СМЕХ СКВОЗЬ СЛЕЗЫ

Юрий БОР�Н

ЗАМЕТК� БЫВШЕГО «КРОКОД�ЛЬЦА»

Смеяться, право, не грешно
Над тем, что кажется смешно.
Так утверждал российский историк и писатель Н.М.Карамзин больше двух веков назад.
Но прав ли он сейчас, когда в России всенародно объявлена свобода слова и печати? � когда по сути прекратилось издание известного журнала «Крокодил», который как раз и занимался тем, что смеялся над тем, что кажется смешным?
В связи с этим возникает неожиданная мысль: а может, юмор и сатира могут существовать только в условиях несвободы? Ведь журнал систематически выходил даже в самые жестокие годы сталинизма, а сейчас если и выходит, то крайне редко.
Несколько лет назад мне в Америку позвонил из Москвы бывший коллега по «Крокодилу» Леня Флорентьев и попросил ответить на провокационный вопрос: Куда, куда вы удалились?
При этом он сообщил, что намерен возобновить выпуск родимого журнала, поэтому мой ответ необходим, чтобы поместить его на страницах нового издания.
К сожалению, мои ожидания не сбылись. Флорентьев не выпустил ни одного номера. Хотя вскоре появилась очередная версия «Крокодила», который редактировал некто Сергей Мостовщиков.
К сожалению, я этого издания не видел, поэтому сказать ничего о нем не могу. Знаю лишь, что тираж его был заранее установлен мизерный, 12 тысяч экземпляров. А один из инвесторов нового журнала Леонид Бершидский честно признался, что век возрожденного «Крокодила» будет недолгим, поскольку проекты, в которых участвует Мостовщиков, не имеют коммерческой цели, а делаются только ради искусства. Как совмещаются эти два понятия — «коммерческая цель» и «искусство» — он не уточнил.
А вслед за этим издатели новоявленного «Крокодила» опубликовали в «Новой газете» своеобразное обращение к читателям под заголовком: «Достали! Манифест сатирического журнала «Крокодил» о выходе из сетей розничной торговли».
�з обращения следует, что журнал, начиная с ноября 2007 года, больше не продается в розничной сети, поскольку торговцы требуют за это слишком большие деньги, которые редакция не в состоянии платить. Теперь, как пишется в обращении, «Крокодил» можно будет только достать». В связи с чем читателя информируют, каким сложным образом и за какие деньги можно «достать» этот журнал. После такой операции «Крокодил» вряд выживет…
Но, думается, что дело не в деньгах. Причина в нынешней обстановке. Ну кому, в конце концов в нынешней России нужен этот сатирический журнал со смешными фельетонами и карикатурами? Властям? Спонсорам? Найдите мне такого спонсора, который захотел бы подкармливать это земноводное?
Надо сказать, что тот, прежний, «Крокодил» начал страдать еще в эпоху перестройки. Сперва журнал сильно похудел, стал реже выходить в свет, потом у него резко снизился тираж — с 6 с половиной миллионов до 100 тысяч. Диагноз для того был времени стандартным — финансовая недостаточность. Хотя прежде он зарабатывал неплохо, и даже сама «Правда» находилась на его иждивении.
В общем, историю эту можно подверстать под знаменитую крокодильскую рубрику «Нарочно не придумаешь».
Но сейчас мне захотелось вспомнить кое-что из внутренней жизни самого «Крокодила». То, чего не знали читатели и что нарочно ни за что не придумаешь.

***
Юмористический журнал далеко не всегда потешал публику. Порой он проливал горючие слезы.
К примеру, скончался очередной генсек. Ну посудите, может ли всесоюзный, пусть даже юмористический, журнал смеяться в дни всенародной скорби? Этого народ не простит. Впрочем, народ-то, может, и простит, а вот родная партия не допустит.
Поэтому все материалы, которые могли вызвать подобие улыбки, из номера немедленно изымались. А заодно убирались и материалы, которые содержали критику тех или иных недостатков так называемой «внутренней жизни». Можно было критиковать преимущественно американских империалистов. В связи с чем все фельетоны и карикатуры в этом панихидном номере были посвящены одной жгучей теме — борьбе за мир. Той, которую воплощал в жизнь вышеназванный очередной генсек. Но поскольку данный генсек уже лежал в гробу, то все фельетоны и карикатуры о борьбе за мир были выдержаны в скорбных тонах.
Но тут возникала еще одна кошмарная проблема: как быть с названием журнала. Ведь как ни крути, а слово «Крокодил» невольно настраивает на улыбку, что наносит в эти траурные дни непоправимый идеологический вред делу партии и всего прогрессивного человечества.
� тогда название журнала напрочь убиралось с обложки. А на обложку выносилась черно-белая карикатура на классовых врагов. Почему черно-белая? А потому, что это цвета траура. Название же перекочевывало на задник (то есть на последнюю страницу обложки).
Конечно, число почивших в бозе генсеков было не так уж велико. Но к этому нужно прибавить и другие случаи. Когда-то незабвенные �льф и Петров вывели некоего сурового гражданина, который восклицал: «Какой может быть смех в реконструктивный период!» Так вот, таких несмешных периодов в деятельности юмористического журнала было немало.
Например, особые трудности возникали со «съездовскими номерами». То есть приуроченными к очередному общепартийному сборищу. Здесь опять-таки смеяться было категорически противопоказано.
В то время, как страна встречает партийный форум радостными рапортами о небывалых успехах и невиданных достижениях, когда весь советский народ дружно шагает в ногу по пути к светлому будущему и от победы к победе, вдруг какой-то, извините за выражение, «Крокодил» явно не к месту веселится и хохмит. Нет, нет и еще раз нет! Тут необходимы светлые, зовущие к новым свершениям публикации. В связи с чем срочно создавалась специальная бригада, которая разрабатывала так называемую положительную сатиру.
Каждый член спецбригады был обязан родить свежую идею в духе государственного оптимизма. К сожалению, свежие идеи рождались с большой натугой. Обычно прокатывались одни и те же банальные темы, поэтому съездовские номера были похожи один на другой, как шестеренки, вышедшие из-под одного штампа.
Но однажды случился конфуз. Кто-то недосмотрел, и в очередной «съездовский номер» просочился фельетон на тему — вы только подумайте! — о подпольном абортарии. � при этом не где-то там внутри номера, а прямо на второй странице. Открываешь журнал и читаешь это мерзопакостное сочинение на гинекологическую тему!
Между прочим, для «Крокодила», как и для всех других периодических изданий, существовало железное правило: первые оттиски тиража отправлялись в ЦК КПСС на просмотр. По-видимому, ЦК не слишком доверяло цензорам, и каждый номер тщательно изучался высокопоставленными товарищами на Старой площади.
� на этот раз с данной площади поступил беспощадный приказ: печатание тиража немедленно прекратить! Линотипы замерли в глубоком обмороке. Но к этому времени 150 тысяч экземпляров уже успели оттиснуть. Что делать с готовыми номерами? «Под нож!» — распорядились партийные боссы. � огромная кипа свеженапечатанных журналов стала жертвой аборта.
Главного же редактора и некоторых других ответственных сотрудников подняли чуть свет по тревоге и потребовали срочно переверстать номер. Крамолу, естественно, абортировали, а вместо нее поставили какую-то скучную и идеологически стерильную бодягу.

***
Я мысленно перелистываю старые номера «Крокодила». Перелистываю и думаю о том, какой кровью давалось нам слово правды. Какие опасности подстерегали нас на минном поле сатиры. Поистине, то был смех сквозь невидимые миру слезы.