НАНОЧЕЛОВЕК

Щ�ГЕЛЬСК�Й Виталий, Санкт-Петербург

Два года назад был заявлен курс на модернизацию.
Практически все, кто имел возможность помолоть языком в микрофон или побрызгать слюной в телекамеру, расшифровали этот посыл как немедленное технологическое переоснащение производств, небывалое развитие инфраструктуры и создание современных общественных институтов. Видимо, настала пора для того, чтобы встряхнуть сонное общество, повысить общий тонус и градус, заодно подпустить туману, навести деловитой паники, навыдумывать себе и другим черт знает чего.

Но разобщенное, расслоенное общество, привыкшее к сезонным приступам великодержавной чепухи, ни одним пальцем не пошевелило в ответ на модернизационный посыл.
Тот, кто занимался трансформацией нефте-газо-рубля в нефте-газо-евро-доллар с последующей оффшорной очисткой, так и занимается.
Тот, кто целыми днями раскатывал с мигалкой по городу на стрелки и терки, так и ездит, не подозревая о существовании �нтернета и других современных средств коммуникации.
Двадцать гастарбайтеров с лопатами и тачками как были выгоднее экскаватора, так и остались, только, кажется, работать им предстоит теперь еще больше.

Наукоемкий кооператив «Сколково» едва тянет на девелоперский проект средней руки и явно уступает в прибыльности вырубке Химкинского леса.

А грушевидная лампочка �льича все еще светит ярче и стоит дешевле эргономичной лампочки Митрича, и не дает забыть о преимуществах социализма.
Вместе с тем было бы неверно признать, что модернизации нет совсем. Она проводится последовательно и постепенно, только не в сложной и затратной технической плоскости, а в более простой и податливой — человеческой.

Данное предположение позволяет самым решительным образом изменить отношение к медийному контенту. К грядущим реформам. К сложившейся манере общения элиты с народом.
Прежде казалось, что новые реформы не более чем насильственный акт деформации старых систем.
Прежде за увеличением пенсионного возраста просматривался довольно грязный коррупционный след и стоял нехороший запах разворованных из фондов денег. Такое же тяжелое амбре висело над реформой здравоохранения.

Теперь все понятно: бедных стариков и старух не планируется. Старух и стариков не будет совсем. Равно как и больных. Что автоматически приведет к отсутствию очередей в собесах и поликлиниках и стремительному удешевлению гречки, а затем и к упразднению собесов и поликлиник как таковых.

Готовящаяся реформа образования, направленная на слияние предметов с последующим их поглощением казарменным патриотизмом, и попытка (разведка боем) внести изменения в Трудовой кодекс вкупе с увеличением продолжительности рабочей недели свидетельствуют об искреннем и твердом желании элиты сконструировать качественно нового человека.
Молодого здорового работоголика, без так называемого «горя от ума». Биороссиянина и наночеловека.

Монофункциональный наночеловек — мечта любого правителя. Толерантный к беззаконию и произволу, к судопроизводству и условиям труда, к качеству еды и жизни вообще. Добротерпимый по отношению к взяточникам и оборотням в погонах. Не желающий доживать до унылой и скучной пенсии. Потребляющий ровно столько, сколько необходимо для функционирования монопольного бизнеса.

Довольствующийся одной степенью свободы — свободы перемещения между работой, мегамаркетом и конурой, биороссиянин, наночеловек, не имеющий мнения, права и пола, периодически отпочковывающийся работоспособными двойнями.
Общество, составленное из таких нанолюдей, образует эффективную модернизированную совокупность строительных батальонов, управляемую с помощью травматических пистолетов и водометов.

Этот наш новый «особый путь» можно было бы сравнить со смелыми экспериментами Пол Пота, если бы не полное отсутствие идеологии и патологическая жадность пилящих бюджет слоев элиты…
(Совпадения случайны, лица вымышлены.)