АРЬЕ АВНЕР�: "ГОСУДАРСТВО В СЕТЯХ КОРРУПЦ��"

Добровольное объединение "Право общества на получение информации" вручило премию журналистам, признанным по итогам 2006 года самыми бескомпромиссными критиками — ветерану телевидения и радио Яакову Ахимеиру и журналисту Арье Авнери, главе добровольного объединения ОМЕЦ.
В переводе на русский язык ивритская аббревиатура ОМЕЦ расшифровывается как "Граждане за чистоту власти и социальную справедливость", но само слово "омец" переводится как "мужество".
Сегодня Арье Авнери, автор 22 нашумевших книг и тысяч статей, вместе со своей амутой (порядка 240 волонтеров) обитает в скромном помещении, располагающемся в одном из старых тель-авивских домов в районе улицы Алленби.
Телефон в офисе амуты звонит беспрерывно, факс выдает на-гора килограммы печатной и написанной от руки продукции...
— Я борюсь с коррупцией уже 30 лет, — говорит Авнери в коротком перерыве между звонками. — Свои журналистские расследования публикую во многих газетах, включая "Едиот ахронот" и "Маарив", а также в интернете, в основном на сайте "Первоклассные новости" Йоава �цхака.
— Вы автор более чем двух десятков документальных книг, в том числе и скандальной "Власти денег"…
— В основу книг положены журналистские расследования, публиковавшиеся в газетах, но не в полном виде, — подтверждает Авнери. — �здавая книгу-расследование, книгу-обвинение, журналист, естественно, рискует стать ответчиком по иску за клевету.
— � сколько же исков было подано на вас, господин Авнери?
— Двадцать два! Дома я даже создал своеобразный музей, в котором собрал все иски до единого. Но ни один судебный процесс я не проиграл. Ни один!
Я как журналист занималась расследованиями много лет и прекрасно понимаю, благодаря чему суд признал правоту Авнери: если ответчик по иску за клевету "до зубов" вооружен фактами и документами, в суде он выйдет победителем.
— В любом случае журналист, который проводит расследования, постоянно балансирует на лезвии бритвы, не так ли?
— Увы… Адвокаты "героев" моих очерков постоянно забрасывают меня предупредительными письмами — у меня их центнеры, — соглашается Авнери.
— Предупредительное письмо, как правило, содержит угрозу подать иск в суд.
— Верно.
Бывший председатель Союза журналистов �зраиля, несколько лет назад Авнери отошел от этих дел, решив полностью посвятить себя одной-единственной цели – борьбе за чистоту власти.
— Не сожалеете, что ушли с поста главы Союза журналистов?
— Напротив, я сделал это сознательно. Ты не можешь расследовать коррупцию среди самих журналистов, будучи неотъемлемой частью профессионального союза, — объясняет Авнери. – Зато с помощью добровольного объединения ОМЕЦ я прекрасно справляюсь и с этой задачей – никакого столкновения интересов.
Первое объединение единомышленников, занявшееся расследованием случаев взяточничества, Авнери создал еще в 1990 году. Называлось оно "Амитай". 5 лет назад на смену "Амитаю" пришел ОМЕЦ.
— В свое время я тесно сотрудничал с "Движением за чистоту власти" во главе с адвокатом Элиадом Шрагой, — вспоминает Авнери. — Однако впоследствии наши пути разошлись. Я понял, что не могу быть частью движения, на съездах которого в качестве почетного гостя выступает Эхуд Ольмерт. К тому же и прессу "Движение за чистоту власти" не критикует, хотя она играет отнюдь не последнюю роль в ширящихся в стране негативных процессах.

ГР�МАСЫ СУДЬБЫ
Авнери родился в �ерусалиме в ортодоксальной семье. Мать, Эстер, была известна в квартале Геула как сильная, харизматичная личность. Отец, �цхак, — человек кристальной честности. У матери российские корни (хотя сама Эстер родилась в �ерусалиме), а отец – потомок выходцев из Польши.
Когда Арье учился в школе, педагоги обратили внимание на его ярко выраженный писательский дар. Сочинения Авнери были не только изысканными по стилю — они отражали независимое мышление.
