БЕЗ ЛАУРЕАТОВ

Edward Tesler, Ph. D.

Статью Ю. Зельцера "Некоторые мысли по вопросам экономики" («Обзор», №47) прочел с большим интересом. Не потому, что согласен с её положениями. Скорее наоборот. Но самое важное для плодотворной дискуссии — это отчетливо выраженная позиция оппонента. Вкратце, позиция Ю. Зельцера такова. Америка была счастлива, пока ограничивала свои разногласия предвыборной борьбой. Теперь её раздирают принципиальные разногласия. Хорошего не жди, особенно во времена экономических неурядиц. Американская сказка — уже в прошлом, и консерватизм, рожденный во времена Рейгана, может страну вообще похоронить. К чести Ю. Зельцера, он не вздыхает беспомощно, а предлагает конкретные шаги для её спасения. Мы их обсудим позже.

Америка как идеальная демократия, в которой все разногласия заканчивались у избирательных урн, никогда не существовала и никогда существовать не будет. По меткому определению Ю. Зельцера — сказка. Пожалуй, ближе всего к ней были периоды перед мировыми войнами, когда народ и правительство дружно стояли на позициях изоляционизма. Да и то потому лишь, что далеко, нас не касается. Кто знает, как бы повернулась первая мировая, если бы не "Лузитания". � вторая, если бы не Пирл Харбор. В вопросах поближе к дому согласия никогда не было. Для ликвидации рабства голосования оказалось мало, понадобилась гражданская война. Когда был отменен принцип "Separate but equal", в силу которого небелому населению отведены были отдельные школы, места в автобусе и фонтанчики для питья, местное сопротивление потребовало введения войск. Прогибишен — "сухой закон" — был принят в форме поправки к конституции, для чего требуются две трети голосов в обеих палатах, плюс две трети штатов должны ратифицировать. Более высокий уровень единства и согласия возможен разве что во всенародной любви к вождю и учителю. � Америка, дружно проголосовав, столь же дружно кинулась к гангстерам и бутлегерам за противозаконной выпивкой.

Подобных примеров немало. Важнее другое. Пока противоречия не доходят до антагонизма, они не угрожают существованию системы, а способствуют: поддерживают её динамический баланс. Антагонизм опасен именно разбалансировкой. В современном зрелом капитализме недостатков не меньше, чем в других системах. Возможно, и больше: рецессии, депрессии, кризисы, материальное неравенство и прочее. Руки так и чешутся его заменить пост-капитализмом, филантрокапитализмом или ещё чем-нибудь более человеческим, рожденным в уюте лауреатских кабинетов. Но стоит запомнить: капитализм — это прежде всего рынок. То есть необходимость для продавца — во имя своего собственного благополучия — удовлетворить спрос покупателя. В какой ещё системе жадность заставляет одного заботиться о нуждах другого? Альтруистичнее не придумаешь. � поэтому первое условие долгой жизни Америки — это укрепление её капиталистической базы.

Поскольку недостатки капитализма отвратны, почему бы не попытаться их исправить или по крайней мере смягчить. Но помнить при этом первую заповедь врача (ещё со времен Гиппократа): главное, не навреди. С этой точки зрения и рассмотрим конкретные предложения Ю. Зельцера.

Производственная составляющая ВВП, то есть внутреннего валового продукта (имеется в виду, очевидно, производство осязаемых вещей, в отличие от финансовых и прочих услуг) — всего 16-18%. Пусть лауреаты Нобелевских премий по экономике выработают более показательный показатель. Раньше всего, ниоткуда не следует, что непроизводственная составляющая — это сплошь бесполезная возня. Образование — это услуга. Одна подводная лодка (очень осязаемая, пока не пошла на погружение) стоит примерно столько же, сколько тысяч пятьдесят дипломов бакалавра наук. Несомненно, то и другое занимает законное место в ВВП. Столь же несомненно, что и бесполезной возни там немало. Но кто-то, значит, за неё платит? Никакой новый показатель, даже самый Нобелевский, эту плату не предотвратит. А пока платят, возня останется. Новый указатель расхода бензина не может изменить эффективность двигателя.

Второе предложение — обновить технологию. Очень верно. Но сама собой новая технология не появляется. Вначале нужны фундаментальные прорывы в неведомое. Практические приложения таких прорывов — то есть, попросту говоря, прибыль на затраченные доллары — придут через десятилетия, а то и позже. Никакая частная компания не профинансирует. Это дело правительства. Вместо каскада копеечных грантов на подсчет поголовья лягушек — сконцентрировать все средства на двух-трех магистральных направлениях. В своё время ими были теоретическая механика, термодинамика, электромагнетизм, теория информации, атомная физика. Сегодня, скорее всего, это генетическая биология; возможно, физика высоких энергий с выходом на теорию поля.

Ближе к новой технологии стоит прикладная наука. Её отдачи в долларах не так долго ждать, частной индустрии (возможно, в кооперации с ведущими университетами, как в Японии) вполне по плечу. Роль правительства — снять все и всякие антитрестовские ограничения и не мутить воду субсидиями и прочим вмешательством. Пусть играют на ровном поле. Сами разберутся. � новую технологию тоже сами введут. Не где новее, а где рыночно выгоднее. То есть опять же где покупатель утвердит. С этими дополнениями я всецело за предложение Ю. Зельцера.

