СТАЛИН В ТРЕТЬЯКОВКЕ
Идея пришла в голову Краснянскому, но, учитывая его еврейское происхождение, к нему присоединили Иванова из Иркутска и Килимчука из Полтавы.
Все они были выпускниками мастерской академика А.В.Варламова. Картина называлась «И.В.Сталин в Третьяковской галерее» и готовилась к Всесоюзной выставке, посвященной сорокапятилетию музея.
Сталин в белом чесучовом френче, в таких же брюках, заправленных в голенища сапог, в фуражке с блестящим околышком стоял перед работой академика Варламова — «Расстрел двадцати шести бакинских комиссаров» — в глубоком раздумье, как бы пересчитывая, не забыли ли кого…
Александр Васильевич посоветовал ученикам снять со Сталина головной убор, так как не принято по этикету в помещении, тем более в храме искусства, носить оный. Да и произведение его, которое выбрал вождь для осмотра, требует обнаженной головы
Ученики послушно выполнили замечание учителя, и теперь Иосиф Виссарионович стоял с гладко выписанным каждым волоском на голове, крепко сжав фуражку в руке.
Картина тянула на Сталинскую премию.
Иванов, Килимчук, Краснянский — в таком алфавитном порядке они теперь значились. До открытия выставки ее посетил ответственный по идеологии и пропаганде товарищ из ЦК ВКП(б) в сопровождении других товарищей помельче. Среди многих шедевров он отметил и полотно молодых, подающих надежду талантов, с единственным замечанием, что надо бы указать точную дату посещения вождем Третьяковки. Недавно назначенный директор тут же отдал приказание заму все уточнить, и тот помчался в архив.
После тщательной проверки оказалось, что Иосиф Виссарионович Сталин, великий ценитель русского реалистического искусства, друг и наставник всех советских художников… никогда не бывал в Третьяковской галерее.
Картину отправили в запасники. Краснянского — в Печлаг.
Илья РУДЯК
