ОТ ПЛ�НТУСА К ЗВЕЗДАМ

Постскриптум к киногоду
Лариса МАЛЮКОВА, "Новая газета" — "Континент"

�стекший киносезон напомнил нам, что кино в России, «больше, чем и кино», и увы, «меньше – чем кино». С одной стороны, безусловные фестивальные достижения. «Фауст» Сокурова удостаивается престижнейшего Гран-при Венецианского фестиваля. «Елена» Звягинцева - спецприза в каннском «Особом взгляде». Фильм дебютантки Ангелины Никоновой «Портрет в сумерках» о природе насилия собирает невиданный урожай фестивальных наград. Наши картины в программах главных мировых киносмотров. �м аплодирует публика. Заграничная. Сборы российского кино в прокате в истекшем году падают до катастрофической черты в 10%(в 2007-ом эта доля составляла 27%).

Еще немного, и шагреневая кожа национального кино в репертуаре ссохнется до полной невидимости. Парадокс в том, что именно сейчас наши кинематографисты усиленно заигрывают с публикой. Главный массовый новогодний кинозатейник Тимур Бекмамбетов регулярно выдает на гора «Выкрутасы», «Елки» (самый успешный проект года), «Елки-2». Местные киномастера шьют фильмы по старым проверенным на зрителе лекалам. В 2011-ом выходят «Беременный» (Дюжев, повторяя приемчик Шварценеггера, обзаводится пузом), «Любовь-морковь-3», «Служебный роман. Наше время»… С успехом можно поздравить студию «Мельница» вместе с продюсером Сельяновым, наладившими конвейер по производству «мультбогатырей», тем самым приучающими зрителя к мысли, что и в России есть анимация. Комедии по-прежнему лидируют, но и их сборы рушатся (третья «морковная любовь» собирает чуть ли в два раза меньше, чем вторая). В связи с падением зрительского интереса нет надежды на продолжение надоевшего проекта «Самый лучший фильм». �з относительно серьезного кино в десятку попадает лишь «Generation П» - прежде всего за счет фанов Пелевина.

Хотя не все так однозначно. «Елена», показанная по «России» побила рейтинговые рекорды. Фильм посмотрел чуть ли каждый 10-й москвич. Телевизор включили те, кто обычно его выключает. Повторилась история с «Островом», свидетельствуя о голоде аудитории (не будем обольщаться – лишь малой ее части) по многосмысловому кино, посвященному мировоззренческим, моральным проблемам. Не стоит игнорировать заслуг продюсера Роднянского, договорившегося с каналом о показе фильма в прайм-тайм. (У нас сложное кино пускают «пока все спят», после зубодробительной выволочки в «Закрытом показе»). Задача «показать фильм» сегодня оказывается много сложнее, чем «снять фильм». Не каждому продюсеру она по зубам. Ладно, если у тебя главный канал страны, тяжелая артиллерия в виде программной сетки плюс экономия на бесценном рекламном времени (во Франции, к примеру, принимают решение об отказе рекламы фильмов на телевидении, дабы у кинематографистов были равные условия в прокате).

Можешь показывать-рассказывать про Высоцкого на завтрак обед и ужин, стучать в висок рекламой и панегириками фильму про последнего героя пропавшей без вести гигантской страны. На «Высоцкого» в кинотеатры потянулась аудитория старшего возраста, впервые посетившая мультиплексы. Можно ли говорить, что при таком ковровом промоушене сборы фильма «покроют» затраты? Вряд ли, доподлинно цифры затрат на производство и рекламу известны только продюсерам. Между прочим, наши новоявленные мейджоры не любят говорить о возвратности своих дорогостоящих проектов. Брать по 250 миллионов рублей у государства они не прочь - вот отдавать… Даже глава Фонда поддержки кинематографии Толстиков разводит руками – не собираются. Самыми памятными примерами выдувания миллионов (в основном деньги налогоплательщиков) в трубу оказались национальные блокбастеры, во главе с михалковской дилогией «Утомленные солнцем 2» (бюджет двух фильмов «Предстояние» и «Цитадель» около $50 миллионов, сборы – 9 миллионов). Копродукция «Щелкунчик и Крысиный король» стоил еще дороже ($90 миллионов). В кассу вернулось $13,8 миллионов.

Помнится, у Довлатова меня удивила фраза «Человек человеку – все что угодно… в зависимости от стечения обстоятельств». В пору выхода общества из спячки (или кратковременного пробуждения) мысль вспоминается все чаще. Улица многоязыкая корчится в родовых муках смыслов, силится высвободиться из ряски цинизма, выпрыгнуть из марева апатии… А одни и те же известные всей стране люди без устали меняют маски реакционеров на революционеров, мармеладные дивы размахивают белыми протестными розами. Обосновавшийся в Голливуде Владимир Машков, видимо, впечатленный взрывом Кремля в четвертой главе «Миссии невыполнима», где он сыграл вместе с Томом Крузом, борется за процветание Урала с помощью региональной фракции Единой России, которую возглавил. Станислав Говорухин, переменив лозунг на «Так жить можно!» выдвинул в президенты Путина, «который так много времени отводит духовной сфере», будет «защищать права и свободы граждан», «напоминать им об обязанностях», даст народу стабильность.

