Л�ТЕРАТУРНАЯ СТРАН�ЦА

ОТ СОСТАВ�ТЕЛЯ
�лья Криштул — автор юмористических рассказов, сценарист. Живет в Москве. По его сценариям снято три художественных кинофильма. Публикуется в российских газетах и журналах «Литературная газета», «Вокруг смеха», «Московский комсомолец», «Солидарность» и многих других. За рубежом России печатался в газетах «Наша Канада», «Кругозор Плюс» (Германия) и в голландских русскоязычных журналах.
Михаил Грязнов пишет в жанре легкого юмора, по большей части в форме рассказов, также работает над сценариями кинофильмов, два из которых были отсняты и показаны по российскому ТВ. Публиковался в газетах и журналах многих стран. Некоторые рассказы переведены на иностранные языки.
Неоднократный призер разнообразных конкурсов и лауреат литературных премий от издательств и �нтернет-проектов. Серебряный лауреат премии «Золотое перо Руси». Несмотря на то, что остается гражданином Украины, постоянно проживает в российском Санкт-Петербурге, где руководит коммерческой структурой.
Сергей Тюнёв — прозаик, журналист. Родился и живет в �ркутской области. Юмористические рассказы публиковались в газетах и журналах России, Украины, Греции, в том числе в «Литературной газете» (Москва), «Колесо смеха» (Санкт-Петербург), «Фонтан» (Одесса), «Экспресс киниси» (Афины).
Семён Каминский, newpoza@gmail.com


�лья Криштул
«ОДНОКЛАССН�К�. РУ» � ЛЕПЁШК�Н

Вся страна сидит в «Одноклассниках». � вся эмиграция тоже. Пожарные сидят между пожарами, а иногда вместо, милиционеры зависают, врачи, банкиры с охранниками, домохозяйки и, разумеется, менеджеры среднего звена. �м-то сам Бог велел — компьютер на столе, начальник на деловой встрече, зам. начальника на работе, но тоже в «Одноклассниках», школьную любовь ищет… Все на сайте, все поголовно, и не только люди — депутаты попадаются! — один Ваня Лепёшкин там не сидит. Он то в тюрьме сидит, то дома на диване и без всякого компьютера. Но однажды — он как раз дома сидел, не в тюрьме — подарили ему компьютер. Ну как подарили — отдали. Ну, даже не отдали, а он сам попросил. Ну не попросил — взял и всё. Двери запирать надо, не в деревне живёте. Так вот — появился у него компьютер и Ваня сразу в эти «Одноклассники» зашёл, на друзей-подруг школьных посмотрел. Очень расстроился, очень. Какие там фотографии! Правда, у всех почему-то одинаковые. Бабы сначала на фото с ребёнком, потом в купальнике на море, если фигура позволяет. Если фигура уже не очень, тогда на фоне своего особняка и по пояс, но особняк целиком, все шесть этажей. Потом фото за компьютером — это она на работе, фото с шампанским — на корпоративной вечеринке и последнее — «Это я в �спании в прошлом году». Они в прошлом году почему-то все в �спании были. � на заднем плане обязательно какой-то мачо маячит — намёк на курортный роман. Хотя у нас таких мачо на любом рынке больше, чем во всей �спании. У мужиков фотографии почти такие же, только антураж пивной. Зонтик, под зонтиком столик, весь уставленный пивом — «Я во Франции». Другой зонтик, другой столик и пиво другое — «Я в �талии». Третий зонтик, третий столик с пивом — «Это я в Амстердаме» и так по всей географии. Плюс — обязательно! — фото за рулём дорогой машины и охота-рыбалка на фоне джипа. Лепёшкин же во франциях-италиях, разумеется, не был, про Амстердам и не слышал даже, рыбалкой не увлекался, а охотился только по ночам и только с целью наживы денег на выпить-закусить. Да и фотоаппарата у него никогда не было, его обычно милиционеры фотографировали. Машина, правда, была, но недорогая и не очень его. А пиво Лепёшкин вообще не пил, он больше по водке ударял и по самогону. Но настроение как-то поднимать надо и Ваня вспомнил про своего дружка, они сидели вместе. Тот на компьютере и доллары делал, и свидетельства всякие, и акции «Норильского никеля», а один раз деньги какого-то банка на себя перевёл и поехал в Кемерово отдыхать, думал, это далеко и там не найдут. Его в Кемерово и не искали, его прямо в вагоне-ресторане взяли, в километре от Москвы. Вот этому дружку Лепёшкин и позвонил. Дружок выслушал проблему, сказал, что это дело двух минут, но нужны всякие напитки. Лепёшкин всякие напитки взял и выехал.
