УРОК� ВСЕМУ М�РУ ОТ КОРЕННЫХ Ж�ТЕЛЕЙ АМЕР�К�

Джефри БАРОН, Сотрудник IIP

�НДЕЙСКОЕ ОБЩЕСТВО МЕНЯЕТСЯ, СОХРАНЯЯ СВО� ЦЕННОСТ� � ПР�ТЯГАТЕЛЬНУЮ С�ЛУ, СЧ�ТАЕТ ПОЭТЕССА

У Ким Блейзер свое мнение о том, почему американские индейцы обладают столь притягательной силой для всего мира. Дело в том, что индейская культура помогает людям “менять собственные отношения с окружающей действительностью, по-новому смотреть на мир, создавать другую обстановку, задавать себе разные вопросы о своем жизненном пути”, говорит она.

В октябре Блейзер, американская поэтесса индейского происхождения, посетит Бахрейн по программе выступлений, организуемых Государственным департаментом США. Она поделится своими стихами и оценит труд молодых поэтов из этой страны. В своих предыдущих поездках в рамках этой программы она уже побывала в Норвегии и �ндонезии, а по итогам проведенной Госдепартаментом видеоконференции состоялась ее поездка на Тайвань. С особым вниманием к индейцам Блейзер столкнулась и на преподавательской работе в Университете штата Висконсин в Милуоки, где она преподает навыки писательского мастерства, индейскую литературу и создание литературных произведений об американской природе. В настоящее время она работает над организацией института индейских писателей при университете.

По ее словам, повышенный интерес к индейцам отчасти обусловлен романтическим представлением о коренных жителях Америки. Образ благородного дикаря — незапятнанного, одухотворенного, храброго и живущего в ладу с природой — возник в Европе сотни лет назад и сохраняется “в виде некоего воображаемого, придуманного индейца. Коренной американский писатель Джеральд Вайзнор называет его выдуманным индейцем или открыточным индейцем, — рассказала она. — Здесь проявляется некий стереотип. Образ индейца на лошади, одетого в кожу и перья”.

“Кто-то хочет получить индейское имя или вступить в племя, но вот какая штука: для этого требуется больше времени, больше труда, это не так чисто и просто, как люди себе представляют, — добавила она. — Люди хотят участвовать в обрядах. Но они не понимают, что у коренных жителей годы уходят на ученичество, и только потом они обретают настоящие знания. Нельзя просто съездить на уик-энд и сразу освоить всю науку”.

По ее словам, истина сложнее, и проявляется она, в частности, в индейской литературе и других искусствах.

“Вот люди вкладываются в традиции и древность, — сказала она. — Но это не значит, что, приехав в резервацию, вы не обнаружите, что местная детвора ходит с “айподами”. Можно совмещать одно с другим — читать журнал Time и одновременно посещать знахаря, слушать рассказчиков и прочее. Среди индейцев есть даже исполнители хип-хопа. Так что музыка может быть традиционной, ритуальной, а может быть и такой же современной, как любая другая”.
Новые формы изобразительного искусства и другие перемены не делают индейское искусство менее самобытным, утверждает она. “Людей со стороны притягивает подлинность, как будто в какой-то момент все останавливается, и остаются только индейцы. Литература зачастую вплетает в современное повествование старинные предания, в ней в буквальном смысле слова слышны голоса других людей. Я и сама включаю в свои произведения не только традиционные легенды, но и семейные предания. Это как бы попытка сохранить все это живым”.

По словам Блейзер, даже участвуя в жизни современного американского общества, индейцы стараются придерживаться своих традиционных ценностей. Они не отвергают материализма, присущего американской культуре в целом, но осознают конфликт между ним и своей собственной культурой.

“Я росла в нищете, настоящей нищете, но никогда не чувствовала себя бедной, потому что мы были богаты семейными традициями. Я никогда не ощущала голода, хотя трудности, конечно, были, — рассказала она. — Когда я была совсем маленькой, у нас не было водопровода, не было электричества, да много чего не было, но я не знала, что я обездолена, поэтому никогда так не считала. Я ощущала, что меня очень любят, мне повезло. Не каждый оказывается в таком положении”.

Зато в годы, когда она росла в резервации Уайт-Эрт на холодном северо-западе Миннесоты, у нее было другое — легенды и предания. По ее словам, коренных жителей Америки, занимающихся литературой, отличает от других писателей стремление впитывать другие литературные влияния. “Пожалуй, коренные жители не испытывают потребности в разрыве с литературным мастерством прошлого. Вместо этого они хотят учиться у старых мастеров, чтобы сохранить их наследие в себе”, — сказала она.
“Мы сами становимся теми историями, которые мы слышим. Мы становимся людьми и местами из нашего прошлого, — пояснила она. — Значит, оно должно быть частью наших взаимоотношений с миром, верно?”

Сохранение прошлого в индейской культуре особенно притягательно для людей, живущих в странах, которым грозит утрата обрядовых и древних аспектов культуры. Тех аспектов, которые составляют суть американской культуры, похоже, недостаточно, считает Блейзер. � тем более привлекательной становится культура американских индейцев в силу свойственной ей духовности.

“Я убеждена, что люди ищут другие формы мировоззрения, когда слегка разочаровываются в собственных, — сказала она. — Поэтому, думаю, для многих именно в этом и заключается смысл коренной культуры, позволяющей иначе понимать наше место в мире. Отчасти дело здесь в духовной реальности, в нашей связи с местом”.
america.gov