АМЕРИКА И РОССИЯ В НОВОМ МИРОВОМ ХАОСЕ
Александр ХРАМЧИХИН, globalrus.ru
Действия США в новой геополитической ситуации предсказать сложнее всего. Эта страна становится главным фактором неопределённости в мировой политике.
Вьетнамское поражение США при всей его тяжести было локальным, а Америка, несмотря на это поражение, оставалась очевидным лидером антикоммунистического мира. Отчасти поражение даже сплачивало перед лицом нарастающей угрозы. Сегодня, проиграв в Ираке, Штаты теряют роль гегемона всего мира. Нечто подобное испытывала лишь Великобритания, но у неё мировое господство уходило из рук долго и медленно, а окончательная его потеря была сильно скрашена победой во Второй мировой. Спасение от гибели самой метрополии было вполне нормальной ценой за утрату империи.
У Штатов поражение ничем не скрашивается, при этом происходит практически одномоментно. К нему не готовы ни руководство, ни народ США, ни остальное человечество, включая самых ярых ненавистников Америки. Всеобщая психологическая неготовность к новой ситуации создаёт значительную неопределённость.
Поражение США в Ираке — факт очевидный для всех, кроме, возможно, Дж. Буша и части его ближайших соратников. Крайняя идейная упёртость мешает им видеть очевидное. Похоже, они ещё верят, что в Ирак внезапно придёт светлая и прекрасная демократия. И обнимутся шиит с суннитом и араб с курдом.
Впрочем, даже осознание поражения в победу его не превратит. Из Ирака нет не то что хорошего, но даже умеренно плохого выхода. Выбор стоит между очень плохим и ужасным, причём неясно даже и то, что считать очень плохим и что — ужасным. Кроме того, нельзя совмещать войну с выборами, как вынужден делать теперь Буш. Либо воюй — либо думай об электоральном процессе.
Вариант немедленного обвального ухода американцев из Ирака совершенно исключён. Даже демократы, если они выиграют президентские выборы 2008 г., и при этом американские войска всё ещё будут в Ираке, вряд ли на это пойдут. Это слишком откровенная капитуляция и признание собственного ничтожества перед мировым сообществом и бесполезности всех потерь перед народом США. Более того, это полная деморализация ВС. Единственный плюс — прекращение потерь среди американских военнослужащих (при их резком росте среди жителей Ирака, что уже давно никого не волнует).
Вариант постепенного сокращения группировки — самый плохой, хотя и самый вероятный (поскольку выборы становятся важнее войны). Он искусственно усугубляет главную проблему — нехватку личного состава. Потери от этого лишь возрастут, в итоге постепенный уход достаточно быстро перерастёт в обвальное бегство.
Несколько интереснее вариант быстрого ухода с завершающим «хлопаньем дверью», т.е. авиационно-ракетным ударом по Ирану и, возможно, Сирии. Главный(е) противник(и) в этом случае надолго выводи(я)тся из строя. Правда, при этом Америка получает совсем уж запредельную ненависть мусульман, да и не только их, за жестокость. Надо будет готовиться к эвакуации из Афганистана и к тому, что регион впадает в полный хаос, который почти наверняка охватывает и ядерный Пакистан. Какими станут цены на нефть, экспорт которой из зоны Персидского залива может прекратиться вообще, умолчим.
Самый глупый вариант, хотя тоже в высшей степени вероятный — сохранение нынешней ситуации, т.е. тупое уничтожение тысяч жизней иракцев и американских солдат и выкидывание в пустоту сотен миллиардов долларов. Можно, конечно, верить в смягчение тегеранского режима, но иллюзий питать не надо — смена Ахмадинеджада на, к примеру, Хашеми-Рафсанджани приведёт лишь к снижению уровня эпатажа, но не сути политики Ирана.
Самый правильный вариант для США — переход к тотальной войне. Война может быть только тотальной, если ты к таковой не готов — не начинай войну вообще. Америка должна перебросить в Ирак ВСЕ сухопутные войска и ВСЮ морскую пехоту, а также не менее половины Национальной гвардии (включая резервистов СВ, МП и НГ), доведя группировку до 600—700 тыс. чел. И устроить настоящую жесткую зачистку страны, понимая, что свои потери могут составить не менее 5 тыс. в очень короткий срок (дополнительно к уже имеющимся 3 тыс.). Одновременно ввести хотя бы частичный призыв, чтобы было кому служить за пределами Ирака и Афганистана. Излишне говорить, что этого не будет, кто ж на такое пойдёт перед выборами-то? Да и дезертирство из ВС может принять нехорошие масштабы.
Пока американские войска остаются в Ираке, свободы манёвра за его пределами Вашингтон практически не имеет. Но и если они оттуда уйдут, свободы не прибавится, поскольку лезть в хоть сколько-нибудь серьёзную войну Америка теперь не рискнёт очень долго (если только не придётся воевать прямо на своей южной границе). Соответственно, от полного силового доминирования придётся переходить к сложному политическому маневрированию. Правда, не очень понятно, между кем и кем маневрировать и на кого перекладывать хотя бы часть своей ответственности.
