БРАНЬ НА ВОРОТУ НЕ В�СНЕТ

Если идею критикуют, к ней стоит присмотреться. В спорах рождается истина. �ное дело — брань, не полемическая, а трамвайная. Тем, кто не читал статью профессора Марка Зальцберга «Good Bye America»*, с которой я недавно имел искреннее удовольствие познакомиться в русскоязычной прессе, очень рекомендую разыскать и прочесть. По поводу политкорректности и прочих неприглядных сторон нашей действительности он совершенно прав. Редакционные обвинения в «инвективном пафосе», «эпатажности» и т. п. как раз и относятся к категории брани.
Замечу, кстати, что инвективный в переводе с английского означает оскорбительный, а эпатажный (это уже с французского) — шокирующий. Вполне уместная реакция для слабонервной барышни, но нам-то правды бояться вроде бы не пристало.
А правда эта, по мнению профессора Зальцберга (и по моему тоже), состоит в том, что чересчур много здесь развелось безответственных дармоедов, которые уж и не просят, а тр-ребуют. Раса стала отмычкой, открывающей все замки (не всякая, правда. Азиатам доступ в университеты ограничивают, совсем как евреям в Союзе. � по той же причине). Помогают инвалидам в приобщении к нормальной социальной и трудовой жизни не индивидуально, с учетом конкретных возможностей каждого, а просто обязали все бизнесы предоставить доступ всем ко всем видам деятельности. Звучит здорово, думать законодателям не надо, а миллиарды долларов на это разбазариваются не из их кармана, а из нашего. Нетрудоспособных и малоимущих следует поддержать как из гуманитарных соображений, так и из вполне циничных: голодные — материал взрывоопасный. Но когда почти или совсем бесплатные квартиры, медицина, транспорт, даже массаж составляют в сумме куда больше, чем государственный минимум оплаты труда, становится неясно, мексиканские ли нелегалы отбирают рабочие места; или социальное переобеспечение создаёт у вполне работоспособных желание словчить и пристроиться.
А уж урвать что-то у богатых корпораций сам Верховный суд велел. Конечно, они нередко бывают виноваты. Природу отравляют, небезопасные товары производят. Но должна же у тех, кто обжегся или обожрался по собственной глупости, быть какая-то ответственность. � вот что интересно. Нарушит фирма какое-то никчемное правило, и законники тут как тут. Находят тысячи «пострадавших», которые понятия не имеют, что они пострадали, и в суд. «Пострадавшим» по копеечному купону; адвокатской фирме — миллионы. Называется — class action.
Геи не виноваты, что они геи. Гены их так устроены. Дискриминировать нельзя. Согласен. Живите, как ваша природа требует. Но при чем тут налоговые и иные льготы, зарезервированные для официально признанных супружеских пар? Облысение или там клептомания — тоже от генов. Но лысые же не требуют льгот, и о парадах гордости клептоманов что-то не слышно. Как говорят американцы, вы не можете одновременно иметь свой торт и есть его тоже. �ли-или.
Ладно, переживем и адвокатов, и политкорректность: не смертельно ведь. Не совсем. AIDS, он же СП�Д, могли зарубить на корню карантином. Как, скажем, туберкулез. Но распространялся он, не помню уж точно, то ли среди африканцев, то ли среди гомосексуалистов, которых не трожь — вот и упустили. Погибли миллионы, Америка ежегодно тратит на борьбу с ним десятки миллиардов долларов, а демагоги в ответ слюной брызжут: это белые подстроили.
Вот так Америка отходит от демократии и, сама того не замечая, строит коммунизм, тиранию политкорректных меньшинств. К сожалению, дело обстоит совсем не так плохо, как полагает профессор Зальцберг, оно обстоит гораздо хуже. Но начать придется издалека.
Мир — это движение. Основа движения — неравенство. В физике — разность потенциалов. В эволюции — выживание наиболее приспособленных. Экономика основана на разделении труда, кооперации и обмене, то есть опять же на неравенстве. «Беда, коль сапоги начнет тачать пирожник». Общество должно поэтому устанавливать правила взаимодействия. � заставлять их выполнять. Это — диктатура, осуществляемая его иерархической верхушкой. �менно в ней, а не в социальной необходимости, управляемые видят зло. Её при возможности и свергают.
Но другую иерархию строить не спешат, пока не выясняется, что анархия ещё хуже. � тогда просят они, как крыловские лягушки, дать им в правители кого-нибудь построже, чем осиновый чурбан. � получают журавля. Тиранию. Вместо консулата — цезари. �з темных веков получился феодализм. �з боярской смуты — Петр Первый. Бесхребетную Директорию разогнал Наполеон. Веймарскую республику сменил Гитлер. С военной разрухи началось становление советского госфеодализма. Так и движется история: то развал, то тирания, совсем по Гегелю.
