Соломон Воложин | Пелевин изменился

Вообще, когда-то со мной такое было. Я теперь и не вспомню, почему. Читать «Гойю» Фейхтвангера мне было трудно – я не понимал чего-то. Я даже только что попробовал поискать пример непонятного и быстро нашёл. Вот только что Гойя на приёме у герцогини Альбы, которую недавно рисовал, и получилось неудачно, в неё вдруг влюбляется. Вроде, из-за того, что та оделась… махой. Не то, чтоб женщиной свободного поведения, но… Свободной. При муже она неприлично смотрела на Гойю и заигрывала с ним. Потом перестала, и он неприлично рано ушёл, зная, что больше она на него сегодня внимания не обратит. И вот его внутренний монолог:

«Женщина на возвышении все перевернула. Блаженством было чувствовать на себе взгляд больших, отливающих металлическим блеском глаз и видеть капризное, надменное лицо. Новая жизнь переполняла его. Но он знал: за то, что хорошо, – платят, и чем оно лучше, тем дороже. Он знал, эта женщина не достанется ему без борьбы и страданий, ибо человек окружен злыми духами, окружен всегда: стоит позабыться, неосторожно предаться мечтам и желаниям, – и со всех сторон налетят демоны».

После «но» мне не совсем понятно. Дорога ж открыта. Намёк дан. Чего видеть впереди борьбу и страдания? – Диалектика души…

Я чувствовал себя не на уровне книги.

То же я почувствовал от «Лампы Мафусаила» Пелевина, от части первой «Производственная повесть». Сленг то и дело (не лазить же в словарь: «стрэйт», скажем; ну посмотрю: ответвление хардкор-субкультуры, возникшее как реакция на сексуальную революцию; а что такое «хардкор»)… Или – экономические рассуждения («Со времён Великой депрессии известно, что перевод значительных сумм в золото можно рассматривать как своего рода финансовую диверсию, ибо это серьёзно понижает скорость обращения денег»)… Причём курсив зачем-то. Я смотрю, как в афишу коза. Меня тут можно обмануть на каждом словосочетании. Действительно ли «Со времён Великой депрессии», действительно ли «известно». И т.д.

Что это за художественное произведение, если от читателя требуются специальные знания?

Или автор пускает пыль в глаза? И надо не смущаться? Ибо соль не в том…

В одном специальном, в чём я секу я поймал «я»-рассказчика на туфте:

«– Мысли – это эхо электрических разрядов в нейронных цепях мозга. Сперва происходит разряд, а потом появляется мысль. То, что мы осознаём её с задержкой –доказанный научный факт. Это раз. Электрические разряды, как и все другие материальные эффекты, зависят только от начальных условий и физических законов. Это два. Значит, наше мышление – это такой же материальный, предопределенный и предсказуемый процесс, как движение бильярдных шаров по сукну или бег планет вокруг солнца. Это три…».

Не так. По крайней мере, в слове «предсказуемый». Если имеются в виду человеческие мысли.

Человек когда возник? Когда появилась у него вторая сигнальная система. А та когда? Когда нейроны лобной части мозга размножились, подняв череп на лбу, и создали материальную базу для второй сигнальной системы. А с какой стати они размножились? С той, чтоб не схватить особи невроз и не умереть от противоположных воздействий на внушаемых бесшёрстных самок со стороны шерстистых внушателей, внушающих отдать на съедение стаду детёныша: и МЫ (стадо) – превыше всего, и детёныш – тоже. Что выдаст лобная часть – не предсказуемо. Экстраординарно. Способно ввести в ступор самого внушателя и вообще перевести его в ОНИ, не люди, в отличие от МЫ, люди.

Что в образовавшейся культуре с участием второй сигнальной системы (человеческой) много что опять становится предсказуемым по культурным соображениям, не значит, что оно есть специфически человеческая мысль. Оно – логично. Как и всё, что было у животных с их первичной нервной системой. А специфически человеческое – это не логичное. То, чего до момента возникновения не было никогда и не предсказуемо! В искусстве ли, в религии, в науке – где угодно. Я откуда-то выписал сакраментальное высказывание такого рода: «Наука – это то, что не может быть. То, что может быть – это технический прогресс».

Заход электрических сигналов во вторую сигнальную систему, да, обеспечивает это «с задержкой» навсегда после появления человека. Но человека это не характеризует. В компьютере тоже, наверно, есть некое запаздывание сигнала из-за захода электрического тока во всякие части электрической схемы компьютера. Из-за этого компьютер не становится человеком. Не мыслит, если понимать это в узком смысле.

Например, процитированная тирада Кримпая Сергеевича, «я»-повествователя, есть известная (мне) страшилка, которую позволяют себе запускать на лекциях всякие хулиганствующие нейробиологи-антропологи. И она, тирада, к искусству не имеет никакого отношения. К искусству имеет отношение неожиданное. Например, здесь (к искусству вымысла, как выражался Вейдле) имеет отношение превращение Крима из гомосексуалиста в… дендрофила. Он сдирает с деревьев кору, как платье, и…

Так что, может, действительно, надо читать и не заморачиваться на непонятное?

