ДЕМАГОГ�ЧЕСКОЕ КОЩУНСТВО

Джуди МОНТЕГЮ

Ставшее привычным использование журналистами, общественными деятелями и рядовыми людьми образов и терминов времен Второй мировой войны выхолащивает историю и оскорбляет память жертв Холокоста.

"Происхождение слова "капо" неизвестно, — сообщает Википедия. — Некоторые полагают, что это аббревиатура слова Kameradschaftspolizei, другие считают его производной от итальянского "capo" (голова).

Так или иначе, "капо" — это человек, работавший в концентрационных лагерях нацистской Германии в годы Второй мировой войны и находившийся на нижней ступени служебной иерархии репрессивной машины Третьего рейха. На официальном нацистском лексиконе этот человек назывался Funktionshaftling (то есть "чиновник по делам заключенных") однако, как правило, сами нацисты сокращенно, для удобства, называли этих людей "капо".

"Капо" обладал большими привилегиями, нежели рядовые заключенные, и был, как правило, безжалостен по отношению к ним. Часто роль "капо" выполняли сами осужденные в обмен на смягчение условий содержания или уменьшение срока заключения", — говорится далее в Википедии.

Мне лично это слово, увы, хорошо знакомо. Я впервые услышала его от своей мамы, когда она иногда вспоминала о своем пребывании в Аушвице (впрочем, она очень редко говорила на эту тему). Однако интерес к этому понятию вызвали другие обстоятельства. Как-то моя приятельница, также журналистка, рассказала о своем начальнике, которого подчиненные с сарказмом называли "капо" за его отвратительное поведение. Он совмещал в себе жестокость с подлостью, третировал своих коллег по работе и всячески старался унизить и оскорбить их. "Этот человек — типичный капо!" — возмущалась моя подруга.

Данное слово имеет собирательное значение. "Капо" является своеобразным феноменом, и это определение может быть применимо в отношении евреев, которые третировали своих собратьев, чтобы заручиться социальными благами и поддержкой начальства: как в годы Холокоста, так и в широком историческом контексте.
Услышав это слово из уст своей подруги, я насторожилась.
— Стоит ли пользоваться понятиями, взятыми из лексикона Катастрофы? — спросила я. — Разве мы тем самым не превращаем в банальность это злодеяние?
Она смущенно улыбнулась.
— Не суди людей в момент, когда их переполняет гнев, — ответила она.

* * *
Действительно, порой в минуты гнева мы не выбираем выражений, инстинктивно вкладывая в свои слова накопленное раздражение, боль и обиду. Но после первого всплеска эмоций нам надлежит взвесить то, что мы говорим, и более хладнокровно оценить свое поведение. Если переносить этот подход на �зраиль, то мы не можем позволить себе оскорблять историческую память и трагедию Катастрофы сравнением ее с текущими событиями, как бы болезненно они ни воспринимались нами. Мы должны прикусить язык и тщательно выбирать выражения, не поддаваясь искушению сравнить негативные явления наших дней с Холокостом.

В случае с моей приятельницей, как бы ни раздражал ее босс своим возмутительным поведением и отношением к подчиненным, она, конечно же, не имеет право сравнивать его с "капо", выполнявшими распоряжения нацистов и издевавшимися над заключенными. �дя этим путем, мы превращаем Катастрофу в пустой звук, профанируем историю.

К сожалению, в повседневной жизни мы постоянно сталкиваемся с явлением, когда евреи, несогласные с другими евреями, спешат приклеить к ним ярлыки "нацистов", "фашистов", "капо" и т.д. "Политики тщательно стараются избегать употребления подобного рода терминов, — сказал мне знакомый журналист. — Но вне политики общественные деятели, журналисты и рядовые люди не слишком соблюдают это правило. Например, левые, говоря о точке зрения Авигдора Либермана, спешат назвать его "фашистом" и "нацистом", а правые, в свою очередь, возмущенные сносом незаконных поселений, сравнивают с "нацистами" полицейских. Я как-то и сам поймал себя на том, что готов употребить эти выражения в минуту гнева. Правда, сразу же осекся и обратил все в шутку".