Штаты с удовольствием переложили бы ее на Европу, но афганская операция НАТО никаких иллюзий на этот счет не оставляет. НАТО окончательно превратится в глобальный МЧС с полицейскими функциями. Вспомогательными задачами блока станут политический надзор США за Европой и «разводка» России, руководство которой по-прежнему считает этот балаган главной военной угрозой. К счастью для США, ЕС погряз во внутренних противоречиях, что мешает ему создать собственную армию (это было бы почти автоматическим концом НАТО). С различными европейскими странами и ЕС в целом Вашингтон будет вести много разных мелких тактических игр, но как стратегический партнер Европа практически бесполезна. То же относится к Индии, Бразилии, Японии и другим крупным странам.
И здесь исключительное значение для США будут иметь отношения с Китаем, единственной страной, сопоставимой сегодня с Америкой по мощи и амбициям.
Теоретически, Пекин может начать действовать по принципу «падающего — толкни», добивая США окончательно. Однако Китай, скорее всего, не будет поступать таким образом, поскольку пока не готов отвечать за весь мир. Руководство этой страны вряд ли ожидало, что главный враг начнёт рушиться прямо сейчас, когда сам Китай не набрался сил и умения для того, чтобы заменить его полностью. Поэтому в ближайшее время Пекин предпочёл бы поделить с Вашингтоном сферы влияния, имея возможность разговаривать с позиции силы. Причём не педалируя публично свою силу, сохраняя Америке лицо, Китай может получить больше уступок.
Например, Китаю может быть дан карт-бланш на аннексию КНДР в обмен на обещание в обозримом будущем не трогать Южную Корею, из которой американские войска постепенно уйдут. Что касается Тайваня, то вопрос может быть решён полюбовно: Вашингтон тихо объяснит Тайбэю, что надо сдаться, защищать остров Америка не будет, а Китай пообещает не сильно его обижать и сохранить принцип «одна страна — две системы» и для него, и для Гонконга (хотя бы в том же обозримом будущем).
Сложнее представить, как будут делить Ближний Восток, поскольку и Вашингтон и Пекин сильно заинтересованы в тамошней нефти. Правда, американцам в любом случае надо оттуда уходить. Может быть, китайцам и здесь будет дан карт-бланш (пусть увязнут в местных проблемах) в обмен, например, на то, что Пекин не будет лезть в Латинскую Америку? А сам Пекин согласится на это? Или в полное распоряжение Китая отдадут Африку?
Правда, указанные рассуждения могут быть справедливы применительно к политике республиканцев. Некоторые демократы настроены гораздо более враждебно к Пекину. Например, новый спикер Палаты представителей Нэнси Пелози — одна из самых антикитайских фигур в американской политике ещё со времени событий на площади Тяньаньмэнь. Соответственно, в случае победы демократического кандидата на президентских выборах (а она весьма вероятна), дележа мира с Китаем может не получиться, а будет, наоборот, жёсткая конфронтация (вероятность такого сценария — 20-30%). Демократы достаточно быстро покинут Ближний Восток, попытаются задобрить мусульман путём прессинга Израиля (чтобы уступил палестинцам по максимуму), а вокруг Китая начнут строить санитарный кордон. Главной целью станет переход Китая к классической западной демократии, которая мгновенно взорвёт эту страну из-за колоссальных внутренних проблем. Т.е. будет сделана попытка полностью повторить сценарий холодной войны, только поменяется один из участников.
Россия превратится для США даже не во врага, а в разменную карту. Любой следующий президент США, независимо от партийной принадлежности, разговаривать с Кремлём не будет (чисто формально будет, естественно, но не более того). Хотя бы потому, что незачем и не о чем. Действительно, о чём говорить с людьми, которые собственную страну рассматривают как нефтегазодобывающую корпорацию? Практически, Россия уже утратила свою международную субъектность, её место занял «Газпром», наделённый правом вето в Совбезе ООН и остатками советского ядерного арсенала. Соответственно, она не может быть полноценным участником международного процесса. К тому же наше руководство совершенно неадекватно оценивает ситуацию в мире и мотивацию своих коллег из других стран. Оно воспримет всерьез не учения в Китае, на которых отрабатывается агрессия против России, а американскую PR-акцию с «системой ПРО в Восточной Европе», которую можно считать аналогом рейгановских «звездных войн». Та акция развела СССР на очень конкретные деньги, что сыграло немалую роль в надрыве советской экономики (при том, что никаких космических лазеров и прочей ерунды никто в США и не собирался создавать). Сейчас масштаб акции помельче и сама она глупее и примитивнее, так ведь и Москву сейчас развести проще из-за резкого падения общего интеллектуального уровня людей «за зубцами».
По поводу России, лишившейся всех союзников вовне и атомизированной внутри, не имеющей ни внешней, ни внутренней политики (и то, и другое полностью заменено пиаром), зато обладающей гигантской территорией и ресурсами, может сложиться естественный консенсус. Все участники геополитического процесса будут решать свои проблемы на ее территории и за ее счет. Полный хаос в мировой политике невозможен, не будут же все «мочить» всех. Лучше сосредоточиться на ком-то одном. Новая система международных отношений начнёт складываться неизбежно, поскольку никто не отменял хотя бы инстинкта самосохранения. При этом преимущество будут иметь те страны, чьё руководство адекватно оценивает новую ситуацию и способно строить стратегию действий в этой ситуации. Как минимум — встроиться в неё, как максимум — самому формировать ситуацию.
Для того чтобы быть субъектом мировой политики, России, хотя бы, надо снова стать Россией, а не «Газпромом». При сохранении нынешнего положения она может быть только объектом — для экспансии со всех направлений и во всех формах с неизбежным последующим демонтажем.