Илья Абель | Киношная шпиономания

Уже в далеком юношеском возрасте мне объяснили однажды, что, если речь идет о наших, то они разведчики, а если про ихних – то они шпионы.

И в советских фильмах про войну обычно показывали, как советские разведчики оказываются в германских структурах, давая в Ставку, в Москву точную и необходимую информацию о планах фашистов. И одним Штирлицем в фильме Лиозновой по книге Юлиана Семенова дело не ограничивалось.

Теперь продолжают снимать в России фильмы на военную тему. Они лучше по сценарию, по операторской работе, по режиссуре и игре артистов. По картинке, по интриге они гораздо эффектнее и интереснее прежних фильмов на ту же тему. Но нет того пронзительного ощущения войны, которое знакомо по тому, что снималось в послевоенное время до распада СССР. Вот известный продюсер снял один в один «А зори здесь тихие» Бориса Васильева. Ну, буквально, точно по тому, как снято было сразу после выхода этой повести в журнале «Юность». Да, в его фильме меньше прямолинейности и идеологии, но меньше и того драматизма, который заметен был в первоначальной версии повести на язык кино. Получилось почти документально, но за душу не берет.

По мне «Небесный тихоход» при всех его штампах есть тот фильм, который можно смотреть много раз. И он вызывает все время сочувствие, сопереживание, отклик.

Но речь немного не об этом. В тех сериалах, которые теперь профессионально и уверенно снимают о военных событиях каждый раз, за редким исключением среди руководящего состава Красной Армии оказываются глубоко законспирированные шпионы, как правило, немецкого происхождения. Весь фильм такой кого-то подозревают в измене, а потом врагом оказывается тот, на кого и подумать было странно, поскольку достаточно высокий пост человек занимал по сценарию фильма.

Специально хочется обратить внимание на эту тенденцию, поскольку, как кажется правильным, она знакова. Раз были шпионы в Красной Армии, значит, их надо было искать, находить и наказывать. И того проводится вполне логичный вывод, что те жесткие и кровавые чистки, которые происходили в стране, и, в частности, в Красной Армии, до войны, во время ее и после нее – оправданы именно необходимостью защищать отечество от тех, кто ему вредит на том или ином посту. Вроде бы достаточно убедительный довод, но за ним стоит и другой, более обобщающий, вписывающийся в современный российский тренд – некритичного отношения к истории государства вообще и известного ее лидера – в частности. В одном из учебников истории его назвали просто эффективным менеджером, повторяя миф о том, что он поднял страну и сделал ее сильной и побеждающей. Какой ценой далась индустриализация, или создание атомной бомбы в СССР, освоение космоса и все остальное – оказывается на периферии внимания не только историков, а и деятелей культуры. Если в советское время появление артиста в роли Сталина в кадре было тогда событием, почти шоком. То теперь уже есть несколько артистов, которые играют так называемого вождя всех народов, как и Берию, который выглядит не вурдалаком от политики и власти, а вполне интеллигентным и не слишком разговорчивым человеком. То, что Абуладзе сказал в своем киношедевре «Покаяние», теперь как-то забылось, воспринимается архаикой, чем-то романтичным и прошедшим.

Итак, в одной стороны, повторим, немецкие шпионы в Красной Армии, с другой – Сталин, как исторический и вполне удобовоспринимаемый персонаж. И тут все сходится, нередко, в одном и том же сериале, когда надо спасать лидера страны от происков фашистов. Несколько фильмов появилось в недавнее время на эту тему. Это и «Защита Сталина», и «Китайская шкатулка», например. Еще раз – сняты они прекрасно, сильно и зрелищно. И, судя по тому, что в них показано, постоянно главе СССР угрожала опасность. А из этого следует, что он обязан был защищаться. В сериалах это показано на примере контрмер локального типа – специальных операций по нейтрализации попыток убить руководителя советской державы. Так что, и с таковой стороны получается, что ему не оставалось ничего другого, как защищаться снова и снова. Какой ценой? Такой, которую требовало военное время и степень опасности для представителя высшей власти государства. О перегибах, о расстрелах – или ничего, или мимоходом, как об единичных фактах. И потому совершенно не случайно, что очередной опрос общественного мнения показывает ныне большую лояльность к Сталину, чем прежде, что симптоматично и напоминает то, что уже было в советское время, когда говорили об успешной деятельности Сталина, оставляя без внимания совершенные им, его соратниками, с его ведома и при его непосредственном участии преступления.

Но примечательно, что возрожден и еще один советский стереотип. Тогда, когда речь идет о сериалах про специальные подразделения, действующие в России всегда результативно и беспроигрышно сейчас, то в конце концов оказывается, что они пресекают антироссийские действия, вплоть до диверсий и терактов, кого бы вы думали – прежде всего американцев. Именно последние обычно показываются в качестве шпионов, которые стараются дестабилизировать ситуацию в новой России. Тоже стереотип советского времени. Было бы странно и бесполезно спорить с тем, что шпионская деятельность представителей зарубежных стран ведется на нашей территории. Но все же как-то уж банально получается, что прежние, где-то со времен горбачевской перестройки, почти друзья или, вернее, в чем-то не столь антироссийски настроенные американцы теперь выступают в качестве основных недоброжелателей нашего отечества. Телепродукция в данном случае художественно и зримо обслуживает те политические установки, которые теперь модны в России, о чем стоит только пожалеть.

А американский журналист Майкл Бом, который уже давно в нашей стране и неплохо разбирается в том, что здесь происходит время от времени, кого постоянно приглашают в ток-шоу политического рода на главных отечественных телеканалах, выглядит в каждом их выпуске со своим участием резонером, или, скажем так, образно, как шлимазл. Он говорит то, что думает или считает нужным сказать, реально вызывая огонь критики на себя, не теряя самообладания, выслушивает в свой адрес, а вернее, в адрес американцев, от лица которых он самоотверженно в одиночку выступает, саркастические, иронические, нелицеприятные суждения. Он в очередной попытке наивно пытается доказать свою правоту, правильность позиции американцев по тому или иному вопросу, и его замечания забалтываются постоянно, тонут в море недоброжелательства и неприятия.

Это к тому, что искусство, если говорить о том, что показывается на федеральных телеканалах, настолько близко к жизни стало, что даже немного не по себе от такого совпадения киношного и реального.

Но что есть, то есть, куда уж теперь от этого можно деться!

Илья Абель