НАТАЛЬЯ АНДРЕЙЧЕНКО: ОДНАЖДЫ Я ПРОСНУЛАСЬ И ПОНЯЛА, ЧТО НЕСЧАСТНА

20 ноября на экраны выходит «Очень русский детектив», где Андрейченко сыграла ключевую роль. Олег ПЕРАНОВ и Витал ФЕДОРОВ побывали в гостях у актрисы, в квартире, расположенной недалеко от Кремля, поздравили с премьерой и с новой ролью — недавно Наталья стала бабушкой.

Наталья АНДРЕЙЧЕНКО
Когда и где родилась: 3 мая в Москве
Знак зодиака: Телец
Семья: муж — Максимиллиан Шелл, режиссер, актер; сын — Дмитрий (26 лет), экономист, — от брака с Максимом Дунаевским; дочь — Анастасия (18 лет), актриса;
внучка — Леа-Магдалена (1 месяц)
Образование: в 1977 году окончила актерское отделение ВГИКа
Карьера: снялась более чем в 40 фильмах. Играла в театре «Школа современной пьесы» и в Театре Анатолия Васильева
Вкусы: еда — салат с рукколой; напиток — вода; фильм — «Бульвар заходящего солнца»; авто — Bentley

Мы подарили актрисе алый цикламен. Увидев его, Андрейченко воскликнула: — Да!!! Мысль материальна! Совсем недавно смотрела на такой же цветок в витрине и думала: вот бы его домой! Но в магазин не решилась зайти, не хочу любопытных взглядов.
В квартире слышно пение птиц. Оглядываемся, но клеток с пернатыми не наблюдаем. Наталья улыбается:
— Так я обманываю себя, и мне верится, что я на природе, которую так люблю. Показывает на музыкальный центр, из которого доносится звук.
— Живая птица здесь одна — ворон Эдуард. Он всегда прилетает на мой балкон, — говорит актриса. — Я его кормлю и даже беседую с ним. Моя героиня Мэри Поппинс тоже ведь разговаривала с птицами! Кстати, я рада, что в последнее время фильм о Мэри Поппинс довольно часто показывают по телевизору (в этом году картине исполняется 25 лет. — Прим. «ТН»). Не хватает людям духовной пищи!
— Наталья, почему вас так редко снимают в кино? Зрителям недостает вас на экранах…
— Этот вопрос нужно адресовать режиссерам и продюсерам. Если и предлагают, то такое, от чего становится грустно… У меня же огромный актерский опыт, я много играла и здесь, и за границей, но и с таким уникальным опытом задействуют меня мало… Недавно была на студии Валерия Тодоровского на озвучании фильма Егора Анашкина «Жизнь взаймы», где у меня главная роль. У моей героини такая происходит трагедия! Погибает сын, и она тоже должна вот-вот уйти из жизни… Стою я перед экраном, смотрю на себя со стороны и плачу. Думаю: «Какая же хорошая актриса эта Андрейченко!» Я в таких ситуациях умею абстрагироваться — и отношусь к себе на экране как к совершенно постороннему человеку.
— А что должно быть в сценарии, чтобы актриса Андрейченко согласилась сниматься?
— Да хотя бы немного творчества там должно быть! Вот, например, фильм «Очень русский детектив». Я долго мучила ребят своими отказами. Там у меня всего-то четыре съемочных дня. Такого маленького съемочного периода у меня еще не было. Так как это детектив, естественно, присутствует кровь, но не страшно, не пошло, в этом нет никакой чернухи, это не отпугивает и удивительно задорно и весело. Потом встретилась с режиссером картины Карлом Панакой, и он меня очаровал. Мы проговорили шесть часов подряд, выпили несколько литров чая. В общем, я согласилась. Сыграла мать-настоятельницу монастыря, которая до этого была женщиной легкого поведения по имени Снежана. Уже смешно, правда?
— Вы говорите, мало предлагают ролей. Но пресса часто пишет, что вы давно не живете в России. Как же вас найти?
— Статьи обо мне то и дело начинаются со слов: «Она редкий гость в нашей стране». Ну не знаю, как еще кричать: ребята, я здесь! В последнее время я живу в России по восемь месяцев. Приглашайте меня работать! Примите меня обратно, пожалуйста!

