КРЫМСК�Й ВОПРОС СЕГОДНЯ

Сергей МАРКЕДОНОВ

РОСС�Я ПОТЕРЯЛА КРЫМ НАВСЕГДА.
ТЕПЕРЬ ЕГО МОЖЕТ ПОТЕРЯТЬ УКРА�НА.

В последнее время события на Крымском полуострове все чаще попадают в информационные топ-листы. С полуострова с завидной регулярностью поступает информация о столкновениях на этнической почве. Не менее важным информационным поводом для обсуждения ситуации в Крыму становятся регулярные сообщения о самозахватах земельных участков активистами крымско-татарского движения.
В начале ноября 2007 года на Ай-Петри произошел очередной инцидент с участием МВД Украины и активистов крымско-татарского движения.
В ночь на 6 ноября 2007 года около 50 крымско-татарских активистов поднялись на плато, чтобы защитить различные строения (кафе и прочие «точки питания»), построенные с точки зрения крымской власти незаконно. Активисты были разогнаны подразделениями МВД Украины, включая и знаменитое специальное подразделение «Беркут».
Хотя последняя формулировка требует некоторого уточнения и разъяснения. Далеко не вся власть в Крыму готова поддерживать правовые решения. Все дело в том, что снос «точек» на Ай-Петри был проведен на основании судебного решения. Милиция охраняет общественный порядок. Есть решение суда, по которому происходило то, что на горе Ай-Петри, в районе заповедника, когда кто когда хочет и что хочет строит. Судоисполнители пришли выполнить волю. Для обеспечения охраны общественного порядка привлекались подразделения милиции. Милиция четко исполняла свой долг», — заявил начальник Департамента связей с общественностью МВД Украины Константин Стогний.
Однако представители власти, связанные с крымско-татарским движением, считают, что для представителей «титульной» этнической общности должны быть особые отношения с законом и земельным правом. В этой связи весьма показательны комментарии заместителя председателя Бахчисарайской районной государственной администрации Айдера Халилова, фактически оправдывающие действия своих соплеменников. Во всех случаях самозахватов земли речь идет о своеобразной трактовке крымско-татарскими активистами «земельного права». Они рассматривают земельный вопрос с точки зрения «этнической земельной собственности». Поскольку-де крымская земля — это земля, принадлежащая всему крымско-татарскому этносу, его представители могут, игнорируя формальное право и современные социально-экономические и политические реалии, взять любой участок в пользование и владение на основании исторической принадлежности (как это было в случае с тем же ханским мавзолеем). Любой самозахват оправдывается фактом сталинской депортации крымских татар в мае 1944 г. Таким образом, трагедия крымско-татарского народа преподносится его сегодняшними лидерами как событие, призванное легитимировать любые неправовые действия сегодня.
При этом татарская трагедия преподносится как эксклюзивное событие. Между тем в мае 1944 года депортации подверглись так же крымские греки, армяне, болгары и караимы, обвинены в поголовном коллаборационизме. Кстати, официально каждый год 18 мая отмечается День депортации народов Крыма, а не только крымских татар. Но такая «депортационная солидарность» не слишком активно разделяется лидерами сегодняшнего крымско-татарского движения.
В январе 2006 г., комментируя самозахват земельного участка в селе Чистенькое около Симферополя, руководитель политико-правового отдела Меджлиса (параллельной крымско-татарской структуры власти — С.М.) Надир Бекиров заявил:
Крымские татары готовы принести себя в жертву, чтобы депортированные начали получать землю в Крыму… Крымская власть, если она не хочет неприятностей, должна поддержать перед Верховной Радой Украины инициативу о передаче земли крымским татарам, а сегодня мы требуем гарантий, что так оно и произойдет.
Схожим образом крымско-татарские активисты действовали и в июле 2006 г. в Бахчисарае, пойдя на блокаду центрального рынка, поставив под угрозу и бизнес людей, и общественную безопасность, и зимой 2007 года во время проведения т.н. «сигнальных акций протеста», и в ноябре 2007 года на Ай-Петри.
Однако как бы дальше ни развивались события в Крыму, очевидно, что этнополитическая ситуация на полуострове далека от гармонии. По мнению некоторых экспертов, Крыму уготована судьба то ли Косово, то ли Кипра.
�стория крымских татар отличается от истории других «наказанных» Сталиным этносов. В отличие от чеченцев, ингушей, балкарцев, карачаевцев и калмыков, крымские татары в период хрущевской Оттепели не только не получили в качестве политической компенсации свою автономию, но и продолжали сталкиваться с ограничениями в передвижении — в части возможности возвращения в Крым. В этом смысле их судьба напоминает историю немцев Поволжья, имевших на территории нынешней Саратовской области собственное национальное образование и лишенных его в 1941 году. Но на этом сходства, пожалуй, и заканчиваются, поскольку Поволжье никогда не было для этнических немцев фатерландом.
