�МЯ РОСС�� — ЧАПМЕН

�лья М�ЛЬШТЕЙН

В образе рыжеволосой шпионки воплотилось время: чекистское по форме, трагикомическое по содержанию.

Теперь она всюду и во всех видах. На фотографиях, где смелые, хотя и одинокие постельные сцены перемежаются изображениями красотки в красном платье, забравшейся с ногами на подоконник. В образе мускулистой рыжеволосой куклы, в белой маечке или топлес, но непременно с пистолетом — по $29,95 за штуку. В откровениях бывшего мужа Алекса, продающего таблоидам интимные подробности его жизни с Аней по цене, как можно предположить, гораздо более высокой.

На посиделках с национальным лидером, где хор нелегалов исполняет любимую песню Путина из кинофильма «Щит и меч».
Но более всего — в мечтах сограждан. В их робких эротических снах и запальчивых виртуальных дискуссиях. Россияне посвящают ей торжественные оды. Желают наградить разведчицу званием почетного гражданина г. Волгограда. Видят Анну среди народных избранников, по праву занимающей место рядом со Слиской, Кабаевой, Хоркиной, Луговым.

Ради нее соотечественники во главе с журналистом Мостовщиковым возродили эпистолярный жанр, создав для этого прикольное интернет-комьюнити «Письма Анне Чапмен». Где пишут о самом сокровенном: о предательстве бывшей жены, о счастливом пионерском детстве, о натертых подмышках. � вопросы задают самые главные: «С чего для Вас начинается Родина, Аня?.. � если Вы и правда говорили с Путиным о жизни, может быть, он рассказал, с чего начинается Родина для него?» Аня, правда, пока не отвечает.

В общем, «подружка Бонда», как именовали ее в западных СМ�, стала объектом всенародного иронического поклонения. Забыты и Луговой, и Катя Муму, и соратница ее Чукса, тоже на свой лад служившие Родине, но не сумевшие прочно удержаться в памяти соотечественников. Героем нашего времени стала именно она — Анна Кущенко-Чапмен, девушка из Волгограда, российская нелегалка в Америке, арестованная и высланная в Россию.

Как это объяснить?
По-видимому, в образе нашей рыжеволосой шпионки воплотилось время — одновременно страшноватое и веселое. Чекистское по форме, трагикомическое по содержанию. Время, в котором государственный маразм со всеми его контртеррористическими излишествами и поправками к закону о ФСБ вызывает оторопь, но воспринимается все же как затянувшийся скверный анекдот. Время, которое характеризуется страхом, но вытесняется смехом.

Можно сказать, в течение всех счастливых нулевых мы искали героя типа нелегалки Ани. Такого, как Путин, но с мягкими женственными чертами. Чекиста с человеческим лицом — то есть как бы тайную власть имеющего, но неудачника, подобно большинству граждан. Провалившаяся шпионка-тусовщица, увлеченно прожигавшая свою молодую жизнь в Лондоне и Нью-Йорке, подошла идеально.

Другие не подошли. Например, тот же Луговой с его смущенной улыбочкой и заслуженным депутатством мог стать героем только для самых отмороженных патриотов. �бо как ни относись к покойному Литвиненко, смерть он принял ужасную, а подозрения в адрес депутата от ЛДПР, предъявленные британскими прокурорами, звучат довольно веско.

Краткий миг триумфа Кати Муму, внештатно сотрудничавшей, по-видимому, с той же конторой, где работали и Луговой, и Чапмен с подельниками, был омрачен и несомненной гнусностью того, что нам показали безымянные киношники, и последующим каким-то тотальным исчезновением этой тургеневской героини. Каждый ведь мог поставить себя на место жертв провокации и назвать ее вдохновителей, кто бы они ни были, отъявленными подонками.

А девушка Аня никого не убила и любовью, судя по отдельным свидетельствам, занималась со всей страстью и от души. � на том видеоролике от CNN, где она восхищалась Америкой, видно было, что россиянка тоже не кривит душой. Ей действительно была в кайф эта жизнь — с таинственным бизнесом, шальными деньгами, шквальными гулянками в ночных клубах и фотосессиями в минуты досуга. Многие соотечественники могли бы легко и с удовольствием представить себя на ее месте. «У шпионов жизнь веселая», — писал классик…

Так складывался этот необычайно позитивный образ. По-своему устраивающий всех — и десятый год встающих с колен завсегдатаев Селигера, и недобитых либералов, и столичных снобов, и провинциальных домохозяек. Анна Чапмен годится для любых забав — и для патриотической гордости за родную разведку, и для того, чтобы безнаказанно поржать над чекистами. Куколка, а не девочка. С красивой грудью, которая так хорошо гармонирует с пистолетом в длинной руке. Вроде «рука Москвы» — а наверняка приятная на ощупь.

Завораживает и главная ее тайна: никто ведь не знает, какая она на самом деле, эта Аня. Судя по тому, как она отбрила репортеров из «комсомольского» таблоида, сунувшихся к ней за интервью со своей тысячей баксов, девушка представляется довольно жесткой. Настоящей «подружкой Бонда», изучавшей человековедение в одной из очень закрытых российских школ. Но это не важно. Куда важнее, что она вернулась — и надолго.
После возвращения на Родину, откуда Анна Кущенко-Чапмен вряд ли в обозримые сроки сумеет выехать на Запад, у нее начинается новая жизнь. Совсем не похожая на ту, что она вела в британской столице и за океаном. Жизнь «яркая», как пообещал ей национальный лидер, но под контролем. Как и у всех нас, что опять-таки является фактором, объединяющим знаменитую российскую шпионку и остальной народ.
«Новая газета» — «Континент»