Х�ЛЛАР� КЛ�НТОН: «Я БЫ ХОТЕЛА В�ДЕТЬ БЛ�ЗК�Е ОТНОШЕН�Я МЕЖДУ НАТО � РОСС�ЕЙ»

— Госпожа госсекретарь, у меня есть вопрос о лондонской конференции по Афганистану. Перед началом вашей пресс-конференции журналисты беседовали с защитниками прав женщин в Афганистане. Они высказали серьезную озабоченность тем, что ради примирения с движением Талибан, о котором говорил афганский президент Хамид Карзай, их интересы могут быть принесены в жертву. Я знаю, что Соединенные Штаты не будут участвовать в этом процессе примирения, но, тем не менее, можете ли вы заверить этих женщин в том, что их интересы будут защищены?
— Дэвид, я разделяю эту озабоченность, и именно поэтому я не только встречалась с афганскими женщинами, но и довела их позицию до сведения президента Карзая и других официальных лиц. У нас нет намерений приносить в жертву их интересы. Конечно, мы должны очень внимательно следить за тем, что бы этого не произошло. �дея примирения и реинтеграции талибов в общество состоит в том, чтобы сделать это в соответствии с законами и конституцией Афганистана, которые обеспечивают равноправие женщин. Рассматривая этот вопрос в более широком контексте, необходимо признать, что во многих районах Афганистана женщины сталкиваются с дискриминацией и без Талибана. Я пока не хочу бить тревогу, потому что процесс примирения только начинается. Но я хочу заверить, что Соединенные Штаты привержены идее равноправия, и мы особенно пристально следим за соблюдением прав наиболее уязвимых групп населения, к которым относятся женщины и девочки в Афганистане.

— Позвольте перейти к вашему выступлению в Париже, посвященному проблемам европейской безопасности. Вы дали понять, что расширение НАТО по сути дела способствовало укреплению безопасности России, хотя сама Россия выступает против расширения Североатлантического альянса. Однако существует и другое мнение – что из-за расширения НАТО Россия «ощетинилась» и стала менее демократичной. Что вы думаете об этом?
— Я думаю, что такая точка зрения не подтверждается фактами. Когда страны Центральной и Восточной Европы имеют возможность выбора и вступают в НАТО, таким образом, создается пакт государств, ставящий перед собой цель повышения общей безопасности. НАТО не заинтересовано в каких-либо наступательных действиях против своих мирных соседей. На самом деле НАТО заинтересовано в более тесном сотрудничестве с Россией. Мы считаем, что в 21 веке раздел проходит не столько между различными государствами, сколько между государствами, приверженными делу мира и росту благосостояния, и негосударственными структурами и государствами-изгоями. Россия сталкивается с серьезными проблемами безопасности в своих приграничных районах. Я думаю, то, что России не приходится беспокоиться о своих западных соседях, идет ей на пользу. Россия сама определит свое отношение к расширению Североатлантического альянса, но я бы хотела видеть близкие отношения между НАТО и Россией. Я думаю, что такие отношения будут взаимовыгодны.

— Насколько вы озабочены состоянием демократии в России? Многие считают, что по сравнению с периодом правления Бориса Ельцина демократия в этой стране сдала свои позиции.
— Я думаю, что с точки зрения демократии и прав человека, а также развития, в России наблюдаются некоторые негативные тенденции. В России сокращается продолжительность жизни. Это великая страна с очень богатой историей и очень умным, хорошо образованным населением. Так что, я думаю, у России есть, над чем подумать, и, я полагаю, президент Медведев это понимает. Он не раз говорил и писал об этом. Я думаю, в долгосрочной перспективе более открытое общество, терпимо относящееся к инакомыслию, расширение свободы рынка, вступление во Всемирную торговую организацию, модернизация в разных сферах — в интересах России.

— В своем выступлении вы упомянули предстоящие выборы в Украине и сказали, что это часть процесса, который сблизит Украину с Европой. С другой стороны, по опросам общественного мнения, лидирует кандидат, выступающий против вступления в НАТО. Если он победит на выборах, можно ли будет считать это шагом назад?
— Нет, потому что это решение, которое принимает украинский народ. Никто никого в НАТО вступать не вынуждает. Каждая страна по собственному желанию подает заявку на членство в НАТО. Если в Украине меняется руководство и украинский народ на данном этапе не желает вступать в НАТО — это их выбор.

