АРМЕН�Я В ПО�СКАХ ГЕОПОЛ�Т�ЧЕСКОЙ ВЫГОДЫ

Сергей МАРКЕДОНОВ — политолог, кандидат исторических наук

5 ноября 2009 года Ереван посетил Специальный представитель Генсека НАТО на Кавказе и в Центральной Азии Роберт Симмонс. Программа визита высокопоставленного натовского чиновника была весьма насыщенной. Симмонс встретился с президентом республики Сержем Саркисяном, а также с секретарем Совбеза Армении Артуром Багдасаряном, главой М�Д (и одним из подписантов «Цюрихских протоколов» с Турцией) Эдвардом Налбандяном, спикером парламента Овиком Абрамяном, министром обороны Сейраном Оганяном. Помимо общих политически корректных заявлений о необходимости прогресса в деле нагорно-карабахского урегулирования и армяно-турецкого примирения специальный представитель Генсека Североатлантического альянса сделал несколько принципиально важных выводов относительно отношений Армении с НАТО…
По словам Симмонса, «за последний год отношения между НАТО и Арменией развивались очень динамично». Поэтому спецпредставитель выразил «удовлетворение» этим процессом, так как, по его наблюдениям «эти отношения пользуются поддержкой широких слоев армянского общества». Впрочем, высокопоставленные чиновники Республики Армения также выражали свое удовлетворение уровнем кооперации с ведущим военно-политическим блоком нынешнего мира. По словам главного дипломата Армении Эдварда Налбандяна, Армения и дальше намерена укреплять взаимовыгодное сотрудничество с Альянсом. Более конкретным в оценках направлений этого сотрудничества был секретарь Совбеза республики Артур Багдасарян, отметивший, что в рамках программы �ндивидуального партнерства (IPAP) в его стране осуществляются важные реформы в сфере обороны, безопасности, чрезвычайных ситуаций. �, наконец, президент Армении Серж Саркисян подчеркнул, что отношения его страны и НАТО «полезные, поучительные и необходимые не только в военной области».
Визит натовского спецпредставителя в Ереван оказался вне фокуса журналистского внимания. На фоне двух сложных процессов (армяно-турецкого примирения, которое после подписания двух протоколов, немного «сбавило обороты» и нагорно-карабахского мирного процесса, который, похоже, напротив обороты только набирает) визит чиновника из НАТО кажется не слишком важным событием. Тем более, что каких-то геополитических прорывов необратимой силы эта поездка не принесла. Да и сами визиты Симмонса в Ереван — не слишком уж большая редкость. В конце концов, профессия специального представителя генсека Альянса по двум важнейшим регионам Евразии обязывает. Но все это только на первый взгляд. � проблема здесь не в том, что Армения начинает переориентацию на Запад или на структуры Альянса, забыв про верность ОДКБ. Данный визит отчетливо показывает некоторые важные закономерности внешней политики не только Армении, но и всех постсоветских республик, которые очень часто игнорируются и политиками, экспертным сообществом, и журналистами (которые во многом являются ретрансляторами политических и политологических тезисов). Заметим, что эти закономерности либо по недомыслию, либо сознательно (исходя из пропагандистских соображений) игнорируются. В итоге формируется не вполне адекватная повестка дня с сильно завышенными ожиданиями (а иногда и максималистскими планками). Реализация такой повестки или вовсе невозможна или затруднительна. Но попытки из этой «сказки» сделать быль нередко затрудняют России сохранение ее позиций даже там, где она по определению должна их иметь. Поэтому визит Симмонса в столицу Армении следует рассматривать, как хороший информационный повод содержательно поговорить об упомянутых выше закономерностях.
