РАЗМЫШЛЕН�Я НА ФОНЕ ГАННОВЕРСКОЙ ЯРМАРК�

Михаэль Л�Б�Г (Германия)

Ф�СКАЛЬНОЕ СТ�МУЛ�РОВАН�Е НЕ ГАРАНТ�РУЕТ ВЫХОДА �З ТЕХНОЛОГ�ЧЕСКОГО ТУП�КА

Неотъемлемым двигателем капиталистической экономики являются инновации. Когда базовые инновации достигают фазы насыщения, экономика входит в кризис, пока не осуществляются новые инновации, трансформирующие экономический уклад. Переходный период бывает болезненным, обычно приобретая форму рецессии. Она отражается и на реальной экономике. Положение становится угрожающим, когда на этом фоне начинается «схлопывание» накопленных спекулятивных финансовых «пузырей». Разгребание финансовой каши, по существу, является вопросом политической воли. Однако преодоление кризиса реальной экономики требует осуществления базовых инноваций, создающих новые методы производства, новые продукты и рабочие места. Крупнейшая ярмарка товарной продукции, традиционно проходящая в Ганновере, — хороший повод для размышлений о ключевой роли инноваций в выходе из кризиса.

БЕЗ ПРАВА НА ПЕСС�М�ЗМ
Те же самые мэйнстримные экономисты и эксперты, которые до сентября 2008 года заверяли нас в том, что англо-американская модель капитализма гарантирует бесконечное процветание, сегодня признаются, что не видят «дна» финансово-экономического обвала, вызванного той самой экономической парадигмой, которую они ранее столь страстно пропагандировали. Выслушав последние панические сценарии, Германская торгово-промышленная палата (DIHT) выступила против «торговли страхом» и любезно отклонила новый пакет фискальных стимулов для немецкой экономики.
Упиваясь прогнозами мрака и обреченности, оскандалившиеся всезнайки молчат, как рыбы, когда речь заходит о самом важном стратегическом вопросе — о том, как создать стимул для инновационной технологической модернизации, для зарождения новых методов производства, материалов и возможностей трудоустройства. Может быть, этот ответ мы скорее услышим не от консультирующих «экономических институтов», а от практиков — например, от производителей, участвующих в традиционной Ганноверской ярмарке?
На мероприятии 20-24 апреля, где были представлены более 6 тысяч производственных фирм из 60-ти государств, преобладало настроение трезвой озабоченности. Ожидается, что по итогам 2009 года экспорт германских товаров сократится на 9% (а не на 1%, как предсказывала DIHT еще в январе), а германский ВВП сожмется на 5%. Фирмы, специализирующиеся в области технологий, и в особенности малые и средние предприятия, не могут позволить себе роскоши впадания в пессимизм. Они действительно знают, что единственным способом спасти бизнес являются инновации. В обзорном сообщении с выставки, озаглавленном «�нновационный салют среди темных облаков», Frankfurter Allgemeine сообщает, что участники выставки представили более 4 тысяч изобретений в области станкостроения, электротехники, автоматизации и энергетических технологий.

