НЕРУССКАЯ ТРОЙКА: STANDARD & POOR’S, MOODY’S � FITCH

Алексей Т�ХОНОВ, финансовый обозреватель

Рейтинговые агентства были созданы рынком для участников рынка. Но официальное признание рейтингового агентства государством превратило их из участников рынка в соучастников системы их регулирования. Новый статус привел к росту масштабов бизнеса для рейтинговых агентств, но одновременно сделал их заложниками главного делового партнера — федеральных властей США.

�значально созданные для инвесторов долговых бумаг в американские железнодорожные компании в XIX веке, рейтинговые компании довольно быстро превратились в основного поставщика информации для покупателей облигаций. Но так как в массовом количестве такие покупатели были лишь на рынке США, то и агентства оставались, по сути, чисто американским явлением. Радикально ситуация изменилась в 1975 году, когда Комиссия по биржам и ценным бумагам США (SEC) приняла инструкцию по регулированию уровня достаточности капитала, в которой использовалось определение «Национально признанная статистическая рейтинговая организация» (Nationally Recognized Statistical Rating Organization; NRSRO). А год спустя это определение было признано и Конгрессом США. � если высокий уровень рейтинга существенно облегчал жизнь заемщика, то включение агентства в список «признанных» делало его «директором» рынка.

К началу 1980-х годов в списке избранных было семь агентств. Но в результате целой серии слияний и поглощений осталось лишь три: Standard & Poor’s, Moody’s и Fitch. �менно они сегодня определяют погоду на мировом долговом рынке (в особенности Standard & Poor’s и Moody’s). Это обстоятельство является постоянным и основным пунктом в списке претензий к рейтинговым агентствам. Но следует признать, все попытки расширить его пока нельзя признать успешными. Строго говоря, сегодня национально значимыми SEC признает 10 агентств, каждое из которых «имеет право» двигать финансовыми рынками. Но в реальности лишь семь агентств являются его участниками.

Главной внутренней проблемой рейтингового бизнеса является тот факт, что заказчиком рейтинга в агентстве выступает сам эмитент долгового обязательства. Он же оплачивает и все расходы, и кроме того, может вообще отказаться от публикации присвоенного рейтинга, если его значение не соответствует запросу. Это вопиющий факт, который отражает системный конфликт интересов во всем бизнесе. Но, увы, он отражает и куда более серьезную проблему рынка деловой информации. Несмотря на все разговоры о необходимости того, чтобы за рейтинги платили потребители информации, а не ее поставщики, создать реальную модель такого бизнеса пока не удавалось никому. На словах все за информационную независимость, но поддержать ее деньгами участники рынка не спешат.

Фактически рейтинговые оценки — публичное благо, которое не является классическим товаром или услугой. Ситуацию усугубляет и доминирующее положение тройки рейтинговых агентств на рынке — решение каждого из них может существенно изменить котировки ценных бумаг. А значит, любая попытка распространить решение по узкому кругу клиентов может быть оценена как инсайд. С соответствующими судебными перспективами. Решить эту проблему теоретически можно, увеличив число рейтинговых агентств. Но до сих пор все попытки создать конкурентный рынок рейтингов неизменно проваливались. Таким образом, никакого рынка рейтинговых услуг, на котором «клиент всегда прав», в реальности не существует. А имеет место быть сложная игра, в которой участвуют тройка агентств, крупные эмитенты и государства, которые, будучи клиентами рейтинговых агентств, одновременно пытаются стать их регуляторами.
В результате министерство финансов США сегодня критикует решение S&P, но завтра оно сможет существенно изменить правила игры для рейтингового агентства. � это далеко не самый худший вариант. �звестный кинодокументалист Майкл Мур уже выступил со скандальным заявлением, в котором призвал Обаму арестовать руководство агентства. Этот призыв можно было бы оценить как грубую шутку в стиле Мура, если бы не события в �талии, где до арестов хоть и не дошло, но в офисах S&P (а также Moody’s) прошли вполне реальные обыски, целью которых, по заявлению итальянской прокуратуры, было проверить, «как рейтинговые агентства соблюдают установленные регуляторами нормы».

