СУД НАД НАЦ�СТАМ� В ХАРЬКОВЕ НАЗЫВАЛ� ПРЕДТЕЧЕЙ НЮРНБЕРГСКОГО ТР�БУНАЛА

Виталий РОН�Н

«На крайнее зло — крайние меры»
Неизвестный автор

Через три месяца после окончательного освобождения Харькова от оккупантов, 23 августа 1943 года, я застал город, в котором родился и прожил до войны, в ужасном состоянии. У меня, 14-летнего подростка, замирало сердце при виде взорванных немцами зданий. Город, в буквальном смысле, лежал в руинах. Масштаб разрушений был огромен. Он, как впоследствии было установлено, был разрушен на 70%. Но уничтожение этих зданий не выдерживало никакого сравнения с гибелью от рук фашистов и их пособников не менее 195 000 человек, жителей Харькова, из которых большинство составляли евреи. � эта жестокая расправа была совершена за неполные два года оккупации немцами города. Шокирующими для меня оказались подробности гибели евреев в Дробицком Яру, о расстрелянных или повешенных на балконах и фасадов домов жителей, партизан; об использовании душегубок и многих других зверствах нацистов, совершённых ими непосредственно, а также при активном содействии полицаев и иного рода предателей…

Всё это осталось в моей памяти на всю жизнь. Не скрою, что чувство негодования, ненависти по отношению к преступникам и к совершённым ими преступлениям (не только в Харькове), но и глубокие переживания, связанные с многочисленными человеческими жертвами, я испытываю и сейчас. По прошествии первых месяцев войны меня не раз посещала мысль о грядущем справедливом наказании тех, кто развязал войну, совершал неслыханные по своей жестокости преступления. Поэтому я воспринял начавшийся 15 декабря 1943 года в Харькове 1-й в истории мира судебный процесс над нацистскими преступниками, как победу добра над злом, как доказательство для всего мира вины тех, кто совершил преступления против человечности.

К предстоящему суду отнеслись очень серьёзно. К нему тщательно готовились более трёх месяцев. В ходе подготовки решались не только процедурные вопросы. Особое внимание уделялось месту его проведения, охране, отбору членов трибунала 4-го Украинского фронта, стенографистов, адвокатов для подсудимых. Для освещения процесса были приглашены журналисты и писатели, среди которых были �лья Эренбург, Константин Симонов, Алексей Толстой, Леонид Леонов, Юрий Смолич, Максим Рыльский, Владимир Сосюра, Павло Тычина, Владимир Лидин… Кроме отечественных представителей прессы присутствовали корреспонденты ведущих зарубежных агентств, а также международные наблюдатели. Военному корреспонденту, харьковчанину Андрею Лаптию, поручили фотографировать отдельные эпизоды процесса. Кинорежиссёр, один из основателей документального кино в СССР, первый обладатель американского «Оскара» за фильм «Разгром немецко-фашистских войск под Москвой» �.П.Копалин вместе с оператором А.Лаптием фиксировал происходящее в зале суда на киноплёнку.

Открытый судебный процесс, не имеющий прежде аналогов в мире, начался через несколько дней после завершения Тегеранской конференции глав антигитлеровской коалиции, на которой союзники приняли решение об ответственности за совершение преступлений против человечества. Принятие такого решения повлекло за собой внесение поправок в законодательство страны.

Лишь после этого стало возможным не только осуществлять правосудие над лицами, совершившими тягчайшие преступления, но и использовать впервые появившийся юридический прецедент, согласно которому преступный приказ не освобождал от ответственности.

Судебный процесс проходил в частично разрушенном здании Оперного театра, расположенного на улице Рымарской . Об этом жители Харькова, конечно же, знали. Однако они были лишены подробной информации о том, что происходило за его стенами. Она оказалась доступной только тем, кому разрешалось проходить на утренние и вечерние заседания суда по специальным пропускам. В местных газетах регулярно появлялись краткие репортажи о ходе судебного процесса. А по окончании его, появилось сообщение о дате и месте приведения приговора в исполнение. Кроме того, в газетах «Красное Знамя» и «Красная Звезда» была опубликована статья �льи Эренбурга «Суд идёт». О процессе, после его завершения, писали также Л.Леонов (корреспондент «�звестий»), К.Симонов ( корреспондент «Красной Звезды»), А.Толстой ( корреспондент «Правды») и др.

Судили четверых: капитана контрразведки — В.Лангхельда, зам. командира роты СС — Г. Рица, старшего ефрейтора — Р.Рецлава и харьковчанина М. Буланова, водителя душегубки.

18 декабря 1943 года, после обвинительной речи обвинителя, военного прокурора Н.К.Дунаева, Военный Трибунал 4-го Украинского фронта приговорил всех четверых обвиняемых к смертной казни через повешение.