ПАРАДОКС «�НВЕСТ�Ц�Й РАД� ЭКОНОМ��»
Начнем с микроэкономического уровня. Когда производственные фирмы, как сегодня, сталкиваются с сокращением заказов и дохода от реализации, им приходится экономить на издержках. Чем целесообразнее жертвовать?
В соответствии с неолиберальной парадигмой, первое, что должна сделать компания в ситуации рецессии, — это уволить часть персонала, урезать инвестиции и прибегнуть к аутсорсингу. Однако большинство компаний, специализирующихся в области технологий, пока не пошло на такие меры. Одна из причин состоит в том, что они смогли накопить солидную финансовую базу благодаря значительному росту прибыли за последние годы. Другой, более важной причиной является привычка думать долговременными категориями: если сокращать издержки, то таким образом, чтобы это не приводило к постоянному ущербу для производительности труда, то есть конкурентоспособности и возможности нарастить объем продукции, как только ситуация изменится к лучшему.
Что может служить альтернативой саморазрушительному урезанию инвестиций и квалифицированных кадров? На Ганноверской ярмарке был предложен ответ: необходимо экономить на материалах и энергии, а также на трансакциях в производственном процессе. Естественно, это должно делаться так, чтобы не допустить снижения качества первичных продуктов и, соответственно, ухудшения конечного продукта. Ключ состоит в улучшении технической эффективности производственных механизмов, совершенствовании их утилизации, минимизации брака и сокращении затрат на логистику и иных накладных расходов. Применение этих мер должно дать эффект повышения производительности, рентабельности и конкурентоспособности на основе воспроизводства.
Этот подход был убедительно проиллюстрирован профессором Энгельбертом Весткемпером из Фраунгоферовского общества прикладных исследований — общественной организации, включающей 15 тысяч ученых и инженеров из 57-ми фирм-членов в разных землях Германии. В интервью FAZ Весткемпер разъяснил суть развивающейся технологии «многофункциональных производственных механизмов».
По его словам, важнейшим фактором в этом подходе является знание: «Мы должны изыскать способы постоянного трансфера наших знаний в производственный процесс. Создается совершенно новое поколение производственных устройств, в которых машины будут запоминать функции. Машина будет самостоятельно выбирать оптимальный способ действия при выполнении различных функций и транслировать этот выбор на другие элементы цепи. Таким образом удастся оптимизировать не только использование машин и потребление ими первичных продуктов и энергии, но и эффективность всего производственного процесса».
С разработкой технологии многофункциональных машин Весткемпер также связывает преодоление тенденции аутсорсинга. К тому же стремятся авторы исследования «Модернизация производства», разработанного Фраунгоферовским институтом системных и инновационных исследований (ISI). Обзор деятельности 1600 германских производственных фирм показал, на первый взгляд, неожиданные результаты. Во-первых, была выявлена положительная корреляция между целостностью производства в рамках фирмы и производительностью: «В противоположность модным рекомендациям по менеджменту, лучшие показатели производительности демонстрируют фирмы с максимальной целостностью внутрифирменного производства, поскольку они осторожно относятся к аутсорсингу или уже применяют инсорсинг». Как отмечается в исследовании, реальные трансакционные (не только логистические) издержки аутсорсинга длительно не принимались во внимание.
Вторым фактором, создающим преимущества в производительности труда, является квалификация наемного персонала. Чем выше удельная квалификация «затратных» служащих, тем более производительной и, соответственно, более рентабельной является фирма. В-третьих, чем выше целостность внутрифирменного производства и квалификация персонала, тем лучше показатели экспорта — ключевой индикатор конкурентоспособности. Как считают авторы исследования, в период кризиса целесообразно сосредоточиться именно на этих резервах производительности.
Здесь мы сталкиваемся с очевидным парадоксом: чтобы сократить производственные расходы на основе воспроизводства, необходимо инвестировать в новые технологии, иначе говоря, «экономить путем инвестирования». А для повышения производительности, рентабельности и конкурентоспособности, требуется применение инновационных структур и методов производства, вовлекающих высококвалифицированную (и дорогую) рабочую силу. Подобные инвестиции в повышение производительности предпринимаются на микроэкономическом уровне. Большинство видов таких инвестиций в экономию следует квалифицировать как «дополняющие» инновации — в противоположность базовым инновациям, создающим качественно новые технологии и материалы и их приложения в разных отраслях. Однако микроэкономическая необходимость в «инвестициях ради экономии» способна создать макроэкономическую динамику. Дополняющие, повышающие производительность технологические инновации могут создать «волну» в более широком спектре обрабатывающего производства. Следовательно, подобные инновации становятся важным элементом эффективной антикризисной стратегии.

ПАРАДОКС «ТВОРЧЕСКОЙ ДЕСТРУКЦ��»
Разумеется, дополняющие технологические инновации сами по себе недостаточны для преодоления текущего экономического кризиса. Большее значение имеют базовые инновации — основополагающий двигатель экономического развития. Базовые инновации являются обязательным условием для «циклов процветания» в капиталистических экономиках, а затухание их динамики является основной причиной возникновения депрессивной фазы развития.
Роль базовых инвестиций была исследована двумя великими экономистами начала прошлого века — Йозефом Шумпетером и Николаем Кондратьевым. Несмотря на свою репутацию либерала, Шумпетер смог вычленить из учения Маркса описание этой внутренней динамики саморазвития в капиталистической экономике; он ссылался на Маркса как на экономиста, а не социолога или политического идеолога. Шумпетер также установил, что инновационная динамика, присущая капитализму, в конечном счете ведет к насыщению и стагнации, а затем к болезненным и сложным смещениям и реорганизациям по мере внедрения новых инноваций и трансформации экономики. Таким образом, Шумпетер подтвердил, что нестабильность и кризисы являются фундаментальной особенностью капитализма — по крайней мере, в аспекте реальной экономики. Но в то же время кризисы, развивающиеся по типу «творческого разрушения», также играют ключевую роль в успехе капитализма. В социалистической командной экономике циклических кризисов и рецессии удавалось избежать, но это происходило ценой технологической стагнации.
Социалистическая экономика рухнула из-за того, что не смогла угнаться за инновационной динамикой капитализма — несмотря на то, что советский блок выдавал результаты мирового уровня во многих отраслях науки.
Теория инноваций Шумпетера — «творческое разрушение» — применима только к реальной экономике. Финансовый сектор капиталистической экономики не признает «физических» границ; он отделен от реальной экономики. Таким образом, отдельные акты спекуляции или «иррациональные колебания» провоцируют «паническую» ликвидацию финансовых активов — поскольку, в отличие от реальной экономики, финансовый сектор не имеет «встроенных механизмов контроля». Если пустить финансовую сферу капитализма на самотек, она будет скатываться из эйфории успеха в самопожирающую рецессию. Так «либерал» Шумпетер становится радикальным приверженцем регулирования, как только речь заходит о финансовой сфере — он бескомпромиссно настаивает на строгой связи между финансовой деятельностью и реальной экономикой. В его представлении усиление или восстановление этой связи — вопрос финансово-технической компетенции и политической воли, то есть вопрос не собственно экономический.
Сегодня особенно актуальны слова Шумпетера о Великой депрессии (1939): «Масштаб задолженности США и американских “банковских пандемий” (их было три) — явления особого порядка. То, как компании и домохозяйства одновременно накапливали задолженность в течение 1920-х гг., ясно показывает, что бремя накопленного долга было центральной причиной неожиданного и глубокого погружения в депрессию... Однако темп нарастания долга, возникший в Америке, не является ни нормальным свойством фазы рецессии в рамках кондратьевского цикла, ни осязаемым вторичным феноменом (цикла) со спекулятивными эксцессами и соответствующим долгом».
В то же время, рассматривая влияние кризиса 1930-х глдов на реальную экономику, Шумпетер рассудительно отметил, что тогдашний мировой экономический кризис «не был ни качественно новым явлением, ни беспрецедентной катастрофой ввиду манифестации качественно новых факторов, но рецидивом событий, которые при сходных обстоятельствах возникали в прежние времена».

