ТЫСЯЧА ДНЕЙ ПРЕЗИДЕНТА ДЖ.БУША
Понятие «сто дней» прочно ассоциируется у нас с президентством Франклина Рузвельта, а «тысяча дней» — с именем Джона Кеннеди. Однако на этой неделе мы подходим к другому рубежу: остается ровно тысяча дней до ухода Буша с поста главы государства — и этот период начинается со зловещих приготовлений и мрачных слухов о превентивной войне против Ирана.
Вопрос о том, обладает ли президент прерогативой начинать превентивную войну, отнюдь не нов. В феврале 1848 г. конгрессмен Авраам Линкольн так объяснял свое несогласие с войной против Мексики: «Позволяя президенту вторгаться в соседнюю страну, когда он сочтет это необходимым, чтобы отразить нападение, вы тем самым позволяете ему сделать то же самое в любой момент, когда он решит заявить, что это необходимо для подобной цели — то есть вы позволяете ему начать войну, когда заблагорассудится. Если сегодня он скажет, что считает необходимым вторгнуться в Канаду, чтобы не позволить Британии напасть на нас, как вы его остановите? Допустим, вы скажете ему: «Я не вижу никаких признаков, что Британия готовится на нас напасть». Так он вам ответит: «Молчите: если этого не видите вы, то вижу я».
Именно так Джордж У. Буш воспринимает свои президентские полномочия — молчите: если этого не видите вы, то вижу я. Однако вспомним: президенты Гарри Трумэн и Дуайт Эйзенхауэр — ветераны Первой мировой — однозначно исключали возможность превентивной войны ради предотвращения сталинского господства над Европой. А в октябре 1962 г., во время Карибского кризиса, президент Кеннеди — герой Второй мировой войны — отклонил рекомендации Комитета начальников штабов о превентивном ударе по советским объектам на Кубе.
Нам очень повезло, что Кеннеди решил добиться вывода ракет мирными средствами: ведь много лет спустя стало известно, что советский контингент на Кубе имел тактическое ядерное оружие и приказ пустить его в ход в случае американского вторжения. Так что вторжение неизбежно привело бы к обмену ядерными ударами. Однако Кеннеди в свои тысячу дней произнес знаменитую речь в Американском университете, призвав соотечественников (да и русских) пересмотреть «нашу позицию — каждого человека в отдельности и страны в целом — ведь позиция обеих сторон одинаково важна». За этим последовал договор о запрете ядерных испытаний в трех средах. Подобная политика, в сочетании с кеннановской доктриной сдерживания, позволила избежать ядерного конфликта.
Карибский кризис был не просто самым опасным моментом в истории Холодной войны. Это был самый опасный момент во всей истории человечества. Впервые совокупный потенциал двух держав-соперниц позволял уничтожить всю планету. Если бы в Белом доме преобладали сторонники превентивной войны, дело, возможно, закончилось бы глобальной ядерной катастрофой. Конечно, рано или поздно ядерное оружие будет применено вновь. Во время Гражданской войны в США Генри Адамс, самый блестящий из американских историков, писал: «Когда-нибудь вопрос о существовании человечества окажется во власти науки, и человеческая раса совершит самоубийство, взорвав весь мир».
Однако наши президенты времен холодной войны придерживались кеннановской доктрины политического и военного сдерживания, и мы сумели победить в этом конфликте, не позволив ему перерасти в ядерную войну. Затем на политической арене появился Джордж У. Буш — большой сторонник идеи о превентивной войне. В 2003 г. из-за недееспособности демократической оппозиции в Конгрессе он сделал основополагающим принципом американской внешней политики уже не сдерживание, а превентивные войны по решению президента — «Молчите: если этого не видите вы, то вижу я». Аналитики говорят о «мессианстве» Буша, убежденного, что он выполняет волю божью. Однако, как заметил Линкольн в своей второй инаугурационной речи, «пути Господни неисповедимы».
Итак, у Буша впереди его «тысяча дней». За это время он может начать третью «бушевскую войну»: после Афганской (действительно оправданной) и Иракской (построенной на небылицах, обмане и самообмане) — еще и иранскую (тоже построенную на небылицах, обмане и самообмане). Нет ничего опаснее для демократии, чем внешняя политика, построенная на принципе «президентских превентивных войн».
