ДЕКАБР�СТЫ. ВЗГЛЯД �ЗДАЛЕКА

Тимур БОЯРСК�Й

Много лет подряд мне не даёт покоя загадка: почему Александр Галич, который раньше большинства других понял, кто и для чего совершает революции, так превозносил и возвеличивал декабристов. �х славу он называл солнечной. Одна из наиболее знаменитых его песен называется «Петербургский романс»:
«Можешь выйти на площадь
В тот назначенный час?
Где стоят по квадрату
В ожиданьи полки
От Синода к Сенату,
Как четыре строки».
Александр Аркадьевич восхищался их смелостью. Элемент смелости, конечно есть. Но можно это назвать и иначе. Например, авантюризм и фанфаронство. А если вспомнить о событиях, которые случились непосредственно перед построением войск, то можно придти к выводу, что здесь не обошлось и без бандитизма. Среди многочисленных героических эпизодов исторического дня 14 декабря 1925 года был и такой. Декабрист Щепин-Ростовский вступил в полемику с теми, кто пытался препятствовать авантюре. При этом он ранил своей саблей пять человек, в том числе двух генералов — В.Н. Шеншина и П.А Фредерихса. Почему его не пристрелили на месте — загадка. Этот террорист оказался везучим. Суд, состоявшийся после событий 14 декабря, приговорил его к отсечению головы. Однако император заменил высшую меру наказания на пожизненную каторгу, которая чуть позже был ограничена двадцатилетним сроком. Через 20 лет он вернулся, поселился в своём родовом имении в Ярославской губернии и даже получал выплаты от государства в связи с финансовыми проблемами. Николая I называют кровавым. Если бы история была основана на справедливости и объективности, то кровавыми следовало бы назвать Щепина-Ростовского и его друзей по преступлениям.
В. �. Ленин похвалил декабристов с определёнными оговорками: «Узок круг этих революционеров. Страшно далеки они от народа. Но их дело не пропало. Декабристы разбудили Герцена. Герцен развернул революционную агитацию». Всё, что сказал или написал Ленин, независимо от содержания считалось гениальным. Под гипнозом ленинской формулировки о декабристах находились несколько поколений историков и писателей. Удивительно, что среди них оказался и Галич. Он, как и другие, не задал вопроса: почему страшно далеки они от народа? Они жили в России, а не в Швейцарии. Жизнь заставляла их ежедневно встречаться с торговцами, кучерами, кузнецами, конюхами, прачками и кормилицами. Они по долгу службы непрерывно имели дело с солдатами — вчерашними крестьянами.
Так кто был ближе к народу?
Что, собственно говоря, произошло 14 декабря? Тридцать офицеров вывели на Сенатскую площадь российской столицы 3020 солдат и матросов.
Солдаты были из Московского и Гренадёрского полков, а матросы — из гвардейского морского экипажа. Вышли не все солдаты, не все матросы и не все офицеры. Среди тех, кто не вышел, был Павел Трубецкой — кандидат в диктаторы России. В советских учебниках сказано, что декабристы выбрали его на роль диктатора. Кто-нибудь когда-нибудь слышал, чтобы диктаторов выбирали? Диктаторы выбирают сами себя. Если то, что Трубецкого выбирали, соответствуют действительности, то можно представить себе, что бы произошло, если бы авантюра не окончилась позорным провалом, и Трубецкой превратился бы в диктатора. Прежде всего, он тем или иным способом избавился бы от тех, кто его выбрал, чтобы не заслоняли горизонт. Но Трубецкой оказался трусом и предателем.
Если бы он был порядочным человеком, то, усомнившись в успехе задуманного, как сейчас бы сказали, проекта, он бы его отменил. Если было поздно отменить, разделил бы свою судьбу с теми, кого он подбил на смертельно опасную авантюру. Но он спрятался в одном из помещений Генерального штаба, время, от времени боязливо выглядывая в окно, из которого было видно не всё.
Построенные в колонны войска бестолково топтались на месте, пока офицеры-декабристы, нервничая и торопясь, проталкивали на роль нового диктатора Евгения Петровича Оболенского. Его воинское звание — поручик.
С квалифицированными кадрами у декабристов были проблемы. Новый диктатор послал на рожон Петра Григорьевича Каховского. Среди декабристов были люди умеренные и радикальные. Самым радикальным был Пётр Каховский. Он проповедовал немедленное истребление всей царской династии. Даже большевики в 1928 году с этой задачей не справились — те великие князья и княжны, которые к этому времени оказались за границей, остались в живых. Но это потому, что среди большевиков не было Каховского, он бы до них тоже дотянулся.
Что такое царская династия? Это действующий император, его жена и дети, его братья, в том числе и двоюродные, с женами и детьми, его сёстры с мужьями и детьми, а также братья и сёстры его родителей с жёнами (сёстры с мужьями) и детьми. В общей сложности это несколько сот человек. Другими словами, Владимир �льич Ульянов принял бы Каховского в свою партию без кандидатского стажа.