— В своем выступлении вы также упомянули, что Соединенные Штаты озабочены ситуацией в Абхазии и Южной Осетии. Разве тот факт, что Россия практически и физически оккупирует эти районы, не исключает возможность вступления Грузии в НАТО?
— Нет. Но Грузия находится в процессе, который призван показать может ли она соответствовать стандартам членства. Конечно, речь не идет о признании законности отделения Южной Осетии и Абхазии Европой или США, или среди членов НАТО. Мы надеемся на улучшение отношений между Россией и Грузией, ослабление любой существующей напряженности, а также на то, что стороны воздержатся от провокаций. Это — одна из областей, над которой мы еще работаем.

— Одним из наиболее эмоциональных событий, как мне кажется, стала ваша встреча с премьер-министром Молдовы в Государственном департаменте неделю назад — его замечания о том, как он был признателен стать членом МСС (корпорации «Вызовы тысячелетия») и как он гордится демократическими реформами. Делают ли Соединенные Штаты или их союзники что-либо для решения вопроса о территориальной проблеме Молдовы, которая является препятствием на пути прогресса в этой стране?
— Я подробно обсудила эту проблему с премьер-министром. Молдова стремится к укреплению демократии для улучшения своей экономики, она имеет право на участие в программе «Вызовы тысячелетия», поскольку это все еще бедная страна, нуждающаяся в значительной помощи. Конечно, пограничные споры с Румынией, факт дислокации российских войск на молдавской территории являются предметом озабоченности. Но мы хотим оказать помощь Молдове в улучшении жизни ее народа, и, надеюсь, со временем проблемы, с которыми она сталкивается, могут быть решены.

— Еще один пункт, который вы упомянули в речи — вопрос международного реагирования на стихийные бедствия в свете опыта Гаити. Есть ли уроки, извлеченные из примера Гаити о том, как международное сообщество должно реагировать на бедствия?
— Я полагают, что есть, и нам необходимо изучить ситуации с цунами, со страшным землетрясением в Гаити и выяснить, каковы наиболее эффективные методы реагирования международного сообщества. Я начала обсуждение этого вопроса с Кэтрин Эштон, новым Высоким представителем Европейского союза: как мы готовимся к принятию на себя ответственности в разных регионах мира, как мы запасаем предметы первой необходимости, как мы можем распределять различные обязанности между государствами? Я думаю, что это благодатная область для расширения международного сотрудничества, и мы должны не только реагировать, мы должны учиться и делать это лучше в следующий раз.

— Еще один вопрос, поднятый на форуме в Париже — об отношениях США с Китаем, в частности, спор по поводу Google. Вы упомянули, что президент встретится с Далай-ламой. Вопрос о продаже оружия Тайваню также остается открытым. По вашему мнению, возникнут ли у США проблемы в отношениях с Китаем в связи с совмещением ряда подобных спорных вопросов?
— Я надеюсь, что нет. Но и сюрпризов не должно быть по этим вопросам. Соединенные Штаты поставляли оборонительные вооружения на Тайвань на протяжении многих лет. Мы делаем это в рамках «Федерального акта об отношениях с Тайванем» и совместного коммюнике, а также нашей приверженности политике единого Китая. Мы считаем поставки оборонительного вооружения целесообразными, и уверены, что это дает Тайваню возможность чувствовать себя комфортно в процессе сближения с Китаем в сфере коммерческого взаимодействия. � последние три или четыре президента встречались с Далай-ламой, так что, опять-таки, это не должно быть сюрпризом. Мы, конечно, не признаем никаких претензий Далай-ламы на территорию внутри Китая. Мы рассматриваем его в первую очередь как религиозного лидера. Такой позиции придерживались и предыдущие президенты, и президент Обама также разделяет эту позицию.

— Еще один вопрос по этому региону – о Бирме. Военная хунта Бирмы говорит о выборном процессе, за которым, предположительно, последует освобождение Аун Сан Су Чжи по истечению ее последнего срока заключения. Была бы такая последовательность событий приемлемой для Соединенных Штатов и других стран-участниц международной политики?
— Мы хотели бы видеть справедливые выборы в рамках закона, которые дали бы народу Бирмы шанс выразить свои предпочтения. Мы бы хотели, чтобы Аун Сан Су Чжи и другие политические заключенные были освобождены как можно скорее. Мы бы хотели улучшить наши двусторонние отношения с Бирмой. Мы очень надеемся увидеть признаки того, что Бирма готова оставить позади период, который характеризовался авторитаризмом, частичной изоляцией на международной арене и нарушениями прав человека. США готовы работать над улучшением отношений с Бирмой, готовы оказывать помощь и поддержку, но мы должны сначала увидеть свидетельства прогресса.

— Госпожа генеральный секретарь, позвольте поблагодарить вас за то, что вы выделили время и ответили на наши вопросы.
— Спасибо
Беседовал Дэвид ГОЛЛАСТ, voanews.com