БОЛЕЗНЬ КРАСНЫХ ГЛАЗ

Эфраим ГАНОР

�з цикла «�стория �зраиля: глазами очевидца»

К первому социальному взрыву в �зраиле привела зависть не отличающихся высокой культурой люмпенов к более обеспеченным соплеменникам

Этнический и социальный раскол, характерный для израильского общества, — явление не новое. Оно возникло за много десятилетий до образования еврейского государства, с первыми волнами алии из Европы. Евреи-ашкеназы, прибывшие из восточно- и центрально-европейских стран в конце ХIХ — начале ХХ веков, обнаружили здесь небольшие группы соплеменников-сефардов — потомков тех, кто давным-давно обжил Эрец-�сраэль. Тем не менее, к 1948 году, когда было создано Государство �зраиль, ашкеназы представляли собой не только большинство населения — они занимали ведущие позиции как в политической, так и в экономической структурах. Ситуация начала кардинально меняться уже в первые годы существования государства, когда начали прибывать сотни тысяч репатриантов из восточных стран - Йемена, �рака, Туниса, Марокко, Египта, Ливии. К началу 1960-х годов доля представителей восточных общин в составе населения �зраиля перевалила за 50 процентов.
Две основные этнические общины евреев — сефарды и ашкеназы — с годами все больше отдалялись (и продолжают отдаляться) друг от друга. Основная причина состоит в том, что репатрианты из европейских стран, благодаря тесным культурным и личным связям с представителями израильской элиты, в течение относительно короткого времени обретают солидный общественно-социальный и экономический статус, тогда как выходцы из восточных (по большей части мусульманских) стран остаются на задворках общества, объясняя это происками ашкеназов и дискриминацией со стороны властей, в которых, опять же, «засели» ашкеназы. Тот факт, что большинство представителей восточных общин сосредоточены в периферийных районах, где сохраняется сложная ситуация с трудоустройством и образованием, да и жилищные условия оставляют простор для улучшения, только подогревает их досаду.
Ни для кого не секрет, что ашкеназы занимают ведущие места во всех сферах жизнедеятельности страны: в промышленности и системе образования, в высокотехнологичном сельском хозяйстве, в банковской и финансовой отраслях, в области общественных услуг и в муниципальных структурах. Неизбежное следствие такого положения - пренебрежение к представителям восточных общин, к их обычаям и культуре. Отнюдь не способствовало сближению двух этнических общин и подписанное �зраилем с Германией в 1960-е годы соглашение о выплате компенсаций лицам, пострадавшим от нацизма. Германские компенсации заметно улучшили материальное положение большинства евреев, прибывших из европейских стран и переживших Катастрофу, так что социальный разрыв между ашкеназами и большей частью сефардов стал еще заметнее. Получатели компенсаций — а таких в ашкеназской общине в те годы было большинство — оборудовали свои дома и квартиры холодильниками, стиральными машинами, электрическими духовками, вентиляторами, обзаводились автомобилями, что было непозволительной роскошью для сефардов, по-прежнему ютившихся в палаточных городках и лишенных минимальных бытовых условий.
Вот на таком фоне 46 лет назад, в июле 1959-го, вспыхнул первый в истории еврейского государства масштабный социальный бунт выходцев из восточных стран. В хайфском квартале Вади-Салим, населенном марокканскими евреями, начались массовые беспорядки. Собственно говоря, в Вади-Салиме жили евреи не только из Марокко, а и из других стран Северной Африки. Обитали они в ветхих домишках, покинутых арабами в 1948 году, во время Войны за Независимость, были бедны и озлоблены. �х недовольство было направлено против властей, которые не желали обеспечить им более достойное существование, и против соседей, обитавших во вполне благополучных жилых районах Хайфы. В один совсем не прекрасный день (9 июля) жители квартала высыпали на городские улицы, вовлекая в свои ряды других недовольных, сочувствующих им и праздных зевак, которые не прочь были поразвлечься. Демонстранты были настроены более чем воинственно. Ощутимая поддержка бедняцких масс, а также отсутствие какого-либо сопротивления (никому из напуганных происходящим хайфчан и в голову не пришло возмутиться и дать отпор) вдохновила толпу на подвиги. Распаляясь все больше и больше, они стали бить витрины магазинов, крушить металлическими прутами кузова автобусов и машин, стены зданий...
Прибывший в Вади-Салим наряд полиции попытался усмирить группу демонстрантов, многие из которых были пьяны и совершенно неуправляемы. Дело принимало опасный оборот, и кто-то из полицейских вынужден был выстрелить в одного из беснующихся демонстрантов. После этого те жители восставшего квартала, кто поначалу не пожелал либо не успел присоединиться к бунту, высыпали на улицы и набросились на стражей правопорядка. Схватка была ожесточенной, усмирить бунт удалось лишь крупным силам полиции, но далеко не сразу и ненадолго. Поздним вечером по кварталу распространился слух о том, что человек, в которого выстрелил полицейский, скончался в больнице. Утром сотни обитателей Вади-Салима пришли к зданию хайфской полиции и стали шумно выражать свой протест. Начальнику полиции с помощью городских общественных деятелей удалось усмирить демонстрантов, однако к вечеру 10 июля разъяренная толпа бунтовщиков вновь направилась в центр Хайфы и в фешенебельные городские кварталы. Разбивая витрины магазинов, поджигая автомобили, громя все, что попадалось на их пути, они направлялись к зданиям, в которых размещались Гистадрут и штаб партии МАПАЙ, считавшиеся символами власти и господства ашкеназов.
