ЭМ�ЛЬ ПА�Н: ЗАЧЕМ Я УЧАСТВОВАЛ В ТЕЛЕШОУ «ПОЕД�НОК»

25 ноября я поучаствовал в передаче Соловьева «Поединок» в качестве эксперта. Пошел, преодолевая свою стойкую нелюбовь к этой передаче. Поссорился из-за этого с женой — она была решительно против моего участия. Пошел потому, что тема была уж очень важная, сложная и болезненная: «Нужны ли нашей стране мигранты?» Вокруг нее расплодилось несметное количество мифов — во многом потому, что в публичных ее обсуждениях участвуют преимущественно люди, не занимающиеся этой проблемой профессионально. Как правило, публицисты и политики-популисты, наживающие политический капитал на раздувании страхов, фобий. Вот и на этот раз главными спорщиками были публицист, «Золотое перо России» Михаил Леонтьев и кинорежиссер Юлий Гусман.

Сама постановка вопроса авторами передачи выдавала ужасающий непрофессионализм. О каких мигрантах идет речь? Люди едут из Мытищ в Москву — они мигранты, «маятниковые»; переезжают из одного региона России в другой — это тоже мигранты, «внутренние». �, наконец, приезжают к нам из других стран (почти все из СНГ) — это иммигранты. Так вот власть и пресса сводит всю проблему «мы — они» только к гастарбайтерам. Публицисты ломают копья по поводу того, сколько их нужно, государство принимает законы по отношению только к этой категории мигрантов, а основную общественную проблему, наибольшую волну ксенофобии вызывают вовсе не они, а свои же сограждане, внутренние мигранты из республик Северного Кавказа и ряда других регионов. На эту категорию мигрантов ни один из принятых за последние 10 лет законов о миграции не распространяется, а какие-либо специальные формы государственного регулирования внутренних межэтнических отношений отсутствуют.

�менно это я хотел сказать в обещанные мне 4,5 минуты, но именно эту мою реплику вырезали из передачи, которая числится «прямым эфиром». Так зачем же я туда пошел? Неужели только для того, чтобы на практике убедиться в липовости прямого эфира? Да кто бы в этом сомневался? Не требовалось мне и экспериментальное доказательство того, что заранее назначаются победители. Если можно вбрасывать голоса на выборах, то уж накрутить счетчик, не контролируемый сторонними наблюдателями, совсем нетрудно.

Понятно, что такие передачи не могут использоваться как индикатор общественных настроений. Если бы все те же действующие лица выступали на «Эхе Москвы», то получили бы иное соотношение голосов «за». Все вроде подталкивает меня к ответу: «Участвовать не нужно».

В этом случае получается, что к интеллектуальному гетто, в которое людей моих взглядов заталкивает власть, добавляется добровольное гетто. У нас свои газеты, своя радиостанция, свои кухни. Там мы убеждаем друг друга в том, в чем и так не сомневаемся. В этом затворничестве нам психологически уютно. В это время происходит оболванивание миллионов людей. Мы в стороне — это не наша вина. Но если мы не участвуем, то на что рассчитываем в недалеком будущем? Что ожидает людей моих взглядов в стране с зомбированным населением?

На либеральных тусовках говорят о нарастании различных кризисов, которые приведут к радикальным изменениям. Возможно, но кого приведут к власти эти кризисы? Пока Русский марш собирает неизмеримо больше участников, чем акции в поддержку 31-й статьи Конституции. В интернете, надежде прогрессивного человечества, преобладает откровенно националистическая пропаганда. Поэтому люди либеральных взглядов, которые хотели бы жить в России до самой смерти, не могут, не должны уйти совсем из информационного пространства.

Можно попытаться эффективнее использовать для общественного просвещения узенькие окошки «наших» СМ�. Например, я не возражал бы против приглашения на «Эхо Москвы» таких публицистов, как Максим Шевченко, если бы рядом с ним сидели не статисты, а люди, способные хотя бы намекнуть ему в живом эфире, что его воинствующий антиамериканизм ничем не лучше антиисламизма, против которого он выступает, что это равноценные формы ксенофобии.

� все же через эти наши щели нас слышат наши же сторонники. Нет другого выхода обратиться к более широким массам, как через массовые передачи типа той, в которой я участвовал. Да, эксперта ограничили заранее, но человек, стоявший у барьера, имел возможность возразить Леонтьеву более энергично и эффективно, чем это сделал его оппонент. Позиция Леонтьева была на редкость противоречива, она отражает противоречивость всего нынешнего российского истеблишмента, который пытается играть сразу на двух досках — имперской и националистической, не понимая безнадежность такого занятия. Вот Леонтьев сказал, что Россия экономически не нуждается в дополнительной рабочей силе из СНГ, но главным его предложением было возродить империю в прежних границах. Получается, что семь миллионов гастарбайтеров для России — много, а многократно большая численность прибывших из тех же республик СНГ в качестве внутренних мигрантов — хорошо. Получается по анекдоту: «Зачем нам старых детей мыть, когда можно новых нарожать». Думаю, что внятное объяснение нелепости позиции «золотого пера» была бы услышана, по крайней мере той частью, которая способна слышать.

Участвовать или не участвовать в телепередачах — это вопрос, который лишь предваряет тот главный, на который вскоре всем нам придется отвечать. А участвовать ли в выборах, в политической жизни России вообще?
Автор — известный политолог, профессор Высшей школы экономики
«Новая газета» — «Континент»