ПЛАНЕТУ СПАСУТ ДВЕНАДЦАТЬ ЖЕНЩИН
Вот уже пять лет 1 мая актриса вместе с друзьями — художником Григорием Потоцким, руководителем Театра кошек Юрием Куклачевым, клоуном Славой Полуниным и другими артистами, писателями и музыкантами — проводит на Гоголевском бульваре в Москве Праздник доброты. Теперь Днем добрых дел официально называется 4 ноября.
— Наталья, как вы относитесь к тому, что ваша идея, так сказать, позаимствована в государственном масштабе?
— Знаете, неважно, кто воплощает в жизнь озвученные тобою мысли. Главное, что они материализуются. В конце 1990-х я в числе первых заговорила о проблеме СПИДа и даже создала Русский благотворительный фонд по исследованию этой страшной болезни. Сейчас подобных учреждений много… Правда, они зарабатывают на этом деньги, а я, наивная, вкладывала свои и думала: за мной пойдут. Увы! Что до праздников доброты… Мои духовные наставники призывают учить людей добру. Представляете, до чего докатилось человечество, если добру надо учить?! Вот раньше у нас лозунг был «Миру — мир!». Нас призывали быть добрыми друг к другу. А мы относились к этому как к навязанной коммунистической пропаганде. Но это было хотя бы у нас в подсознании! А сейчас никто уже не произносит: добро, мир, дружба. И откуда же этому взяться, если люди забыли такие понятия?! Ведь сначала рождается мысль, потом — слово, затем — космос и, как результат, материализация наших мыслей. Всегда получишь то, что посеял, по-другому не бывает. Сегодня Григорий Потоцкий создал целую Академию добра, я тоже в ней состою как почетный академик. Так что аккуратнее со мной, с академиком разговариваете! (Смеется.) Жизнь у нас очень интересная. Мы уже открыли памятники доброты в Таллинне, в Юрмале, на границе Австрии со Словенией, в украинском городе Николаеве. Это одуванчик из бронзы, с ладошками, открытыми в небо, и открытыми глазами! Источник доброты, который объединяет людей. Скоро появится такой памятник рядом с Зальцбургом, на границе Австрии и Германии и в Тбилиси. А кто, по-вашему, в 2001 году остановил первую войну на границе с Абхазией?! Мы! Я не шучу. Над местом, где возник межнациональный конфликт, на горе Казбек — на высоте пяти тысяч метров, — мы установили статую Богоматери. Такие памятники имеют магическую силу!
— В 2003 году после гибели Александра Лебедя вам предложили возглавить его Народно-республиканскую партию. Но вы отказались. Почему?
— Наверное, испугалась. Хотя с Лебедем мы дружили, он был удивительным человеком…
— А вообще вы себя в политике видите?
— Да, я могла бы стать очень крутым политиком. Президентом, например. (Смеется.) Однажды Ванга, с которой я была знакома, сказала мне: «В начале следующего века двенадцать женщин встанут у руля и спасут нашу планету». Я подумала, что она говорит о двенадцати женщинах-президентах. И, вспоминая это предсказание, я была в свое время уверена, что Хиллари Клинтон победит в Америке.
— Может, Ванга вовсе не президентов имела в виду? Ведь ее предсказания не всегда нужно рассматривать буквально…
— Конечно! Но, когда я это услышала, подумала именно о главах государств. А еще во мне взыграло мое arrogance… Как это перевести?! Гордыня, тщеславие. Я подумала тогда, что могу стать одной из этих двенадцати женщин. (Улыбается.) Но если серьезно, чтобы делать добрые дела, не нужно становиться президентом. Даже не обязательно идти в политики. Я не раз бывала на Тибете (портрет актрисы висит в кабинете главы буддийской церкви Монголии Багдогегена, который преподает буддийскую философию и навыки медитации. Андрейченко — его ученица. — Прим. «ТН»). Время от времени помогаю живущим там людям. Завтра еду на встречу с одним бизнесменом, который обещал профинансировать покупку генераторов для больниц на Тибете. Там часто выключается электричество, из-за чего гибнут люди. Генераторы эти им просто необходимы!