На следующий день, приехав домой и поборов похмелье, Лепёшкин гордо открыл свою страничку в «Одноклассниках». Он не помнил, что за фотографии они вчера сделали, поэтому уже первая повергла его в шок. На ней он стоял между Путиным и Медведевым, а подпись гласила: «Я знакомлю Владимира Владимировича с Дмитрием Анатольевичем». Подписи под остальными фотографиями, как и сами фотографии, были под стать первой: «Я даю взаймы Абрамовичу», «Я учу петь Аллу Борисовну», «Я показываю Биллу Гейтсу, как работать на компьютере», «Я объясняю Гусу Хиддинку футбольные правила», «Я выгоняю из своей постели Наоми Кэмбелл и Дженифер Лопес», «Я покупаю десяток яиц Фаберже», «Элтон Джон и Борис Моисеев поют мне колыбельную»… Эту фотографию Лепёшкин решил на всякий случай удалить, слышал он что-то нехорошее про этих Джонов-Борисов. Зато следующее фото ему очень понравилось. На нём он гордо скакал на белом коне по степи, в папахе и бурке, с нагайкой в руке, а от него трусливо убегала украинская армия, уплывал флот и улетала авиация. Подписано фото было просто: «Я возвращаю Крым России». Оставшиеся фотографии Лепёшкин уже не просматривал, а быстро пролистал. На них он кормил с рук Валуева, запускал в космос Гагарина, отгонял Сальери от Моцарта и тушил Жанну д’Арк. Самая последняя фотография была сделана, наверное, когда всякие напитки уже кончились. Счастливый Лепёшкин выходил из роддома под руку с Девой Марией. У дверей роддома их ждал белый лимузин. В руках у Лепёшкина был свёрток с ребёнком. Встречающие стояли на коленях, не смея поднять глаз. От Лепёшкина исходило какое-то неземное сияние. Невдалеке братья Кличко заранее били �уду. Водитель лимузина каялся. Короче, Ваня Лепёшкин остался доволен.
Письма Ване начали приходить сразу и в огромных количествах. Отличница, которая отторгла Ваню на выпускном, предлагала срочно встретиться и исправить эту ошибку, остальные девушки просто присылали свои фотографии и номера не только телефонов, при этом каждая третья хотела родить от него ребёнка, а у каждой второй он уже был и, разумеется, от Вани. Мужики просили взаймы и звали в баню, а некто Кузьмичёв именно Ване мечтал задёшево продать партию мопедов. В городе Сыктывкаре назвали новую улицу его, Вани Лепёшкина, именем, там осталось только вырубить лес, положить асфальт и построить дома, в какой-то деревне открывали Ванин бюст, приглашали на открытие и просили немного денег на торжества, женская волейбольная команда из Томилина предлагала купить её всю целиком вместе с сеткой и мячиками, но без маньяка-тренера… Много было писем, очень много, а последним пришло послание от Абрамовича. Он интересовался, где, когда и сколько он взял взаймы у господина Лепёшкина и как ему вернуть долг. Господин Лепёшкин вспотел и, не мешкая, стал писать ответ. Сначала он написал, что Абрамович взял у него взаймы в марте, у входа в универсам на 3-ей Парковой улице. Перечитав, Ваня решил, что это несолидно и переделал универсам в сберкассу, а март в сентябрь. Получилось лучше. Насчёт суммы Ваня решил сразу — 100 долларов. Но руки предательски дрожали после вчерашнего и в итоге нулей получилось чуть больше…
Через час люди Абрамовича привезли Ване дипломат с деньгами. Солнце на землю, конечно, при этом не упало и мир не перевернулся. Упал и перевернулся Лепёшкин, когда, проводив гостей, открыл дипломат. Денег было так много, что Ванины математические способности не позволяли их сосчитать.
