Б�ЛЛ ГЕЙТС: «ЕСЛ� НЕ УДАСТСЯ СН�З�ТЬ СМЕРТНОСТЬ НА 80%, МЫ ПЛОХО РАБОТАЕМ»

Мэтью ХЕРПЕР, forbes.ru

Если бы не благотворительность, основатель Microsoft был бы самым богатым человеком в мире. На что он потратил $25 млрд.?

Власть спасать жизни
Пустынная Республика Чад без выхода к морю — одна из самых коррумпированных стран мира. В таком месте никак не ожидаешь встретить Билла Гейтса. Тем не менее, в сентябре он побывал у президента Чада генерала �дрисса Деби, поддерживавшего Муаммара Каддафи. «Мы с ним ходили по окрестностям и раздавали капли от полиомиелита детям, — вспоминает Гейтс. — Я делился мыслями о том, как ему еще эффективнее вести свою кампанию».

Да, это совсем не то, что засесть с Полом Алленом в мотеле в Альбукерке и придумывать новые способы передачи информации или встретиться с Уорреном Баффеттом в Сан-Вэлли для обсуждения будущего филантропии. Но для Гейтса теперь дипломатия с бандитами так же важна, это объективная составляющая того, что он считает своей заключительной миссией. «Мерило успеха — спасенные жизни и здоровые дети, — говорит Гейтс. — Это несколько отличается от проданных товаров и полученной прибыли. Но все это легко поддается измерению, можно ставить амбициозные цели и смотреть, как у тебя получается».

Примечательно, какие слова использует Гейтс: «мерило», «поддается измерению», «цели». Гейтс выделил на вакцинацию почти $6 млрд. — на борьбу, в числе прочего, с корью, гепатитом B, ротавирусом и СП�Дом. Это часть крупнейшего филантропического проекта в истории человечества.

Гейтс рассказывает про детей, которых они с женой встречали в �ндии и Африке, про их страдания и смерть. Но когда он начинает перечислять цифры, он начинает говорить быстрее, тон повышается: «Вакцина за 23 цента, и у тебя никогда не будет кори, которая в разгар эпидемий убивала около полутора миллионов человек в год. Сейчас смертность ниже 300 000». Гейтс на одном дыхании выдает всю историю мирового здравоохранения и цены на вакцины с точностью до цента, но спотыкается на имени одного из своих любимых героев в истории вакцинации — Джона Эндерса, покойного нобелевского лауреата — и на Джо Кохене, главном изобретателе новой вакцины от малярии, которую он помогал финансировать.

Головокружительная история: богатейший человек Америки был бы богатейшим в мире (по данным последнего рейтинга Forbes, он занимает второе место, уступая лишь мексиканскому телекоммуникационному магнату Карлосу Слиму Элу), если бы в расцвете сил (ему только исполнилось 56 лет) не отдал столько денег на искоренение инфекционной болезни. По словам Гейтса, он «будет глубоко разочарован», если в течение следующих 25 лет не сможет снизить смертность на 80%. Если нет, значит «мы просто плохо справляемся со своей работой».

Африканское сафари и закон Дарвина
Когда сидишь рядом с Гейтсом и смотришь на блестящий новенький кампус Фонда Билла и Мелинды Гейтс с мерцающими зеркальными бассейнами и стеклянными зданиями, обошедшийся в $500 млн., легко представить будущее, в котором будет гораздо меньше боли и страданий. Увлекательное занятие — будто со скальпелем проникать в голову одного из величайших провидцев в истории бизнеса. �зучая его подход к великим проблемам человечества, можно интуитивно понять, как он строил Microsoft, как «механический гений» методично разбирается с абстрактной проблемой. � возможно, понять самое важное: как с помощью власти и капитала — денежного и политического — можно сделать мир лучше.

План Билла Гейтса по уничтожению болезни исходит из смелого предположения: демографические теории Томаса Мальтуса, в целом принимаемые в течение последних двух веков, ошибочны. Особенно положения, что живучесть со временем переходит в рост населения, а рост населения со временем приводит к страданиям.

