АЗЕРБАЙДЖАН: ВОЗВРАЩЕН�Е М�Л�ТАР�СТСКОЙ Р�ТОР�К�?

Сергей Маркедонов — зав. отделом проблем межнациональных отношений �нститута политического и военного анализа, кандидат исторических наук

На официальном сайте президента Азербайджанской Республики размещены материалы, касающиеся его недавнего визита в �талию (состоялся 25-26 ноября 2008 года). Сегодня на фоне последующего визита �льхама Алиева в Туркменистан (он начался 28 ноября и стал частью важной процесса улучшения двусторонних взаимоотношений) эта его поездка в европейскую страну осталась в тени. Между тем, с точки зрения информационного воздействия на динамику мирного процесса в Нагорном Карабахе визит азербайджанского лидера нельзя недооценивать. На сайте президента можно прочесть, что �льхам Алиев «дал интервью итальянскому телеканалу «RAI International». Глава государства ответил на вопросы, касающиеся азербайджано-итальянских отношений, армяно-азербайджанского Нагорно-Карабахского конфликта, интенсивного экономического развития Азербайджана, достигнутых им успехов в энергетической сфере, регионального сотрудничества, участия страны в энергетической безопасности Европы и ее потенциала в этой области, участия итальянских компаний в азербайджанской экономике и др».
Общие слова, которые вряд ли передадут какое то реальное содержание сказанного. Однако в упомянутом выше интервью одной из ведущих итальянских кампаний глава Азербайджанской Республики заявил, что «Московская декларация», подписанная 2 ноября 2008 года, не лишает Баку права решить карабахский конфликт путем применения силы. По словам �льхама Алиева, «никто не сможет найти обязательство Азербайджана о воздержании от военного пути разрешения конфликта и поэтому, надеясь на политическое урегулирование, мы в то же время всегда должны быть готовы к любым мерам, и здесь военный путь не является, и никогда не был, исключением».
Можно по-разному воспринимать такое заявление азербайджанского президента. Кто-то найдет в его словах определенную долю пиара. После подписания «Московской декларации» многие внутри страны были недовольны излишним «пацифизмом» президента Азербайджана. В данном случае речь должна идти не об официальной оппозиции (которая сегодня слаба и не имеет серьезного влияния), а о «ястребах», имеющих мощные позиции в аппарате и в силовых структурах. Кто-то сможет квалифицировать заявление Алиева, как один из способов информационного давления на армянскую сторону. Однако как бы то ни было, нельзя не заметить, что фактически впервые после событий «пятидневной войны» на Южном Кавказе в риторику �льхама Алиева вернулись тезисы о возможном использовании военной силы в разрешении многолетнего конфликта.
В течение всего нынешнего года военно-политическая риторика азербайджанского лидера претерпела сложную динамику. С началом года милитаристские призывы набирали оборот. Можно сказать, что своего пика они достигли весной 2008 года. Кстати сказать, в марте нынешнего года в зоне прекращения огня (на «линии фронта») было зафиксировано крупнейшее за последние годы военное столкновение. Все это говорит о том, что воинственная риторика — далеко не безобидное дело. Однако после «пятидневной войны» (включая, между прочим, и президентскую избирательную кампанию) мотив использования силы для победы в Карабахе перестал быть актуальным. Даже инаугурационная речь президента в отличие от аналогичного спича пятилетней давности была выдержана в более миролюбивых тонах. Тем не менее, 28 ноября президент Азербайджана снова заявил, что силовое решение карабахского конфликта возможно.
�льхам Алиев прав в том смысле, что Московская декларация не содержит прямых запретов на использование силы. Однако сам ее дух противоречит «силовому подходу». В первом пункте «Московской декларации» недвусмысленно говорится о том, что договаривающиеся стороны «будут способствовать оздоровлению ситуации в Южном Кавказе и обеспечению установления в регионе обстановки стабильности и безопасности путем политического урегулирования нагорно-карабахского конфликта». Про военно-политическое решение в пяти пунктах не говорится ничего. Решение конфликта видится договаривающимся сторонам (Армении, Азербайджану и России) «на основе принципов и норм международного права и принятых в этих рамках решений и документов, что создаст благоприятные условия для экономического развития и всестороннего сотрудничества в регионе». Пятый же пункт Декларации говорит о поощрении мер доверия, что никак не вяжется с использованием силы. Все это, не запрещая прямо военные методы, предполагает принципиально другой алгоритм действий в Нагорном Карабахе.
Наверное, справедливо будет заметить, что реакция армянской стороны (экспертов, журналистов, общественных деятелей) на интервью известной итальянской ТВ-компании отличалась и излишней отличалась излишней эмоциональностью и алармизмом. Следует также особо отметить жесткую реакцию именно карабахских армян. По мнению экс-заместителя министра иностранных дел (и претендента на пост президента НКР в 2007 году) «физическая безопасность Карабаха остается актуальной проблемой, которая может быть решена через признание независимой государственности НКР со стороны мировых и региональных держав». Однако именно с этой реакцией Баку придется иметь дело. Даже если представители официального Еревана не были слишком жесткими и категоричными в своих оценках, мнение лидеров Армении не исчерпывает всего спектра мнений «армянского мира».
Таким образом, что мы имеем в «сухом остатке»? Во-первых, попытки официального Баку вернутся к жесткой риторике. Теперь эта риторика будет дополнять «мирные инициативы». Следовательно, будет создаваться некий «коридор возможностей» (можно назвать это кнутом и пряником), который Баку будет предлагать армянской стороне. Во-вторых, оказываются не вполне состоятельными утверждения «профессиональных миротворцев» о том, что годы без выборов станут периодом прогресса в переговорах и в окончательном разрешении конфликта. Заметим, что интервью в �талии было сделано уже после выборов и инаугурации. Таким образом, электоральные процессы здесь не играют главной роли. � переоценивать их вообще не следует. � Армения, и Азербайджан — это не �талия и не Франция. Здесь намного важнее анализ (и принятие в расчет) не публичной политики, а аппаратных игр, не видных невооруженному глазу. В-третьих, возвращение военной риторики потребует определенной реакции со стороны «заинтересованных лиц». Для России здесь есть определенная проблема. Получив авансы в начале месяца по поводу прорывов на карабахском направлении, Москва не захочет терять столь приятную и комфортную роль «наблюдателя над схваткой» (что возможно в случае критики Баку за использование милитаристских призывов). Запад же и раньше был толерантным к использованию Азербайджаном апелляций к силе (здесь есть определенные комплексы, связанные с беженцами и этническими чистками в районах вокруг Нагорного Карабаха). Между тем, без отказа от военной риторики продвижение не просто к миру, а хотя бы к более качественному уровню переговоров будет невозможно. Проблема, как сделать ее использование политически неэффективным. Особенно тогда, когда эти настроения охотно разделяет азербайджанское общество. � не потому, что армянское настроено «пацифистски», а в силу того, что азербайджанское чувствует себя проигравшим.