Большие суммы учат и дисциплинируют. Ваня Лепёшкин со временем стал преуспевающим бизнесменом. Он женился на отличнице, некогда его отторгшей, купил шестиэтажный особняк, возле которого с утра до вечера играет в волейбол женская команда из Томилина и послал приглашение Наоми Кэмбелл. Он вообще старался строить свою жизнь по фотографиям из «Одноклассников», хотя не всё, конечно, проходило гладко. Приехавшая Наоми, например, оказалась пожилой пьющей афро-американкой и чуть не разрушила Ванину семью, Билл Гейтс на письма, даже со смайликами, не отвечал, Алла Борисовна отвечала, но исключительно матом, Путин с Медведевым познакомились давно и без Вани, а Жанны д’Арк с Моцартом и Сальери так вообще в живых не было, что Ваню очень удивило. Вскоре он в «Одноклассниках» разочаровался и перестал туда заходить. Чего там делать-то, на рожи эти противные смотреть? Ваня свой сайт создал — «Однокамерники.ру». Сайт сразу стал очень популярным, жизнь на нём закипела, особенно в группах «Лефортово» и «Бутырка». Одних Ходорковских зарегистрировалось 1455 штук, и это только с одной зоны! Всё правильно рассчитал бизнесмен Ваня Лепёшкин. Ведь в какой стране живём? Сегодня ты в своём офисе в «Одноклассниках» сидишь-общаешься, а завтра налоговая случайно зашла, обиделась на что-то и… «Владимирский Централ, ветер северный…».


Михаил Грязнов
СЕКСУАЛЬНЫЕ ШАХМАТЫ

В свои двадцать пять лет Семен имел крайне скудный опыт общения с женщинами и до поры нимало от этого не страдал. Так и жил бы себе спокойно, протирая штаны в конструкторском бюро, если бы в шахматном клубе, где он коротал вечера, не появилась �нна. Ее подвел к Сене владелец клуба и попросил немножко «натаскать» для участия в студенческой олимпиаде. Когда Семен оторвал взгляд от шахматной доски, его до той поры свободное сердце раз и навсегда отдалось симпатичной студентке.
Теперь после занятий Сеня каждый раз провожал �нну, они бродили по ночному городу, болтали о разных глупостях, но всякий раз прогулка обрывалась возле студенческого общежития. � однажды Сеня понял, что хочет большего, чем милые прогулки с томным �нниным «пока» у подъезда. Чего именно он хочет, Сеня и сам не осознавал, но мама облекла его метания в бытовую форму: «Жениться тебе пора».
� как-то вечером Семен купил в магазине бутылку водки и напросился в гости к школьному приятелю Федору. Среди друзей Федя по праву считался многоопытным человеком, обремененным женой и двумя детьми, построивший хоть малое, но по-крестьянски крепкое семейное хозяйство. После второй рюмки Федя, уложивший к тому времени спать своих пацанов и жену, развалился на кухонном стуле, и проницательно взглянув на гостя, сказал:
— С женщинами проблемы?
Сеня замялся.
— Не то чтобы со всеми… с одной девушкой.
� Сеня рассказал, какая хорошая эта �нна, как она нравится, но гулять в парке уже надоело. А хочет он пригласить девушку домой, чтобы при удачном стечении обстоятельств оставить у себя ночевать, ну и все такое прочее. Что такое «прочее» Сеня, конечно, знает, но вот как бы тактично подвести избранницу к этому расплывчатому определению он и пришел узнать у многоопытного друга. Потому, что боится своими неловкими действиями �нну спугнуть, показаться хамом и вообще…
— Что, «вообще»? Ты переспать с ней хочешь?
Сеня зарделся перезревшим помидором и кивнул.
— А какие проблемы? Приглашаешь домой, тянешь время, а потом говоришь, что на дворе уже за полночь «метро закрыто, в такси не содют», стелешь ей на диване и …
— Ну что «и»? Сам подумай, я оставил ночевать у себя приличную девушку и как похотливый самец ни с того ни с сего лезу к ней в постель.
— Ты чего, Сеня, белены объелся? Она же сама осталась, значит, ждет от тебя решительных действий.
— А если нет? Если она решила, что я джентльмен и доверила мне свою честь, представляешь, как я буду выглядеть в ее глазах?
— Значит, прежде чем приставать, нужно выяснить, отчего это она к тебе приперлась.
Сеня затосковал:
— Как я это выясню? Только подумаю, что говорить придется, у меня язык отнимается.