Билл и Мелинда Гейтс выступили против этой концепции задолго до того, как основали свой фонд, и даже до того, как поженились, — все началось с сафари в Африке в 1993 году, накануне свадьбы. Они должны были наблюдать за хищниками и их жертвами —закон Дарвина в действии. «Ты едешь смотреть животных и саванну, и это прекрасно», —говорит Мелинда. Но вместо этого они обнаружили, что бьются над классической мальтузианской загадкой: «Почему эта женщина идет по дороге с дровами на голове, одним ребенком в животе, а другим на спине?» У Гейтса не было непосредственных причин нападать на догму, царившую двести лет: «Мы знаем, как поднять сельскохозяйственную производительность, но этого мало, — говорит он. — Безработица, беспорядки, отсутствие образования — высокая плотность населения затрудняет работу с этими проблемами».

� вот в 1997 году, когда они с Мелиндой впервые занялись здравоохранением (фонд, названный в их честь, появится еще через два года), они сосредоточились на контроле за рождаемостью и стали финансировать проект Джона Хопкинса, который предлагал информировать женщин в развивающихся странах о контрацепции. Логика была предельно ясна и подходила Биллу Гейтсу — «здоровье = ресурсы/население». � раз ресурсы величина относительно неизменная, остается контролировать рождаемость. Вакцины в тот момент казались ему чепухой: зачем спасать детей и обрекать их на жизнь в перенаселенных странах, где они рискуют умереть от голода или погибнуть в гражданской войне?

Тот же подход, что и при вливании миллиардов долларов в образовательную реформу. В том случае он основывал свою благотворительность на формуле «успех = учителя/студенты». Меньшие по численности классы позволят учителю уделять больше внимания каждому ученику, и дети станут умнее.

Но как бы Гейтс ни любил изящные решения, его величайшие достижения явились результатом упорства и способности приспособляться. Windows получилась только с третьего раза, а на Xbox вначале было потеряно несколько миллиардов долларов. Он не боится усомниться в своем предположении, если оно не работает. В образовании Гейтс явно пересмотрел свою позицию: как оказалось, размер класса не так уж влияет на успехи учащихся. А вот качество преподавания влияет. Успев потратить целое состояние, Гейтс изменил точку зрения.

«Где деньги могут спасать жизни?»
Такое же прозрение настигло его и в области здравоохранения, только быстрее. Отец Билла устроил ужин в роскошном клубе Columbia Tower Club в Сиэтле для презентации Программы оптимальных технологий в здравоохранении. На этой встрече Билл узнал, что вместе с падением уровня смертности падает и уровень рождаемости. Оказывается, большинство родителей имеют восемь детей не потому, что хотят иметь большую семью, а потому, что знают: многие из их детей умрут. «Если родители думают, что их ребенок доживет до зрелых лет, они естественным образом начинают сокращать численность населения», — добавляет Мелинда.

� Гейтс развернулся на 180 градусов. Вместо того чтобы регулировать рождаемость, он направил свои миллиарды на спасение уже рожденных детей: «Мы вплотную занялись вакцинами, как только это поняли».

Гейтс мог сосредоточиться на больницах и врачах, но это не его масштаб. «Волшебный инструмент для вмешательства в здравоохранение — это вакцина, потому что она может получиться очень дешевой, — говорит Гейтс. — Нам нужно было выбрать самое эффективное русло для благотворительности — не только для наших денег, но и для нашего времени, энергии, голоса». Мелинда, его партнер во всем, что касается филантропии, продолжает его мысль: «Где деньги будут иметь наибольшую эффективность? Где эти ресурсы могут спасать жизни?»

Занявшись вакцинами, Гейтс изменил систему здравоохранения сильнее кого бы то ни было, даже Джона Д. Рокфеллера, чей �нститут медицинских исследований совершил многие ключевые открытия в вирусологии XX века. Первые $100 млн. Гейтс пожертвовал ООН на обеспечение детей уже существующими вакцинами. Затем первый фонд был закрыт и воссоздан уже как Фонд Билла и Мелинды Гейтс с первоначальным капиталом в $21 млрд. Он сразу стал одной из крупнейших благотворительных организаций в мире. Сейчас капитал фонда достиг $36 млрд., а $25 млрд. уже пожертвовано.

Благотворительность и жесткость
Открытие Гейтсом вакцин только вскрыло совершенно новый пласт проблем. Да, он мог использовать деньги на спасение жизней через фундаментальные исследования. Благодаря щедрости Гейтса появились прививки от менингита и малярии. � он смог увеличить эффективность вакцин, создав так называемую холодильную цепь — систему хранения и дистрибуции в принимающих странах.