Регуляторы, напомним, являются государственными органами. А государство зависит от решения S&P.

Давайте представим себе на секунду такое развитие ситуации. Если государство сталкивается с угрозой политического и социального кризиса, как далеко оно может пойти в борьбе с теми, кто, по его мнению, этот кризис разжигает? �стория показывает, что очень далеко. В результате разговоры о «закулисном характере» деятельности рейтинговых агентств, характерные для весьма специфических сообществ, в один момент могут стать частью политического мейнстрима.

Еще одним весомым камнем, запущенным в огород рейтинговых агентств, было обвинение в том, что они не смогли предсказать финансовый кризис 2008 года и не отразили угрозу банкротства крупнейших финансовых институтов в публикации рейтингов. Это традиционное и очень опасное обвинение, которое уже звучало после событий начала века, в частности, после банкротства энергетической корпорации Enron. Дело в том, что любой прогноз о банкротстве, сделанный сегодня агентством из большой тройки, может с большой долей вероятности это банкротство и спровоцировать. Другими словами, если прямо следовать поставленной задаче, то вероятностные оценки (именно такими являются по своей сути рейтинги агентств) могут стать приговором для переживающего трудности, но вполне жизнеспособного эмитента.

В недавно проведенном исследовании и последующих слушаниях в стенах британского парламента местные законодатели пришли к вполне ожидаемому выводу, что заключение рейтингового агентства должно быть просто мнением, которое может быть принято к сведению. Это искреннее благое пожелание. Вопрос в том, может ли оно быть реализовано на практике, особенно с учетом того, что понижение рейтингов и возможность дефолта, как правило, возникают в моменты общего финансового кризиса.

В условиях масштабного и массового долгового рынка призывы к трезвым оценкам могут быть поняты как благие пожелания и по другой, весьма прозаической причине. Во многих (если не в большинстве) случаях для профессиональных управляющих важно не столько знать реальное положение вещей на рынке, сколько иметь некое формальное оправдание для своего решения. Оно будет соответствовать нормам корпоративного управления и позволит снять с себя ответственность. Рекомендация признанного международного рейтингового агентства — прекрасный вариант такого оправдания. � это далеко не самый худший из возможных вариантов. В свое время в России было принято решение, что все ФГУПы должны в обязательном порядке проходить независимую аудиторскую проверку.

Результатом этого вполне благого намерения стало возникновение целой индустрии «колотушечников» — аудиторских компаний, которые могли оперативно «проаудировать» любой ФГУП и за вполне умеренную плату. � важнейшим условием выживания в этой ситуации стало попадание в топ-список российских аудиторов. Потому что тогда любой директор ФГУПа мог объяснить свой выбор аудитора очень просто — эта фирма входит в десятку (сотню) крупнейших на рынке.

До лета 2011 года все проблемы рейтинговых агентств ограничивались рамками крупных, но корпораций. Сегодня мы имеем полномасштабный конфликт S&P как минимум с двумя государствами. С возможными катастрофическими последствиями как для финансового рынка, так и для системы его регулирования.

Самым простым решением было бы вывести бизнес рейтинговых агентств за пределы национальных юрисдикций, сделав их полноценными международными организациями. Но насколько просто это пожелание звучит в теории, настолько нереализуемо оно на практике. Даже в системе межгосударственных политических отношений эта практика дает постоянные сбои. По мере углубления в экономику эти сбои становятся хроническими.

Пример с попытками создания СДР — международной валюты на базе МВФ, одобренной всеми участниками организации, так и остался пока лабораторным экспериментом. Впрочем, и сами международные экономические институты — МВФ, ВБ и ВТО — остаются скорее инструментами управления развитыми странами экономикой развивающихся рынков. Выведение под их эгиду рейтинговых агентств похоронит саму идею.

“Новая газета» — «Континент»