепа Лумбарго тут же вскочил и пообещал привезти столько креветок, сколько не выловят и сорок человек. Конечно, его никто не послушал, но несчастный поклялся именем богини Зарты, владевшей в те времена этой землей.
На другой день, когда рыбаки вернулись домой, они обнаружили отсутствие Лумбарго. Никто не видел, как его лодка отделилась от остальных, и никто не знал, где его искать. Люди стали волноваться и разжигать на берегу костры. Но долго-долго не показывалась в темноте лодка безумца. И только на рассвете она достигла прибрежного песка. О чудо! – вся лодка снизу доверху была запружена креветками. Рыбаки кричали от удивления и восхваляли победу Лумбарго, но тот был на редкость молчалив, суров и совсем не походил на прежнего дурачка-непоседу. Ибо только он знал цену, которую пришлось заплатить за эту добычу, а она была слишком высока. Никому ничего не говорил Лумбарго, лишь его молодая жена сумела узнать страшную тайну. Стоило рыбаку выйти в море, как в его лодку уселась чайка. Появление птицы по нашим обычаям дурной знак, и Лумбарго пытался прогнать ее, но чайка не обращала внимания ни на его крики, ни на угрожающие жесты. А когда он отдалился от всех, пытаясь выбрать наиболее удобное место для лова, там, где сидела чайка, оказался мерзкий старик, один из демонов богини Зарты.
– Тебя услышали, – усмехнулся он, – и ты добьешься, чего хотел. Но взамен придется послужить великой богине. Она будет ловить для тебя, а ты будешь ловить для нее! – С этими словами демон исчез, и, словно по приказу волшебной силы, сотни креветок, одна за другой, стали наполнять его убогую посудину.
Горевать рыбаку пришлось недолго. Повинуясь непонятному позыву, спустя сутки, Лумбарго взял лодку и отправился в море. Больше его никто не видел. Но рыбакам известно, что богиня Зарта превратила его в одного из своих низших демонов. Он находится на морском дне недалеко от селения и раз в год посылает свой зов людям. Тот, кто услышит его, бросает все дела и идет в воду. И не останавливается до тех пор, пока волны не накроют его с головой. Так исчезает человек, и тело его больше не увидит ни один из смертных.
Наши жители чувствуют, когда Лумбарго закинет свою сеть, и загодя дружно покидают селение. Ведь многие из них потеряли так своих родных и близких…
Коненсо замолк, и я открыл глаза.
– Романтическая история, даже очень. И ты хочешь убедить меня, что все твои соседи до сих пор в нее верят? И именно из-за этого куда-то уехали?
– Лумбарго. Никто не хочет оказаться на дне раньше времени. Его Зову нельзя противостоять, нельзя закрыть уши, заложить их. Даже глухой, услышав его, уйдет в сторону смерти. Так уже было, так и будет.
– Ты утверждаешь, что люди, читающие газеты, слушающие радио и смотрящие телевизор, верят древним предрассудкам?! Ты же сам мне с гордостью демонстрировал, как работает твой видеомагнитофон…
Старый рыбак вздохнул и обвел рукой поселок.
– Смотри. Там никого нет. Все ушли. Значит, они чего-то боятся, если убрались отсюда, бросив дома и вещи. Люди недоверчивы и упрямы, мало кто из них ходил в школу, и они верят только тому, что видят. Последний человек из селения, которого поймал Лумбарго, был Мирус. Он задержался на несколько часов, чтобы отремонтировать мотоцикл. Его сын видел, как отец, бросив работу, встал, поднял голову и, широко расставляя ноги, пошел в сторону смерти. И никто не смог остановить его…
– Занятно. Тогда по какой причине мы с тобой находимся здесь? Лумбарго не влияет на белых, а ты давно устал от жизни?
Коненсо покачал головой.
– Вовсе нет. Я люблю такое время. Это как азартная игра, в которой не знаешь результата до последней минуты. Много раз я сидел на берегу, всматриваясь в волны. Я видел, как уходили другие, но всегда оставался сам. Кто-то должен провожать людей, тогда им будет намного легче…
– Интересно. А какую роль ты отводишь мне? Очередной жертвы, которую призовет к себе ненасытный Лумбарго?
Рыбак взглянул на меня, и в глазах его было столько боли и грусти, что мне стало не по себе.
– А разве ты ничего не понял? Ты сам давным-давно услышал Зов… Иначе зачем тебе, сильному и молодому, ехать в чужую жаркую страну, трястись по пыльным дорогам, отыскивая глухую деревушку с нищими рыбаками, и сидеть тут, рядом с глупым стариком, выслушивая его безумные байки?! Он поймал тебя еще там, в Париже, хотя раньше никогда не умел ловить по-настоящему…
Михаил КАГАРЛИЦКИЙ