ОН� ЗАЩ�ЩАЛ� РОД�НУ

Эфраим Ганор

Гибель каждого военнослужащего становится потрясением для израильского общества. Гибель военного летчика — тем паче, ведь их у нас наперечет. Гибель Асафа Рамона стала двойным потрясением, погрузившим в скорбь и траур весь �зраиль. Это объяснимо: чуть более шести лет назад страна оплакивала его отца, блестящего пилота и первого израильского астронавта �лана Рамона, погибшего вместе со всем экипажем американского шаттла «Колумбия».
Что это? Фамильный рок или трагическое стечение обстоятельств? Впрочем, ответ на этот вопрос не умаляет страшного горя, которое обрушилось на семью Рамон.

Следует ли допускать молодого человека из семьи, однажды уже потерявшей военнослужащего, к службе в боевых частях или к должности в ЦАХАЛе, сопряженной с большим риском, даже если сам он изъявляет такое желание? Этот вопрос, занимающий руководство системы безопасности, с годами не утрачивает актуальности. В истории ЦАХАЛа известен не один случай, когда сыновья шли по стопам отцов, не считаясь с чувствами рано овдовевших матерей. � тем приходилось решать сложнейшую дилемму — поддержать или не поддержать желание сына служить в той же части или в том же роде войск, что и его павший смертью храбрых отец. Перед такой дилеммой стояла и Рона Рамон, когда Асаф изъявил желание стать военным летчиком и повторить славный путь своего отца. Конечно, меньше всего Асаф думал о том, что этот путь он повторит буквально, и небо станет последним пристанищем в его яркой, но такой короткой жизни. О том, чтобы этого не произошло, Рона молилась денно и нощно. Увы, ее молитвы не были услышаны...
Трагическая история семьи Рамон — одна из немногих. Столь же трагична судьба другой израильской семьи, семьи Пораз, о которой наш рассказ.
Маоз Пораз родился в 1934 году в Петах-Тикве, откуда его родители, Малка и Моше, перебрались в Кфар-Сиркин, когда он был еще младенцем. Там Маоз окончил начальную школу — дальнейшее образование он получил в сельскохозяйственной школе «Кадури», близ Кфар-Тавора. Он обожал работать на земле и мечтал основать процветающее фермерское хозяйство, но сначала ему предстояло отслужить в армии.
В 1952 году Маоз надел военную форму. Его призвали в летные войска. Командиры очень скоро оценили способности парня и решили направить его на офицерские курсы. Однако у Маоза были иные планы: он с блеском прошел все сложнейшие тесты и экзамены, поступил на курс пилотажа и столь же блестяще окончил его. Впереди была головокружительная военная карьера. Со временем Маоз, уже опытный пилот, стал инструктором летной школы ВВС �зраиля. Во время Синайской кампании 1956 года он провел несколько десятков боевых вылетов и участвовал в воздушных боях. Он не раз был отмечен за мужество и четкое выполнение сложнейших задач. Он стал настоящим асом, но своей любви к земле не утратил. Однако когда после окончания Синайской кампании Маоз решил уйти из армии и заняться земледелием в Негеве, его командиры и товарищи буквально насели на него, убеждая остаться. � он сдался.
Став кадровым военным, Маоз Пораз не переставал учиться, осваивая курс за курсом. Он стал без преувеличения одним из лучших военных летчиков своего времени. � все же желание вернуться к гражданской жизни не покидало его. В 1964 году Пораз вновь решает уйти из Военно-воздушных сил и на сей раз выполняет это свое решение. Правда, он не привязывается к земле, как мечтал в юности, а остается в небе, пусть и фигурально, поступив на службу в авиакомпанию «Эль-Аль». � снова курс за курсом, закрепление пройденного и освоение нового, что приводит его к должности командира экипажа самолета.
Примерно в этот период Маоз и его подруга Матья играют свадьбу, и со временем в семье Пораз рождаются трое детей — дочери Тамар и Амит и сын Нир.
Разрываясь между службой в «Эль-Але», резервистскими сборами и семьей, Маоз все же находит возможность осуществить давнишнюю мечту. Он покупает участок земли в Кфар-Сиркин и сажает на нем цитрусовый сад, за которым любовно ухаживает в редкие свободные часы.
Шестидневная война застала супругов Пораз в �спании, где они проводили столь редкий отпуск. Маоз немедленно вернулся в �зраиль и, не заезжая домой, отправился в свою часть. Уже через пару часов он поднял в воздух свой «Мираж» и отправился бомбить силы противника на Синае. По окончании войны Маоз вновь сел за штурвал пассажирского «Боинга», борт которого украшало лого компании «Эль-Аль».
22 июля 1968 года Маоз Пораз пилотировал самолет израильской национальной авиакомпании, следовавший рейсом Париж — Тель-Авив, когда его захватили террористы. Они принудили экипаж сменить курс и посадить его в Алжире. На долгие 40 дней, пока �зраиль через посредников вел с террористами переговоры, Пораз вместе со всем экипажем и пассажирами стали заложниками. К счастью, эта история закончилась для израильтян благополучно. Через несколько месяцев Пораз пережил еще одно потрясение: пассажирский самолет, экипаж которого он возглавлял, атаковали в афинском аэропорту палестинские боевики. Этот инцидент тоже завершился без особых потерь.
В октябре 1973 года разразилась Война Судного дня, и Пораз сменил форму «Эль-Аля» на летный комбинезон. На своем «Скайхоке» уже в первые часы и дни войны он участвовал в тяжелейших боях на Голанских высотах. Затем его эскадрилья была переброшена южнее, в помощь сухопутным войскам, ведущим бои в районе Суэцкого канала. Там 17 октября самолет Пораза был сбит египетской ракетой. Этот вылет стал последним в его жизни...
