ИРАНСКАЯ ЯДЕРНАЯ ПРОГРАММА КАК ПРОБЛЕМА РОССИЙСКО-АМЕРИКАНСКИХ ОТНОШЕНИЙ
Многие в США не понимают, почему Россия идет на сотрудничество с Ираном в области атомной энергетики и не видит опасных, прежде всего для нее самой, последствий создания Ираном собственного ядерного оружия. Президент Путин не раз публично заявлял, что Россия против появления ядерного оружия в Иране, и в этом ее позиция совпадает с американской. Существенные расхождения существуют во взглядах на методику достижения этой цели. Российская политика в отношении Ирана и его ядерной программы имеет довольно сложную мотивацию.
Первый и самый простой уровень аргументов связан с тем, что Иран – близкий сосед России и крупная региональная держава, с которой России хотелось бы иметь нормальные отношения. Для России Иран важный рынок, в том числе и в области таких высоких технологий, как атомная энергетика. К тому же многие в России убеждены, что в случае прекращения сотрудничества с Ираном в атомной энергетике, электростанцию в Бушере достроят другие подрядчики, а рынок будет безвозвратно утерян.
Но далеко не все объясняется примитивным экономическим интересом. В России достаточно специалистов, понимающих, что появление «исламской бомбы» на наших южных границах стало бы куда большей головной болью для России, чем для Америки. В конце концов, средств доставки на территорию США ядерного заряда у Ирана нет, и они не скоро появятся. А до российской территории иранские ракеты достают уже сегодня. Есть в российской политике в отношении Ирана и политико-психологические аспекты, если угодно комплексы. Российские политики страшно боятся быть обвиненными в том, что идут «на поводу у Вашингтона» и поддаются давлению США. Перечисленные факторы важны, но они не главные.
Основное расхождение в подходах к ядерной программе Ирана между Москвой и Вашингтоном сводится к следующему. Американское руководство до последнего времени склонялось к жестким мерам, вплоть до применения силы, чтобы ее остановить. Москва исходила из того, что лучше помочь Ирану построить атомную электростанцию, используя все ограничения Договора о нераспространении ядерного оружия, членом которого Иран является. И сделать это под жестким международным контролем, предусмотренным режимом нераспространения, используя при этом все возможные политические и экономические рычаги, способствующие отказу Ирана от программы создания ядерного оружия.
В своей позиции Москва исходила из достаточно очевидных соображений. Провести военную операцию подобную иракской против Ирана США в обозримом будущем не смогут. И дело не только в том, что Иран куда более «трудная мишень» для военной атаки. Просто в Москве убеждены: Америка прочно увязла в Ираке, и у нее нет ни денег, ни солдат для еще одной войны. В Ираке задействовано большая часть сухопутных сил США. Остается тактика нанесения точечных ударов по ключевым объектам иранской ядерной инфраструктуры. Иными словами повторение в современных условиях опыта Израиля, который именно таким способом в начале 80х остановил ядерную программу Саддама Хусейна, разбомбив ночью уже почти достроенный атомный реактор. Кстати высказывается мнение, что и сейчас Вашингтон мог бы делегировать эту миссию Израилю.
Однако возникает целый ряд вопросов относительно реализуемости и последствий реализации подобных планов. Во-первых, существуют сомнения относительно достаточности даже очень высокоточных обычных вооружений для выполнения такой миссии. Во всяком случае, в горах Афганистана даже самые мощные обычные вооружения США оказались бессильными, чтобы поразить Усаму бен Ладена. Иран тоже достаточно гористая страна. И тогда возникает опасность, что при выполнении такой миссии Тель-Авиву, (если, конечно он за нее возьмется), придется вспомнить, высказывание бывшего премьер-министра Голды Меир: «У Израиля нет ядерного оружия, но если понадобится, он его обязательно применит». А если ее будут осуществлять США, то и им без тактического ядерного оружия не обойтись. Россия совсем не заинтересована во взрывах ядерных бомб вблизи своих границ в стратегически важном регионе Персидского залива.
И, наконец, самое главное. Не следует забывать, что у Ирана есть довольно много вариантов ответа на применение силы. И главный среди них не гипотетическая ядерная угроза, а способность парализовать нефтяные рынки мира и вызвать финансовый коллапс. В ответ на применение силы Тегерану будет достаточно затопить пару крупных танкеров в районе Бендер-Абасса. Персидский залив закроется, а вместе с ним и доступ к нефти Саудовской Аравии, Ирака, Кувейта, Катара, Арабских Эмиратов. И тогда масштабы всемирной экономической и финансовой катастрофы могут оказаться куда серьезнее, чем потенциальные ядерные угрозы Ирана. Последние высказывания президента Ирана Ахмади Нежада оставляют ощущение, что Иран даже провоцирует США на военную акцию. Так стоит ли ему подыгрывать?
Тем более что в самом Иране, и в эмиграции существует политическая оппозиция и целесообразнее вкладываться в политическую модернизацию Ирана, чем в силовое давление на страну. Конечно, нельзя исключать, что в какой-то момент иранское руководство заявит о выходе из Договора о нераспространении ядерного оружия, перспектива иранской ядерной бомбы станет реальностью и Москве придется занимать позицию совместно с мировым сообществом и решать вопрос о санкциях и других мерах воздействия. Но пока, по мнению Москвы не исчерпаны политические способы решения проблемы. И при любом сценарии развития иранской ситуации Россия и США должны действовать в тесной координации, поддерживая постоянный диалог между собой.
Сегодня самыми важными препятствиями на пути к такому широкому диалогу являются два фактора. Первый связан с отсутствием уверенности в том, что Россия и США разделяют общие ценности и идеалы. А без этого бессмысленно говорить о широком партнерстве. Ведь реальная политика делается не на встречах президентов, а как раз в промежутках между ними. Вторая серьезная преграда — отсутствие постоянного широкого экспертного и общественного диалога между Россией и США. Партнерские отношения могут стать реальностью, только если они опираются на широкую поддержку множества общественных институтов. Сегодня речь идет о формировании нового миропорядка, в котором Россия и США будут, по меньшей мере, партнерами, а могут и упустить этот шанс. Все зависит от адекватности наших оценок и решений и адекватности нашей политики.