В ЭФИРЕ ВОССТАТЬ ГОЛУБОМ
«А Муза и глохла, и слепла,
В земле истлевала зерном,
Чтоб после, как Феникс из пепла…»
12 октября 2007 г. в театральной гостиной радио «Дэвидзон» состоялась премьера моно спектакля «В то время я гостила на земле» (Анна Ахматова). Жизнь и судьба» в исполнении лауреата конкурса артистов театра в Москве Жанны Владимирской. Режиссёр — Алексей Ковалёв. Большинство зрителей, как и я, увидели Ж. Владимирскую впервые, некоторые из них давно видели её на сцене и многие слышали её авторские программы русской редакции «Голоса Америки» («Театральный Бродвей», «Джазовый клуб», две книги «Воспоминаний» Н. Мандельштам и др.). Работа Ж. Владимирской на радио «Голос Америки» была удостоена Золотой медали Нью-йоркского международного радиофестиваля.
И вот новая театральная работа Ж. Владимирской — моноспектакль, посвящённый А. Ахматовой, великому поэту великой трагической судьбы. Великая магия театра состоит в том, что силой своего искусства артист заново вводит нас в мир своего героя, и мы проходим его жизненный и творческий путь словно впервые; слышим давно знакомые стихи, отмечая в них какие-то новые черты — артист словно лепит при нас образ «знакомого незнакомца».
Ж. Владимирская — мастер этого волшебного перевоплощения.
С первых же звуков её глубокого грудного голоса, прочитавшего нам прекрасные стихи А. Ахматовой о Летнем саде, актриса стала для нас живым Поэтом, великой Анной Андреевной Ахматовой.
«Я к розам хочу,
в тот единственный сад,
где лучшая в мире
стоит из оград…»
Анна Ахматова, вся жизнь и судьба которой была связана с величественным Петербургом — Петроградом — Ленинградом, предстала перед нами во всём величии и красоте её высокой поэзии, свет которой не затухал, побеждая тьму в самые трагические дни её жизни и жизни её современников. Стихи А. Ахматовой, блестяще исполненные Ж. Владимирской, легко и естественно дополняли рассказы о тех родных и друзьях, что шли рядом по жизни.
Устами Ж. Владимирской в этом спектакле А. Ахматова говорит о выдающихся деятелях русской культуры первой половины ХХ века (в библиографическом приложении к программе спектакля упоминается более двадцати имен). Особенно острую боль сочувствия вызывают тяжёлые, навсегда впечатанные в память, словно свидетельские показания на суде над палачами, повествования о безжалостных расправах с самыми дорогими сердцу и русской культуре людьми.
Вот печальный мартиролог: Н. Гумилёв — расстрелян в 1921 г., Л. Гумилёв — провел в тюрьмах и в ссылке более 20 лет, Осип Мандельштам — погиб в лагере в 1938 году, А. Блок — умер с голоду в 1921 году.
И, конечно же, политические гонения, которым подвергались Борис Пастернак и Иосиф Бродский.
Во многих эпизодах спектакля воссоздается это страшное время в стихах, слайдах, музыкальных фрагментах. По сути, этот моноспектакль стал поэтическим памятником людям той страшной эпохи.
Порой зрители не могли сдержать слёз, не сдерживала их и замечательная актриса Ж. Владимирская. В наш век «двойных стандартов» или, проще говоря, всеобщего лицемерия и конформизма, всё более растущего приоритета материальных целей над духовными — исторический пример великой Женщины и Поэта А. Ахматовой, её несгибаемость перед властью, чистота души, безмерная сила духа — поистине бесценен.
При этом, говоря о себе, Ахматова никогда не жалуется. Продолжая достойно исполнять свою миссию Поэта, проходя через Дантовы круги испытаний... И только стихи не могли скрыть боль материнского сердца:
«Семнадцать месяцев кричу,
Зову тебя домой,
Кидалась в ноги палачу, –
Ты – сын и ужас мой!..
Всё перепуталось навек
И мне не разобрать,
Теперь, кто зверь, кто человек,
И долго ль казни ждать?!
Но, несмотря ни на что, никогда не угасала удивительная теплота её души, природная доброта, готовность любить и прощать. И это, конечно, всегда выражалось в стихах А. Ахматовой. Она сама говорит так об этом: «Ведь все и без поэзии знают, что надо любить Добро, но чтобы Добро потрясало человеческую душу до трепета — нужна Поэзия».
Успех моноспектакля был во многом определён сценарной его композицией. И здесь Ж. Владимирская и режиссёр А. Ковалёв пошли не обычным хронологическим путём, а останавливая наше внимание на самых эмоциональных моментах творческой жизни Поэта. Иногда юношеские стихи её предугадывали будущее, ведь недаром настоящих поэтов сравнивают с ясновидящими, пророками.
А как много стихов А. Ахматовой мы услышали в этот вечер! Более 60-ти стихов или цитат из них Ж. Владимирская включила в этот спектакль, и каждое слово в её замечательно точном исполнении сияло неповторимыми гранями бессмертного поэтического таланта Поэта и блестящего мастерства Актрисы!
И звучала прекрасная музыка Брамса, Вивальди, Венявского, Гайдна, Глюка, Дворжака, Корелли, Моцарта и Россини. Космическая её гармония придавала повествованию краски Вечности…
На протяжении двух с половиной часов спектакля мы, зрители, сдерживали аплодисменты, боясь нарушить бережно сотканную ткань спектакля.
Наконец, в финале потрясённые зрители дали волю чувствам благодарности — единодушное «Браво!», долгие аплодисменты не отпускали Ж. Владимирскую. И только мысль, что расставание с этим замечательным Театром одного актёра будет недолгим, успокаивала.
Будем ждать новых встреч, новых спектаклей и возобновления ещё одного шедевра Ж. Владимирской — моноспектакля о Марине Цветаевой «Моё святое ремесло».
Закончить рецензию я хочу стихами А. Ахматовой, четырьмя строчками из которых начинался этот материал. Эти строки были написаны в 1957 г., когда её стихи, ещё в 1948 г. подвергшиеся разгрому А. Ждановым в постановлении о журналах «Нева» и «Ленинград», не издавались, всячески запрещалось их упоминание. Но они жили в подполье, в самиздате на родине, издавались за её рубежами. Этими стихами о вечности, неистребимости Поэтической Музы Ж. Владимирская начинала спектакль и заканчивала его, свято веря в непобедимость Поэзии, очищающей и возвышающей душу:
«Забудут. Вот чем удивили!
Меня забывали сто раз,
Сто раз я лежала в могиле,
Где, может быть, я и сейчас.
А муза и глохла, и слепла,
В земле истлевала зерном,
Чтоб после, как феникс, из пепла
В эфире восстать голубом!».
Сима ПИТЕРСКАЯ
Впервые опубликовано в журнале «Я»