Те, кто помнят процесс "одностороннего размежевания", сопровождавшийся сносом поселений и эвакуацией жителей Гуш-Катифа в 2005 году, не забудут жарких дебатов и споров, сопровождавшихся взаимными оскорблениями, поношениями и сравнениями с "фашистами" и "нацистами". Страстные обвинения звучали с обеих сторон: в адрес военнослужащих, пришедших эвакуировать поселенцев из их домов, и в адрес самих поселенцев, не желавших покидать свои дома. Но полные горечи и обиды, мольбы и боли, призывы поселенцев зачастую включали выражения, взятые из лексикона Катастрофы. При том сердца большинства израильтян были в основном с жителями Гуш-Катифа, которых прежние правительства, и правые и левые, расселяли в секторе Газы, поддерживали и поощряли, а затем в одночасье вышвырнули, как ненужный балласт.
Многие образы, которые использовали поселенцы, пытаясь остановить эвакуацию, были почерпнуты из периода Катастрофы. 25 августа 2005 года мой коллега Сэм Сир так описывал эти действия:
"Сперва поселенцы Газы начали прикреплять к одежде оранжевые шестиконечные звезды, чтобы выразить свой протест против готовившейся эвакуации. Затем жители поселения Элей-Синай заявили, что встретят военнослужащих в полосатых робах, которые носили заключенные концентрационных лагерей. На следующем этапе группы подростков сделали себе татуировки на руках с черными идентификационными номерами, подобные тем, что делали нацисты еврейским заключенным и которые сохранились у выживших узников концлагерей и гетто...
Но кульминацией этих театрализованных представлений в стиле Катастрофы стал проход с поднятыми руками семьи поселенцев Ацмоны с восемью плачущими детьми перед журналистами с телекамерами: они воспроизвели известную фотографию 1943 года, запечатлевшую еврейскую семью из Варшавского гетто, идущую на смерть под дулами автоматов".

"Это было отвратительно", — с горечью прокомментировал этот "спектакль" глава Центра Шимона Визенталя в �ерусалиме Эфраим Зурофф.

* * *
Сегодня к образам и понятиям из истории Катастрофы охотно обращаются настроенные против �зраиля харедим-антисионисты, устраивающие массовые демонстрации с забрасыванием камнями полицейских, переворачиванием и поджогом мусорных баков и прочими актами вандализма. Они тоже очень любят ассоциации с "жертвами Холокоста", где представляют себя жертвами, а полицейские — нацистами.

"Вчера, — написал 17 июня в Jerusalem Post Бен Хартман, — сотни харедим в знак протеста против строительства на месте предполагаемых еврейских захоронений вышли на улицы населенного мусульманами района Аджами в Яффо. Они забрасывали полицейских камнями и бутылками, переворачивали и поджигали мусорные баки. Полицейским, пытавшихся обуздать их, они кричали: "Нацисты!", называли "Гитлером" и "Эйхманом". Пятеро стражей порядка, принявших участие в разгоне беспорядков, получили ранения".

Лидеры ведущих движений в среде харедим воздерживаются от подобного рода оскорбительных сравнений. Несмотря на страстные негодующие речи, звучавшие на недавних демонстрациях протеста ультраортодоксов против решения БАГАЦа в отношении родителей учениц школы "Бейт-Яаков" в поселении Эммануэль, не было ни оскорбительных выпадов в адрес государства и полиции, ни тем более непристойных сравнений с "нацистами".

Надо отдать должное хасидам, представлявших большинство участников демонстрации и не поддавшихся на провокации. Хотя попытки истеричных сравнений с нацистской Германией предпринимались. Так, духовный лидер хасидов, слонимский адмор Шмуэль Баразовский пытался провести аналогии между происходящими в поселении Эммануэль событиями и нацистской Германией. "Немыслимо отрывать матерей от их маленьких детей и арестовывать родителей — такого не происходило ни в одной цивилизованной стране с момента разгрома Германии", — заявил он.

Не имеет значения, кто прав в данном споре, а кто нет. Правы ли хасиды — родители девочек, возмущавшиеся тем, что подверглись дискриминации из-за своего сефардского происхождения и дававшие волю своему негодованию, или сторонники соблюдения законности, отстаивавшие свои принципы, но любое упоминание в этом споре нацистов стало бы кощунством и оскорбило память жертв Катастрофы. Было бы высшим бесстыдством использовать образы, взятые из Холокоста, для нагнетания страстей с целью добиться победы в локальной судебной тяжбе.

* * *
Бывший председатель партии ШАС Арье Дери пытался способствовать разрешению кризиса. Во время интервью журналистка Второго канала израильского телевидения обратилась к нему с вопросом:
— Не считаете ли вы, что такие выражения, как "нацисты", или сравнения израильского правительства с нацистской Германией являются "некоторым" преувеличением?
Ответ Дери был лаконичным, но абсолютно правильным.
— Я думаю, необходимо принять закон, приравнивающий к уголовному преступлению любые сравнения с нацистами во время политических и общественных дебатов, — сказал он.

Полагаю, подавляющее большинство людей согласятся с этим мнением. � возражение, что это будет ограничением "свободы слова", для меня неприемлемо. Это ограничение — не такая уж большая цена, которую мы должны заплатить, чтобы понятие Холокоста не превратилось в пустой звук.
�звестный британский историк Бернард Льюис написал в книге "Семиты и антисемиты", вышедшей в 1986 году: "Если израильтяне ничем не лучше нацистов, то, следовательно, нацисты, в свою очередь, ничем не хуже израильтян".

"Jerusalem post"
перевод Давида Маркова

НА ФОТО
Сектор Газы, 2005 год. Семья из поселения Ацмона воспроизводит фотографию, запечатлевшую отправку на смерть евреев Варшавского гетто в 1943 году. Фото: �цхак Харари