ПАМЯТН�К� НАРОДНОЙ ТРАГЕД��, ПОКАЯН�Я � БЕССМЕРТ�Я

Тимофей Л�ОКУМОВ�Ч

Продолжение. Начало №47.

Беларусь до военной поры была густо заселена евреями, являясь одним из центров еврейства в мире. Объяснялось это тем, что когда-то на ее земле проходила граница оседлости. Евреи сыграли важную роль в развитии края, внесли весомый вклад в его экономику, науку и культуру. Беззаветно боролись за свободу и защищали страну от иноземных захватчиков. Однако возрастающее и законное желание еврейского населения «людьми зваться» при усиливающейся государственной политике непризнания их жертв и заслуг, при беспочвенных ограничениях в трудовой и общественной жизни возбудили евреев массово покидать родную землю, обильно политую их потом и кровью. Теперь их осталось в республике меньше одного процента.
На обильно обагренной в годы войны еврейской кровью земле, на которой «горе вставало до неба горою, горе дружило с тяжелой бедою» (В.Дубовка), поднялись памятники и мемориальные знаки жертвам Холокоста — метки трагической судьбы еврейского народа, кричащие черные отметины о варварских злодеяниях, удостоверение воспрявшей от летаргического сна разбуженной человеческой памяти и совести.
На месте минского гетто, одного из самых крупнейших в Европе, в котором уничтожено более 130 000 евреев (95 000 — из Беларуси, 35 000 — депортированных из 7 европейских стран), окончательно ликвидированного в октябре 1943 года, воздвигнут мемориальный комплекс «Яма» (скульптор из �зраиля Эльза Поллак, архитектор Леонид Левин). Он представляет собой ряд крутых ступенек, уводящих в овраг, ведущих к черному мраморному траурному обелиску, на котором на русском языке и на иврите памятная надпись: «Светлая память на светлые времена…». Посетители мемориала спускаются в овраг рядом с согбенными фигурами обреченных, идущих на расстрел. Создается потрясающее впечатление совместного «Последнего пути» (так названа композиция):

Как тени безлики, понуры,
В глазах затаилась мольба.
Спускаются в яму фигуры…
Ужасная, злая судьба…
Как тени безлики, понуры,
Нет, их не забыть никогда!
Родные до боли фигуры,
Вы в памяти нашей всегда.
� боль эта неизлечима.
Ее не стереть, не унять…
Вы будете с нами незримо
У «Ямы» той жуткой стоять.
Марина Янушкевич

В Бресте на территории бывшего гетто возведен мемориальный обелиск из черного мрамора (1992) с изображением на вертикальной плите миноры и Звезды Давида в память о 34 000 расстрелянных узниках. Часть еврейского населения города оккупанты уничтожили в первые месяцы войны, а в октябре 1942 года (после того, как захватчикам стало известно о подпольных группах и готовящемся восстании) оставшихся в живых узников вывезли в окрестности деревни Бронная Гора и расстреляли. В марте 1944 года, стремясь замести следы кровавого злодеяния, заставили местных жителей раскопать и сжечь трупы детей, женщин и стариков. Очевидцы рассказывают, что костер пылал 15 дней. Просто невозможно сосчитать, сколько на белорусской земле таких известных и безымянных мест, где

Средь поля осинник низкий,
Сбросив листву, застыл.
Проклятья звучали над бором,
Кроны от боли свело.
А сколько немыслимой боли
К этим корням легло!
Я тут, за березами, плачу;
В земной простоте что ни год
�з нежной руки ребячьей
Ромашка растет и растет.
Птицы у гнезд хлопочут.
Поземка. Ветер колюч.
Колоколом грохочет
В уши небо без туч.
Встают над пожарищем тени,
Качается листьев медь –
Будет во всех поколеньях
Это горе болеть.
Казимир Камейша

