Л�ТЕРАТУРНАЯ СТРАН�ЦА

ОТ СОСТАВ�ТЕЛЯ
Сергей Архипов — киевлянин, литератор, можно сказать, совсем начинающий, но с большим жизненным опытом, и его невыдуманные истории, по-моему, весьма и весьма остроумны.
�лья Криштул — автор юмористических рассказов, сценарист. Живет в Москве. По его сценариям снято три художественных кинофильма. Мы уже встречались с его смешным творчеством на страницах наших изданий.
Семён Каминский, newproza@gmail.com
__________________

Сергей Архипов
МЕРТВЫЕ МУХ� НА ДЕРЕВЯННОЙ Л�НЕЙКЕ

В 1972 году на Белоцерковский шинный завод прибыло человек сорок выпускников Днепропетровского химико-технологического института. Мы искренне гордились, что попали на важный государственный пусковой объект союзного значения. Таково было распределение, причем добровольное. Выпускники представляли разные факультеты, некоторые даже не имели ничего общего с шинным производством. В те времена никого из руководства предприятия не интересовала приобретенная в учебном заведении специальность. Кадрам надо было заполнить низшие вакансии инженерных должностей. Например, технологи в области производства силикатного кирпича определялись в отдел конструирования шин. Я же защитил дипломный проект по нефтепереработке. Но распределился в Белую Церковь на шинный завод. Нефтяных скважин в этом городе не было, и нет до сих пор. Просто там жили мои родители…
Шинное производство мы изучали слабо, поэтому я почти искренне верил, что шины растут на деревьях — гевеях. Но такова уж была система высшего образования — широкий профиль, чем мы отличались от «узкого» западного инженера. Вот и меня, механика, отдел кадров определил сменным мастером автокамерного цеха, где, по логике, должен работать технолог. А все мои приятели с нашего факультета «дружно» устроились «по специальности» начальниками смен в ТВЦ — тепловентиляционный цех, задачи которого легко угадываются в его названии. Должностной оклад им был «отмерен» в целых сто двадцать «тяжеловесных» рублей. Отгуляв «по полной программе» последний студенческий отпуск, на завод я пришел устраиваться несколько позже других, поэтому и занял «нижайшую касту» сменных мастеров, которую оценивали лишь в 115 рублей в месяц.
Разницу между работой в ТВЦ и автокамерном цехе я уразумел сразу… Ведь у меня не было ни одной минуты свободного времени ни днем, ни ночью: то тебя зовет почти плачущий бригадир, у которого остановился агрегат или станок (а ты в нем абсолютно не разбираешься), то вызывает диспетчер завода, то начальник цеха, то вдруг становишься нужным какому-нибудь руководящему лицу, работающему только в дневную смену и т.д. Потом – «разбор полетов» на заводской «оперативке»…. Поросячий визг начальства на этом совещании снился еще долго! Поверьте, это был для двадцатидвухлетнего молодого специалиста форменный кошмар. Студенческая жизнь, занятия в институте никак не походили на реальную действительность… А еще — около пятидесяти работяг в подчинении со своими «прибамбасами» — все, как на любом производстве! В общем, холодный ушат на бестолковую голову! Только потом начинаешь мыслить: «Куда я попал?».
В то же время, в смене ТВЦ работали, кроме начальника, всего три человека — оператор, электрик и слесарь-наладчик. Они практически никому и никогда не были нужны. У пускового предприятия были гораздо более сложные проблемы, чем «продукция» ТВЦ. Поэтому, особенно ночью, когда обстановка в автокамерном цеху немного «устаканивалась», я шел к друзьям-тепловентиляционщикам немного отдохнуть и отвлечься от «насущных проблем».