Когда Маоз Пораз погиб, его сыну Ниру не исполнилось еще и трех лет. Матья, бесконечно скорбевшая по мужу, растила и воспитывала его так, как, она знала, хотел бы Маоз. Ничего удивительного, что Нир решил следовать по его стопам. Окончив школу в родном Рамат а-Шароне, этот сильный, красивый парень, обладавший спортивным сложением и лидерскими качествами, решил, что будет служить исключительно в отборных боевых частях ЦАХАЛа. Он даже поступил на армейский подготовительный курс в надежде быть принятым в летные войска. Нир успешно прошел тесты и был признан годным к службе в ВВС, однако для того чтобы быть принятым на курс пилотажа, он как сирота ЦАХАЛа (то есть сын погибшего военнослужащего) должен был получить разрешение матери. � тут его ждало разочарование: Матья Пораз решительно воспротивилась тому, чтобы Нир стал военным летчиком. После долгих и мучительных споров мать и сын пришли к компромиссу: он может служить в любой части, только не в ВВС.
Вряд ли Матья сильно выиграла в противостоянии с сыном: он избрал службу в самом элитном подразделении ЦАХАЛа — спецназе при генеральном штабе. Пройдя с успехом жесточайшие тренировки и испытания, он был принят. � хотя, кажется, тренировавшие его офицеры сделали все, чтобы убедить парня отказаться от столь рискованной службы, он настоял на своем решении и в августе 1989 года стал одним из бойцов спецназа.
Подобно отцу, Нир Пораз отличался во всем, чем бы ни занимался. Очень скоро его направили на офицерские курсы, по окончании которых он получил под командование подразделение бойцов. Он участвовал в ряде сложнейших и невероятно дерзких операций, большинство из которых засекречены по сей день. Он был невероятно требователен к подчиненным, но и невероятно заботлив, и всегда был готов прикрыть их собой в наиболее опасные моменты.
Пять лет службы были наполнены очень интенсивной деятельностью, но бег времени неумолим. Перед демобилизацией Нир Пораз задумался над тем, что ему делать дальше. Он мог бы стать кадровым военным, а мог оставить службу и начать обустраиваться на гражданке. Нир выбрал последнее. Он отбыл в длительный отпуск, который положен каждому солдату срочной службы перед демобилизацией, но не успел насладиться им, как его отозвали для выполнения важной операции: предстояло вызволить солдата Нахшона Ваксмана, захваченного хамасовскими боевиками в заложники. Террористы удерживали Нахшона уже пять дней, требуя обменять его на всех боевиков ХАМАСа, находившихся в израильских тюрьмах. Проведя блестящую разведывательную операцию, ШАБАК установил точное местонахождение заложника — его удерживали в одном из домов арабской деревни Бир-Набалла к северу от �ерусалима. Как удалось выяснить, Нахшона охраняли трое боевиков. Попытка незаметно проникнуть в дом и нейтрализовать их была крайне рискованной, это понимали все. Однако и поддаваться на требования террористов правительство �зраиля не считало возможным. Поэтому было решено все же провести операцию по освобождению заложника. Эту задачу возложили на группу под командованием Нира Пораза.
14 октября 1994 года после очень интенсивной и столь же короткой — времени было в обрез — отработки деталей операции группа спецназовцев подобралась к самому дому и уже была готова ворваться в него, когда была замечена боевиками, и те открыли огонь. Увы, Нахшона Ваксмана спаси не удалось: охранники застрелили его в первые же секунды операции. Кроме Нахшона, погиб еще один израильтянин — Нир Пораз, десять наших парней получили ранения. По свидетельству всех, кто был причастен к акции, Нир проявил высочайшее мужество и блестящие стратегические способности как на этапе разработки, так и на этапе выполнения задания. Он уберег от верной гибели своих товарищей по оружию, но себя уберечь не сумел...
23 года было Ниру Поразу, когда его хоронили рядом с отцом на военном кладбище в Кирьят-Шауле. За участие в операции по освобождению заложника он был посмертно награжден знаком отличия от имени начальника генерального штаба ЦАХАЛа (этот пост в то время занимал Эхуд Барак).
Героическая история семей Пораз и Рамон перекликается с историей еще одной семьи — семьи Зореа. Глава этой семьи, Меир, начинал свою военную карьеру солдатом Еврейской бригады, которая в составе британских войск сражалась с нацистами в годы Второй мировой войны. С образованием Государства �зраиль Меир Зореа был одним из первых офицеров ЦАХАЛа, принимал участие во многих военных кампаниях, дослужился до генерала, командовал Северным военным округом, затем возглавлял оперативный отдел генштаба ЦАХАЛа. У Меира было шестеро сыновей. Старший из них, Гиора, как и отец, стал кадровым военным, стремительно продвигался по карьерной лестнице, получил звание бригадного генерала, командовал спецназом генштаба, возглавлял армейскую разведслужбу. Второй сын Меира, Йонатан (они с Гиорой были погодками) стал военным летчиком и погиб в Шестидневной войне: во время бомбардировки дамасского аэропорта его самолет сбили сирийцы. Младший сын Меира Зореа, офицер-танкист, погиб во время Войны Судного дня в результате прямого попадания снаряда в танк.

«Новости недели» — «Континент»