В Хайфу были стянуты крупные силы полиции. Стражам порядка пришлось изрядно потрудиться, чтобы положить конец беспорядкам. В результате 13 полицейских и двое демонстрантов с серьезными ранениями попали в больницу, 34 бунтовщика были арестованы.
�з искры хайфских беспорядков возгорелось пламя общественного бунта по всей стране. Демонстрации выходцев из стран Северной Африки прокатились по Беэр-Шеве, Тверии и Мигдаль а-Эмеку. В полиции стали подозревать, что в недрах общины создается тайная организация, ставящая перед собой задачу борьбы с ашкеназскими властями. В профилактических целях был арестован Давид Бен-Харош, возглавлявший восставших в квартале Вади-Салим. Его обвинили в нарушении общественного порядка и приговорили к нескольким месяцам заключения. В камере Бен-Хароша посетила идея создать и возглавить новую партию — «Ликуд выходцев из стран Северной Африки».
События, о которых идет речь, всколыхнули не только израильскую общественность. Представители еврейской общины Марокко, рассеянные по всему миру, стали выражать обеспокоенность по поводу притеснения их соплеменников и земляков со стороны властей �зраиля. Счел нужным выразить свое мнение по этому поводу даже тогдашний король Марокко, который поддерживал с «подведомственной» еврейской общиной весьма теплые отношения. �зраильское же правительство провело экстренное совещание, по окончании которого полиции был отдан приказ всеми возможными способами предотвратить новые беспорядки. Разумеется, была создана комиссия, которой надлежало изучить обстоятельства бунта и сделать выводы. Возглавивший комиссию судья Моше Эциони предварил отчет о проделанной комиссии такими словами: «Мы все согрешили, на нас всех лежит вина». Ну, а если без лирики, то комиссия пришла к такому выводу: беспорядки вспыхнули бы в любом случае, даже если бы полицейский не выстрелил в пьяного демонстранта в первый день бунта, так как терпению жителей Вади-Салима, испытывающих лишения и подвергающихся дискриминации со стороны властей, пришел конец.
Другими словами, бунт был предопределен, а тот роковой выстрел послужил лишь катализатором разнузданных беспорядков. Спустя 11 лет с момента образования �зраиля государственная верхушка с удивлением обнаружили, что, оказывается, подавляющее большинство выходцев из восточных стран испытывают дискриминацию по этническому признаку. Более того, они осознают это обстоятельство и смеют роптать...
Бунт в Вади-Салиме был подавлен, однако его последствия долго еще будоражили страну. Только через 18 лет, в 1977-м, представителям сефардской общины удалось расквитаться с ашкеназами — этой «белой костью»: на парламентских выборах они поддержали «Ликуд» во главе с Менахемом Бегином, осуществив историческую смену власти в стране и отняв у левой партии МАПАЙ бразды правления, которые та держала на протяжении 29 лет.
По сути «Ликуд» стал партией, обеспечившей широкое представительство представителям общины выходцев из восточных стран, а в парламент пришли политики новой формации, такие, как Давид Леви из Бейт-Шеана, Меир Шитрит из Явне, Моше Кацав из Кирьят-Малахи.
Тем не менее, община так и не избавилась от обиды на ашкеназов. Экономическое положение части ее представителей мало изменилось с 1959 года, и эти люди по-прежнему считают себя оскорбленными и униженными. Уголек недовольства, тлеющий в их сердцах, вновь вспыхнул пламенем бунта в начале 1970-х, раздутый движением «Черные пантеры». На этот раз восстание началось в иерусалимском квартале бедняков Мусрара. Аналитики считают, что поводом для бунта послужила массовая репатриация из СССР, которую острословы того времени называли «алией вилл и "вольво"» — из-за особо льготных условий, предоставляемых израильскими властями новоприбывшим. Ни для кого не было секретом, что Голда Меир, возглавлявшая тогда правительство, испытывала к олим «ми-Русия» особые симпатии. �м предоставлялись хорошие квартиры, щедрые льготы на покупку автомобиля, преимущества при приеме на работу. Все это не могло не вызывать зависти у жителей городов и районов периферии, которые тогда тоже назывались развивающимися (похоже, это состояние носит перманентный характер). Организованные «пантерами» шумные демонстрации, сопровождаемые беспорядками и стычками с полицией, проходили, в основном, в столице. Восстание было подавлено практически в зародыше, однако вопрос неравенства двух основных этнических общин �зраиля стал одним из приоритетных в повестке дня правительства.
На социальное развитие общины восточных евреев и благоустройство мест их проживания были выделены солидные средства. Выделяются они по сей день: не секрет, что основными «клиентами» �нститута социального страхования являются именно выходцы из восточных стран (не считая людей пенсионного возраста). Несмотря на то, что представители этой общины сегодня занимают высокое положение во властных, государственных, экономических структурах страны, обида не исчезла...

«Новости недели» — «Континент»