— По действиям судить нужно. Вот как ты планируешь провести вечер?
— Что значит «как»? Вино хорошее куплю, торт, цветы. Посидим, выпьем немножко, а после…
— Вот с этого «после» давай и начнем. Представь себе: время позднее, я это будто бы она. Как ее там зовут? Элла?
— �нна.
— Вот и представь, что я �нна, начинай меня уговаривать остаться ночевать.
Сеня посмотрел на Федора и прыснул.
— Да у тебя морда пошире ее талии будет.
— Ты не смейся, давай-ка еще по стопарю, чтобы тебя разобрало.
Друзья выпили, и Сеня, потупив к полу глаза, чтобы не видеть откормленного федорова брюшка и сверкающей залысины, начал:
— �нна, поздно уже, оставайся у меня ночевать.
— Нет, Сеня, я домой поеду, меня мама ждет, — пропищал «женским» голосом Федор.
— Она в общаге живет.
— Ой, — запищал Федя,— а то общежитие закроют, а у нас комендант строгий, враз на цугундер оденет и стипендии лишит.
— Куда-куда оденет? Ты это… не заговаривайся, она и слов-то таких не знает.
— Много ты знаешь, чего она не знает, — обиделся Федя, — ты уговаривай, давай, чего к словам цепляешься?
— �нна, я тебе постелю на диване, сам в другой комнате лягу.
— Боюсь я, Сеня, а если приставать станешь?
— Тьфу, на тебя.
— Чего плюешься? Еще немного и ты уговоришь меня отдаться, наливай еще, вроде хорошо пошло, давай снова.
Сеня оглянулся на закрытую кухонную дверь и зашептал скороговоркой:
— �нна, а ведь от меня утром в институт ближе ехать.
— Во! Это ценный аргумент, можешь, когда захочешь. Думаю, что она не устоит против логики, давай дальше.
— Да что ты об их логике знаешь? Ну, расстелил я диван, она легла, а я-то к ней как попаду?
— Ну не так быстро. Во-первых, покажи ей, где ванная, дай полотенце, вроде как намек.
— Какой намек? Это нормально перед сном умываться.
— Хм… нормально перед сном руки и морду ополоснуть, а если она в душ полезет, значит, дело в шляпе.
— Странные у тебя понятия об умывании.
— Не пререкайся, ты пришел советоваться, вот и советуйся, а не спорь по пустякам, — и снова запищал «�нниным» голосом, — Сеня, а где у тебя шапочка для волос?
— Чего? — возмутился Сеня.
— Ты из лесу вышел? У нее длинные волосы?
Сеня представил возлюбленную и честно ответил:
— Не знаю, они в узел все время замотаны.
— Значит длинные, шапка нужна, чтобы под душем не намокли.
— А может ей лучше шампунь предложить? Пусть от души помоется.
— Чтобы она тебе полночи феном жужжала?
Сеня задумался:
— Слушай, у меня есть… такая, знаешь, резиновая для бассейна. Пойдет?
— Да, Сеня, спасибо, — запищал Федор.
Друзья выпили еще, и Федя удалился в туалет. На кухне он появился завернутый в простыню с обмотанной полотенцем головой.
— Ты чего, — подскочил слегка задремавший Сеня.
— Я помылась, куда ложиться? — запищал вошедший во вкус Федор.
— На диван, куда ж еще.
— Проводи меня, милый.
— �ди ты, знаешь куда… садись, дальше думать будем, — в комнате Светка услышит.
— А ты не ори, она и не услышит, — сказал Федя,— давай провожай, а то потом растеряешься.
Федя поднял приятеля со стула и, придав легким пинком ускорение, на цыпочках проследовал за ним в комнату.
— Вот, — шепотом сказал Сеня, — ложись, тебе постелено, — и указал на разобранный для него диван.
— А ты? — пропищал Федор.
— Я пойду приму и душ и в другой комнате лягу.
— Ой, какой ты джентльмен, — и Федя рухнул на диван.
— А дальше?
— Дальше, возможны три варианта, — Федя уселся на диване, облокотившись на подушку, — ты идешь к себе и дрыхнешь, как сурок, до утра, второй — ты крадешься под покровом темноты к ней. � последний, маловероятный — она сама устраивает что-то типа этого:
— Ой! Я тебя хочу! Я так давно о тебе мечтаю, иди ко мне Сеня, — страстно зашептал Федор, — я так давно этого ждала. Полгода, что мы с тобой гуляли в парке, я мечтала прижаться к тебе телом, думала о твоих сильных руках, — Федя вошел во вкус своей роли и прижался обмотанной полотенцем головой к Сениному животу.