Понимать-то дело, о котором пишется, неплохо. Например, я решил проверить трёп, как я чую (трёпом), – трёп Крима фээсбэшникам:

«Но я уже понял, как завоевать его [Семёна] сердце.

– А наши вожди… Как бы это помягче объяснить. Вот в восьмом году наехали на грузинов – и одновременно прикупили трежерис. И все было чики-чик. А тут… Ладно наехали на укров, ладно Сирия – но ведь стали при этом демонстративно покупать золото, а из трежерис – выходить… Ну вот американцы тоже вышли. В смысле, из раздумий.

Семен по-детски улыбнулся, и все следы непогоды сдуло с его лица.

Чекисты тоже заулыбались – они любят подобную фронду: она кажется им свидетельством искренности. Они, скажу вам по секрету, вообще обожают нас, либералов – и втайне завидуют нашей свободе».

Это ж запросто проверить: трёп или правда.

Когда был южно-осетинский конфликт? – 8-го, 8-го, 8-го года. Какие числа вложений с августа по сентябрь? – 104,2 – 99,6. – Врёт Крим. – Когда было начало Крыма? – В конце февраля 2014-го. – Какие числа вложений с февраля по апрель? – 126,2 – 100,4 – 116,4. – Невнятно. Опять врёт Крим. Когда Россия вошла в Сирию? – В сентябре 2015-го. – Какие числа вложений с августа по декабрь? – 89,9 – 89,1 – 82,0 – 88,0 – 92,1. И опять врёт Крим. – Свобода либерала от правды. Как я и подозревал (зная Пелевина по другим вещам, но ещё молчал тут), что Пелевин взялся поиздеваться над либералами, так называемыми.

Но так, с нырянием в интернет, нельзя ж читать художественное произведение.

Да и вряд ли мыслимо думать, что сам Пелевин ориентировался на интернет-правду, когда сочинял.

Плохо то, что вся моя дальнейшая деятельность (разбор прочтённого) есть попытка по недопонятностям выявить, каким подсознательным идеалом движим был автор, когда сочинял своё произведение. А как я отличу нужные недопонятности от ненужных?

Вот, например, абы какое попавшееся затруднение. – Над патриотами он издевается открыто («Боже мой, вот она – Россия двадцать первого века. Как объяснить этому человеку, что сама необходимость говорить на подобном ватном жаргоне – отвратительном и нелепом, согласен, – вызвана в конечном счете такими, как он [фээсбэшник]? Той средой, которую они создали? Воздухом, который они пропердели насквозь?»)…

Итак, над патриотами издевается открыто, а над либералами – как вы видели выше – скрыто. – Что это значит?

Проще всего подумать, что Пелевин просто стал, наконец, постмодернистом (нет-де того, что достойно быть идеалом). И смеётся над всем подряд. – Тогда можно не вникать, на какой стороне идейного фронта находится на некой странице упомянутый Семён, а на какой – Крим. Потому «на некой», что на иной – они могут поменяться местами. Если суметь вдуматься в то специальное, что неиссякаемо сыпется на страницы произведения. (Это я решил приписать, наткнувшись, что Пелевин знает о поршневской теории происхождения человека, которую я тоже знаю и на которую опирался в давешнем своём выпаде против «осознаём её [мысль] с задержкой».)

Или надо опять продемонстрировать непонятное?

Хорошо. – Подзаголовок книги «Крайняя битва чекистов с масонами» (это кстати). На 111-й странице «Оказалось, что он [Семён] масон». Тогда, во-первых, не понятно, с какой стати он оказался среди чекистов на той для них лекции Крима (масона?), о которой я процитировал выше. Почему на 80-й странице Семён «по-детски улыбнулся», обнаружив полное единство с чекистами? И я не знаю, во-первых, или во-вторых, почему на 114-й странице «Я растлил Сирила [Семёна, так его переименовал Крим, вернувшись из дендрофилии в гомосексуализм]»? Растление имеется в виду и идейное тоже. Если Семён, как масон, был притворным чекистом, то как, растлённый (превращённый в либерала), он мог написать такое издевательство над либералами (почему-то опять курсивом)?

«Либералы (биол.) – объединённая характерным фенотипом [Феноти́п – совокупность характеристик, присущих индивиду на определённой стадии развития; в данном случае – нелюди, по Поршневу, объединённые способностью внушать внушаемым, будущим людям] группа приматов, коллективно выживающая в холодном климате европейской России за счёт суггестивного [внушательского] гипноза других популяций и групп».

Не важно, что издевательство над либералами довольно тонкое: (биол.) и нелюди (что могут знать, только знающие теорию Поршнева). Но исходит же оно от человека, превращённого Кримом-либералом со 114-й страницы в либералы…

А на 119-й стране этот (и другие в таком же роде) текст курсивом называется: «ватные экзерсисы». (Раз ватные, значит, патриотические. Что объективно верно для смысла текстов. Но это уже есть прямое издевательство над патриотизмом.) – Ну?

Как хотите, а всё сходится только при пофигизме автора-постмодерниста.

Соломон Воложин