В ГОЛЛИВУДЕ ПРОКАТИЛИ МОРДОЙ ОБ АСФАЛЬТ
— Наталья, вы иногда употребляете в разговоре английские слова. Почему это происходит? Вы теперь думаете только на этом языке?
— Понимаете, когда я жила в Америке, то изучала духовные книги, труды по философии. Все они были на английском языке. В сознании моем некоторые понятия и остались такими. Поэтому иногда мне легче говорить по-английски. Эти книги помогли мне сбить спесь, избавиться от пороков, от излишнего тщеславия.
— Как вы поняли, что пора от этого избавляться?
— О, это было в прошлой жизни! Я же, как хамелеон, сбрасываю старую кожу и отращиваю новую. Однажды я проснулась утром и поняла, что несчастна. У меня было все: жила в Калифорнии, у дома зеленый сад с пальмами, бассейн, все родные здоровы. Но счастья-то нет! И пошла в себе копаться: почему это происходит. Я всю жизнь неслась на бешеной скорости, иногда забывая о семье, о детях… Очень благодарна Максимиллиану (Шелл — режиссер, актер, супруг Натальи. — Прим. «ТН») за то, что он меня в свое время остановил, заставил познать радость материнства. Знаете, я иногда думаю, что нечестно в свое время поступила по отношению к детям. Ну сами посудите. Сыну Мите было всего три недели, а я уехала в Одессу на съемки фильма «Военно-полевой роман», оставила его с моей бабушкой. Приехала со съемок — и тут же другая картина — «Мэри Поппинс, до свидания». Снова оставила сына. С другой стороны, ко мне часто подходят люди и благодарят за мои роли. Вот и думай: где приобрел, где потерял… Когда я была беременна Настей, на восьмом месяце прыгала с парома в воду в фильме «Леди Макбет Мценского уезда». Хорошая мамочка?! Сегодня Настя шутит: «Понимаю, почему я такая сумасшедшая родилась!» Ей было всего полтора месяца, когда я уложила ее в корзиночку и поехала гастролировать по Европе. Выступала с музыкальной композицией Сергея Прокофьева «Евгений Онегин» в сопровождении Большого симфонического оркестра Берлинской филармонии. Потом в России играла в театре у Табакова в спектакле Максимиллиана Шелла «Вера. Любовь. Надежда» по пьесе Едана фон Хорварда. Вот тогда-то Максимиллиан и положил конец этой гонке, сказал, что нужно больше заниматься детьми. И я приехала в Голливуд.
— На общении с уже взрослыми детьми это как-то сказалось?
— Конечно. С Настей, например, были сложные моменты. Еще совсем недавно возникали проблемы. Это сейчас ей восемнадцать лет, и она уже сама стала мамой. А подростком она даже из дома сбегала. Я уезжала в Россию давать спектакли, хотя нужно было остаться, ей не хватало мамки в таком трудном возрасте! Эх, только потом понимаешь, что из-за работы мы какие-то основные вещи в жизни пропускаем. Хотя кто знает, что является самым основным… Знаете, жизнь абсолютно справедлива, и надо быть благодарным за все, что с нами происходит. Это и есть благо. Иногда случившееся кажется такой трагедией, такой бедой! А посмотришь на все это через несколько лет и понимаешь: Господи, если бы этого не случилось… Если бы, например, меня в Голливуде сначала не прокатили мордой об асфальт, я бы ничего не познала, не стала бы тем, кто есть. Ведь мне все пришлось начинать с нуля. Я учила английский язык, занималась спортом, д д танцами, брала уроки актерского мастерства у американских педагогов… И только через полтора года я начала активно работать и сниматься в Голливуде.