— Я уже горю, пылаю от страсти, войди в меня!
— Я вот тебе сейчас войду! — Федина жена стояла на пороге комнаты и, видимо, давно наблюдала за непонятным действом.
Приятели отпрыгнули друг от друга, как встревоженные мартовские коты:
— Может, объясните, что здесь происходит? — с лица Светланы не сходило озадаченное выражение. Не то, чтобы она заподозрила изменение Фединой ориентации, просто, как всякую женщину, ее частенько тревожил легкий налет идиотизма у собственного мужа.
— Светочка, мы репетируем.
— Что вы репетируете? Шоу трансвеститов?
— Светочка… у нас тут Сеня с девушкой переспать хочет… вот мы и тренируемся.
— Я что-то в толк не возьму… Он на тебе тренируется? Я о тебе, Сеня, была лучшего мнения, — и Света обличающе посмотрела на готового провалиться сквозь пол Сеню, — Ну-ка быстро разбежались по комнатам и спать.
— Светик! — взвыл Федор, — нам еще немножко осталось, мы еще не кончили, — он запнулся, увидев глаза супруги, — в смысле, самый важный этап остался.
— Вот что, Федор, — голос Светланы стал стеклянным и зазвенел острыми хрустальными иголками, — вам еще полчаса, чтобы Сеня тебя удовлетворил, и по кроватям. Мне завтра на работу вставать, а ваши охи меня тревожат, я заснуть не могу.
Приятели прикрыли дверь в комнату и снова уселись на кухне.
— Знаешь, Федя, — задумчиво сказал Семен, — давай-ка вариант, что «она сама», лучше пропустим. Что-то мне в это не очень верится.
— Хорошо, — легко согласился Федор. Похоже, что временные рамки, выставленные женой, склонили его к компромиссам, — давай, будто ты меня уложил спать. В смысле, �нну, уложил. Теперь твоя задача перебраться со своего дивана на ее и не спугнуть при этом подопечную.
Федя скрючился на маленьком кухонном диванчике и ощутимо пихнул Сеню ногой, сталкивая его со стула:
— Чего расселся? Толкай свой спич.
— Чееего?
— Знаешь, Сеня, ты давай резче, — Федя привстал на диване, — слышал, что Светка сказала? У нас двадцать минут осталось, иначе она нам такое шоу устроит, что тебе проще будет в трансвеститы переквалифицироваться.
Федя поправил подушку и снова улегся на диванчике:
— Может, ты спросишь, не страшно ли ей? Она тебе скажет, что страшно, ты и прыгнешь к ней на диван, вроде как спасать пришел.
— С чего бы это ей страшно стало, она дурочка, по-твоему?
— Ну… чужая квартира все-таки. Расскажи ей, будто здесь прежнего хозяина убили, теперь его неприкаянный дух ночами бродит и щиплет незнакомых женщин за ноги. От этого целлюлит получается, а они этого почище привидений боятся.
— Может, мне еще повыть под диваном?
Федя оценивающе взглянул на Сеню и серьезно ответил:
— Нет, у тебя не получится. Если она тебя засечет, поймет, что ты с приветом и точно сбежит.
Приятели снова задумались, а минутная стрелка неутомимо поедала отпущенное Светой время. Тут Федя подскочил на диване и хлопнул себя по лбу:
— �диот! Как же я забыл? Помнишь, в детстве играли в карты на раздевание?
— Это как еще? — изумился Сеня.
— Очень просто, — оживился Федя, вспоминая блудливое детство,— собирается тесная компания, садятся по парам мальчик-девочка и играют. Пара, которая проигрывает, снимает с себя по одной детали туалета. � так до степени, которую позволяет стыдливость. А дальше сам понимаешь, можно и в другую комнату уйти. В общем, самое сложное — первый шажок, зато дальше все само собой определялось.
Сеня задумался:
— Как я ей предложу, интересно?
