НАРОД-НЕВ�Д�МКА

(на правах сказки)
Валерий АНТОНОВ, Челябинск

Проснулся однажды утром народ, зевнул, потянулся, огляделся вокруг и видит... что себя не видит! Ни вооруженным взглядом, ни безоружным. Окружающая среда наблюдается в наилучшем виде. Личный состав — фиксируется только на слух.

Будто шапкой-невидимкой его накрыло. Причем всех поголовно — и старого, и малого, и добрых молодцев, и красных девиц, и тех, кто пьян, и кто успел протрезветь. Под каким ракурсом ни cмотри — одно пустое место.

За исключением слуг народа.
Последние по какой-то неведомой опять же причине остались и видимы, и слышны, и осязаемы. Как и прежде, в тонированных стеклах своих автомобилей с мигалками отражаются в наилучшем административном виде.

� хотя факт отражения представителей бюрократической прослойки налицо, но только не радует их эта картина, совсем не радует. Сказать по правде — жутко огорчает. Поскольку в упор не видно, кому прислуживать. А без этого своего предназначения им и жизнь не жизнь, и власть не всласть, а всё поперек горла. Обстановка весьма нервная складывается: на душе тоска зеленая; казна, неровен час, опустеет; основной инстинкт власти на глазах атрофируется за ненадобностью.

Характерная деталь: сам народ особо не переживает, что его в упор не видят. Живет себе поживает, горя не знает. К слугам если и обращается, так только чтобы подвинуть их маленько в сторону: "�звиняйте, мол, но чего ж на пути без дела стоять, зашибем еще невзначай..."

Призадумались слуги всерьез: "Что же делать? Другой народ себе искать? Оно неплохо бы да все народы разобраны уже давным-давно. К кому податься, кого осчастливить? Задачка!" Одни умные головы предложили сходу: "А давайте мы им свое конкурентное преимущество предъявим, войдем в доверие и станем служить верой-правдою?"

Другие в затылке почесали и слово такое молвили: "Оно, конечно, предъявить предъявим, да, похоже, ни веры, ни правды нашей чиновничьей тем басурманам не надобно. Не забывайте, братцы: и вера, и правда у нас испокон веков предназначена исключительно для внутреннего употребления. Может быть, пока не горячиться, шум на весь мир не поднимать, а закрутить гаечки — пусть и невидимые — на нашем электорате? Так сказать, на ощупь. Глядишь, вскоре сами поймут, что лучше смуту не вносить, а подобру-поздорову снова предстать пред нашими очами? � уж тогда мы свою нерастраченную энергию и необъятный потенциал развернем в масштабе невиданном. Да так, что мало никому не покажется!"

Третьи на это только усмехнулись: "Не тратили бы вы понапрасну силы и время, коллеги, — предостерегают они. — Не своим делом вы занялись: рецепты вздумали раздавать. Наше дело — служить усердно, исполняя волю народную. А воля народная у нас одна, на все случаи, на все времена — конституционно избранная на четыре года. Одно слово — Гарант. С большой буквы. Выходит, не суетиться, братцы, нам надобно, а ждать указания свыше".

� ведь правы оказались! Не прошло недели или двух? — или время выборов очередных как раз настало? — как поступило заветное указание, оформленное самым что ни на есть нормативным образом. � гласило оно следующее: "Первое: ничего в нашем государстве не произошло и произойти не может. Второе: тех, кто утверждает обратное, считать невидимыми, неслышимыми и нелегитимными. Третье: ждать дальнейших указаний".

Вздохнули слуги с облегчением, славя мудрость и дальновидность первого лица — без устали, круглосуточно и громогласно. Раз ничего не произошло — волноваться не о чем. Утверждать иное — да кому бы это в голову пришло? Народу? Но кто ему слово даст, кто его слушать будет? Его и в микроскоп не видно, а те голоса, что из ниоткуда доносятся, слугам не указ. А ждать дальнейших указаний — мечта чиновника. Хлебом его не корми, дай указаний сверху.

Хочешь знать, читатель, как с тех пор народ себя чувствует? Проявился во всем своем обличии или так невидимым остался? Да кому это интересно! Дел, что ли по важнее, нет, право слово?

Но впрочем, будет указание — и до вас информацию доведут. Быть может, в следующей сказке. Наберитесь терпения и ждите.