«РУССК�Й ОТВЕТ» VS. РОСС�Я

Сергей МАРКЕДОНОВ — приглашенный научный сотрудник Центра стратегических и международных исследований, США, Вашингтон

Возвращение Дмитрия Рогозина в российскую публичную политику можно считать окончательно состоявшимся. В недавнем прошлом представитель России в НАТО и действующий вице-премьер федерального правительства, ответственный за ВПК, опубликовал статью «Русский ответ Владимиру Путину» в газете «�звестия». Те, кто знаком с воззрениями Дмитрия Олеговича по «национальному вопросу» (в особенности с теми, которые он излагал не в публикациях, а в кулуарах конференций, семинаров, парламентских слушаниях) вряд ли найдут для себя что-то принципиально новое в его подходах. Может быть, только эмоциональный накал будет чуть сильнее обычного. Оно и понятно, в страну возвращается публичная политика. � это возвращение совпало с президентскими выборами, в которых впервые за 12 лет появилась хоть какая-то интрига. Сегодня печатное и устное слово имеет более высокую себестоимость. Это накладывает на их авторов и более серьезную ответственность.

Впрочем, вопросы этики - это отдельная тема. Хотел бы оставить ее специалистам и высказаться по сути изложенных Рогозиным оценок. �х «новизна», в первую очередь, состоит в том, что свои прежние умозаключения Дмитрий Олегович делал, как депутат Госдумы, лидер партии и дипломат, готовый вернуться во внутреннюю политику. Сегодня его ранг и полномочия, куда как выше. Он облачен должностью заместителя главы правительства. Заметим не технического кабинета времен Фрадкова или Касьянова, а политического правительства во главе с Владимиром Путиным, главным фаворитом президентской кампании. После распада СССР современное Российское государство существует уже больше дух десятков лет. Так вот за этот период еще ни один управленец столь высокого ранга не использовал столь амбивалентную лексику, как «русские по рождению» или «Русской кровушки, господа, больше не попьете!» В известинской статье этот незримый «Рубикон» был перейден.

С точки зрения избирательной стратегии данный маневр более, чем очевиден. Он имеет двоякое значение. Во-первых, Владимиру Путину в силу многих причин внутреннего и внешнеполитического свойства воспроизвести тезисы Рогозина невозможно. За последние месяцы и он лично, и Дмитрий Медведев уже существенно раздвинули границы понимания «национального вопроса», сделав сильный крен в сторону от гражданского национализма к национализму этническому. Однако их окна возможностей не столь широки. Рогозин, таким образом, отправляет сигнал и еще не определившемуся до конца избирателю, имеющему некоторый набор националистических клише в голове. Помимо этого сигнал отправляется умеренной части электората. Смысл его также понятен: «Если не Путин, то будет Рогозин. Уж лучше умеренный Путин!» �звестная комбинация с «плохим и добрым следователем». Во-вторых, выступление вице-премьера рассчитано на оппозиционную аудиторию.

Тех самых сторонников русского этнического национализма, которые засветились на массовых акциях на Болотной площади и на проспекте академика Сахарова. �м предлагается сделать свой выбор в пользу «русской идеи», которую вполне может олицетворять и власть, а не разные там «русские только по рождению» Рыжков и Митрохин. В известинском тексте Рогозин живописует коварные планы Запада (при этом он позиционирует себя как человек, обладающий инсайдерской информацией), что должно воздействовать на умы «русской оппозиции», которую, конечно же, хотят в темную использовать желающие «попить русской кровушки».

Однако значение статьи Рогозина не ограничивается одними лишь технологическими задачами. Вице-премьер вводит в публичный оборот (подчеркиваю еще раз, не как маргинальный политик, а как высокопоставленный правительственный чиновник) идеи, которые при их реализации могут нанести непоправимый вред единству России, ее государственной целостности и внешнеполитическим позициям. Поэтому обозначить эти идеи крайне важно уже сейчас. �наче, овладевая умами, они могут стать вполне ощутимой материальной силой.

Начнем с самого простого. Вице-премьер российского правительства называет свою статью «Русским ответом», предполагая, что его статус и бэкграунд, связанный с деятельностью вокруг Конгресса русских общин дает ему такое право выступать от имени многомиллионного русского народа. Но непраздный вопрос, а кто дал ему полномочия представлять русский интерес перед кем бы то ни было. Какова легитимность Рогозина, как русского лидера, если уж он таковым пытается быть? Конгресс русских общин - это всего лишь одна из многочисленных общественных организаций. С ней не согласятся даже многие другие представители русского националистического движения. Почему же мы должны считать именно Рогозина глашатаем правильно понятого русского интереса.

