ТРЕТ�Й С�МВОЛ

Сергей МАРКЕДОНОВ

В парламентской избирательной кампании в Грузии (выборы состоятся накануне Дня независимости, 21 мая 2008 года) родилась новая интрига. Один из символов грузинской «революции роз» 2003 года и многолетний спикер национального парламента Нино Бурджанадзе заявила о своей готовности уйти в отставку. � не просто об уходе с официального государственного поста, но и о прекращении политической деятельности. После трагической гибели премьер-министра Грузии Зураба Жвания в феврале 2005 года Нино Бурджанадзе негласно стала вторым номером грузинской политики. На сегодняшний день политиков такого калибра и опыта (кроме президента Михаила Саакашвили) в высших эшелонах власти Грузии просто нет.
16 июля 2008 года Бурджанадзе исполняется 44 года. За ее плечами успешная академическая карьера. В 1986 году она поступила в аспирантуру кафедры международного права МГУ имени М.В.Ломоносова. �менно там (а не у себя на родине, известной в советское время своими «неформальными» подходами к получению ученого звания) она подготовила диссертацию на тему «Проблемы международных организаций и международного морского права». Парламентская карьера Нино Бурджанадзе началась в 1995 году. Тогда она была впервые избрана в высшее законодательное учреждение Грузии. В 1999 году ее выберут депутатом повторно, а в 2004 году — в третий раз. В течение трех лет Бурджанадзе работала первым заместителем председателя Комитета по конституционным и юридическим вопросам, а в 1998-1999 гг. возглавила данную структуру. В 2000 году Бурджанадзе переключилась на вопросы внешней политики. Она возглавила Комитет по внешним сношениям грузинского Парламента.
Бурджанадзе сыграла свою роль в процессе приема Грузии в Совет Европы. В 1999-2002 гг. она была сопредседателем Комитета по вопросам парламентского сотрудничества между Грузией и ЕС. Между тем, решение по приему Грузии в Совет Европы было далеко не простым. В 1999 году Грузии предъявляли такие требования, как обеспечение репатриации месхетинских турок (были депортированы в 1944 году из Самцхе-Джавахети и из Аджарии), а также принятия корпуса законов по реституции имущества пострадавших в грузино-осетинском конфликте. Многое из этих требований за 8 лет удалось реализовать.
Наконец, в ноябре 2001 года Бурджанадзе впервые избирается спикером национального парламента. Она пришла на эту должность, сменив будущего главу грузинского правительства и второго номера в революционном триумвирате образца 2003 года Зураба Жвания (Жвания был избран спикером Парламента Грузии после выборов 1999 года, но через два года оставил свой пост). После «революции роз» и до президентских выборов в январе 2004 года, а также в конце 2007 – начале 2008 гг. Нино Бурджанадзе исполняла функции главы Грузинского государства. То есть, она стояла во главе Грузии в периоды двух президентских избирательных кампаний, принесших победу Михаилу Саакашвили. Оба успеха действующего президента Грузии (январь 2004 и январь 2008 гг.) не в последнюю очередь – результат эффективной работы Бурджанадзе.
Сегодня многие в Грузии пытаются сравнивать нынешнюю отставку Нино Бурджанадзе и отставку Зураба Жвания образца 2001 года. Кто-то хочет увидеть в этом своего рода предзнаменование для Михаила Саакашвили. До «революции роз» многие в Грузии называли Жвания едва ли не главным претендентом на роль преемника Эдуарда Шеварднадзе, однако его отставка привела экс-спикера в ряды оппонентов тогдашнего главы Грузинского государства, сделала умеренного и осторожного политика революционером поневоле.
