ПЕРЕГОВОРЫ НА ФОНЕ ПРЕДВЫБОРНОЙ ПОДГОТОВК�

Сергей МАРКЕДОНОВ — приглашенный научный сотрудник Центра стратегических и международных исследований, США, Вашингтон

9 сентября 2011 года в Бад-Райхенхале (Германия) состоялась международная конференция по урегулированию конфликта между Молдовой и непризнанной Приднесторовской Молдавской Республикой (ПМР). Этот форум прошел под эгидой Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) при поддержке федерального правительства Германии. В последние годы именно эта страна - член Европейского Союза сильно активизировала свою деятельность на ниве урегулирования именно этого неразрешенного конфликта…

В прошлом году в германском Гармиш-Партенкирхене состоялась аналогичная конференция. Однако результаты 2010 года были не слишком впечатляющими, хотя в прогнозах и предсказаниях тогда недостатка не было. Впрочем, и в нынешнем году «земля» (не только немецкая, но и российская) полнилась многими слухами. Чего стоят только спекуляции по поводу возможного ареста бессменного президента ПМР �горя Смирнова «�нтерполом», которые гуляли в интернете в канун нынешней конференции. Но в отличие от прошлогоднего события, форум 2011 года дал больше поводов для обращения к анализу нынешнего этапа молдавско-приднестровского урегулирования.

С одной стороны, во встрече в Германии были все те же «старые знакомые», то есть участники так называемого формата «5+2».Это - представители самих сторон конфликта, а также 2 страны-гаранта (Россия и Украина), посредник (ОБСЕ) и 2 наблюдателя (США и ЕС). Хотя назвать последних пассивными созерцателями мирного процесса было бы неверно. Однако уровень представительства на этот раз был намного более высоким. Так приднестровскую сторону представлял сам президент �горь Смирнов, который уже много лет не посещал Европу. Впрочем, это — не только и не столько его личная проблема, поскольку он открывает «черный список» представителей ПМР, которым был запрещен въезд в государства «объединенной Европы». В ходе конференции в Бад-Райхенхале Смирнов провел встречу с премьер-министром Молдовы Владимиром (Владом) Филатом, который из-за затянувшегося кризиса власти в республике (перманентные парламентские выборы и невозможность избрания президента) превратился в ключевую персону молдавской политики. Не только внутренней, но и внешней.

Добавим к этому, что сентябрьская встреча прошла после очередных неформальных консультаций по мирному урегулированию 21 июня 2011 года (они прошли в Москве). Тогда консультации фактически провалились из-за расхождений во взглядах Кишинева и Тирасполя. В итоге договориться о возобновлении полноценных официальных переговоров не удалось. В Германии, похоже, эта проблема была решена. 22 сентября в российской столице пройдут переговоры в формате «5+2». � �горь Смирнов будет принимать в них участие. Остроты ситуации добавили два факта. Первый можно охарактеризовать, как внутриполитический (в данном случае мы говорим о ПМР). В декабре нынешнего года в непризнанной республике пройдут выборы президента. � Смирнов уже выразил свою готовность принять в них участие. У него в возрасте 70 лет это будет уже пятая избирательная кампания. Да, сегодня популярность бессменного лидера Приднестровья уже не сравнима с уровнем его общественно-политической поддержки в течение 1990-х — первой половины нулевых. У президента ПМР есть сильные конкуренты (Евгений Шевчук, Анатолий Каминский), у которых уже есть опыт побед над «партией власти» Приднестровья и над проектами самого Смирнова (взять хотя бы эпопею с конституционными поправками). Но раньше сильнейшим инструментом бессменного лидера ПМР была «патриотическая карта». С ее помощью он свел на нет парламентские электоральные успехи «Обновления» (на тот момент движения) в 2006 году. � до того, умело переигрывал более слабых (с точки зрения ресурсов) конкурентов. В этой связи участие в переговорах с Кишиневом в канун выборов - не самый лучший подарок для �горя Николаевича. Человека и политика, который после сентябрьского референдума 2006 года о самоопределении ПМР, неоднократно заявлял публично, что никакой другой альтернативы кроме независимости не существует. Получается, что в ходе переговоров есть о чем говорить с правым берегом. � это, наверняка, попытаются раскрутить оппоненты президента ПМР. Впрочем, понятное дело, встав за приднестровский руль, они, скорее всего, будут вести эти переговоры с неменьшей интенсивностью. Но такова уж логика предвыборной борьбы.

Второй сюжет — геополитический. Тут значительная роль России. Многие наблюдатели (не только из участников формата «5+2», но и эксперты) отметили сильное похолодание в отношениях между российской властью и Смирновым. В этом контексте были упомянуты и активность российского Следственного комитета (ранее достаточно пассивного) в отношении к членам семьи лидера Приднестровья, и рекомендации к «непризнанным гражданам» получить вид на жительство в Республике Молдова. Все это дает основу для «сенсационных выводов» и разговоров едва ли не о «сдаче Приднестровья». Между тем, многие из якобы имеющихся «сенсаций» выглядят, как «хорошо подготовленные экспромты».

