Александр Фитц. Литературный полдник в Доме немцев с Востока

В минувшую пятницу я поставил последнюю точку в рукописи новой книги, которую назвал «Немецкие тайны», и отправил её в издательство. Какое конкретно не важно, книга выйдет – сообщу. О чем она? О тайнах, естественно.

Ну а спустя ещё день, т. е. в минувшее воскресенье, я отправился на творческий полдник в мюнхенский Дом немцев с Востока (Haus des Deutscen Ostens), которые проводит руководитель проекта Литературного общества немцев из России поэтесса и переводчик Мария Шефнер (Maria Schefner). Посвящён на этот раз он был моим книгам. Уже вышедшим «Легендам старого Ташкента» и отправленным в издательство «Тайнам».

Зал был полон, атмосфера – дружелюбная, вопросы разные. Причём, не только о моих книгах, но и о газетах, в которые пишу, и, прежде всего о «РГ/РБ». Иными словами, полдник, органично перешедший в ужин, удался, за что кроме Марии Шефнер, я искренне благодарен руководителю Баварского отделения координационного совета российских соотечественников Елене Герцог (Elena Herzog), члену правления мюнхенской группы Землячества немцев из России Эдуарду Везингеру (Eduard Wesinger), поэту, стихи которого не только читают, но и поют, Исаю Шпицеру (Isai Spizer), и, конечно же, драматургу, композитору, режиссёру, поэту, шансонье и вообще необыкновенному человеку Александру Мерлину (Alexander Merlin).

О тайнах, которые включил в новую книгу я, что естественно, говорил в основном намёками. Книга то ещё не вышла. А вот «Записные книжки», читал не таясь.

Из записных книжек А. Фитца

* * *

Переселенец из Казахстана Готлиб Майерле пришел навестить заболевшего друга Роберта Шиндлера. Поговорили о том, о сём. Стали прощаться. Уже в дверях Готлиб говорит:

– Знаешь, Роберт, случиться всякое может, поэтому я хочу тебя попросить кое о чём.

– Проси, но я не совсем понял, – ответил Роберт.

– Сейчас поймешь, – кашлянув, сказал Готлиб. – Короче, если это самое случится, то ты моей матери – Амалии Ивановне не забудь привет передать.

– Как понять «привет»? – приподнялся на подушке Шиндлер. – Она же умерла.

– Очень просто, – как бы стесняясь, ответил Майерле. – Если, значит, в рай попадешь, то сам ей все расскажешь. А если куда в другое место, то через ангела. Когда мимо проводить будут.

– Кого проводить будут? – обалдело уставился на приятеля Шиндлер.

– Ну не ангела же! – хохотнул Майерле.

* * *

Готлиб Майерле, с которым я подружился в переселенческом лагере в Деггендорфе, когда бывал с жестокого похмелья и не имел на что «поправить здоровье», пессимистически заключал: «Человек – это очень трагическое животное».

* * *

О бессмертии

В 1996 году в Мюнхен, по приглашению Немецкого музея, приехал академик Борис Викторович Раушенбах, с которым я был знаком ещё по Москве и которого несколькими годами позже финансист и филантроп Джордж Сорос охарактеризовал как «одного из последних энциклопедистов планеты».

Впрочем, то, что Борис Викторович обладал поистине энциклопедическими знаниями, а, кроме того, в общении был удивительно приятным человеком, я знал и без Сороса. Поэтому, пользуясь, случаем, предпочитал беседовать с ним не о космосе и ракетных двигателях, а о том, что в данный момент меня максимально занимало, конкретно – о жизни после смерти. При этом, должен заметить, что сам Раушенбах был человеком глубоко верующим. И вот однажды наш разговор коснулся этой темы.

Выслушав мои доводы и сомнения, Борис Викторович, немного помолчав, сказал:

– Лично я в бессмертие души, а значит и продолжение жизни, верю. Это для меня, несомненно. Но вообще, если бы люди знали, что их ожидает после смерти, то они вряд ли бы верили в Бога.

* * *

«У вас не было средневековья»

Академику Раушенбаху предложили переехать в США, пообещав создать изумительные условия для творчества и работы. Он отказался. Приглашающие удивились: «Не понимаем. Почему?»