— Ребенком я боготворил верующих, считая их образцом нравственности, — вспоминает Авнери.
Но идеалы имеют обыкновение рушиться.
— Я был шокирован, узнав, что и среди религиозных евреев немало воров и взяточников, — говорит он.
Это открытие вытолкнуло Авнери из религиозной среды в светскую. Впоследствии, будучи уже дипломированным психологом и социологом, выпускником двух университетов, он приложил руку к расследованию нашумевших дел, возбужденных против бывшего министра Арье Дери и экс-депутата от ШАСа Пинхаси.
На пике очередного журналистского расследования "чудесных похождений" рава Поруша Арье неожиданно узнал, что с Порушем они в какой-то мере родственники ("через мою невестку").
— В ответ на сообщенную мне новость я сказал: "Что ж, если когда-нибудь мне станет известно, что Арье Авнери взяточник, — займусь расследованием и этого дела".
В этом весь он. Можно ненавидеть его и называть кляузником. Можно проклинать, считая интриганом. Можно смертельно бояться, потому что неистовый правдоискатель не остановится ни перед чем и дойдет в поисках справедливости до самого конца.
В современном мире, состоящем из сплошных компромиссов (включая сделки с собственной, уж простите за архаизм, совестью), феномен Авнери кажется заведомо обреченным на полную изоляцию. Как говорится, держись от огня подальше. В таком случае отчего беспрестанно звонит этот старый безековский аппарат и журчит бумагой факс?..
— Понимаю, — улыбается Авнери, будто прочитав мои мысли. — "Убить турка и отдохнуть" — слышали такую пословицу? Правда, в моем случае все происходит с точностью до наоборот: я охочусь сразу на сорок "турок". � делаю это без колебаний: финансовые магнаты, политики, представители прогнившей местной власти… Многие из них крайне опасны. Нет, пожалуй, в �зраиле ни одного деляги, против которого я бы не выступил. Кстати, читаете ли вы "Дневники Авнери", которые публикуются на сайте "Первоклассные новости"?
Читать-то я их читаю, но цитировать вряд ли решусь: газете тут же вчинят добрый десяток исков по обвинению в клевете. В отличие от меня, Авнери не опасается никаких судебных тяжб.
— На каком-то этапе я пришел к выводу, что просто обязан оставаться сильным, чего бы мне это ни стоило, — произносит он, верно истолковав мое замешательство. — Но и расплачиваюсь за это крайне дорогой ценой: то, чем я занимаюсь, отразилось и на моей семье, и на моем здоровье…
В свое время, занимаясь подготовкой журналистских расследований (на сбор документов и свидетельств обычно уходит не менее полутора-двух, а то и трех месяцев), я становилась объектом угроз отнюдь не только адвокатов, исправно славших в редакцию предупредительные письма с обещанием немедленно подать на газету в суд, но и самих "героев" будущих публикаций. Оказывалось чудовищное давление и на редакторов, но ни разу никто из них не сломался и не наложил запрет на публикацию крайне неудобных, с точки зрения карьеры "героев", фактов.
С Авнери приключилась гораздо более крутая история. Его, выражаясь русским новоязом, "заказали". В 1988 году в �зраиль из-за океана прибыл наемный убийца. Жизнь Арье спас старый знакомый — сотрудник ФБР, тайно предупредивший его об опасности.
— Хотите ли вы сказать, что даже в 80-е годы в �зраиле созрели настолько серьезные коррупционные скандалы, гасить которые преступники пытались с помощью заказных убийств?
— Увы. Галутный принцип "Ты — мне, я — тебе" получил распространение еще до провозглашения государства. В какой-то степени это объяснимо. Здесь собрались евреи из разных стран, каждая группа — носитель определенных традиций. Но никогда — никогда! — коррупция еще не достигала таких масштабов, как сейчас. Прежде, когда я выступал с лекциями, многие считали меня чудаком. Однажды по окончании выступления подошел ко мне начальник следственного отдела ШАБАКа и говорит: "Не кажется ли вам, что вы утрируете? Неужели коррупция настолько разъела властные структуры?" Сегодня этот человек, выйдя в отставку, активно сотрудничает в объединении ОМЕЦ.