НУЖНО СОХРАНИТЬ В СЕБЕ РЕБЕНКА
— Месяц назад вы стали бабушкой. Как ощущение?
— Пока не поняла, внучку еще не видела. Но скоро полечу на недельку в Австрию, где живет дочка с семьей. Внучке дали очень красивое имя — Леа-Магдалена. Здорово, правда?! Вот я уже бабушка, а сама думаю: может, самой еще раз матерью стать?! (Смеется.)
— Дочь Настя пошла по вашим стопам?
— Да, она много снималась в Австрии, в Германии, даже призы получала. Не знаю, как будет дальше. Актрисе же надо «актрисить», а тут ребеночек маленький… Не знаю и того, где она в конце концов предпочтет жить. Вот сын Митя недавно стал магистром экономических наук, сейчас ищет работу, в том числе и в России. Он хотя и живет за границей с пяти лет, душой абсолютно русский человек. Митя говорит, что если найдет работу тут, с удовольствием будет жить на Родине. А дочь вобрала в себя культуры трех стран. С одной стороны, Настя похожа на мою героиню из фильма «Сибириада», такая девушка в теле с длинной косой. Кстати, мы назвали дочку в ее честь. Но в то же время есть в Насте и немецкое, и американское… Она часто ворчит на меня: «Ты себя ведешь, как будто тебе пять лет! С тобой в обществе появиться нельзя». Я отвечаю: «А ты как бабушка! Такая вся серьезная!» (Смеется.) Вообще, считаю, если ты в себе сохранил ребенка на старости лет — значит, жизнь удалась. Ну а если у тебя на душе кошки скребут, — к примеру, летишь в самолете, в бизнес-классе, и думаешь, как бы до первой сосны добежать, чтобы повеситься, — то пропала жизнь.
— Правда, что в вашем австрийском доме живут 25 кошек?
— Сейчас, может, их и больше, давно там не была. Но не думайте, что все живут в доме, там же ферма. Они обитают на территории, а мы их просто подкармливаем. Раньше я знала их всех по именам, но кто-то умер, кто-то родился. За кошками теперь дочь ухаживает.

ГРИМИРУЮ ТОЛЬКО БРОВИ И ЗУБЫ
— Наталья, в Интернете часто появляются ваши фотографии со всевозможных тусовок, где вы то с одним молодым человеком, то с другим. Вам приписывают любовные отношения с ними…
— Как они выглядят-то?
— Симпатичные вроде.
— Ну слава Богу! А то ведь я Интернетом не пользуюсь. Вот в конце года поеду в Америку, собираюсь окончить там компьютерные курсы, чтобы понять, как это все работает, и читать о себе всякие гадости.
— Вы как-то сказали: «Любовь — это свобода, а не обладание». А жить на расстоянии, в разных странах, как вы с Максимиллианом, — хорошо или плохо?
— Иногда мы живем одним домом, когда начинается работа — разъезжаемся… Не знаю, хорошо это или плохо. Каждый должен выбирать подходящую структуру отношений. Многие нас не понимают, сплетничают. Помню, мы были на съемках фильма Максимиллиана «Свечи в темноте» в Таллине. В гостинице жили в разных номерах. И тут же пошли слухи, мол, странные эти Андрейченко и Шелл, наверное, разводятся! Но сами посудите, Максимиллиан — режиссер, у него творческий процесс в голове. Я ему мешать не должна! Во сколько пошел спать, во сколько не пошел спать… Зачем устраивать эту беготню с горшками?! Мне нужно было вставать в пять утра, чтобы гримироваться, ему позже. Зачем же его будить?! Обожаю мужа и лучше дам ему возможность поспать подольше. К тому же я не хочу, чтобы он видел меня в бигуди. Кстати, такой меня вообще никто и никогда не видел! Я принципиально не пользуюсь косметикой. Даже на съемках часто спорим с режиссерами, я настаиваю, чтобы меня не гримировали. Все уже знают, что артистка Андрейченко гримирует только две части лица: брови и зубы. (Смеется.)
— А вы всегда были довольны своей внешностью?
— Ох, до 40 лет я считала себя самой уродливой. Честное слово! Помню, в 35 так переживала, вдруг поняла, что начала стареть, казалось, жизнь закончилась. А вот когда исполнилось 40, вдруг ко мне пришло понимание возраста: лучше уже не будет, только хуже. Я поняла, что надо радоваться всему, что дал Господь, за все это нужно его благодарить. И стало легче жить.