Но может быть картины смерти и разрушений, которые мы наблюдаем ежедневно, побудят президента Буша — он кажется человеком гуманным — отказаться от односторонних превентивных войн и вернуться к политике сотрудничества с другими странами в интересах коллективной безопасности. Авраам Линкольн был бы очень рад такому исходу.
america-russia.net
Артур ШЛЕЗИНГЕР-мл., историк, бывший советник президент Джона Ф.Кеннеди
ТЫСЯЧА ДНЕЙ ПРЕЗИДЕНТА ДЖ.БУША
Понятие «сто дней» прочно ассоциируется у нас с президентством Франклина Рузвельта, а «тысяча дней» — с именем Джона Кеннеди. Однако на этой неделе мы подходим к другому рубежу: остается ровно тысяча дней до ухода Буша с поста главы государства — и этот период начинается со зловещих приготовлений и мрачных слухов о превентивной войне против Ирана.
Вопрос о том, обладает ли президент прерогативой начинать превентивную войну, отнюдь не нов. В феврале 1848 г. конгрессмен Авраам Линкольн так объяснял свое несогласие с войной против Мексики: «Позволяя президенту вторгаться в соседнюю страну, когда он сочтет это необходимым, чтобы отразить нападение, вы тем самым позволяете ему сделать то же самое в любой момент, когда он решит заявить, что это необходимо для подобной цели — то есть вы позволяете ему начать войну, когда заблагорассудится. Если сегодня он скажет, что считает необходимым вторгнуться в Канаду, чтобы не позволить Британии напасть на нас, как вы его остановите? Допустим, вы скажете ему: «Я не вижу никаких признаков, что Британия готовится на нас напасть». Так он вам ответит: «Молчите: если этого не видите вы, то вижу я».
Именно так Джордж У. Буш воспринимает свои президентские полномочия — молчите: если этого не видите вы, то вижу я. Однако вспомним: президенты Гарри Трумэн и Дуайт Эйзенхауэр — ветераны Первой мировой — однозначно исключали возможность превентивной войны ради предотвращения сталинского господства над Европой. А в октябре 1962 г., во время Карибского кризиса, президент Кеннеди — герой Второй мировой войны — отклонил рекомендации Комитета начальников штабов о превентивном ударе по советским объектам на Кубе.
Нам очень повезло, что Кеннеди решил добиться вывода ракет мирными средствами: ведь много лет спустя стало известно, что советский контингент на Кубе имел тактическое ядерное оружие и приказ пустить его в ход в случае американского вторжения. Так что вторжение неизбежно привело бы к обмену ядерными ударами. Однако Кеннеди в свои тысячу дней произнес знаменитую речь в Американском университете, призвав соотечественников (да и русских) пересмотреть «нашу позицию — каждого человека в отдельности и страны в целом — ведь позиция обеих сторон одинаково важна». За этим последовал договор о запрете ядерных испытаний в трех средах. Подобная политика, в сочетании с кеннановской доктриной сдерживания, позволила избежать ядерного конфликта.
Карибский кризис был не просто самым опасным моментом в истории Холодной войны. Это был самый опасный момент во всей истории человечества. Впервые совокупный потенциал двух держав-соперниц позволял уничтожить всю планету. Если бы в Белом доме преобладали сторонники превентивной войны, дело, возможно, закончилось бы глобальной ядерной катастрофой. Конечно, рано или поздно ядерное оружие будет применено вновь. Во время Гражданской войны в США Генри Адамс, самый блестящий из американских историков, писал: «Когда-нибудь вопрос о существовании человечества окажется во власти науки, и человеческая раса совершит самоубийство, взорвав весь мир».
Однако наши президенты времен холодной войны придерживались кеннановской доктрины политического и военного сдерживания, и мы сумели победить в этом конфликте, не позволив ему перерасти в ядерную войну. Затем на политической арене появился Джордж У. Буш — большой сторонник идеи о превентивной войне. В 2003 г. из-за недееспособности демократической оппозиции в Конгрессе он сделал основополагающим принципом американской внешней политики уже не сдерживание, а превентивные войны по решению президента — «Молчите: если этого не видите вы, то вижу я». Аналитики говорят о «мессианстве» Буша, убежденного, что он выполняет волю божью. Однако, как заметил Линкольн в своей второй инаугурационной речи, «пути Господни неисповедимы».
Итак, у Буша впереди его «тысяча дней». За это время он может начать третью «бушевскую войну»: после Афганской (действительно оправданной) и Иракской (построенной на небылицах, обмане и самообмане) — еще и иранскую (тоже построенную на небылицах, обмане и самообмане). Нет ничего опаснее для демократии, чем внешняя политика, построенная на принципе «президентских превентивных войн».
Но может быть картины смерти и разрушений, которые мы наблюдаем ежедневно, побудят президента Буша — он кажется человеком гуманным — отказаться от односторонних превентивных войн и вернуться к политике сотрудничества с другими странами в интересах коллективной безопасности. Авраам Линкольн был бы очень рад такому исходу.
america-russia.net