�ное дело — Крым. Сам образ этого полуострова является стержнем этнической самоидентификации крымско-татарского народа.
Крымские татары имели здесь свою государственность с конца XV века до 1783 г., и хотя Крымское ханство было по сути своей вассалом Османской империи и проводником султанской политики, в массовом историческом сознании именно царство династии Гиреев представляется золотым веком. Это было государство, с которым считались на международной арене. Последний татарский набег на окраины Российской империи состоялся в 1769 году, а накануне Полтавской битвы Петр I посылал «поминки» (то есть подарки) крымскому хану.
Отсюда и отмечаемая российскими и украинскими экспертами политическая, если так можно выразиться, «страстность» крымско-татарского движения и радикализм его лозунгов. Время от времени в различных местах Крыма возникают стихийные митинги, шествия, акции по перекрытию автомобильных и железных дорог. О самозахватах земель и говорить не приходится.
Сам процесс возвращения крымских татар, названный, по меткому выражению одного из публицистов, «самовозвратом», проходил стихийно, без экономически просчитанных планов и стратегии этнического развития возвращающейся и возрождающейся общины.
На сегодняшний день в г. Симферополе сложилась критическая ситуация, связанная с наличием значительного количества репатриантов — крымских татар, прибывших в город на постоянное место жительства, но не получивших земельных участков для строительства индивидуального жилья. Вместе с тем на территории ряда бывших военных городков имеется достаточное количество земли, которая не используется, часть которой по согласованию с Министерством обороны Украины можно передать для обустройства депортированных крымских татар.
Такая интерпретация излагается в одном из писем Мустафы Джемилева (одного из лидеров Меджлиса и члена пропрезидентской фракции «Наша Украина») на имя министра обороны Украины Анатолия Гриценко. В самом деле, начиная с 1989 года по 2001 год, численность крымско-татарского населения на полуострове увеличилась в 6 раз.
В 2004 году активисты крымско-татарского движения активно поддержали Виктора Ющенко и украинских «оранжевых», а потому ныне считают, что пришло время «отдавать кредиты».
По словам руководителя Центра прикладных информационных технологий Крыма Васви Абдураимова, полуостров сегодня «не Крымское ханство и не вилайет Турции».
Однако новая реальность — украинский суверенитет и доминирование русского населения с российским гражданством и сильнейшими пророссийскими симпатиями — для многих лидеров крымско-татарского движения как будто не существует. Они четко артикулируют идею Крыма как коллективной этнической собственности крымских татар и исключительное право последних на экономическое и политическое доминирование на «своей» земле. Отсюда и стремление к созданию собственных структур власти (меджлис, курултай), и противопоставление «своей» власти официальным структурам Крымской автономии и Украины.
Но самое главное — это «окукливание» крымско-татарской общины, превращение ее в «вещь в себе». Этот процесс очень ярко описал российский публицист Валерий Выжутович:
Российский турист знает Алупку, Судак, Феодосию. Но он не видел поселка Марьино. А я там бывал. Поселок гнездится на каменистом холме. Тощий кустарник за проволочной оградой не топит в зелени ни те шесть соток, что жестко нарезаны каждому хозяину, ни разномастные строения на них. Таких поселков, населенных 260 тысячами потомственных сынов и дочерей великой Таврии, в Крыму сегодня около трехсот. «Резервация», «гетто» — ну нет, это грубо. «Компактное проживание». Официальная речь, как всегда, щедра на эвфемизмы, власть обычно чурается сущностных слов.
Что же делала власть? С приобретением независимости Украина получила помимо такой острой для ее государственности проблемы, как национальная идентичность, очаг латентного этносепаратизма. При этом сепаратизма двойного, хотя и разновекторного.
С одной стороны, массовые настроения русского большинства Крыма — это стремление к союзу с Россией.
Крым — важная составляющая русской и российской идентификации. С его присоединением в 1783 г. (напомним, что в состав ханства входила и территория Кубани) Россия получила доступ к Черному морю, обеспечила безопасность своих южных рубежей и приобрела колоссальные экономические возможности. Следствием покорения Крыма стал экономический и демографический рост, утверждение России как ведущего мирового игрока.
Крым — это воплощение российских успехов.
Это ялтинская конференция 1945 г., это Черноморский флот и Севастополь, это, в конце концов, место былого паломничества представителей творческой элиты. Отсюда и травмированность исторического сознания и наших сограждан в Крыму, и россиян вообще.