— Ну, как? Стол, полумрак, свечи купи. � когда она «растает», предложи сыграть в карты. Ведь не будете вы просто так друг на друга пялиться. Она согласится, сыграете пару партий в «дурака», а потом предложишь играть на раздевание. Ведь не на деньги же в самом-то деле.

Еще минут десять Федя посвящал своего приятеля в детали игры на раздевание. Потом Сеня задумался:
— Знаешь, а не фига не получится, вдруг она в карты не умеет играть.
— Тогда не я знаю, — Федя обиделся, — что тебе не предложишь, все не так. Вот ты в своем дурацком клубе о чем с ней разговариваешь?
— Да ни о чем не разговариваю, мы в шахматы играем…
— Слушай, так играй в свои шахматы на раздевание.
Сеня задумался:
— Видишь ли… шахматы игра серьезная. А на раздевание … все равно, что голый профессор будет студентам объяснять, как взять тройной интеграл. Глупо получится.
Но Федя понял, что если сейчас не будет найдено решение, придется сидеть на кухне до утра, и со всем доступным ему красноречием, принялся убеждать в правоте идеи несговорчивого друга.

Сеня позвонил в понедельник и, не давая раскрыть приятелю рта, возбужденно заговорил:
— Здорово, Федюльник! Вышло просто замечательно! Понимаешь, мы не подумали что шахматы — это тебе не карты, за всю ночь она проиграла дважды и сняла с себя только тапки и часы. А потом сама предложила сыграть.
— На что?
— Если я проиграю, то на ней женюсь. Если она, то выходит за меня замуж.
— Ну и кто выиграл? — озадачился Федя.
— Да какая собственно разница! В общем, через месяц ждем тебя на свадьбу, будешь моим свидетелем.
— Ты погоди. Свадьба — свадьбой, ты вот что мне скажи… То, зачем ко мне приходил, тебе удалось осуществить?
Сеня задумался:
— Знаешь, как-то и в голову не пришло.
Потом еще немножко подумал и добавил:
— Может через месяц… в первую брачную ночь… там уж она наверняка догадается, зачем мы все это затеяли.


Сергей Тюнёв
ШАМПУС�К

Вмятина в подвесном потолке. Залитый дорогущий диван. Жена в пене. Дети в восторге: «Папа открыл шампусик!». Ёлка в углу качает ветками, едва сдерживая смех. Настина улыбка, как машина времени, уносит в прошлое.
Годы, лица…
Дрожащие пальцы не знают, как вырвать пробку из этой проклятой бутылки. Моё первое открытие. Мгновение назад Эмма Викторовна грудным… нет, полногрудым голосом заявила: «Хочу шампусика! Молодой человек, обслужите даму!».
В гостиную набились все жильцы нашего восьмиквартирного дома. Каждый со своей табуреткой. � новые соседи сверху. �х дочь зовут Настя. Самое лучшее в мире имя. Недовольная теснотой ёлка колет кого попало.
— Попробуйте голубцы, я вас умоляю, с восьми утра за плитой…
— Закусывай, ирод! Я тебя домой понесу? Марина, давай нашу: «За что вы, девушки, красивых…»
— Верочка, в следующем году, я чувствую, у вас будет такой урожай малины! Если я прибавлю к своему «Запорожцу» мешок сахара, вы-таки выйдете за меня замуж?
Чёртова пробка… Пальнуть бы ею в эту любительницу шампанского, да разве попадёшь с первого раза… Попал. Это у меня наследственное. Дед — белке в глаз, отец — начальству в ухо, я — соседке в лоб. Вырожденец. Но всё равно приятно. Эмма Викторовна навзничь. Зычный крик: «Убили!». Такую убьёшь… Бросились поднимать всем домом. Успокоили, отпоили. Настя, неслышно для всех, мне аплодирует.
Бьют куранты. Ну, уж этот год будет, только держись! Звон бокалов, смех. А снегопад какой за окном!.. Медленный танец. Голос Насти откуда-то из космоса: «А что будет со страной, если умрёт Брежнев?». Я не помню, кто это — её волосы касаются моей щеки… В ЗАГС, как и везде, всем домом.
Годы, лица…
Без пяти двенадцать. Вся семья в сборе. Я, старый пенёк, во главе стола. Внуки радостно тянут ко мне руки: «Деда, деда, открой шампусик!»…
Вереница шампанского по жизни, как верстовые столбы. Что между ними? Счастье…