… � О НАС ВСПОМЯНУТ

Продолжение. Начало №47.

Свою учительскую работу я начинал в деревне Плесы Бобруйского района, на родине поэта Миколы Аврамчика. Через год меня назначили завучем детского дома в деревню Телуша, расположенную в 10 км на юго-восток от Бобруйска у автомобильной дороги Бобруйск — Жлобин.
Деревня как деревня. Единственно, пожалуй, чем выделялась — капитальной кирпичной церковью, разумеется, не действующей, превращенной в колхозный склад, но все же впечатляющей своим архитектурным видом. Около нее, в центре деревни, небольшая скромная могилка с невзрачной серой усеченной пирамидкой, поднимающейся на 30 сантиметров над землей и с почти стершейся надписью «Наталья Александровна Пушкина (по мужу Воронцова-Вельяминова)» и маленьким вытесненным на пирамидке крестиком с датой 1912 год, означавшей год смерти той, которая покоилась под этим простеньким надгробием. Мимо этой могилки, расположенной между двориком, где стоял домик, в котором я жил, и школой, мне приходилось ежедневно проходить, спеша на работу и возвращаясь с нее.
Ничего о потомках Пушкина я в то время не знал. Да вообще в те годы не принято было интересоваться родословными великих людей. Однако воспитанники детдома, учащиеся школы да и многие сельчане стали расспрашивать меня, не является ли родственницей Пушкина похороненная в их селе. Мой ответ: «Что вы у меня спрашиваете. Вам же лучше знать. Вы здесь родились и живете в этих краях. Это вы мне должны рассказать, имеет ли она какое-то отношение к роду Пушкина», — их не удовлетворял. Дело в том, что одни сельчане утверждали, что это никакая ни родственница поэта. Мол, и местный священник был Пушкин. � не приходился родственником барыне. Просто фамилия распространенная на Руси. Другие возражали им, утверждая, что в селе похоронена дочь поэта. � дата смерти как раз подходит. Находились такие, что утверждали, что вроде бы похоронена пушкинская внучка, но указанная дата смерти рановата для внучки…
Таким образом, расспросы сельчан, даже тех стариков, кто помнили Воронцову-Вельяминову и работали в ее имении (тогда еще были в живых и такие), ничего не прояснили, кроме того, что местная помещица все же была в каком-то родстве с великим поэтом.
Меня задела профессиональная гордость: как это я не могу ответить на вопрос учащихся, при том касающийся моего любимого писателя. При первой же возможности посетил республиканскую библиотеку. Однако о генеалогии поэта к тому времени в печати почти ничего нельзя было найти. Попадались материалы о его предках, изредка о детях, на чем пушкинская родословная линия обрывалась. Все же постепенно загадочный клубок стал разматываться. Особенно после того, как удалось выйти на самих потомков поэта. Некоторые из них приезжали ко мне в гости в Бобруйск, а потом в Брест, с другими встречался в Москве. Так удалось восстановить белорусскую ветвь потомков поэта. � не только уточнить, кто и когда из них жил на Бобруйщине, но и возродить их любовь к белорусской земле, на которой в 20—30-х годах ХХ столетия над ними изрядно поиздевались, на которой пришлось испытать разного рода гонения: разрушение некогда цветущего имения, гибель одних в пламени революции и гражданской войны, бегство за границу — других, голодная смерть — третьих, испытание тюремных мытарств, травли — четвертыми, необходимость скрывать свое дворянское происхождение — пятым, ибо оно закрывало им дорогу к образованию и нормальной жизни. Оставшихся в живых в письмах и при встречах приходилось убеждать, что современная Беларусь, что белорусская земля не могут и не должны нести ответственности за их искореженные судьбы.
Подтвердилась версия, что Наталья Александровна Пушкина (1859—1912) имела прямое отношение к великому поэту — она была его старшей внучкой, которой еще успела порадоваться и даже понянчила жена поэта Наталья Николаевна Пушкина-Ланская (1812—1863). Она оказалась дочерью старшего сына поэта, генерала Александра Александровича Пушкина (1833—1914).