Более или менее внятным требованием тех, кто отказался принести присягу новому императору, было желание видеть царём не Николая, а его находящегося в Варшаве брата Константина. Николай 1-й послал к восставшим генерал-губернатора столицы Михаила Милорадовича, очень авторитетного генерала — героя войны 1812 года. Генерал-губернатор разъяснил собравшимся, что он и сам был сторонником Константина. Но не далее, чем вчера, он читал письмо Константина, в котором тот отрёкся от престола в пользу своего младшего брата Николая. Тогда микрофонов и усилителей ещё не было, поэтому все его слов слышать не могли, а подъехавшие к генералу Оболенский и Каховский не были заинтересованы, чтобы эта информация дошла до остальных участников событий. Милорадовичу было бы легче донести эту информацию до глухонемых, потому что те, по крайней мере, вменяемые. Оболенский начал с того, что пырнул Милорадовича штыком в бедро. Каховский решил, что этого недостаточно, поэтому он убил Милорадовича выстрелом в упор. Заодно он убил находящегося рядом командира лейб-гвардии Гренадёрского полка Стюрмера и ранил кинжалом офицера царской свиты Гафстера. Стюрмер не должен был находиться возле генерал-губернатора. Его долг идти в ряды своих взбунтовавшихся подчинённых и убеждать их разойтись, или возглавить часть своего полка, которая не примкнула к восставшим, чтобы разогнать (а может быть, перестрелять) вышедших на площадь. Но он не сделал ни того, ни другого, и поэтому бесславно погиб.
Почему императорский конвой не пристрелил на месте обоих бандитов, сегодня понять трудно.
Так или иначе, применение силы было неизбежным. По команде императора её применил генерал Сухозанет, открывший картечью огонь на поражение. Правда, он перестарался. По справке, составленной для императора чиновником департамента полиции С. Н. Кирсановым, в результате событий 14 декабря погибли 1271 человек, в том числе — 9 женщин и 19 детей. Не все погибли от картечи, большинство было раздавлено в результате паники и давки, которые возникли после первых же выстрелов. Справка свидетельствует, что погибли 2 генерала, 1 штаб-офицер (почему-то автор справки его выделил особо),17 офицеров, 282 — это нижние чины, и 903 — это чернь (тогда это был официальный термин для простых людей, которые пришли из соображений любознательности посмотреть на историческое событие).
В программных документах лидеров декабристов согласия нет, но про то, что императором должен быть Константин, а не кто-либо другой, как раз ничего не сказано. В конце концов, их ли это дело вникать в династические разногласия? Процедура смены монархов не ими написана, и их участия в этой процедуре не предусмотрено. То есть, это было не причиной, а поводом. В документах большой веер разнообразных политических мнений. Одни хотели конституционную монархию, другие конституционную республику, третьи диктатуру, четвёртые отмены крепостного права. Не будем вникать в их правовое творчество. Хотя сочинения Павла �вановича Пестеля заслуживают всяческого внимания. Павел �ванович — участник войны 1812 года, за храбрость в Бородинском сражении награждён золотой шпагой. Это не мешало ему всю жизнь восхищаться императором Бонапартом, подражать ему и мечтать, что наступит момент, когда он — Пестель — станет российским диктатором. Вот мнение о Пестеле российского историка Н.�. Греча: «Какова его цель? Сколько я могу судить — личная, своекорыстная. Он хотел произвести суматоху, и, пользуясь ею, завладеть верховной властью в замышляемой республике. Достигнув верховной власти, Пестель сделался бы жесточайшим деспотом». Вероятно, такой вариант событий мог осуществиться, если бы его своевременно не повесили.
А конституция? Одно другому не мешает. Разве �осифу Виссарионовичу мешала сталинская конституция? А с другой стороны в Англии и �зраиле до сих пор нет конституций, но это не причина для организации конца света.
Среди пятерых повешенных есть фамилии Муравьёва-Апостола и Бестужева-Рюмина. �х не было на Сенатской площади. Они отличились через несколько дней. Взбаламутив Черниговский полк в окрестностях Киева, он арестовали командира полка полковника Гебеля и повели полк в Белую Церковь и Житомир в надежде, что остальные войска примкнут к ним автоматически, после чего можно будет наступать на Петроград, освободить своих только что арестованных единомышленников и довести до конца свои честолюбивые устремления. Разумеется, никто к ним не примкнул. Первая же воинская часть встретила их картечью, Муравьев-Апостол был ранен, а выздоровев, предстал перед судом и был повешен. Вызывает недоумение, что среди повешенных оказался поэт Кондратий Фёдорович Рылеев. Конечно, он был единомышленником своих коллег по эшафоту, конечно, он действовал заодно с ними и даже писал крамольные стихи:
«Вдоль Фонтанки-реки
Квартируют полки,
�х и учат, их и мучат,
Что ни свет ни заря,
Что ни свет ни заря
Для потехи царя.
Разве нет у них рук,
Чтоб избавиться мук,
Разве нету штыков
На князьков-голяков?»
Такие стихи не могли, конечно, понравиться ни следствию, ни суду, но тогда ещё не было 58-й статьи уголовного кодекса, и на высшую меру наказания они не тянули. Но у суда, видимо, и без стихов было в чём его обвинить. Одним словом, восстание было подавлено, виновники наказаны.
Осуждённых было 97 человек, но только 5 из них получили высшую меру наказания. После сопоставимого по масштабам Кронштадтского мятежа было расстреляно по приговорам ревтрибуналов 2103 человека. Декабристы добивались именно такой линии развития.
Можно ли считать, что без декабристов не произошло бы октябрьской революции? Ленин считал, что они были своего рода детонатором.
Но у французской революции не было таких предшественников, и всё-таки она состоялась. Экстремисты были, есть и будут всегда и везде.
Но в учебниках истории сегодняшнего дня декабристы экстремистами не считаются. Они считаются народными героями. В офисах всех сегодняшних террористических организаций, включая ХАМАС, можно повесить их портреты.