Третье предложение — увеличить производственную составляющую в составе ВВП. Не просто, значит, выдумать новый показатель, а изменить структуру всей экономики. Ну и как именно Ю. Зельцер собирается это сделать — закрыть биржу? Переучить работников сферы услуг (врачей там, учителей, адвокатов, ну и, конечно, финансистов) в промышленных рабочих? Не нужно быть лауреатом Нобелевской премии, чтобы понять простую истину: капитализм производит не то, что хорошо, или полезно, или улучшает показатели, а только то, что можно продать с прибылью. При коммунизме, говорили марксисты, будут удовлетворяться разумные потребности каждого. Кто-то, значит, должен диктовать, какие потребности разумны. Америка как раз и попробовала это сделать в Прогибишен. � нынче делает то же в войне с наркотиками. Тратит миллиарды долларов, тысячи жизней — а рынок всё равно сильнее. Он и будет определять структуру ВВП.

Четвертое: глобализацию забыть до лучших времен, ввести тарифы. Покупай американское. Прежде всего, хотя попытка остановить глобализацию столь же неосуществима, как распоряжение щедринского градоначальника "закрыть Америку", притормозить её тарифами и патриотической демагогией вполне возможно. Но задумаемся о последствиях. Центральная фигура современного капитализма — покупатель, то есть человек, имеющий (а) деньги и (б) разнообразные потребности, на удовлетворение которых он эти деньги готов тратить. Капитализм развитых стран стал неантагонистическим, когда создал массовое производство и вынужден был превратить нищего пролетария в массового же покупателя, в достаточно обеспеченный средний класс. Глобализация делает то же в масштабах планеты. Предложение Ю. Зельцера означает сохранение глобального антагонизма до лучших времен, которые в этом случае могут вообще никогда не наступить.

Далее: уменьшить госдолг путем усиленного налогообложения богатых и ограничения социальной помощи трудоспособным. Со второй частью согласен безоговорочно, разве что лучше было бы эту помощь не ограничить, а вообще прекратить. � уж, конечно, никаких субсидий во спасение финансовых бегемотов. Но вот насчет налогов с богатых — очень уж смахивает на демагогию классовой войны в стиле Обамы. Миллионеры — народ жадный, под матрацем деньги держать не станут, а куда-нибудь их вложат (инвестируют) ради прибыли. � потому те, кто эти деньги возьмут, вынуждены будут делать прибыль и для себя, и для инвестора. Создавать рабочие места. Производить то, что хочет покупатель. А налоговый доллар можно вложить куда угодно: в раздутую бюрократию, в "свининку", в ещё одно изобретение Обамы — "проекты, готовые к лопате" (что бы это значило — пора их начать или пора их закопать?). � инициативу душит: чем успешнее, тем больше с тебя возьмут. Тогда зачем стараться? Оставим этот доллар у богатых. Жадность — качество продуктивное. Зависть — нет.

Уменьшить количество государственных служащих минимум на 20% — в принципе верно, но не начать ли с передачи государственных функций, где только возможно, в частный сектор. Понятно, защита границ, дипломатия, охрана закона или там выпуск денег — это дело правительства. Но медицина, образование и многое иное — не его дело. Авиалинии и железные дороги — частные; почему не шоссейные? Телефон и телевидение — частные; в посылочном деле — частные компании. Почему почта — государственная (и убыточная) монополия? Неужто вашингтонские бюрократы лучше понимают, чем ассоциация врачей, какие медикаменты разрешать к применению? � так далее. Мне кажется, именно это и имеет в виду Ю. Зельцер в следующем пункте: "очистить государственный бюджет". Бюрократы, конечно, будут цепляться отчаянно за каждый стул.

� напоследок — очистить выборную кампанию от частных жертвователей и лоббистов. Хорошо бы — но уж чересчур утопично. Прекраснодушные идеалисты в политику не идут: грязное дело. А политиканы несут себя на рынок. Финансист даёт деньги бизнесменам в надежде, что их товар пойдет, и он вернет свой вклад с прибылью. Спонсоры и лоббисты делают то же, только их прибыль — выгодный им закон, который купленный ими "народный избранник" поможет провести. А их взносы помогают политикану обойти конкурентов в дорогостоящей рекламе, продать себя избирателям и действительно стать "избранником". Рука руку моет, и обе становятся грязнее. Конечно, лучше бы голосовать не за личность, а за партию, как в Европе. Партий меньше. Не так базарно, как вся эта толпа кандидатов в кандидаты. Но это, вероятно, предел улучшения. Очистить? Никакой политикан не согласится. Не станет рубить сук, на котором сидит (и пьет соки дерева).

Вот этими конкретными предложениями и ценна статья Ю. Зельцера. Если проблема интересует многих, то дискуссия начинает походить на олимпиаду: важна не победа, а участие. Поэтому очень хотелось бы, чтобы она продолжалась. Кого-то из нас озарит идея, другой её поддержит или отвергнет, кто-то дополнит или подправит — и в итоге, того и глядишь, мы даже придумаем что-то толковое.

Сами придумаем. Без лауреатов.