Вероятно, Крым станет для России тем же, чем стали Львов и Вильно для поляков, Самарканд и Бухара для таджиков, Косово для сербов, Арарат для армян.
Однако русский этносепаратизм уже в середине 1990-х гг. перестал быть сколько-нибудь серьезным политическим фактором. Он, скорее, стал пугалом для украинской элиты, и возможностью эффектно «попиариться» для российских «национал-патриотов».
С другой стороны, Украине пришлось иметь дело с крымско-татарским движением, настроенным достаточно агрессивно не только по отношению к русским, но и в отношении украинских властей.
На раннем этапе своего госстроительства власти Украины сделали немало для поддержки движения крымских татар, направляя его энергию в антироссийское и антирусское русло. Немало «потрафил» крымско-татарским активистам Виктор Ющенко и нынешний глава Украины, действующий нередко не за национальные интересы Украины, а против российских интересов (что далеко не всегда одно и то же). Однако отрезвление от такой непродуманной политики пришло недостаточно быстро. Только десятки самозахватов показали, что для поклонников «этнической собственности» украинский чиновник — такой же враг, как и русский сторонник автономии.
Что делать России в сложившейся ситуации, когда налицо, по сути дела, «ласковый апартеид»? По словам Васви Абдураимова,
Жизнь протекает параллельно. Раздельное проживание, раздельное обучение, раздельные праздники и досуг. Раздельные политика и бизнес. Нет никаких общих дел и проектов. Полуостров все больше и больше становится похожим на одно островное государство в Средиземном море.
Для России было бы крайне непродуктивно поддерживать такое положение дел, играя на противопоставлении русских татарам и украинцам. Рано или поздно из словосочетания «цивилизованный апартеид» первое слово исчезает. Таким путем прошли Югославия и Кипр, Ливан и Грузия. Если не переломить ситуацию, то впереди «обмен населением» по греко-турецкому или балканскому образцу.
Сегодня надо четко признать, что Россия не имеет возможности вернуть Крым военно-политическим путем. Плох ли Хрущев или хорош, правильно сделал Ельцин, что не стал биться за Севастополь, или нет — все это уже история, далекая и близкая. Пора оставить эмоции в стороне и начать руководствоваться здравым смыслом. � национальным эгоизмом.
России нужно переформатировать свою крымскую политику. Надо ответить на вопрос: «Чего хочет Россия на этом полуострове?»
Нужна выработка долгосрочной политической и социально-экономической стратегии по Крыму, не подверженной политической конъюнктуре. Очевидно, что если цель российской политики в Крыму — межэтническая стабильность, то необходимо отказаться от разыгрывания сепаратистской карты (идеи отделения Крыма от Украины). Тем паче, что сторонники подобной идеи в Крыму не являются (мягко говоря) доминирующим течением. Строго говоря, для реализации этой идеи нет человеческого ресурса.
Напротив, Крым может стать (и должен стать) своеобразной точкой роста экономической и социокультурной интеграции с соседним государством. Ни одна территория Украины не связывает два соседних государства в единый комплекс так, как Крым.
Это, тем не менее, не должно означать прекращения поддержки наших сограждан и вообще русской культуры. Рычагов для этого у России достаточно и на государственном уровне (федеральном, региональном), и на общественном. На федеральном уровне это может быть поддержка научных, экономических, гуманитарных проектов, нацеленных на интеграцию России и Украины. Не стоит сбрасывать со счетов и поддержку с помощью государственных фондов и грантов тех проектов, целью которых является пропаганда русской культуры и ценностей межэтнического сотрудничества. Было бы весьма продуктивно использовать ресурсы Русской Православной Церкви в Крыму, учитывая тот факт, что более половины приходов на полуострове находится в юрисдикции Московской Патриархии.
� последнее. Если Россия не желает развязывания в Крыму межэтнического противоборства по кипрскому или косовскому образцу, она заинтересована в том, чтобы крымские татары стали законопослушными гражданами Украины. �наче ряды боевиков-аскеров будут шириться. А Крым и российский Кавказ разделяет всего лишь Керченский пролив. Поэтому в случае формирования «украинской �чкерии» Россия будет обязательно втянута в урегулирование конфликтной ситуации (защита наших сограждан и прочее).
Не менее важно и установление диалога между русскими жителями Крыма и украинскими властями, которым, в свою очередь, пора отказаться от прямолинейной украинизации в пользу гражданского понимания нации.
Что для этого нужно? Помимо политической воли — умение трезво и рационально, без гнева и пристрастия отвечать на сложные вопросы, которые ставит окружающая действительность.

apn.ru