Я НЕ МОГЛА ОБЪЯСНИТЬ, ЧТО ЖИВА
— В книге Лимонова «Это я — Эдичка» описывается эпизод, когда герой идет по Нью-Йорку и взглядом как бы просит прохожих познакомиться с ним, заговорить. У вас когда-нибудь возникало такое чувство тотального одиночества? В той же самой Америке?
— Нечто подобное бывает часто. Но, думаю, это обманное чувство на самом деле. Его нужно от себя гнать… Вот совсем недавно проснулась, загрустила и подумала: «Хочу домой!» — и даже заплакала. Накрыло меня по полной. Затем приходит второй вопрос: «А куда домой? В Австрию, в Америку, в Швейцарию — домой? А это где?» И тут уже ответа нет, и никто не поможет… Home, home… Домой, домой… Никогда не забуду умирающего Максимиллиана. В 2000-м мы поехали в Ригу, где ему должны были вручать приз как лучшему артисту тысячелетия. Я тогда его отговаривала… Он упал прямо на сцене — приступ панкреатита. Мужа увезли в больницу, ему предстояла операция. И вот лежит он в коме в реанимации. Я прорываюсь туда, пытаюсь с ним заговорить. На меня смотрят как на сумасшедшую. Но я-то живу по другим законам, знаю, что кома — это связь с Богом. Спрашиваю его: «Макслинка, тебе будут делать операцию, ты-то этого хочешь?» Вдруг он еле слышно отвечает: «Home!» Но у нас же не один дом! Я начинаю перечислять ему города и страны. И на упоминании Мюнхена он вдруг кивает головой. Я отказалась от операции, подписала бумаги и увезла его в Германию. Тамошние врачи объяснили, что резать его нельзя было, у него диабет, он бы умер. Магическое слово «Home». Вот что это такое было?.. Моя бабушка перед смертью тоже очень домой просилась.
— Семнадцать лет назад вы пережили клиническую смерть, когда вас сбила машина. Что вспоминается из этого состояния?
— Ну, тогда выход из тела был минимальным. А вот целых пять минут клинической смерти у меня было лет 25 назад. Произошла трагедия, о которой я сейчас говорить не хочу. Но эти пять минут помню! Такие перелеты души от Америки до Германии! Я находилась в каком-то нереальном измерении. Это так Божественно! Вот там было «Home», я чувствовала, что была дома. И ничего не нужно, я все могла. Разве что не могла объяснить людям, что жива… Когда мне нужно было вернуться обратно, первая мысль была: «Ну вот, снова в тюрьму!»
— После ваших слов люди подумают, что нужно уходить из жизни, там так хорошо!
— Нет, нет! Я просто хочу сказать, что по всем духовным законам мы должны готовиться к смерти, которая неизбежна. И потом уходить без страха, с радостью. А чтобы это произошло, нужно жить здесь и сейчас. Не прошлым, не будущим! Если ты так живешь, то абсолютно счастлив. Вот сейчас все кричат: ах, кризис, богатые люди боятся, что пойдут с сумой на плечах по миру. А может, тебе это нужно: съесть чуть риса, смотреть на солнце и научиться быть счастливым. Мы вот сидим с вами — и нам хорошо, комфортно. Может, где-то и есть кризис, но здесь и сейчас у нас в душе кризиса нет. Мы радуемся нашему общению, нам приятно. Душа не создана страдать. Поверьте, я знаю, что говорю…

Teleweek.ru