Л�ТЕРАТУРНАЯ СТРАН�ЦА

ОТ СОСТАВ�ТЕЛЯ:
Валерий Антонов живет в России, в городе Челябинск. С 1999 года публикуется в различных юмористических изданиях России («Новый Крокодил», «Литературная Газета», «Вокруг смеха», «Чаян» и др.), а с 2001 года — у В.Б.Хаита в журнале «Фонтан» (Одесса). Автор семи сюжетов в телевизионном журнале «Фитиль» (увы, закрытом в августе 2008 года на канале «Россия») и книги, изданной в Южно-Уральском книжном издательстве в 2001 году. Вошел в число авторов сборника «Большой Фонтан одесского юмора» (2008 г.).
Семен КАМ�НСК�Й, newproza@gmail.com
________________________________________



Валерий АНТОНОВ

ПАПАРАЦЦ�

«Николай, а ты уже решил, кто будет фотографировать на свадьбе?» — спросила Авоськина его супруга Люба, любуясь во время примерки свадебным платьем дочери. Стоящий в дверях Николай снял кепку, разгладил оставшиеся на голове редкие волосы, снова надел кепку и без тени сомнения произнес: «Работает у нас на заводе охранник Лямкин. Он в свое время по заданию администрации нарушителей трудовой дисциплины снимал. � как здорово у него все получались — не в бровь, а в глаз».
Договориться с Лямкиным не составило большого труда. Тот сразу согласился на условиях бесплатной фотопленки, трех «пузырей» авансом и угощение за свадебным столом. «Все будет путем, Григорьич! — заверил Лямкин заказчика, подставляя под водку свою сумку. — Ты обратился точно по адресу. Я же торговаться не люблю. А снимки сделаю — высший класс! Для меня деньги не главное. Главное — правда жизни. Кругом ведь одни халтурщики, а я, Григорьич, чтоб ты знал, профессионал высшей пробы. Никому спуску не дам. Папарацци, одним словом». «Папа…кто? — внезапно замер с бутылкой в руке Авоськин. «Папарацци! — уверенно повторил Лямкин и сам перехватил последнюю, третью бутылку из рук заказчика, бережно опустив ее в сумку. — А папарацци, чтобы ты знал, снимают такое, что никому больше не под силу. Будет у тебя не просто фото, а документ эпохи! Так значит, через неделю в кафе «Золотой ключик»? Заметано!»
Свадьба у Авоськиных удалась на славу. Гости гуляли шумно и весело. Зато Лямкин без устали трудился со своим «Зенитом», не отвлекаясь на застолье. В понедельник Авоськин вышел на работу и первым делом зашел на пост охраны к Лямкину. «Ну, папарацци, показывай, что у тебя получилось!» — возбужденно потирая руки, сел Николай напротив фотографа. Тот неспешно разложил на столе цветные фотографии. Авоськин взял одну, потом вторую, третью… С каждым просмотренным снимком радость на его лице постепенно исчезала и на смену ей приходило полное недоумение. Разложив все снимки перед собой, он еще пару минут вглядывался в них, а потом, тяжело сглотнув, тихо спросил: «Что это?» «Как что? — удивился фотограф. — Факты! Одни только факты. Кто, с кем и чем занимался во время, так сказать, ответственного мероприятия. Вот, взгляни, к примеру, на истинное лицо твоей, Григорьич, извиняюсь за выражение свекрови. Видишь, как она прячет под стол бутылки с коньяком, чтобы потом домой унести? Улики налицо! Вот смотри, как в брат жениха — одна его морда уголовная чего стоит! — пока никто не видит, вытаскивает из конверта предназначенные для молодых купюры… А вот твой свежеиспеченный зять во время танцев хватает, извиняюсь, за задницу пышнотелую девицу. Ага! Вот с этого ракурса тебе, Григорьич, лучше будет видно. Но самый ценный факт моей фотосессии еще впереди! — с этими словами Лямкин вытащил из стопки еще один снимок. — Те же лица, но в подсобке. Ты себе, Григорьич, не представляешь, чем они там занимались! � главное — крыть нечем. Неопровержимые вещественные доказательства налицо!»
Минут десять Лямкин шустро перекладывал снимки, сопровождая свои манипуляции обвинительными комментариями в адрес всех жлобов, которых в наше время развелось видимо-невидимо. �з оцепенения Николая вывели последние два слова фотографа: «Три штуки — и только ради тебя, Григорьич!» «Какие три штуки?» — переспросил он, подняв глаза. «За все снимки вместе с негативами — три тысячи. Ты только вдумайся: я тебе, как другу, за эту скромную сумму открыл глаза. Ведь я своим искусством бью не в бровь, а в глаз! Что бы ты без меня делал, а?» «Да у меня и денег-то таких нет!» — возмутился Авоськин. «Ну, нет так нет! — неожиданно согласился. — Правда, у меня тут еще одно фото есть. На нем видно, как ты, Григорьич, из цеха три заготовки из нержавейки выносишь…»
Получив обещание расплатиться на следующее утро, папарацци проводил Авоськина до дверей, потом достал из ящика стола новую пачку фотографий и, сверив по записной книжке адреса, вышел на улицу.
Через три дня молодые подали заявление на развод. А у заводской проходной еще пару недель крутились разные типы в тщетной надежде разыскать внезапно ушедшего в отпуск знаменитого папарацци. Чтобы засветить ему не в бровь, а в глаз.