Во-первых, отношения Смирнова с Москвой за последние 20 лет были вообще далеко не безоблачны, как это иной раз кажется в Кишиневе, Бухаресте или Вашингтоне. Кстати, тезис о «криминальной республике», появился во многом благодаря бывшему командующему 14-й российской армией Александру Лебедю и его окружению, которое было «на ножах» с руководством ПМР. Если же не углубляться в историю 90-х годов, то следовало бы обратить внимание на то, что в обмен на внешнеполитическую поддержку референдума 2006 года (а также переизбрания Смирнова на четвертый срок) Россия потребовала от президента ПМР проведения экономических и административных преобразований (разделение совмещенных функций президента и главы правительства, облегчение конвертируемости приднестровского рубля в российский). Однако в 2007 году президент ПМР фактически отложил все эти мероприятия. К 2011 году долг Приднестровья перед РФ за газ превысил 2,6 млрд. долларов США. Москва была далеко не в восторге от проекта конституционных поправок 2009 года, превращавших Смирнова, по сути, в правителя с неограниченным полномочиями. � в 2011 году Кремль далеко не в восторге от пятой легислатуры бессменного лидера республики. В-третьих, Россия за 20 лет практически за одним только исключением (резолюция Госдумы в марте 2008 года по непризнанным республикам) не подвергала сомнению статус Приднестровья в составе Молдовы. На этом постулате базировалась вся документальная база по мирному процессу, подготовленная при решающем участии России. Обратитесь к текстам «Протокола согласованных вопросов» (1996), меморандума «Об основах нормализации отношений между Республикой Молдова и Приднестровьем» (1997) или «Плана Дмитрия Козака» (2003). Все эти документы открывали для Приднестровья широкие возможности, такие как право принимать Конституцию, свои нормативно-правовые акты, иметь собственную символику и сохранять три языка в качестве официальных. Помимо этого признавалось право «самостоятельно устанавливать и поддерживать международные контакты в экономической, научно-технической и культурной областях». Но нигде не шла речь о полном разрыве с молдавской государственностью. Плохо это или хорошо — отдельный вопрос. Зафиксируем лишь то, что позиция России сегодня не является каким-то «колумбовым открытием». Принятие же думской резолюции 2008 года было обращено, в первую очередь, на Грузию. � в результирующей своей части оно не имело внятной и четкой позиции относительно признания независимости ПМР.

Если же Россия и проявляла жесткость по отношению к Молдове, то причиной этого были неконструктивные действия Кишинева, такие как срыв подготовленного и согласованного «Плана Козака» или молдавско-украинские попытки изменить таможенные порядки (2006). Все эти попытки были лайт-вариантом «разморозки конфликта», что никоим образом не соответствовало российским интересам. Однако ни тогда, ни позже (2009 год, когда был подписан трехсторонний документ с участием РФ и двух конфликтующих сторон) Москва не пыталась применить «абхазско-осетинский аршин» на Днестре. То, что сегодня вызывает опасения в Тирасполе, так это возможные корректировки политики по оформлению российского гражданства. В самый канун встречи в Бад-Райхенхале представитель посольства РФ в Кишиневе заявил, что теперь процедура обретения гражданства будет делаться в столице Молдовы. При этом была дана рекомендация оформить вид на жительство в Республике Молдова (формально-юридически Приднестровье является частью этого государства). Но возникает вопрос: «Какие процедуры будет использовать Россия и Украина, граничащая с ПМР непосредственно для реализации такого пожелания?» В самом деле, пока что заявление чиновника посольства в Кишиневе — недостаточный повод для выводов о радикальной смене российских подходов. Другой вопрос, что за этим последует. � станет ли это «пожелание» неким инструментом для реализации смены власти в Приднестровье. �ли тут что-то более серьезное. Однако для «более серьезных вещей» нужны рациональные приобретения, которые, по крайней мере пока, не слишком осязаемы. Для Москвы переговоры нужны. Они позволяют говорить о российской политике, как о конструктивном курсе. Тем паче, что для ревизионизма по всему периметру постсоветских границ у России нет ресурсов. Но все это не означает, что сами переговоры будут иметь быстрые результаты (смотри опыт Кипра или Нагорного Карабаха!). Во-вторых, никто не говорит, что Москва будет готова перейти все «красные линии» и наплевать на собственные интересы. Подталкивать ПМР к федералистской модели можно. Но не факт, что от этого будут в восторге в Кишиневе. Тут само слово «федерализм» практически табуировано. Да и сама приднестровская элита вряд ли будет пластилиновой. Свои интересы и выгоды у нее также есть. К тому же никто на территории бывшего СССР не застрахован от внезапных «вспышек патриотизма». � любая подобная вспышка в Молдове может внести существенные коррективы в миротворческие намерения Кремля.