Правнучка поэта Софья Павловна Воронцова-Вельяминова, узнав о моих поисках, о том, что местные школьники ухаживают за могилой ее матери, что сельчане интересуются литературным наследием ее прадеда, написала мне: «Радостно узнавать о тех больших изменениях, которые произошли на моей родине. Внуки в большинстве своем неграмотных до революции белорусских крестьян зачитываются произведениями Пушкина, считают его родным человеком. �х интересует все, что связано с именем поэта… Благодарна жителям Телуши за добрую память о моей матери, за внимание к тому святому месту, где она находится на вечном покое».
Как же внучка Пушкина оказалась на Бобруйщине?
В полку А.А.Пушкина служил штабс-ротмистр Павел Аркадьевич Воронцов-Вельяминов — родом из Беларуси. Его внимание привлекла жизнерадостная, приветливая, общительная дочь командира. Александр Александрович ценил своего подчиненного «за мужество, за честность и прямой характер». Наталье пришелся по душе молодой офицер, которого уважал ее отец.
Женившись на Н.А.Пушкиной (1881), Воронцов-Вельяминов через некоторое время подал в отставку и уехал в имение своей матери Вавуличи (ныне Дубовка), что находится в трех километрах от Телуши. Так внучка поэта оказалась в Беларуси и заложила основы белорусской ветви пушкинского рода: биография ее пятерых детей (правнуков и правнучек поэта) и их детей (праправнуки) были тесно связаны с белорусской землей. Наталья Александровна не дожила до революции, а революция разбросала ее детей, правнуков поэта за пределы Беларуси.
В начале в редакциях периодических изданий к моим корреспонденциям о белорусских потомках Пушкина отнеслись скептически: мол, никого такие публикации не заинтересуют. К моему напоминанию пушкинского высказывания: «Бескорыстная мысль, что внуки будут уважены за имя, нами им переданное, не есть ли благороднейшая надежда человеческого сердца» и разъяснению, что судьбы потомков поэта помогут ярче пролить свет на судьбу самого гения русского слова, относились с недоверием.
Только к концу 60-х годов прошлого века стал проявляться интерес к потомкам поэта. Первыми обратили внимание на мои находки Бобруйская районная газета и республиканский журнал «Беларусь». Потом тема привлекла другие республиканские и всесоюзные издания (журналы «Неман», «Дон», «Работніца і сялянка», еженедельники «Книжное обозрение», «Літаратура і мастацтва» и др.). �нтерес читателей оказался настолько большим, что удовлетворить его можно было только книгой. Так родилась моя книга «Потомки А.С.Пушкина в Белоруссии» (1991), которая еще более привлекла внимание к белорусскому поколению поэта, так что в 1999 году к 200-летию Пушкина вышло ее второе, дополненное и расширенное издание.
Нужно отдать должное бобруйским властям. Они поняли, что внимание к потомкам чародея русского слова послужит возрастанию интереса к Бобруйщине. На могиле Натальи Александровны был установлен новый, достойный ее памяти, памятник. Территория вокруг могилы была окружена забором. А начиная с 1978 года в деревне Телуша — центральной усадьбе колхоза им. Мичурина — у могилы внучки поэта проводятся ставшие традиционными праздники поэзии. С 1999 года инициативу проведения поэтических торжеств взяло на себя республиканское «Русское товарищество». В первое воскресенье лета в Телушу собираются не только почитатели поэтического слова из окрестных сел, из Бобруйска, но из многих мест Беларуси, даже из-за ее пределов. На пушкинских празднествах почитают за честь выступать известные поэты и певцы, коллективы художественной самодеятельности Могилевской области. Приезжают профессиональные артисты. Бобруйские книголюбы в этот день передают книги сельским библиотекам. Проводятся литературные викторины. Жители деревни с нетерпением ждут очередные пушкинские праздники.
Так мог ли я даже при кратковременном посещении Беларуси миновать Телушу?