� есть ли вообще такой интерес, если этнос не является юридическим или физическим лицом. На каком основании Дмитрий Олегович отказывает в праве быть истинно русскими Рыжкову, Митрохину и другим участникам массовых акций, пренебрежительно величая их носителями неких этнических начал только «по рождению». В статье, к слову сказать, нет никаких критериев «русскости». Автор банально не определился в терминах и не объяснил, можно ли считать русскими тех, кто «природный русак» или с армянской (вариант еврейской или татарской мамой) человек, воспитанный на великой русской литературе все-таки может считаться представителем «государствообразующего народа»? �ли же русский в его версии — это гражданство? Нет ответа!

Не знаю, как Дмитрий Олегович, а автор настоящей статьи изучал в университете русский язык (его стилистику, пунктуацию и орфографию) по учебникам Дитмара Эльяшевича Розенталя, а в средней школе по пособиям Степана Григорьевича Бархударова. Непраздный вопрос, стоит ли нам теперь покаяться в том, что мы учили наш «великий и могучий» по лекалам, определенным людьми, которых при всем желании будет трудновато назвать «природными русаками». Ответа на эти вопросы в известинском тексте нет. Зато есть постоянная апелляция к некоему политико-биологическому организму под названием «русский народ». Так, как будто бы нет внутри этого (равно, как и любого другого) этноса различных взглядов, социальных перегородок, политических воззрений и еще многого другого. Как будто бы русские - это некий отряд, объединенный одной целью. � притом непременно архаичной, изоляционистской и авторитарной. Ведь согласно тезисам Дмитрия Олеговича, на «мягкую силу» полагаться могут лишь «полиологи-мозгоблуды» да «либеральная пятая колонна». �нтересно, а что мешало господину Рогозину срывать «все и всяческие маски» с коварных планов Запада во время его служения в Брюсселе. Помнится, что в годы своей дипломатической миссии он был куда как более осторожен и толерантен.

Даже после того, как в конце прошлого года стало известно об участии Турции в ЕвроПРО, комментарии российского полпреда были дипломатически выдержанными. Что же «русская душа» не толкнула резануть «правду-матку». �ли «большое видится на расстоянии», то есть после перехода на другую работу.

Дмитрий Олегович пытается апеллировать к примерам из отечественной истории, говоря о том, что в трудные годы власти всегда опирались, прежде всего, на русский народ. Ошибается вице-премьер. �наче во время Отечественной войны 1812 годы не досчитались бы мы генералов Михаила Барклая де Толли, Петра Багратиона, Карла Толя, Леонтия Беннигсена, Петра Витгенштейна (в миру Людвига Адольфа Петера цу Зайн-Витгенштайна), �вана Дибича (в миру �оганна Фридриха Антона). Да и Михаил Кутузов, имевший тюркские корни, также мог бы не сдать тест на «чистоту крови». Кстати говоря, участник той войны, будущий государь император Николай I говорил в одной из дискуссий на «национальную тему» о том, что «нет плохих немцев и хороших русских, а есть хорошие подданные и плохие подданные». Не самая плохая идея, между прочим. � до тех пор, пока Российская империя следовала ей, в стране «своими» были «малороссы» Безбородко и Разумовские, Паскевич и Завадовский, армянин Лорис-Меликов.

� даже «проблемные поляки», такие как Витольд Леон Юлиан Згленицкий, (Леонид Константинович Згленицкий) или Юзеф (�осиф/Осип �ванович) Ходзько сыграли выдающуюся роль в укреплении державного могущества страны. Первый из них был основоположником добычи нефти из-под дна Каспия, получившим прозвище «польский Нобель». Все сегодняшние буровые платформы в Каспийском море берут свое начало от изобретений инженера Згленицкого. Второй был генерал-лейтенантом Генерального штаба российской армии, российским военный геодезистом, инициатором и главным исполнителем Большой Кавказской триангуляции. А вот когда в период правления двух последних всероссийских императоров власть начала играть в «русские политические хороводы» с черносотенцами и прочими проявлениями «крови и почвы», империя стала рассыпаться, как карточный домик. � немудрено, поскольку по результатам первой Всероссийской (она же последняя) переписи населения 1897 года, удельный вес великороссов составлял чуть более 44%.