В ходе своего последнего посещения Еревана Симмонс не раз пытался привлечь внимания армянских политиков и журналистов к следующему тезису: кооперация Армении с НАТО не означает геополитической конкуренции с Россией, или вытеснения России из Закавказья. Между тем, в Москве уже давно любые контакты любой постсоветской республики с НАТО рассматриваются едва ли не как вызов российской внешней политике. Нельзя сказать, чтобы подобные выводы были полностью лишены оснований (особенно в связи с ситуацией вокруг Грузии и Украины). Однако нередко в российских дипломатических кругах происходит гипертрофированная переоценка и потенциала НАТО (в котором есть и жесткие оппоненты России, и страны, активно кооперирующие с нашей страной), и Запада вообще. Все внешнеполитические действия на территории бывшего СССР рассматриваются как фронтальное противостояние между РФ и Западом. Между тем, такое фронтальное противостояние отсутствует. � этому есть несколько причин и объяснений. Во-первых, сама Россия заинтересована в сотрудничестве с Альянсом (конечно же, не из альтруистических побуждений, а исходя из национальных интересов). Отсюда и транзит военных грузов для Афганистана, и возможности для широкой кооперации в Центральной Азии. В этом смысле у российской дипломатии есть понимание того, что национальные интересы не противоречат кооперации с Альянсом, хотя бы потому, что это - крупнейший военно-политический блок в мире, имеющий с твоей страной общие границы. Однако такое же понимание применительно к другим постсоветским республикам у Москвы отсутствует, поскольку базируется на непонимании новых реалий. Перед нами (нравится нам это или нет — другой вопрос, не имеющий прямого отношения к делу) уже не субъекты нашего государства, а национальные независимые образования, чьи взгляды просто по определению не могут стопроцентно совпадать с позициями самой крупной державы Евразии.
Между тем, бывшие братья РФ по СССР идут по пути партнерства с НАТО отнюдь не из бескорыстной любви к «демократическим ценностям». Если говорить об Армении (главном предмете настоящей статьи), то ее интерес к Альянсу объясняется несколькими причинами. Первая может рассматриваться, как определенная нейтрализация азербайджанского влияния на Западе вообще и в НАТО в частности. Азербайджан не раз акцентировал свой североатлантический вектор внешней политики. В этой связи в Ереване прекрасно понимают, что если отдать эту площадку Баку, то на Южном Кавказе может быть воспроизведена балканская ситуация, когда мощный военно-политический блок выступит на чьей-то одной стороне. Кооперируя с НАТО, Ереван, тем самым ставит Альянс в положение выбора между ним и Баку. Это положение легче достичь, потому что Армения и Азербайджан находятся примерно в одной категории сотрудничества с Альянсом (они работают в проекте IPAP). Поскольку же Россия не имеет с Арменией общих границ, неплохие отношения с одним из «полюсов» международной политики вносят свои «пять копеек» в стабилизацию ситуации на Южном Кавказе. У Азербайджана в отличие от Грузии нет стопроцентного «фактора НАТО» за плечами, что удерживает (вкупе с фактором ОДКБ) Баку от реализации тех идей, которые время от времени высказывает руководство этой страны. Вторая причина связана с ОДКБ. Очевидно, что Армения вступала в это объединение не для того, чтобы быть вовлеченной в среднеазиатскую повестку дня. Ереван также прекрасно понимал то, что Казахстан, Таджикистан или Киргизия не будет помогать ему решать карабахскую проблему в выгодном ключе.
Однако союзничество с Москвой и совместная охрана границы Армении с российскими пограничниками и военными (тем более после «пятидневной войны») — фактор достаточно надежный. Но без общих с РФ границ он не может быть единственным, а концентрация усилий только на одном ОДКБ чревата большей активизацией в Центральной Азии, что Армении не слишком интересно. В условиях же изоляции Армении (до открытия армяно-турецкой границы) НАТО — это некое дополнительное «слуховое окошко» для этой страны. Третья причина связана с внутренней ситуацией, а именно с модернизацией армянской национальной армии (таковая может быть реализована только с учетом всего передового международного военного опыта, включая и российские, и советские, и натовские наработки). Отсюда и одновременный интерес Еревана и к ОДКБ с Москвой во главе, и с НАТО, где решающую роль играет Вашингтон. � выбора между ними Армения делать не хочет. � вряд ли будет. Впрочем, активизация контактов с НАТО может поставить перед Ереваном практически тот же вопрос, что членство страны в ОДКБ. Речь идет о привлечении армянских миротворцев в Афганистан (цель важную для глобальной политики, но вряд ли слишком актуальную для Армении).