� вот я снова на территории бывшего имения внучки поэта — в деревне Дубовка. Барский дом, отменные цветники, тенистые аллеи — все было разрушено, растаскано, растоптано в годы революции и гражданской войны. Выдержали испытания временем только хозяйственные постройки, выложенные из кирпича, выстроенные так добротно, что продолжают служить по сегодняшний день сельскохозяйственным нуждам и прослужат еще десятки лет.
Преобразилась и в Телуше территория вокруг могилы Н.А.Пушкиной. Возобновила богослужение восстановленная церковь, построенная на средства семьи внучки Пушкина. Приобрела она подобающий вид и внутри. Долгие годы она использовалась как сельскохозяйственный склад. Теперь в день рождения Пушкина в ней служат поминальные молитвы по великому поэту, по его внучке Наталье и членам ее семьи.
А вот деревянное здание школы, в которой я работал, выстроенное на средства тех же Воронцовых-Вельяминовых, снесено. Воспринимаю это как необдуманный, поспешный шаг. Ведь в нем можно было организовать замечательный музей, посвященный белорусским потомкам русского поэта, в биографиях которых наглядно отразилась судьба страны. Такой музей привлекал бы к себе любителей пушкинской поэзии, а сама деревня стала б местом паломничества поклонников пушкинского таланта.
В какой-то мере упущенную возможность возместили в здании новой кирпичной школы. Правда, построенной в некотором отдалении от той, открытию которой способствовала Н.А.Пушкина. Учителя-энтузиасты под руководством директора Натальи Николаевны Стельмах создали краеведческий музей, в котором почетное место уделено белорусским потомкам поэта. Открылся музей к 200-летию со дня рождения А.С.Пушкина.
Приятно, что устроители не забыли и обо мне как о родоначальнике исследования пребывания Пушкиных на земле белорусской. Правда, книгу мою не удалось уберечь: кто-то из поклонников пушкинского таланта незаметно «увел» ее из музея. Выслушал убедительную просьбу прислать взамен другой экземпляр. Что ж, придется откликнуться на просьбу!
А вообще-то имя Пушкина неотделимо от Беларуси. Оно сопровождало меня в поездке все время.
В каждом городе есть Пушкинская улица.
В Бресте Государственный университет носит его имя. С боями отстояли его название, когда в начале 90-х годов появились горячие головы, отрицавшие правомерность имени русского поэта в сочетании с белорусским высшим учебным заведением. Пришлось даже референдум проводить среди преподавательского состава и студентов.
Городская библиотека Бреста также с гордостью носит пушкинское имя. Гордится называться пушкинской и Бобруйская городская библиотека — первая публичная библиотека в городе, одна из старейших библиотек в республике (открыта 6 июня 1901 года, в 102 годовщину со дня рождения великого поэта), в организации которой оказала помощь Н.А.Воронцова-Вельяминова. До войны в ней сохранялся экземпляр поэмы «Фауст» �.-В.Гете, подаренный внучкой поэта. Кстати, и в ней отведена сейчас отдельная комната для создания пушкинского музея. Директор библиотеки Ольга Евгеньевна Залесская познакомила меня с множеством собранных экспонатов. �х только нужно разместить и красочно оформить. Пока дело застопорилось из-за нехватки средств, но как только появится финансовая поддержка, Пушкинская комната появится и в Бобруйской городской библиотеке.
Мы уже упоминали о впечатляющим памятнике Пушкину в центре Минска, установленного на живописном берегу Свислочи. А в городе Мозыре Гомельской области возвышаются даже два пушкинских монумента: Пушкина-лицеиста и Пушкина — зрелого поэта.
Можно смело признать, что пушкинский дух витает над Беларусью. Оправдалось предсказание поэта:

Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,
� назовет меня всяк сущий в ней язык,
� гордый внук славян, и финн, и ныне дикой
Тунгус, и друг степей калмык.

� долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век восславил я свободу
� милость к падшим призывал.

Продолжение следует.