ЗАВЕРБОВАННЫЙ

В семь часов утра Сысуев проснулся с острым и неколебимым ощущением того, что его завербовали.
Возникшее ощущение ввергло его в полное смятение. Сысуев лежал в постели, натянув одеяло под самый подбородок и поджав под себя ноги. Он не мог объяснить себе, как, где и когда это произошло, но стопроцентная уверенность в непоправимо-случившемся не покидала его. Наоборот, с каждой минутой эта уверенность крепла, заставляя жертву лихорадочно искать выход из положения.
«Господи, как же это случилось?! — недоумевал он. — Ведь отчетливо помню: еще вчера вечером не было ничего такого. Какой ужас! Как же мне жить дальше? Как я буду людям в глаза смотреть? � самое страшное — я ни-че-го, абсолютно ничего не помню. Может быть, меня обработали какими-то психотропными веществами во сне? �ли какую-то гадость незаметно подсыпали в ужин? Но как они успели?.. � как я ничего не почувствовал?..»
Внезапная догадка озарила Сысуева: «Меня загипнотизировали! На таком расстоянии, что я совершенно ничего не заметил. Превратили меня в зомби. Сломали, раздавили, растоптали — и я на все согласился. Так, а на что же я согласился?» — всерьез задумался завербованный. — На чью разведку я теперь работаю? Американскую? Ох, зря я увлекался американскими боевиками! Они это пронюхали — они все могут! — и решили поймать меня на этом. Сегодня можно все внушить человеку даже через экран телевизора. Двадцать пятый кадр вставили — и ценный кадр в вашем распоряжении!»
«…�ли это немецкие спецслужбы? — появилась новая версия у Сысуева. — Да, признаюсь, я всегда предпочитал их пиво, но не более того. А может, более?.. В конце концов, водку я всегда пил и буду пить нашу, русскую. Эх, да кто мне теперь нальет, предателю, хотя бы сто грамм? — совсем загрустил он. — Девять граммов свинца — вот чего я отныне достоин».
«А если это израильская разведка? Как же я сразу не догадался! У моей Зины троюродная тетка тридцать лет назад уехала туда. Правда, с тех пор присылала лишь открытки к Новому году. А вдруг это были не просто открытки, а зашифрованные донесения? Надо было сразу пресечь все контакты, а открытки сжигать, не читая. Нет, лучше их было сдавать в соответствующие органы. Тогда я остался бы честным гражданином и патриотом своей Родины. Может быть, даже получил бы правительственную награду. В рублевом эквиваленте. � лучше — пожизненно» — неожиданно размечтался агент «Моссада», но быстро вернулся в суровую реальность.
«Но еще хуже, если это сама «Аль-Каида»! — ужаснулся Сысуев. — � теперь я террорист-смертник. Сейчас надену, ничего не соображая, черный пояс шахида и бегом в час пик, в общественный транспорт». Он прощупал свою пижаму, но зловещий пояс так и не обнаружил. «Слава богу, вроде еще не успели» — пришел к выводу «камикадзе», но спокойствие к нему так и не вернулось.
«Кто бы это ни был, надо что-то делать! Сообщить в компетентные органы? А что я им скажу? Не знаю кто, где, когда, с каким заданием. Кто же мне поверит?! � семья пострадает ни за что. Зина просто не переживет. Зина!.. Вот кто может мне помочь. Может, она была свидетелем вербовки? Вдруг что-то видела перед сном? �ли заметила врага ночью? Стоп! А где она? — и только тут Сысуев обратил внимание на то, что жены рядом не было. «Выкрали? Взяли в заложники? �ли… они решили не оставлять свидетелей?!» — похолодел он.
Потом стал прислушиваться: в квартире было тихо. В пересохшем рту Сысуева от волнения застрял комок, не давший ему возможности позвать Зину. Тогда он осторожно опустил ноги на пол, бесшумно надел тапки и, крадучись, направился на кухню. По дороге он осматривался по сторонам, но никаких следов пребывания непрошеных гостей в доме не обнаружил. Впрочем, как и самой Зины.
На кухне также не было ни души. Но Сысуев заметил на столе под сахарницей записку. С тревожным предчувствием он взял лист и прочел:
«Сысуев! Ты не забыл, что вчера перед сном обещал приехать к маме на дачу и перекопать весь огород. Она тебя ждет, поторопись. Всё, завтракай яичницей, а я побежала — уже опаздываю на работу.
P.S. Гриша, извини, если я тебя чересчур сильно приложила во сне. Но ты храпел так, что тряслись все стены!»
Ознакомившись с содержанием записки, Сысуев в задумчивости почесал макушку и неожиданно съежился от боли. Причина его временного беспамятства проявилась довольно быстро и ощутима: на голове за ночь соскочила немаленькая и весьма болезненная шишка.
Завербованный родной тещей землекоп достал из холодильника кусок льда и приложил к шишке. «Камень с души, конечно, свалился, — с облегчением констатировал несостоявшийся шпион. — Но, похоже, рыбалка с друзьями у меня в выходной накрылась».
Порвав записку супруги, Сысуев стал собираться на фазенду.