АНОН�МНОСТЬ — ПР�ЗНАК СТРАХА
Наша беседа снова прерывается звонком. На сей раз диалог явно затянулся: человек на другом конце провода диктует Авнери номера чьих-то телефонов, имена, фамилии…
— Честно говоря, я не ожидала, что кого-то из сограждан все еще волнует коррупция, что кто-то не в состоянии с ней смириться, — произношу я, как только Авнери повесил трубку.
— Коррупция возмущает всех, кто никоим образом в ней не замешан, а таковых среди простых людей подавляющее большинство, — говорит Авнери. – Но далеко не каждый находит в себе смелость публично разоблачить известные ему факты. Значительная часть писем, которые приходят в ОМЕЦ, не имеют подписи.
— Анонимки?!
— Вот именно. Каждый хочет, чтобы я прошелся по минному полю и обезвредил взрывчатку, а уж потом кое-кто готов ко мне присоединиться и открыто дать показания. Мне приходится лично подписывать самые острые послания, направляемые амутой в разные инстанции. Даже юристы боятся поставить под некоторыми свою подпись!
С точки зрения Авнери, эти опасения естественны и объяснимы: большинство высокопоставленных госслужащих, посмевших открыть рот и выкрикнуть свою правду, поплатилось профессиональной карьерой, против других тут же были возбуждены уголовные дела.
— Обратите внимание, как быстро занялись правоохранительные органы генералом Яаковом Боровским, стоило ему стать советником государственного контролера, как всеми способами истеблишмент и пресса пытаются нейтрализовать Ярона Зелиху. "Стреляют" и по самому госконтролеру.
— Нетрудно представить, с каким давлением приходится сталкиваться вам.
— Мною в основном занимаются самые сильные израильские адвокаты, но наш поединок — это интеллектуальные войны. Буквально на днях Верховный суд оштрафовал объединение ОМЕЦ на том основании, что мы якобы слишком поспешили с подачей в БАГАЦ апелляции по вопросу назначения нового генерального инспектора полиции.
БАГАЦ вмешиваться в новое назначение Ольмерта-Дихтера не стал, хотя в свое время начальник Главного управления тюрем генерал Яаков Генот был отдан под суд по обвинению в порочащих госслужащего связях и в получении подачек от влиятельного бизнесмена из Нацерета. В 1996 году Верховный суд оправдал Генота. Защиту офицера полиции вел один из сильнейших в стране адвокатов доктор Яаков Вайнрот. Он же представлял интересы Генота и в БАГАЦе, отклонившем апелляции не только ОМЕЦа, но и "Юридического форума за Эрец-�сраэль", и движения "За чистоту власти".

СПРАВЕДЛ�ВОСТЬ ДЛЯ БОГАТЫХ � ДЛЯ БЕДНЫХ
Ошибается тот, кто считает, будто Авнери и его единомышленников занимает только коррупция в структурах политической власти. Много времени и сил ОМЕЦ посвящает социальным проблемам.
— Фактически в �зраиле существуют две справедливости — для богачей и для бедняков, — объясняет он, подразумевая, что состоятельный гражданин может нанять любого сильного адвоката, в то время как неимущий довольствуется услугами сотрудника Общественной адвокатуры либо просто не подает в суд на своего обидчика. — Точно так же есть и две медицины — для богачей и для неимущих. В свое время я посвятил несколько журналистских расследований, а потом и книгу, так называемой "черной" медицине (то есть системе, при которой госслужащие-врачи вынуждают больных делать операции в их частных клиниках. — Е.К.).
— Какие истории вам удалось разоблачить за последние годы?
— Прежде всего, все скандалы, связанные с Ольмертом, — говорит Арье Авнери. — Подготовлены материалы совместно с журналистом Йоавом �цхаком, который и публикует их на своем сайте.
— Но кроме Йоава �цхака никакое другое издание, если не ошибаюсь, не решается оглашать результаты ваших расследований?
