Л�В�Я: ПОСЛЕРЕВОЛЮЦ�ОННАЯ ЭЙФОР�Я � ПОЛ�Т�ЧЕСКАЯ НЕСТАБ�ЛЬНОСТЬ

А.А.БЫСТРОВ
iimes.ru

Ливия переживает послереволюционную эйфорию. Одной из ее характерных особенностей является общее благодушие и отсутствие какого-либо централизованного управления. По министерствам хаотически блуждают бородатые повстанцы, к которым периодически подъезжают их земляки с петициями и прошениями. Какое-то подобие организованности сохраняет лишь полупустое министерство нефти. Ряд экспертов при этом упирают на то, что стране пока удается избежать общего хаоса и межплеменной вражды, которая ожидалась как следствие падения жесткой централизованной вертикали власти. Это так, хотя ряд моментов четко указывают на то, что говорить о том, что Ливия миновала этот опасный рубеж, пока рано.

Основной принцип – никто и ничего не контролирует в полной мере. Для этого достаточно взглянуть на ситуацию в самой столице. Она официально разделена на три сектора ответственности. Центр Триполи контролируют отряды номинального руководителя Высшего совета безопасности А.Бельхаджа; запад – отряды т.н. «западного фронта», штаб-квартира которого расположена в Зинтане; восток – выходцы из Мисураты. Собственно, такой пасьянс отражает реальный расклад сил в стране, за исключением еще одной силы, которая перманентно напоминает о себе угрозами организации «марша племен» на столицу. Это собственно бенгазийцы, которые, несомненно, питают властные амбиции и испытывают комплексы в отношении «украденной» у них победы.

Отношения между указанными силами далеки от идеала, и хотя властям удалось договориться с полевыми командирами о том, что подконтрольные им бойцы перестанут ходить с оружием по улицам, с наступлением сумерек в городе постоянно возникают очаги вооруженного противостояния. Нередки случаи, когда подростки с автоматами по собственному почину начинают устраивать блокпосты на улицах и обыскивать проезжающие автомашины. Это можно конечно отнести на счет обычных издержек послереволюционного периода, но, по нашей оценке, речь идет все-таки о более глубинных процессах.

В частности, силовая «мозаика» в Триполи – это мера вынужденная и «хорошая мина при плохой игре». Попытка Переходного национального совета подчинить разрозненные отряды одному командованию, а тем более разоружить их наткнулись на общее непонимание со стороны всех без исключения крупных полевых командиров. Тому же афганскому ветерану Бельхаджу, который считается креатурой Дохи, было жестко указано на его место. При этом сам Бельхадж, будучи урожденным триполитанцем, ситуацию в столице не контролирует. Примечателен и факт того, что нынешний «переходный» премьер-министр А.аль-Киб, которого также считают «катарским человеком», предпочитает набирать свою личную охрану из мисуратовского батальона, которым командуют, в том числе приехавшие «защищать родину» ливийцы из США. При этом в Мисурате сильны именно салафиты, а дистанцирование А.аль-Киба от «замазанного алькаидовца» Бельхаджа объяснимо с точки зрения уступки Западу. А последний, кто бы что ни говорил, являются основными партнерами нового ливийского руководства.

Основная задача А.аль-Киба в этой связи сформировать правительство, которое бы отвечало требованиям баланса всех основных сил, участвовавших в свержении Каддафи. При этом ему пришлось вынуждено отойти от первоначально заявленного принципа формирования кабинета министров по принципу «профессионализма» и учитывать присутствие в нем лиц, которые, прежде всего, являются представителями того или иного племени. Так, министр обороны Усама Джовейли из Зинтана, министр внутренних дел Фози Абдуль Аль – из Мисураты, а министр иностранных дел А.Бен Хаяль из Дерны.

Последний кстати является «посланцем» исламистского анклава в Дерне, который очень условно подчиняется центральным властям. Эта тенденция всеобщей исламизации Ливии ощущается не только во внешних признаках (все женщины в хиджабах, много явно религиозных «бородачей» и т.п.), но и в чисто политических проявлениях. В стране набирают силу «Братья-мусульмане», которые уже провели свою учредительную конференцию в Бенгази. На ней присутствовали их сирийские коллеги, а вот египетских не было. Это может свидетельствовать о том, что известное историческое противостояние между Ливией и Египтом живо, несмотря на все «революции», и характерно для всех политических сил, независимо от идеологии. Как бы то ни было, но «братья» начали процесс своего политического структурирования с прицелом на будущие выборы. Совершенно очевидно при этом, что Ливия, скорее всего, поставит абсолютный «рекорд» среди остальных арабских стран по присутствию исламистов разных оттенков в будущем парламенте. Это объективно в условиях падения режима с очень жесткой идеологической составляющей. Но впереди серьезная «драка» между салафитами и «братьями», что демонстрирует нам сейчас тот же Египет.

В этой ситуации и очень знаменателен планирующийся визит в Ливию известного исламского проповедника Ю.Кардауи. Несмотря на то, что он формально является одним из лидеров мирового движения «Братьев-мусульман», очевидна его тесная связь с катарским руководством. Его приезд в Триполи должен, по оценке Дохи, снять напряжение в отношении «прокатарских» фигур в ливийском правительстве и военном руководстве. Одновременно Кардауи должен презентовать в Триполи открытие учебных заведений под эгидой «Международного союза арабских школ», которое он возглавляет. Если брать еще шире, то Кардауи должен стать тем «мостиком», который должен связать исламистов различных течений.

Сейчас уже очевидно, что падение Каддафи было обусловлено его «оторванностью» от жизненных реалий. � если в случае с Бенгази это объяснялось традиционным соперничеством с Триполи, то в случае с Джабаль Гарби (ливийский запад) - это объективный политический и стратегический просчет. Превратив этот район в «ливийский Сомали» по уровню жизни, трудно было ожидать лояльности местных племен, что, в конце концов, и привело к плачевным результатам. Бывшие оплоты диктатора Сирт и Бени Валид сейчас превращены фактически в разрушенный Сталинград, а племена каддафиин и обейд отстранены на далекую политическую периферию.

Вопрос сейчас только в одном. Смогут ли новые власти «накормить» всех, или же они пойдут по пути бывшего ливийского диктатора, потихоньку «роя себе могилу», деля племена на «своих и чужих». Помимо классических союзников Каддафи существуют еще и туареги, а также такая мощная сила как племя варфалла, которое будет жестко враждовать с исламистами, и если новое ливийское руководство решит стимулировать такое противостояние, отводя тем самым «пар», то это с большей долей вероятности приведет к возникновению нового союза «обиженных» племен. А при наличии больших финансовых ресурсов у каддафистов, которые нашли себе убежище в Нигере и Алжире, такое движение может стать очень мощным.