�ННОВАЦ�� ПРЕОДОЛЕВАЮТ ДЕПРЕСС��
В условиях кризиса «физическая» и логическая первостепенность реальной экономики требует расчистки путей инновационного саморазвития экономики. Это означает создание благоприятной и стимулирующей среды для ускоренного внедрения инноваций — в особенности базовых, поскольку они влияют на экономику и ее преобразование в целом.
Большой проблемой экономической теории Джона Мэйнарда Кейнса — в классическом и «неоклассическом» вариантах — является недостаточное внимание к технологическим инновациям. В сегодняшнем кризисе этот концептуальный пробел имеет огромное практическое значение. Модные сегодня программы фискального стимулирования — от выкупа задолженности банков, сокращения налогов и субсидирования продаж автомашин до ремонта инфраструктуры — являются в лучшем случае сдерживающими мерами. Сами по себе программы поголовного фискального стимулирования не преобразуют технологическую базу экономики и не могут привести к длительным крупномасштабным инвестициям, которые служат предпосылкой для преодоления кризиса.
В 1975 году немецкий экономист Герхард Менш опубликовал книгу «Технологический тупик: �нновации преодолевают депрессию». В период обучения в США Менш познакомился с ближайшими учениками Йозефа Шумпетера. Основываясь на теории «длинных волн» Кондратьева, Менш усовершенствовал общую теорию инноваций Шумпетера, введя различие между «базовыми» и «дополняющими» инновациями. Он подчеркивал, что базовые инновации создают не «волну», а «шоковую волну», или «пульс», трансформирующий экономику в целом.
В соответствии с теорией Менша, в настоящее время мировая экономика находится в фазе технологического «тупика». Базовые инновации последних лет, основанные на информационных технологиях, затухают. Потенциал для нового кластера базовых инноваций существует, но остается — хотя и в разной степени — ниже порога оперативной доступности, которая могла бы привлечь крупномасштабные инвестиции. Природа научно-технического прогресса такова, что в большинстве случаев технологические прорывы востребуют нарастающий приток интеллектуальных сил и материальных ресурсов в базовые и прикладные исследования и в развитие. Следовательно, возникает необходимость в согласованных действиях государства (или государств) и частных игроков.
Существует широкий круг зарождающихся технологий, соответствующих критериям базовых инноваций, которые находятся на разном расстоянии от порога оперативного и коммерческого применения. В их числе можно назвать нанотехнологии, водородную энергетику, передовые экологические технологии, ядерный синтез, а также не относящиеся к технике, но не менее значимые социально-организационные технологии, вроде увеличения продолжительности трудоспособного возраста. Эти зарождающиеся технологии нуждаются в щедром общественном и частном финансировании, чтобы стать коммерчески применимыми. В былые времена военная необходимость создавала прорывные программы, которые преобразовывали зарождающиеся технологии в оперативные, пусть и для оборонных целей. Если нынешний мировой кризис, спровоцированный американскими финансовыми проблемами, действительно столь серьезен, как кажется, отказ от инициирования и адекватного финансирования государственно-частных «прорывных программ» для базовых инноваций не имеет никакого оправдания.

Перевод с английского
Материал впервые опубликован на сайте Solon — германском партнере RPMonitor