Вся смена ТВЦ сидела в просторном кабинете и скучала… �грать в домино им было уже совершенно не интересно. Получив костяшки популярной игры, они мгновенно определяли проигравшего «доминошника», обреченного неуклюже лезть под стол. �нженерно-технические работники и даже работяги, как ни странно, читали засаленные журналы «Огонек», «Роман-газета», «�ностранная литература», «Вокруг света», «Смена» - там всегда было что-то интересное.
Они были очень эрудированными в отличие от нас — производственников.
А журналы приносили из дома на завод свои же сотрудники, целыми подшивками за прошлые годы. Но иногда «властители» тепла и прохлады просто дремали, высокомерно и вяло принимая у себя, таких же, как и я «производящих продукцию» придурков.
В душе я им завидовал: и зарплата больше, и спокойная работа без подчиненных, и постоянные премии, и никаких заумных «углублений» в дебри специфических проблем, сопутствующих любому производству. �х главная задача — высидеть смену.
Как-то в ночную смену, я приплелся на «полусогнутых», отдохнуть, а может и вздремнуть в этот ленивый цех. Постелил несколько телогреек на столе Ленинской комнаты на глазах у ее руководства — начальника смены Ромы Пругера.
С ним мы учились в одной группе, он был на год старше, но мы его любили за юмор и к месту сказанные, не всегда цензурные, «мудрые выражения».
Задремать даже на короткое время не давали мухи, ибо их было в кабинете больше, чем рабочих на заводе. Они нагло летали, по-хамски садились на тело, щекотали, кусали и просто противно жужжали.
Я резво встал и начал отмахиваться от летающих «будильников» свернутым в трубку солидным литературным журналом.
Рома некоторое время безразлично смотрел на мои фуэте из балета «Спартак», затем протянул обыкновенную тридцатисантиметровую деревянную линейку:
— Бери, ведь ты же «производственник», и просто обязан правильно обращаться с этим точным измерительным инструментом!
Я посмотрел на линейку без интереса и с раздражением процедил:
— Причем здесь твоя линейка?
Рома с серьезным лицом вдруг предложил:
— А вот попробуй угрохать муху на лету!
Мне тогда было всего лишь двадцать два года….
� я с веселым воодушевлением принялся ею махать, как шашкой, по воздуху.
Скажу сразу, никаких успехов не добился. Мухи продолжали спокойно летать, неспешно избегая встречи с «орудием возмездия».
Пругер снисходительно за мной наблюдал, вытянув ноги из-под письменного стола…. Потом сказал:
— Дай линейку! Тебе как показать, плашмя или ребром?
Вопрос я понял не сразу. Но Рома, не меняя положения, сидя на стуле, четко взмахнул канцелярской принадлежностью, и муха, без всяких признаков жизни упала на пол. Потом он еще несколько особей уложил на поверхность линолеума, не вставая с места. Одногруппник уверенно бил мух, как плоскостью, так и ребром линейки.
Я был просто поражен такому искусству…. Это было за гранью моего восприятия, как начальника ночной смены автокамерного цеха! Кроме того, в институте мы этого даже не проходили…
Потом Пругер мне довольно высокомерно поведал, что в ТВЦ уже давно проводятся соревнования среди молодых специалистов по столь жестокому уничтожению мух, причем, в единицу времени. При этом он с гордостью заметил, что занимает только призовые места!
Хотел того или нет, но Роман Борисович Пругер открыл мне одну из главных мудростей жизни — если овладеваешь хоть одной специальностью, то обязан быть в этом деле профессионалом… Лишь тогда ты оставишь «след в памяти народной»…
Действительно, убей, никак не могу вспомнить, что же конкретно в тот период лично я делал красиво и изящно. А вот насколько мастерски Рома владел обыкновенной линейкой, помню до сих пор!
Я же искусством обращения с этим инструментом так и не научился.