В ноябре 2004 года за три месяца до трагической гибели «номера второго» в революционном триумвирате автору этих строк довелось лично встречаться с Зурабом Жвания в его премьерском кабинете. Я тогда поймал себя на мысли, что на фоне президента Михаила Саакашвили (а тем паче новых лидеров Грузии, а в те дни мне довелось общаться также с Георгием Барамидзе и Гелой Бежуашвили) Жвания выглядит умудренным стариком. Хотя в то время премьер-министру было всего 42 года. Но по сравнению с эмоциональным президентом и членами его команды Жвания выглядел слишком рассудительным и рациональным. В 2004 году на него смотрели с надеждой даже в Южной Осетии (именно с его деятельностью была связана приостановка кавалерийской атаки на Цхинвали, которую предприняли «ястребы» в команде Саакашвили весной-летом 2004 года).
После ухода из жизни Зураба Жвания Нино Бурджанадзе оставалась, пожалуй, наиболее рациональной персоной грузинской политики. Хотя ее высказывания в адрес российских властей не всегда были политически корректными, все же необходимо учитывать различные контексты, делавшие востребованным именно эмоциональный стиль поведения лидеров Грузии. К тому же, после смерти Жвания планка рационализма и прагматизма в грузинской политике была существенно снижена.
В ноябре 2001 года Жвания критиковали гораздо меньше, чем сегодня критикуют Бурджанадзе. Тогда главным оппонентом спикера был министр внутренних дел (этот пост занимал в 2001 году Каха Таргамадзе). Сегодня Бурджанадзе — объект жесткой критики со стороны не исполнительной власти, а оппозиции. В марте 2008 года в ходе акций протеста оппозиции (и, прежде всего, голодовки в здании парламента) противники действующей власти критиковали Бурджанадзе даже жестче, чем президента Саакашвили. По мнению участников мартовской голодовки, спикер национального парламента не проявила внимания к требованиям протестующих, стремясь лишь к тому, чтобы «выкурить» их из здания высшего законодательного учреждения Грузии. «От Бурджанадзе ждали элементарной человеческой отзывчивости, однако вышло все наоборот. Это еще одна демонстрация того, как власти относятся к народу», — заявлял тогда Георгий Хаиндрава, один из лидеров оппозиции, в недавнем прошлом министр по урегулированию конфликтов. Некоторые оппозиционные лидеры уже назвали решение Бурджанадзе «циничным». По мнению номера первого в списке «объединенной оппозиции» (это словосочетание мы ставим в кавычки потому, что она включает далеко не все партии, противостоящие власти) Левана Гачечиладзе Бурджаназде виновна в срыве переговоров между действующими лидерами государства и их оппонентами. «В обмен на свою отставку Нино Бурджанадзе предлагает несправедливые, фальсифицированные выборы», — говорится в заявлении Национал-демократической партии Грузии.
Однако нельзя не увидеть и противоречий внутри властной элиты сегодняшней Грузии. Нино Бурджаназде собиралась баллотироваться номером первым по спискам грузинской «партии власти» «Единого национального движения». При этом она, естественно, стремилась к тому, чтобы при формировании списков партии ее мнение (как одного из символов «революции роз» и негласного «второго номера» грузинской политики) было бы учтено самым серьезным образом. Вообще стоит вспомнить, что в свое время Михаил Саакашвили и Нино Бурджанадзе пришли в одну команду из разных политических лагерей, хотя каждый из них (как и Жвания) успел побывать и в любимцах Эдуарда Шеварднадзе, и испытать горечь разочарования в «белом лисе». «Революция роз» объединила этих политиков в ситуативный союз, однако у каждого из них были свои представления о собственной роли в политике и в истории Грузии.
Со временем Михаил Саакашвили стал рассматривать свою роль, как миссию «собирателя земель», «отца всех грузин», «спасителя Отечества». Он был в гораздо большей степени склонен к популизму. Чего стоят только его обещания, данные в декабре 2007 года вынужденным переселенцам из Абхазии, вернуться в свои дома через полтора месяца. Рядом с таким политиком намного более умеренная Нино Бурджанадзе смотрелась не слишком естественно.