Но он снова столкнулся с проблемой роста, который определяется рынком. Как сделать так, чтобы Merck, Pfizer, GlaxoSmithKline и другие фармацевтические гиганты производили достаточно дорогих вакцин для детей, которым они больше всего нужны, но которые меньше всех остальных могут себе их позволить? Ответ, как все больше убеждался Гейтс, заключался в том, чтобы сделать невидимую руку Адама Смита более видимой, подтолкнуть только что оформившийся рынок к развитию свободного предпринимательства.

Вот самое правильное определение власти: когда ты способен не только решить проблему, но и создать устойчивый рынок, который с ней работает. «Некому было выписывать чек», — вспоминает Гейтс, который десять лет назад был готов купить миллиарды доз вакцин. В 1980-х годах фонд Unicef утроил число детей, получающих базовую вакцинацию от полиомиелита, дифтерии, столбняка и других заболеваний, благодаря тому что собрал государственные фонды, договорился о цене с другими гуманитарными организациями и отправил тысячи работников делать эти прививки. Но эти усилия, как ни прискорбно, все равно не соответствовали потребностям, и новые препараты, появляющиеся на рынке в США, достигали детей Танзании и Никарагуа с недопустимым опозданием на 15-20 лет. «Вероятность смертельного исхода от этих заболеваний среди бедных детей в 50 раз выше, чем среди богатых!» — говорит Гейтс.

Первым и решающим шагом было создание долгосрочного частно-государственного партнерства. Основные сложности возникали с частным компонентом. Производство вакцин сложнее и дороже, чем производство таблеток. Фармацевтические компании хотели прививать детей, например, в Афганистане, но не могли рассчитывать на достаточно большой спрос, чтобы покрывать свои расходы. Они столкнулись с неприятным выбором — между человечностью и прибыльностью.

Еще в 1999 году Гейтс поехал в итальянский город Белладжо, чтобы выработать решение вместе с Unicef, Всемирным банком, ООН, различными фармацевтическими компаниями и гуманитарными организациями. Результатом стало создание Всемирного союза за вакцинацию и иммунизацию (Global Alliance for Vaccines & Immunisation, теперь его называют GAVI Alliance). Гейтс в конечном итоге поддержал его $2,5 млрд. и личной волей, демонстрируя, когда необходимо, жесткость, благодаря которой Microsoft заслужил опасливое отношение конкурентов и неприязнь антимонопольных органов США. «Билл походил на игрока в покер, который выложил на стол кучу фишек и всех распугал», — говорит Сет Беркли, который управлял спонсируемым Гейтсом проектом по разработке вакцины от СП�Да, а сейчас является исполнительным директором GAVI.

Союз GAVI намерен работать в двух направлениях. Во-первых, совместная закупка: он заставил развивающиеся страны софинансировать программы вакцинации, хотя бы по минимальной цене в 20 центов за дозу. � во-вторых, отчетность: он потребовал от государств вести ясную документацию, чтобы обеспечить устойчивую систему доставки вакцин детям. Благодаря такой прозрачности, за которой стоит хорошо финансируемый проект с партнерами на местах, создан устойчивый рынок для крупных фармацевтических компаний. Чтобы и далее подстегивать конкуренцию, увеличивать поставки и снижать цены, GAVI поддерживает производителей из развивающихся стран, таких как Китай и �ндия, чтобы они участвовали в тендерах на контракты.

Результаты получились поразительные. За последние семь лет цена стандартной прививки от пяти заболеваний (включая дифтерию, столбняк и коклюш) снизилась на 40%. Стоимость прививки от гепатита B, которую делают для предотвращения рака печени, за тот же период упала на 68%, что позволило миллионам детей проходить вакцинацию. Rotarix от GlaxoSmithKline для защиты от ротавируса, главной причины диареи, подешевел с $102 за дозу до $2,5, а такие молодые индийские компании, как Bharat Biotech, обещают снизить стоимость лекарства до $1.