«У вас не было средневековья, – сказал Борис Викторович. – А я не могу и не хочу жить в стране, в которой не было средневековья…»

Рассказывая мне об этом эпизоде, Раушенбах добавил: «Конечно, отвечал я в шутку, но вполне искренне».

* * *

«Душу съедают мелкие заботы и переживания»

Чищу записные книжки. В одной из них расшифровка беседы с философом, учёным-логиком, писателем Александром Зиновьевым, состоявшейся незадолго перед его возвращением из Мюнхена в Москву в 1999 году. Речь в кругу прочего у нас зашла о бедах и проблемах, с которыми сталкиваются люди. Мнение Александра Александровича: «Тело съедают незримые бактерии, а душу – мелкие заботы и переживания. Если хочешь относительного спокойствия, то старайся, чтобы мелочи жизни не овладели твоей душой. И ещё – никогда не рассчитывай на то, что люди оценят твои поступки объективно, ибо «объективной» оценки вообще не существует… Не ищи причины своих бед в других, а вини во всём себя. Если у тебя выросли жестокосердные дети – ты воспитал их такими. Если тебя предал друг – ты виноват, что доверился ему. Если тебе изменила жена – ты виноват, что дал ей возможность изменить. Если тебя угнетает власть – ты виноват, что внёс свою долю в её мощь».

* * *

Как замирить Турцию с Россией

На мой взгляд, замирить Турцию с Россией элементарно. В России есть «Хор Турецкого», а в Турции – ансамбль танца «Огни Анатолии». В нем 120 человек. Нужно эти самые «Огни» переименовать в «Хор Петербургского». А почему нет? Если умеют танцевать, петь научаться. А где песня, там и дружба.

* * *

«Туманный халифат» Макса Лурье

2048 год. Франция. Власть в стране захватили мусульманские эмигранты. Католические храмы повсеместно уничтожаются и предаются поруганию, сама же католическая церковь, «превратившаяся в пародию на саму себя» точнее в некую «фольклорно-культурную организацию» рушится. Французы, которые не приняли ислам, живут в гетто. Это, если кратко, содержание романа-утопии российской писательницы Елены Чудиновой, названного весьма пророчески «Мечеть Парижской Богоматери».

А теперь 2015 год. 8 декабря. Заметка на страничке израильского журналиста (в прошлом, как и я узбекистанца) Макса Лурье. «Прогрессивные британцы, констатируя уменьшение числа сторонников христианства в Туманном Альбионе (их уже меньше мусульман), – пишет Макс, – предлагают срочно реформировать жизнь в стране. Дабы таковая носила плюралистический характер и учитывала интересы представителей уже доминирующей религии». И далее продолжает: «По данным The Independent, среди прочего, предлагается изменить основные государственные процедуры, включая коронацию монархов, исключение (или значительное снижение) епископов в палате лордов, которых вполне уместно заменить имамами, пересмотр празднования христианских праздников, а также широкое привлечение к руководству страной иноверцев (то бишь, не христиан). Разумеется, коррективы будут внесены и в образовательные программы, дабы не только христианская религия изображалась в положительном ключе».

Ну а завершает свою корреспонденцию Макс Лурье следующими словами: «В общем, на пути к Туманному Халифату еще очень много работы. Но британцы, слава Аллаху, справятся. И Боже, храни нас всех».

Итак, вслед за «Мечетью Парижской Богоматери», Елены Чудиновой мы теперь имеем ещё и «Туманный халифат» Макса Лурье. Как скоро сбудутся их предсказания – вопрос риторический. У каждого на него свой ответ. Но одно прошу запомнить – авторское право на бренд «Туманный халифат» принадлежит Максу Лурье.

Написав свою заметку, он об этом как-то не подумал, т. е. изобретение не застолбил. А зря. Сопрут ведь. Что-что, а свои кадры, т. е. коллег по цеху, мы хорошо знаем. Поэтому, дорогой Макс, готов свидетельствовать: «Туманный халифат» – это твоё.