В Мозыре по улице Ромашов Ров (сейчас Студенческая) были закопаны живьем десятки евреев-мозырян. Местные жители с содроганием вспоминали ужаснейший эпизод начала войны, произошедший на этой же улочке. Молодой немец проколол насквозь штыком годовалого ребенка. Он поднял свою винтовку над головой, шел по пешеходной тропе, размахивая несчастной жертвой, как флагом, при этом распевая и насвистывая веселую песенку, а потом швырнул мальчика с крутого обрыва вниз.
Свидетельница тех страшных дней, чудом спасшаяся после многочисленных мытарств, мозырянка Бася Пикман с содроганием от пережитого рассказывала �лье Эренбургу: «… Я пошла на улицу Саета. Там жило много евреев. В каждой квартире валялись трупы: старухи, дети, женщины с распоротыми животами. Я увидела старика Малкина. Он не мог уйти из Мозыря. У него были парализованы ноги. Он лежал на полу с раздробленной головой».
Нацисты не только расстреливали, вешали и закалывали евреев-мозырян, но многих из них в зимнее время топили в прорубях реки.
Здесь же, в Мозыре, по улице Пушкинской совершила самоотверженный подвиг, подобно героям древней Масады, группа еврейских стариков и женщин, которые, не желая подвергаться издевательствам кровожадных палачей, облили свое убежище керосином и сами себя сожгли. Десятилетиями замалчивался этот героический поступок сопротивления врагу безоружных и беспомощных людей.
Уже вернувшись в Чикаго, с удовлетворением узнал, что беспримерный подвиг мозырских героев планируется увековечить памятниками в Нью-Йорке и Ашдоде (в этом израильском городе их имя носит один из парков), назвать в их честь ньюйорскую улицу, ведущую к Музею еврейского наследия, возвести меморил в Мозыре. Конкретно об этом будет вестись речь на открытии выставки «Еврейское сопротивление в годы Второй мировой войны», которая откроется в апреле будущего года в Нью-Йорке.
Ныне и на месте мозырского гетто воздвигнут скромный памятный знак.
� такими непритязательными знаками святой памяти об уничтоженных нацистами усеяна вся белорусская земля от Севера до Юга, с Запада на Восток. У этих памятников ощущается горький запах сожженных белорусских сел и деревень, немой крик земли, на которой принужденно пришлось испить насильственную смертельную чашу каждому третьему жителю. Они вопиют о народной трагедии, о бессмертии, о начавшемся покаянии, продиктованном временем, тех, кто не позволял многострадальному народу даже высказать свое горе, помянуть невинные жертвы, поведать миру о своих жертвенных муках, о весомом вкладе в великую Победу над озверелым врагом. Воспринимаются они сегодня, когда большая часть еврейского населения покинула Беларусь, и как грустный знак прежнего их присутствия на белорусской земле.
Евреи всегда с признательностью относились к народам, давшим им приют, отвечали за внимание к себе самоотверженным трудом на благо тех стран, в которых жили, а в дни бед и напастей не жалели ни крови своей, ни жизни своей во имя страны проживания, воспринимая ее своей единственной родиной. Они относились с глубокой признательностью к тем, кто видел в них людей равных себе, вступался за них, иногда рискуя собственной жизнью и жизнями членов семьи. Люди, спасавшие евреев во Второй мировой войне, получили гордое и почетное звание праведников — верных сыновей и дочерей человечества.
В центре Бобруйска в 2005 году по инициативе городской еврейской общины открылась Аллея Праведников народов мира по проекту знаменитого архитектора Леонида Левина, президента Белорусского союза еврейских общественных организаций. Она посвящена мужественным людям, которые, рискуя собственными жизнями и жизнями близких, спасали евреев в годы войны, тем самым защитив честь и достоинство собственной нации, ее право быть признанной мировой общественностью. Бобруйские праведники вписали достойную страницу в белорусско-еврейские отношения.
В честь каждого бобруйского праведника посажено дерево. У корней деревьев, расположенных по обеим сторонам дорожки и образовавших аллею, лежат 15 камней, на каждом из которых выписано имя праведника. Венчает Аллею Праведников памятный монумент, напоминающий и крону дерева, и сердце, разбитое пополам, символизируя собой дружбу еврейского и белорусского народов. Надпись на иврите и белорусском языке гласит: «Праведникам народов мира — людям, которые с риском для собственной жизни спасли евреев в годы войны». Она сделана таким образом, что объединяет обе части монумента. На открытии Аллеи Праведников посол �зраиля в Беларуси Зеев Бен Арье с признательностью заявил: «Не найти таких слов, какими можно отдать дань им, праведникам народов мира, потому что любое слово — бесстрашие, смелость, героизм — все равно не дают представления о том, что ими на самом деле было сделано. Остается только сказать: «Низкий поклон вам, праведники, тем, которые еще, слава Богу, с нами, и светлая память тем праведникам, которые ушли из жизни».
Нельзя забывать о совместной борьбе с врагом, о взаимовыручке и готовности придти друг другу на помощь. В братских могилах покоятся люди разных национальностей, не пощадившие жизни своей во имя свободы. На белорусской земле есть все предпосылки для продолжения традиций взаимопонимания, дружбы и сотрудничества между представителями всех вероисповеданий и национальностей.
… Памятники народной трагедии, признательности, бессмертия и… покаяния. Они живая память о тех, кто погиб. Они как незаживающая рана земли, как колокола боли. Горькими и скупыми словами надписей они вещают о страданиях и муках миллионов безвинных жертв, пепел которых стучится набатом в людские сердца. Они вещают о том, о чем забыть невозможно.
С одной стороны, эти скромные мемориальные знаки, появившиеся в последние два десятилетия, подтверждают, что Беларусь вспомнила про всех своих погибших граждан в независимости от национальности, с другой стороны, их не следует считать отражением памяти только одной нации. В них отражение боли, объединяющей весь народ, ибо в Беларуси нет такой семьи, в которую война не принесла б горе. Закономерно на памятниках переплетаются еврейские со славянскими буквами. Всеми честными людьми они воспринимаются как напоминание о том, что, к сожалению и возмущению, человечество способно на античеловеческие злодеяния, как предупреждение, что нельзя забывать того, что это все же было, хотя и не поддается здравой логике. Они воспринимаются как призыв не допустить повторения подобного низкого падения представителей людского рода.
� еще: каждый скорбный памятник воспринимается не только как дань памяти невинно загубленным людям, но и как символ веры новых поколений в завтрашний день, надежды на то, что политические силы, взяв на себя высокую ответственность за судьбы мира, за благосостояние сограждан своих стран, будут содействовать и помогать им реализовать в жизнь истинные чаяния своих народов. Это необходимо ради совместного будущего, ради продолжения рода человеческого. Не следует забывать, что национальное согласие — главный залог нормального существования любого государства. Памятники народной трагедии, бессмертия и покаяния пламенно призывают к проведению разумной национальной политики, к дальнейшей консолидации общества, к человеколюбию, к гуманизму.

Продолжение следует.