Пример со Сталиным и «патриотическим возрождением» также неудачен, если не сказать фальшив. Вот Рогозин говорит про то, как патриот-Сталин во время Великой Отечественной войны «Русскую Церковь выпустил из лагерей и подполья». Забывая при этом, что руку к такому освобождению приложил Конгресс США, столь нелюбимый им. Высший представительный орган Штатов отказывался финансировать поставки СССР по ленд-лизу без либерализации в отношении прав верующих. Как пишет генерал-лейтенант НКВД Павел Судоплатов (которого трудно назвать «либеральным мозгоблудом») в книге «Спецоперации. Лубянка и Кремль 1930-1950 годы», в начале декабря 1941 года вернувшийся в Москву бывший посол СССР в Вашингтоне Уманский рассказал ему: «Гарри Гопкинс, близкий друг Рузвельта и его личный посланник по особо важным делам, от имени президента поставил перед нами вопрос о роспуске Коминтерна и о примирении с Русской православной церковью. По его словам, это необходимо, чтобы снять препятствия со стороны оппозиции в оказании помощи по ленд-лизу и обеспечить политическое сотрудничество с США». Признавая великую жертву и великий вклад русского народа в общую победу СССР над Третьим рейхом, не стоило бы забывать и то, что далеко не все участники этого выдающегося дела всемирной значимости были «природными русаками». Рогозинские критерии, наверное, с трудом бы прошли такие «неприродные» русские, как конструкторы гвардейских минометов (знаменитых «Катюш») Гвай, Шварц, Левин, авторы тяжелых танков Жозеф Котин и знаменитых МиГов Михаил Гуревич и Артем Микоян.

� сегодня апелляция к русским, как главному народу в России ничего, кроме апартеида и межэтнической конфликтности не принесет. Культурную гегемонию (если под таковой понимать языковую сферу, литературу и средство межэтнического общения) русских признает сегодня подавляющее большинство российских граждан вне зависимости от их этнического происхождения. Что же касается радикалов и сепаратистов, то они есть в любой другой стране, будь то благополучные Бельгия, �спания, Канада или менее благополучные страны Азии и Африки. Стоит ли добавлять к этой позиции какие-то конституционные особые гарантии и привилегии, пугая при этом «питьем русской кровушки»? Между тем, давно пора понять, что «русская идея» (в ее этнонационалистическом исполнении) ничем не отличается от чеченской идеи (в ее ичкерийском варианте). В данном случае мы говорим не о направленности идеи, а о сути, содержании. � в первом, и во втором случаях, речь идет о приоритете «крови», а не согражданства. Следовательно, практическая реализация такой идеи не будет способствовать задаче разделения политики и этничности. Этничность же не может объединять всех граждан Российской Федерации, даже если речь идет об интеграции 15–20 % населения.

Хочется напомнить, что абхазы в Абхазской АССР составляли всего 17% населения. �, тем не менее, встроить их в проект «Грузия для грузин» оказалось невозможно. Карабахские армяне в семимиллионном Азербайджане тоже были «каплей в море». Что, однако, не дает возможности сегодняшней Азербайджанской Республике (со всей нефтью и ростом оборонных расходов) рассчитывать на блицкриг в новой карабахской войне. Вопрос не в абсолютных цифрах, в степени готовности этнического меньшинства принять «русскую идею» в ее этнонационалистическом обличии. Сегодня к такому повороту не готов Кавказ (даже такие его территории, как Адыгея, вспомним хотя бы провал «объединительного проекта» с Краснодарским краем), не готово Среднее Поволжье, и даже Сибирь (если вести речь о Туве). При этом, политическая лояльность (лояльность через согражданство и политический национализм) принимается даже представителями самых «проблемных» этнических групп России.

В этой связи весьма показательна формула, выдвинутая чеченским политологом Шамилем Бено, экс-министром иностранных дел дудаевской �чкерии: «Все мы, независимо от того, как нас зовут — Шамиль, �ван, �саак и т.д., — должны считать себя в первую очередь гражданами России. Первичная идентичность должна быть гражданская, а затем уже по культурной принадлежности — русский, чеченец, армянин, еврей — в своем быту». Увы, для признания этого тезиса Чечне дважды пришлось преодолевать сепаратистский соблазн. � еще предстоит преодолеть «системный сепаратизм» в кадыровском исполнении. Стоит ли большой России повторять на новом витке этот печальный опыт, чтобы осознать то же самое применительно к русскому большинству? Риторический вопрос.

Сегодня Россия стремится к реализации интеграционных проектов в Евразии. Но как в этом случае может быть привлекателен русский этнический национализм? Русскими вряд ли захотят стать казахи, киргизы, белорусы или армяне. Да и абхазы с осетинами вряд ли будут счастливы от превращения России в этническое русское государство. Впрочем, весь фокус как раз и состоит в том, что Россия не сохранится в своих границах, как этническое русское государственное образование. «Нашему обществу пора проснуться и начать дружить с головой. Оно может и должно влиять на власть, но не бездумным хождением на демонстрации в поддержку сомнительных личностей и откровенных прохиндеев, а сознательным участием в гражданской самоорганизации, в создании новых политических организаций и их подготовке к новым выборам», — гласит текст Рогозина. С данным выводом трудно поспорить. С головой действительно надо дружить, понимая, что разыгрывание этнической карты, в какой бы версии оно не происходило, равно как и педалирование «пятого пункта» и темы верховенства одной этнической группы над другой не дадут никакого другого эффекта, кроме распада страны и деградации ее государственности.