Повторюсь еще раз. Спикер Парламента Грузии нередко жестко критиковала Россию за проявления «имперского мышления». Однако она старалась не давать заранее невыполнимых обещаний. Фактически популистский стиль поведения она продемонстрировала только один раз. В начале июля 2006 года некоторые грузинские беженцы из Абхазии выступили с неожиданной инициативой. Они люди заявили о своем намерении вернуться в Абхазию и попросить политического убежища у властей непризнанной республики, считающихся врагами официального Тбилиси. Это неожиданное (если не сказать — сенсационное) решение грузинские беженцы (не испытывавшие до сих пор особых симпатий к власти в Сухуми) приняли после того, как их насильственным образом выселили из гостиниц Батуми, проданных казахским инвесторам. В последние годы бизнесмены из Казахстана чрезвычайно активно работают на грузинском рынке (в отличие от россиян, сдерживаемых Кремлем по политическим мотивам). Это выселение, затеянное ради экономической выгоды в ущерб традиционным «патриотическим» чувствам, было сделано при помощи правоохранительных органов. Но этим дело не закончилось. Нино Бурджанадзе заявила тогда журналистам, что разделяет все чувства этих людей, но «не оправдывает их нынешних намерений». По ее словам, из-за социальных проблем покидать свою Родину нельзя. Необходимо разрешать их в пределах Грузии. � все это вместо того, чтобы инициировать парламентское расследование причин и механизмов сделок по гостиницам, а также правомерности действий батумских милиционеров.
По словам Виталия Портникова, «ситуация для Бурджанадзе только ухудшилась, когда Саакашвили начал борьбу с собственными соратниками, пытающимися усилить свое влияние во власти. В ситуации, когда пирога не хватает на своих, чужие тем более не нужны». Таким образом, Нино Бурджанадзе оказалась чужой среди своих. В случае победы «Единого национального движения» с Бурджанадзе во главе списка президент Грузии способствовал бы укреплению своих собственных кадровых позиций в парламенте, оставив спикеру чисто технологическую роль (привлекательный электоральный символ и т.п.).
Своей среди оппозиционеров она тоже пока не стала. Наверное, многие не простят ей определенной жесткости по отношению к участникам мартовской голодовки, а также твердой позиции в переговорах по конституционным поправкам и по Меморандуму оппозиции (он был подготовлен 29 января 2008 года). Впрочем, заполучить в свои ряды политика такого уровня было бы выгодным делом для любой партии. У Бурджанадзе есть такое важное для любого политика качество, как узнаваемость. В отличие от соперничающих друг с другом (а не только с властями) оппозиционеров, Бурджанадзе не просто хорошо известный политик. У нее есть серьезные заслуги перед Грузинским государством и обществом, что бы сегодня ни высказывалось в ее адрес.
Уже в ближайшее время мы увидим, насколько уход Бурджаназде из политики стал ее окончательным выбором. Так или иначе, партия власти уже потеряла деятеля крупного калибра, один из символов новой эпохи. Приобретет ли нового лидера оппозиция, неизвестно. Грузинская оппозиция является типично постсоветским политическим явлением. Объединение ради решения стратегических задач становится для нее непосильной задачей. Личные амбиции и завышенные требования к коллегам уже давно стали отличительными чертами деятельности оппонентов власти (многие из которых сами лишь недавно покинули министерские кресла). До сих пор в Грузии не было прецедентов успешного возвращения во власть. � подававшая надежды экс-министр иностранных дел «француженка» Саломэ Зурабишвили, и эксцентричный экс-министр по урегулированию конфликтов Георгий Хаиндрава, и «ястреб», военный министр �раклий Окруашвили неизменно проигрывали политические сражения после отставок. Никто из тех, кто перешел из высших эшелонов власти Грузии в ряды оппозиционеров не возвращался назад на «белом коне». У Нино Бурджанадзе такой шанс может появиться. Провал избирательной кампании в мае 2008 года (неадекватные действия и властей и оппозиции) может сделать востребованной идею «третьей силы». � вот тогда будущий экс-спикер парламента сможет попробовать вернуться...