В эту схему демократия не вписывается. Народовластие? Да налогоплательщику-то какая разница, кто его обирает, королевский наместник или Конгресс. Наместник даже лучше, его хоть прогнать можно. Что примитивная формула демократии — два больше одного — действительно меняет, это способ, как попасть в ту самую верхушку и, попавши, удержаться. Ублажить тех, кто голосует. � лучше двух, чем одного. � тех, что голосят. �х далеко слышно. А через два года опять выборы. Примешь решение, кому-то не угодное, — теряешь популярность и голоса. Так лучше никаких решений вообще не принимать. Какая уж там диктатура! Противодействовать тирании разных меньшинств, которой справедливо возмущается профессор Зальцберг, никто поэтому не хочет, и она становится не отклонением от демократии, а существом её.
Но кто же тогда реально управляет обществом? Есть, правда, бюрократия, она и иерархична, и от избирателя не зависит. Но бюрократ по натуре своей решения принимать не может, его дело — получить директиву сверху, спустить её вниз и отчитаться в выполнении. �нициатива наказуема, сам в этом убедился, работая в одной из федеральных структур.
Но естественным путем демократии возникают далеко не всюду и не сразу. Предшествует им достаточно развитый капитализм, который в погоне за прибылью все экономические проблемы решит. А заодно и важные социальные. Рабство ликвидирует: нужны свободные рабочие руки. Равноправие женщин обеспечит, пусть много зарабатывают и покупают. Жить стало лучше, жить стало веселее, пора вводить демократию. Неэффективна — вот и прекрасно. Помехой рынку не станет. Коллективизацию не устроит. «Пушки вместо масла» делать не будет. А геи там, законники, атеисты и прочие — мелочь. Речи, митинги протеста — да, но революций никто из-за них устраивать не будет. Большая история, та, что пишется кровью, на том и завершится.
Сто лет назад такое уже было, да не в социальной неразберихе, а в науке. Завершилось строительство величественного здания физики, и только два облачка остались. �з одного возникла теория относительности, из другого — квантовая механика, и оказалось это здание не шедевром архитектуры, а всего лишь альпинистским лагерем у подножья необъятных гор. В демократии свои «облачка», и это грозит человечеству бедой. �х два: глобальное экономическое неравенство и исламский религиозный фанатизм.
Ну, с первым капитализм справится, на то и глобализация. Но для этого время нужно, его-то фанатики нам не дают, действия быстрые и кровавые их больше устраивают. Не потому, что исламские, христианские были не лучше: крестовые походы, инквизиция, Варфоломеевская ночь. Но с благосостоянием пришла терпимость. Придет ли к исламистам — трудно сказать. Готовьтесь, следовательно, к худшему. К тотальной религиозной войне, для которой демократия никак не годится. Говорят, стадо баранов, ведомое львом, сильнее стаи львов, ведомой бараном. А львов — в этом профессор Зальцберг тоже прав — демократия рождает редко.
Что же отказаться от демократии? А как же гражданские свободы, права человека, законность? Но не зря же Декларации независимости провозгласила «право на жизнь, свободу и стремление к счастью». Жизнь — на первом месте. Если против призыва во славу Аллаха истреблять неверных (это нас с вами) демократия бессильна, общество вправе — да нет, обязано — обратиться к диктатуре. Стать стаей львов, ведомой львом. А после победы вернуться к демократии, для мирного экономического развития она больше подходит.
В науке, да частенько и в обыденной жизни, каждый серьезный прорыв — это отказ от чего-то общепринятого. Выглядит безумием. Отсюда и традиционный вопрос: достаточно ли эта идея безумна, чтобы быть ещё и правильной? Позиция профессора Зальцберга — считать тиранию меньшинств отходом от благословенной демократии, «строительством коммунизма» — наверняка безумна, отсюда и брань. По моему мнению, она недостаточно безумна. Опасность не в тирании отклонений, а в фундаментальной бесхребетности самой демократии. Что я и попытался показать. Но всякая дорога начинается с первого шага, который нередко бывает и самым трудным. Будем ему за это благодарны.
А брань на вороту не виснет.

Edward TESLER, Ph. D.
________________________________________
* Впервые статья Марка Зальцберга была опубликована в августе 2002 г. в российской «Независимой газете». Шесть лет спустя статья по-прежнему вызывает живой читательский интерес, что говорит о серьезности затронутых в ней вопросов. — Прим. ред.