С новыми более дорогими предложениями, как Prevnar от пневмонии от Pfizer, которая является самой доходной вакциной в мире, GAVI пошел дальше. Пообещав купить определенное количество доз, он гарантирует компании широкомасштабное эффективное производство. В обмен на это GAVI устанавливает потолок стоимости вакцины в долгосрочной перспективе — Prevnar, к примеру, сейчас продается в США за $114, но будет стоить не больше $3,5. Гейтс со своими коллегами финансируют убыточную стадию расширения производства. Цифры ошеломляют: чтобы обеспечить 250 млн. детей пневмококковой и ротавирусной вакцинами, GAVI собрал более $3 млрд. у разных правительств, в том числе Великобритании, Норвегии и США, а Гейтс добавил еще $1 млрд, чтобы система заработала. Результаты тоже грандиозны: 3,4 млн. человек спасены от гепатита B, который вызывает рак печени, 1,2 млн. — от кори, 560 000 — от палочки Пфайфера, 474 000 — от коклюша, 140 000 – от желтой лихорадки, 30 000 — от полиомиелита. За прошедший год по новым программам были привиты еще 8000 человек от пневмонии и 1000 от диареи.

«Я видела матерей, которые шли пешком по восемь часов, чтобы сделать прививки ребенку, и надеялись, что вакцина в тот день будет в наличии», — говорит Мелинда. В январе она посетили сельскую клинику в Кении и увидела, как четверо детей с пневмонией пользовались одной кислородной трубкой. «Они жадно всасывали воздух», — вспоминает она. Но одновременно в той же клинике дети выстраиваются в очередь на новую прививку, которая резко снизит риск заболевания пневмонией.

Сейчас Гейтс борется с двумя величайшими бедствиями в истории: малярией, которая переносится комарами и которой заражаются 250 млн. человек в год, из которых 800 000 гибнет, и полиомиелитом. В первом случае он потратил $200 млн., чтобы спасти вакцину, которая разрабатывалась в Glaxo, но не имела шансов приносить прибыль. Недавнее исследование показало, что она сократит риск заражения вдвое. Что касается полиомиелита, Гейтс намерен его полностью искоренить — полиомиелит может стать второй болезнью после оспы, полностью исчезнувшей с лица Земли.

Антихрист техномира или святой от здравохранения?
Теперь, когда модель работы создана, роль Гейтса изменилась. Чтобы поддерживать систему, ему нужно стать представителем всемирного здравоохранения. Учитывая его авторитет и деньги, которые он вкладывает, главам государств придется к нему прислушаться. Об этом свидетельствует его короткая поездка в Чад — фотография с детьми, получающими прививки, привлекает к лидеру общественное внимание и увеличивает его обязательства по предоставлению медицинских услуг в будущем. «Я бы не сказал, что я их убеждаю — я им напоминаю», — скромничает Гейтс.

Блогосфера по-прежнему кишит постами, обвиняющими его в том, что он обманывает налогоплательщиков, потому что Сиэтл выделил ему бесплатно землю для строительства нового кампуса; в том, что он через свои вакцины распространяет аутизм (эту теорию уже опровергли); что он строит из себя Господа Бога. Некоторые врачи недовольны, что он сосредоточился на вакцинах и не уделяет внимания другим проблемам медицины. Но для людей, непосредственно знакомых с его деятельностью, эта щедрость, пусть идущая больше от головы, чем от сердца, превратила Гейтса — человека, которого когда-то называли Антихристом техномира и жестким монополистом, душащим инновации, — в святого. «Это влиятельный голос за спасение от смерти миллионов детей в развивающихся странах», — говорит о нем директор по вакцинам компании Novartis Андрин Освальд. Уилльям Фудж, соратник Гейтса, известный своей ролью в искоренении оспы, добавляет: «Мы и мечтать не могли о том, что произошло за последнее десятилетие. Это навсегда изменит облик общества».

Достижение Гейтса не имеет никакого отношения к работе в лаборатории — оно напрямую связано с уникальной способностью решать проблемы, которой обладает создавший целую индустрию человек.

Когда я попросил Гейтса оценить, какое из его достижений — компьютеры или прививки — важнее, у него в голове заработало вычислительное устройство: «Это тяжелое сравнение. Если считать спасенные жизни, то победа целиком и полностью достается вакцинам». Потом он подумал еще немного и добавил: и вакцины, и персональные компьютеры стоят во главе списка, рядом с печатным станком и огнем. На первый взгляд, поразительно высокомерное утверждение. Но Гейтс произносит его даже без намека на хвастовство. В его устах это просто обоснованный факт.