ОПЕРЕ ГЕРШВ�НА «ПОРГ� � БЕСС» — 75 ЛЕТ

Некогда вызывавшая бурные споры, но сейчас всеми любимая опера достойно представляет богатое музыкальное наследие Америки.

Опера «Порги и Бесс» сейчас признана шедевром американского искусства, но ее первые постановки в Бостоне и Нью-Йорке в 1935 году вызвали не только восторги, но и бурные споры.
Написанная композитором Джорджем Гершвином, белым жителем Нью-Йорка из семьи евреев-иммигрантов из России, опера «Порги и Бесс» входит в международный оперный репертуар. Несколько арий, особенно Summertime — колыбельная Клары, стали классикой. � все же с самого первого исполнения 75 лет назад некоторые критики считают, что опера увековечивает расовые стереотипы.
Действие разворачивается в оживленном негритянском квартале Кэтфиш-Роу города Чарльстона в штате Южная Каролина. «Порги и Бесс» — история о нищем калеке и его возлюбленной. В их жизнь вторгаются бедность, насилие, а в случае Бесс — и наркотики. Произведение «было представлено как народная опера, занимающая промежуточное положение между оперой и бродвейским мюзиклом», — рассказывает Джон Эдвард Хассе, курирующий в Смитсоновском институте американскую музыку.
По его словам, во времена дебюта оперы ее тематика считалась смелой. В эпоху расовой сегрегации американская аудитория была непривычной к музыке, передающей в серьезном художественном воплощении жизнь афроамериканцев. К тому же главные партии исполняли чернокожие артисты, а тогда принято было, чтобы роли чернокожих играли белые.
Гершвин (чей брат Айра написал стихотворный текст оперы) считал «Порги» лучшим своим произведением. � публика восприняла оперу с энтузиазмом, мнения же музыкальных критиков разделились. Нью-йоркская пресса по большей части осудила нетрадиционный подход Гершвина, особенно то, что он внедрил в оперный жанр чисто американские музыкальные элементы (джаз, блюз, традиционные спиричуэлы). Однако газета Christian Science Monitor провозгласила «Порги и Бесс» «важнейшим вкладом Гершвина в музыку», а Boston Transcript отметила: «Пора признать Гершвина серьезным композитором».

НЕОДНОЗНАЧНЫЕ ОЦЕНК� В АФРОАМЕР�КАНСКОЙ СРЕДЕ
Отношение афроамериканцев к «Порги и Бесс» часто было противоречивым. Одни считали, что опера унижает их достоинство и играет на расовых стереотипах, другие защищали это произведение, отмечая его исключительную красоту и огромную эмоциональную силу. Прошедшему классическую подготовку афроамериканскому оперному певцу непросто было решиться на исполнение партии в ней, и даже сейчас, по словам Хассе, «этот вопрос остается деликатным».
Легендарный джазовый музыкант и композитор Дюк Эллингтон сетовал, что в «Порги и Бесс» нет социального подтекста. «Думаю, у него были также некоторые сомнения в ее аутентичности», — отметил Хассе. Гарри Белафонте отказался сыграть Порги в киноверсии 1959 года, а меццо-сопрано Грейс Бамбри отнеслась к предложению спеть партию Бесс весьма сдержанно.
Когда Гершвин решил превратить в оперу роман «Порги», написанный в 1924 году писателем-южанином Дюбозом Хейуордом, он отправился в Чарльстон и долгое время впитывал в себя и записывал афроамериканскую музыку. Он стремился достоверно передать дух этой музыки в «Порги и Бесс», но его собственное происхождение вызывало в некоторых кругах сомнения в том, сумеет ли он изобразить суть жизни чернокожих на «Глубоком Юге».
Среди почитателей оперы был покойный афроамериканский бас-баритон Уильям Уорфилд, который, как считается, дал одну из лучших трактовок партии Порги. Уорфилд, представший в этой роли в 1952 году, когда возрожденная постановка «Порги и Бесс» была показана на международных гастролях при поддержке Государственного департамента США, заявил критику Джону Ардойну, что эта опера никогда не несла большой социальной нагрузки, и винить ее в этом не следует.
«Для меня “Порги” — это главным образом красивая и добрая история, — сказал он. — Когда смотришь “Порги”, не думаешь о том, что правильно, а что неправильно. Тебя просто трогает рассказ о калеке, который влюбляется в заблудшую женщину и пытается спасти ее своей любовью. Думаю, однако, что нынешняя публика воспринимает “Порги” не так, как это было в 1930-е, потому что обстановка в обществе изменилась. Если говорить об опере, то американцы создали множество прекрасных произведений, таких как “Сюзанна” Карлайла Флойда и “Ванесса” Сэмюэла Барбера, — сказал Уорфилд. — Но для меня “Порги” выше их всех”».
При таком вкраплении элементов джаза, блюза и спиричуэлов “это музыкальное произведение мог создать только американец”, отметил Хассе.
«Не следует считать, что “Порги и Бесс” — это просто подборка музыки, которую создавали афроамериканцы” в 1920-е годы, “точно так же как [опера Жоржа Бизе] “Кармен” не является компиляцией из музыки испанских цыган», — указал он. Напротив, «это новое творение, которое пропускает музыку афроамериканцев сквозь призму белого композитора еврейского происхождения, живущего в большом городе, искушенного в рэгтайме, джазе и популярных песнях, а также получившего хорошую подготовку в области классической музыки».
По словам Хассе, признанию «Порги» шедевром оперного искусства способствовали коренные изменения в американском обществе на протяжении десятилетий, особенно движение за гражданские права в 1950-е и 1960-е годы. Когда в 1976 году хьюстонский театр «Гранд-опера» представил свою постановку, вердикт был почти единодушным: самое смелое произведение Гершвина — это великолепное достижение, которое достойно смотрится на любой оперной сцене. За премьерой в Хьюстоне последовала столь же триумфальная постановка в нью-йоркской «Метрополитен-опера» в 1985 году.
«Если бы ему пришлось обратиться к людям, которые впервые слушают “Порги и Бесс”, — сказал Хассе, — он бы дал им такой совет: “Откройте свой слух, сердце и душу этим мелодиям — то пронзительным, то легко парящим, и почти всегда запоминающимся”».
america.gov