Для полноты чувств начитанный режиссер крепит державный спич цитатами из Солженицына и Пушкина. Многочисленные новообращенные звезды партхозактива надеются на дивиденды – бюджеты, «постановки», роли, театры. Старательно вживаются в новые образы, рискуя разбрызгать самих себя. Забыт и завет мудрецов: «Этика и эстетика – неразделимое целое», и увещевания коллеги �штвана Сабо, в «Мефисто» раскрывшем историю духовной деградации великого германского актера. Как не поразиться прозорливости Сокурова и Арабова в «Фаусте», главной российской картине года: наши пластичные фаусты соблазнят любого дьявола (это утверждение пострашнее пушкинской хрестоматийной мысли: «Мне скучно, бес»).

� все же, сегодня киноэкран разительно отстает от «улицы», не светит в конце туннеля. �ли зоны – как в «Сталкере». Не призывает к «Покаянию», не говорит о том, как растворяется личность в номенклатурной кислоте, превращаясь в оборотня (на днях по «Культуре» показали современный фильм Абдрашитова «Слуга» на эту тему, снятый 20 лет назад). Если и раздаются отдельные авторские голоса в отдельных раритетных картинах, они глохнут в невозможности быть услышанными.

Тем не менее, среди важных событий года назову фильм Андрея Смирнова «Жила-была одна баба», реалистически-метафизическую трагедию, многое объясняющую про моральный кризис настоящего, многократно отраженный в черных безднах прошлого. Увидел ли фильм зритель? Посмотрел ли он картину о ментальной катастрофе «В субботу» Александра Миндадзе? Боюсь, что и «Фауст», снятая на немецком языке подвижническая фреска Сокурова - история болезни современного общества - не будет увидена. Между тем, работы Сокурова, Звягинцева, Смирнова, Миндадзе оказались в сердцевине мировых тенденций. Так или иначе, главные знаковые фильмы года – монументальные высказывания о трагическом состоянии мира, об Апокалипсисе, растворенном в молекулах повседневности. Это и «Туринская лошадь» Белы Тарра, и «Древо жизни» Терренса Малика, и «Меланхолия» Ларса фон Триера.

Впрочем, и этим картинам не улыбаются российские прокатчики – часть от части российского народа, требующие хлеба=зрелищ, и не замечающие как кривая зрелищ неуклонно сползает к плинтусу. Уж и кинотеатральная развлекуха становится обременительной, грузящей – хочется чего-то более расслабляющего, газированного беспроблемным телеком. События последнего времени показали сколь разительно увеличивается разрыв в обществе между всем «удовлетворенной» не рыпающейся телевизионной массой - и «могучей кучкой» отринувших имитацию как средство существования. Тот же разрыв происходит и в киносообществе самым неожиданным образом. Вдруг вынырнет из послушного болотца председатель оскаровского комитета Владимир Меньшов. В результате самого громкого кинематографического скандала года Оскаровский комитет будет формироваться по другим не келейным законам. Увы, на судьбе «Елены» это уже не отразится. Так же в свое время умеренные молчалины погасили оправданные надежды «Кукушки» и «Стиляг». Уже в конце января мы узнаем, попала ли «Цитадель» в номинацию «Лучший фильм на иностранном языке».

Что же касается судьбы отечественного кино, то она непосредственным образом сплетена с судьбой страны, несбыточными надеждами на весну на нашей Заречной улице. С подспудным желанием вырваться из замкнутого круга «родной истории». С осознанием глубинной связи этики и эстетики. «С той поры, когда Россия начала думать, и до момента, когда разум ее помрачился под влиянием ни на что не похожего режима…все образованные, чуткие и свободомыслящие русские остро ощущали вороватое, липкое прикосновение пошлости». Это Набоков говорит о гоголевской эпохе…

10 успешных российских фильмов 2011 кинопрокатного года:
«Елки» - $22,8 млн.
«Три богатыря и Шамаханская царица» - $19,01
«Выкрутасы» - $12,44
«Бой с тенью-3» - $12,01 (прокат продолжается)
«Служебный роман. Наше время» - $11,82
«Самый лучший фильм 3-ДЭ» - $9,8
«Любовь-Морковь-3» - $8,45
«Беременный» - $7,37
«All inclusive, или Все включено» - $6,1
В«Generation РџВ» - $4,38
(прокат фильма «Высоцкий. Спасибо, что живой» продолжается, его сборы уже догнали «Елки»)