�лья Криштул
ЗВОНОК НА РОД�НУ

Валь, привет, королева! Это �ра с Москвы! Как у вас там? Да у нас-то чего… Слушай, я чего звоню, уже извелась прям вся. Вчера с мамкой говорила, представляешь, она говорит – Батуева рожает. Я не могу, говорю, какая Батуева, та, что у рынка живёт что ли, а нас разъединили, связь эта дурацкая. Ты-то знаешь, какая Батуева? Как нет? А чего ты там делаешь-то, если не знаешь ничего? А Маринка не Батуева? Нет? А кто? А-а… Да всё нормально у нас, я ночь не спала из-за Батуевой этой… Муж? Да что муж… �диот. Значит, у рынка всё-таки Батуева, если не Маринка. Не рожала она? Чёрненькая такая, в дублёнке? Нет, ну я в полном шоке вся… А кто тогда? А та Батуева, что возле магазина красного? Тоже не Батуева? А, может, она фамилию взяла и рожает себе, а ты сиди здесь, как дурра, почём зря! Ты нам звонила? Когда? Мы вчера в кино ходили. Да не знаю я, я всю дорогу про Батуеву эту думала. Да хорошее кино, убили там кого-то в конце. Мужу понравилось, ему-то наплевать, что жена места себе не находит. Сидит вон, идиот. Слушай, ну что ж за Батуева такая… Главное, я ж прошлый год приезжала, помнишь, никакая Батуева никого не рожала… А баба Катя у нас не Батуева? Да знаю, что восемьдесят два, может, решилась, абы как… Деньги-то какие дают за второго, а у неё штук десять… Ну не знаю прям, всё из рук валится… Приезжая, может, какая, приехала да рожает, а? � Ленка не Батуева? А ты спроси у неё. Вчера видела? Не рожает она? Ну я не могу, я так в больницу попаду, с Батуевой этой… Да что, как дела, плохо дела. Муж вон сидит на диване, идиот… У вас там Батуева какая-то рожает, я в шоке вся, а ты «как дела?»! Не могу с тебя, нервов не хватает! Может, учительница новая — Батуева? Физрук? А он не Батуев? А жена его? Вдруг она тайком рожает, под чужой фамилией, что б муж не узнал? Нет, надо отпуск брать и ехать. У вас там все перерожают, а вы будете сидеть, как клуши деревенские. Столько дел, но ехать придётся. Я эту Батуеву найду. Муж ещё идиот, сидит вон на диване, жрать просит. Одна мысль – пожрать, а ты тут хоть оброжайся, ему всё равно. �рка у нас не Батуева? � у мамки занято весь день, с кем они там болтают… Да какая погода, Валь, тебе поговорить не о чем? Смотри, эта Батуева родит, и будет тебе почём зря! Как тебе всё равно? Нет, ну я в полном шоке с тебя! А если б эта Батуева твоим дитём была? Вот-вот, собираешь, что ни попадя, всё равно ей… Я, представляешь, вчера харчо готовила, думать стала про эту Батуеву, один рис остался, вся вода выкипела… Этому идиоту дала — не жрёт. У него ж забот никаких. Вот если б алкаш какой-нибудь знакомый рожал, тогда что ты — забегал бы! Одно слово — идиот. Сейчас снова мамке набирать буду. Может, ты сходишь до неё? Скажи, что я «Скорую» вызвала из-за этой Батуевой! Весь валидол, скажи, выпила почём зря!! Скажи, что она меня в могилу сведёт вместе с Батуевой своей!!!
Валь, ну что, сходила? Ну не томи, говори быстрее! Как никто не рожает? � Батуева не рожает? Нет никакой Батуевой? А баба Катя? Что ж вы меня доводите почём зря, я сутки уже не ем, не сплю! Нет, ну я прям расстроилась вся, представляешь… Только нормально пожила в полном шоке и всё, на тебе — никто никого не рожает… � не умер никто? Жаль… Может, хоть посадили кого? Нет, Валь, я не могу с тебя, с тобой и поговорить абы как не о чем… Ладно, пойду идиоту этому харчо впихивать… Как-как, разбавлю водой да впихну. Сожрёт, куда он денется, идиот же… Ладно, пока… Если чего узнаешь — сразу звони! У нас-то тут, в Москве, тишина, никаких новостей, если только Путин куда поедет… Вся жизнь — у вас!