Приговор был приведен в исполнение на следующий день на Благовещенской площади в присутствии 40 000 жителей города Харькова.

А 20 декабря 1943 года не только в местных харьковских газетах, но и на первых полосах большинства печатных изданий мира, появилось сенсационное сообщение об окончании процесса, приговоре и казни нацистов. В нём, в частности, говорилось: «…в освобождённом от немецко-фашистских захватчиков городе Харькове завершился беспрецедентный суд над военными преступниками…». А вот что писал по этому поводу корреспондент «Нью-Йорк Таймс»: «…Впервые появилась надежда, что зло, содеянное нацистами, будет наказано, что те, кто породил этот ужас, убивал мирное население, беззащитных стариков, детей, женщин, понесут заслуженную кару».

В качестве фигурантов на этом судебном процессе предстали убийцы, занимавшие низшую ступень в иерархии нацистских преступников. Но это обстоятельство ни в коей мере не умалило значение состоявшегося суда. Директор краеведческого центра при Харьковском национальном университете Сергей Куделько говорил по этому поводу: «…это не были какие-то фашистские боссы, нет… Но это показало всем о том, что час расплаты не за горами». Однако итоги Харьковского судебного процесса оказались ещё более значимыми в период, когда его обличительные документы против преступлений нацистов фигурировали в суде над главными военными преступниками в Нюрнберге в качестве одних из неопровержимых доказательств преступлений фашистов против человечества. Примечательно, что эти материалы были подготовлены за 705 дней до Нюрнбергского трибунала. �менно поэтому суд над нацистами в Харькове называют «предтечей Нюренбергского процесса».

Харьковский судебный процесс над военными преступниками был широко освещён не только в периодической печати. В 1943 году Госполитиздатом была издана стенограмма суда. В этом же году стенограмма была опубликована в Женеве. Документальный фильм �.П.Копалина «Суд идёт» перевели на десятки языков. Его демонстрировали как на освобождённых от врага территориях, так и в кинозалах зарубежных стран.

Любопытно, что единственный в Украине харьковский «Музей Холокоста» располагает не только стенограммой суда, изданной Госполитиздатом, не только копией фильма �.П.Копалина «Суд идёт», но и фотографиями, сделанными с места событий военным корреспондентом А.Лаптием, оригиналом пропуска, предоставленным в качестве экспоната дочерью жителя Харькова, посещавшего заседания суда, воспоминаньями ряда харьковчан об этом чрезвычайном событии.

Память о первом в истории судебном процессе над нацистскими преступниками сохраняет и исторический Харьковский музей, в котором в качестве экспоната, иллюстрирующего злодеяния фашистов, находится копия душегубки. Эти машины смерти, как утверждают историки, нацистами применялись в Харькове впервые. 22 июня 2000 года на здании бывшего оперного театра (ныне Харьковской филармонии) Харьковским областным комитетом «Дробицкий Яр» установлена мемориальная доска со следующей надписью (в переводе с украинского на русский):
В ЭТОМ ЗДАН�� 15-18 ДЕКАБРЯ 1943 ГОДА СОСТОЯЛСЯ ПЕРВЫЙ В �СТОР�� СУДЕБНЫЙ ПРОЦЕСС НАД ВОЕННЫМ� ПРЕСТУПН�КАМ�, КОТОРЫЕ ЗА СОВЕРШЁННЫЕ �М�
ЗВЕРСТВА ПРОТ�В М�РНОГО НАСЕЛЕН�Я ХАРЬКОВА �
ХАРЬКОВСКОЙ ОБЛАСТ� ПО ПР�ГОВОРУ ВОЕННОГО ТР�БУНАЛА
4-го УКРА�НСКОГО ФРОНТА БЫЛ� ОСУЖДЕНЫ НА СМЕРТЬ ЧЕРЕЗ ПОВЕШЕН�Е

� ещё одна интересная информация. На сцене Харьковского театра имени Шевченко была поставлена пьеса, написанная З.В. Сагаловым совместно с режиссёром А. Беляцким, сюжет которой воспроизводит тему состоявшегося в Харькове суда над нацистами. Создание пьесы — результат многолетнего углублённого изучения драматургом, собранных им лично в течение длительного отрезка времени, материалов суда.

«Я долго ждал этого часа», писал в своё время �лья Эренбург, «…Я ждал часа, когда прозвучат слова: «Суд идёт»… Суд открыт. На скамье подсудимых, кроме презренного предателя, три немца. Это впервые. Но это не последние. Мы запомним день 15 декабря — в этот день мы перестали говорить о предстоящем суде над преступниками. Мы начали их судить».

Эти слова писателя актуальны и в 21 веке. Они свидетельствуют о том, что на крайнее зло неизбежно последуют крайние меры.