— Это неудивительно. Владельцы крупных СМ� — неотъемлемая часть истеблишмента, ими тоже двигают сугубо денежные интересы. � если какой-то издатель попридержит компромат на кого-то из руководителей страны, не даст ему хода в прессу, впоследствии он будет за это щедро вознагражден, в том числе и дорогостоящей правительственной рекламой. Мы пытаемся пробить стену молчания, но пока нам это не удалось.
Священный принцип Авнери – независимость. Он не левый и не правый, к политикам не приближается на пушечный выстрел. Люди из близкого окружения Авнери поведали мне такой факт: генерал Узи Даян, задумав создать антикоррупционное движение "Тафнит", немедленно связался с председателем ОМЕЦа, много с ним консультировался. Но как только Даян объявил, что баллотируется в кнессет, Авнери прервал с ним всякие связи. Возобновлены они были лишь после провала "Тафнита" на выборах в марте 2006 года.
В ближайшее время Авнери планирует провести общественный суд над Ольмертом. Пройдет эта показательная акция по всем законам жанра — с участием общественного обвинителя (в этой роли намерен выступить сам Авнери), защитника и судейской коллегии. Правда, пока остается неясным, решится ли хоть один телеканал показать этот сюжет. Две телестанции отпадают автоматически — Первый, государственный, и Второй, коммерческий: там трудится большинство "придворных" журналистов. Единственная надежда — независимая "Десятка". С ней Авнери и ведет переговоры.
Зиву, жену Авнери, можно смело назвать его близнецом. По характеру, естественно! �мея двух внуков, Зива продолжает участвовать в деятельности гражданской дружины и помогает полиции. По домашнему телефону и мобильнику говорит сдержанно, лаконично: все линии постоянно прослушиваются. �ногда супруги Авнери отмечают, что за ними опять ведется слежка: нанятые могущественными заказчиками частные детективы фотографируют окна их квартиры…
Когда Арье был помоложе, его пытались шантажировать снимками, на которых он запечатлен с… представительницами прекрасного пола. Правда, при ближайшем рассмотрении выяснилось, что в кафе он сиживал по делу либо с журналистками, либо с пиарщицами.

В ТЕМНОМ ТОННЕЛЕ
Пока мы беседуем, факс выдает письмо с подробным перечислением фактов, компрометирующих одного из мэров.
— Неужели страна и на правительственном, и на муниципальном уровне с головой погрязла с продажности? — вырывается у меня. — А может, �зраиль ничем не отличается от США, Франции, �талии и других стран Запада? Может, и там тоже все продается и все покупается?
— Нет, в настоящее время �зраиль в этом смысле, ко всеобщему нашему стыду, обошел многие страны Запада, — говорит Авнери. — Слишком тесна и неразрывна связь власти и капитала. Они срослись настолько тесно, что крайне сложно разорвать все эти хитросплетения. Чего только стоят центры партий – рассадники продажности! Например, чтобы быть избранным в кнессет, человек просто обязан задобрить тех членов центра и их приспешников, которые голосованием решают его судьбу. Знаете, в чем, на мой взгляд, беда �зраиля? Честных людей, законопослушных граждан здесь принято считать фраерами.
— Повлияла ли продажность властных структур на психологию масс? Говорят, дурной пример заразителен…
— Народ у нас в массе своей замечательный, — говорит Арье Авнери, — но он начинает терять надежду на лучшее. Мне часто приходится читать лекции молодежи и подросткам. Вы не представляете, что я от них слышу! Многие говорят: "Ради чего я стану служить в армии, если и там далеко не все идеально?" �ли: "С какой стати я должен честно выплачивать подоходный налог, если большинству финансовых магнатов удается освободиться от уплаты львиной доли своих налогов?" В последнее время я все больше опасаюсь, что коррозия безнравственности, разъевшая верхние эшелоны власти, может переброситься и вниз, на широкие массы. Когда "наверху" нет лидеров, с которых хотелось бы брать пример, "низы" могут рано или поздно отчаяться и опустить руки. Меня это тревожит очень сильно. В настоящее время я испытываю ощущение, будто мы оказались в бесконечно длинном темном тоннеле, и света в его конце я не вижу.

Евгения КРАВЧ�К,