* * *

Идеолог французской революции Жан-Жак Руссо на склоне жизни принялся писать письма Богу, используя вместо почтового ящика алтарь собора. Поскольку ответных писем он не получал, то сделал вполне логическое заключение, что Бога нет.

* * *

Тапочки Смоктуновского

Однажды с режиссёром Юлианом Паничем, который долгие годы был ведущим «Театрального зала Свободы», мы заговорили об Иннокентии Смоктуновском.

– Когда он выступал перед микрофоном, – сказал Панич, – то обязательно снимал куртку или пиджак – в зависимости, во что был одет, и обязательно – туфли. Потом надевал тапочки и начинал работать.

– А тапочки где брал? – спрашиваю Панича.

– С собой приносил, в портфеле. Вместе с бутербродом.

* * *

О Карле Марксе

Я знал одного парня, которого звали Карл Маркс. Жил он в колхозе имени Энгельса Ленинского района Чимкентской области, и работал механизатором. Карл любил выпить, а иногда подраться, но милиция его не трогала. А если случайно забирала в отделение, то узнав фамилию, не просто отпускала, но и доставляла на «воронке» к дому. Почему? А потому, что внесут «основоположника» в список «Они позорят наш Ленинский район», ляжет этот список на стол к первому райкома, увидит тот знакомую фамилию и такое начнётся…

Этот факт очень обижал Карла и служил поводом для бесконечных «подначек» собутыльников, рекомендовавших ему, например, развестись с Кларой Цеткин (так почему-то они называли его жену Марию), и жениться на… Фридрихе Энгельсе. Тогда, мол, ему тоже поставят памятник в центре колхоза, а «бормотуху» будут продавать со скидкой. А ещё, когда Горбачев начал антиалкогольную компанию, то Карловы дружки регулярно стали недоливать ему до четверти стакана, приговаривая: «Это тебе за Мишу с Раей. Они твою долю уже выпили».

Как-то по совету двоюродного брата с обычной фамилией Груббер, Карл даже написал письмо на имя первого секретаря Чимкентского обкома партии, в котором была следующая фраза: «Хоть я и Карл Маркс, но тоже человек, поэтому пусть меня наша милиция не игнорирует». Его пригласили в райком, провели разъяснительную беседу в том смысле, что дети за поступки родителей, конечно, не в ответе, но коли «фатер-мутер» назвали его Карлом, то о чём-то они ведь думали, и на что-то надеялись, и поэтому вести он себя должен соответственно.

В 90-е Маркс переехал в Германию. То что он живет не в Трире, где в 1818 году родился основоположник, философ, социолог, экономист и т. д. – факт. Об этом мне сказал Груббер, обосновавшийся в Аугсбурге, но вот где точно сейчас Карл он не знает. Клара Цеткин, которая Мария, променяла Карла на какого-то партийного работника и переехала в Ташкент перед самым крушением СССР. Впрочем, его семейная жизнь меня никогда не волновала, а вот, как сложились Карловы отношения с местной полицией, узнать бы хотелось.

* * *

Загадки красоты

Если в Кёльне, Берлине или, допустим, в Бремене, вы встретите красивую, ухоженную женщину с хорошей фигурой, стильно одетую и пахнущую изысканными духами, знайте – это мужчина.

* * *

Объявление

Девушка по имени Лена, которую я встретил 12 октября, неподалёку от станции «Кузьминки», твои белокурые волосы и красное пальто – все, что у меня осталось. Прошу откликнуться, Игорь.

* * *

Песня Победы

Мои знакомые: российский немец и казашка живут в Германии лет 25. Всё у них, как и в других семьях, но когда начинают спорить, то супруга, в случае если проигрывает спор, крепит на грудь дедушкины медали и, подражая Льву Лещенко, громко начинает петь тухмановский «День Победы».

* * *

Если у вас в микрорайоне положили новый асфальт, покрасили все дома, поставили новый забор и за окном никто не орёт и не матерится – вы в Германии.

* * *

Возвратился из Москвы. Отдышался и подумал: прав был Кутузов: чтобы спасти Россию, надо сжечь Москву.

* * *

Девиз новых европейцев: Родина там, где ниже налоги и выше социал.

Александр Фитц