КАК ОТЛ�Ч�ТЬ ХОРОШУЮ МЫСЛЬ ОТ ПЛОХОЙ

Не секрет, что к нам в голову иной раз приходят всякие мысли. Как хорошие, так и не очень. Непосвященному человеку бывает порой нелегко разобраться, какие же из пришедших мыслей хорошие, а какие — нет. Наши рекомендации, безусловно, помогут вам сделать свой правильный выбор.
Хорошая мысль приходит всегда гораздо позже плохой. Потому как тормозит…
Когда уходит плохая мысль, вам становится хорошо. Когда уходит хорошая — вам уже все равно.
Плохая мысль хоть один-единственный раз, но посещает головы всех людей. � чаще всего там и остается.
Плохая мысль доходит до сознания легко и просто. Чтобы хорошая мысль дошла до сознания, требуются немалые физические усилия. Через одно место.
У хорошей мысли знак «+», у плохой «–». Смотрите, не перепутайте при подключении!
Хорошие мысли всегда хотят присвоить себе, а плохие раздаривают всем бесплатно.
У мужчин хорошая мысль рождается при появлении женщины, а плохая — при появлении следом жены.
У женщин хорошие мысли рождаются, когда они думают о себе, плохие — когда не в себе.
Разделенная хорошая мысль «на троих» делает мужчин абсолютно счастливыми.
Разделенная плохая мысль «на двоих» делает женщин врагами на всю жизнь.
От плохой мысли до дела — один шаг. От хорошей мысли до безделья — и того меньше.
Хорошая мысль матерному слову не помеха. Матерное слово плохой мысли — подмога.
Хорошая мысль должна сказать сразу все. Плохая — все остальное.
Мысль изреченная есть ложь. Хорошо изреченная мысль — это предвыборные обещания. Плохо изреченная — отчет об их выполнении.