ПОКОЙН�К� В ОТПУСКЕ

А. ГЕЙН

«Без любви человек — не более чем покойник в отпуске».
Ремарк, «Три товарища»

В последние недели латентный российский антиамериканизм ознаменовался очередным всплеском. Прокремлевские масс-медиа азартно травили американского посла Макфола. Российские государственные телеканалы шумно негодовали по поводу осуждения на 25 лет "не сделавшего ничего плохого" Виктора Бута. НТВ выпустил фильм о длинных руках Госдепа США, который финансирует российскую оппозицию и науськивает ее на законную власть. Вождь российских коммунистов Зюганов гневно клеймил планы размещения опорной базы НАТО в Ульяновске. Президент Медведев сурово осуждал предвыборную риторику Митта Ромни.

Вообще говоря, периодические вспышки в России ненависти к Америке на фоне и без того негативного к ней отношения — обычное дело, историческая норма. Относительное благополучие в американо-российских отношениях наступало, как правило, лишь в короткие периоды борьбы с общим врагом. Так было в 60-е годы ХIX века, когда общим недругом была Англия, в начале Первой мировой войны, в которую США и Россия вступили союзниками, во время Второй мировой войны, когда перед лицом фашизма все политические разногласия отошли на второй план. Но как только общая угроза исчезала, идеологические противоречия немедленно обострялись, и вчерашние союзники оказывались на грани войны друг с другом.

Принципиальные проблемы в американо-российских отношениях проявились в конце XIX века. В США к тому времени окончательно формируются демократические принципы правления, а в Российской империи наоборот — после убийства Александра II ужесточается политический режим. В Америке начинают критиковать правительство Александра III за подавление освободительного движения, прекращение реформ, отсутствие гражданских свобод, преследование инакомыслящих, угнетение евреев.

Если до этого Россия еще пытается идти в ногу со временем, отменив в 1861 году крепостное рабство, то в 80-90-е годы XIX века она начинает явно буксовать в своем идеологическом развитии. Во всем цивилизованном мире монархии уступают место демократиям, распадаются империи, но Россия, игнорируя глобальные перемены, пытается отстоять идею незыблемости царской власти и имперской формы правления.

Последовавший вскоре после этого прыжок в коммунистическое никуда, растянувшийся почти на весь ХХ век, сделал уже наметившееся идеологическое отставание для России фатальным. Это отставание особенно ярко проявилось в перестроечные 90-е годы, когда СССР просто не хватило готовности и способности к переменам. Тогда одряхлевшая империя погибла, не выдержав даже малой инъекции чистой свободы. �мперский труп не смогла вернуть к жизни даже ельцинско-гайдаровская шоковая терапия, вызвав лишь высоковольтные содрогания мертвого государственного тела.

В то же время перестройка была единственным коротким периодом потепления американо-российских отношений, не связанным с необходимостью борьбы с общим врагом. Тогда Россия, подобно странствующей по галактике комете Галлея, прошла свой перигелий, максимально приблизившись к орбите мировой цивилизации, но, к сожалению, не задержавшись, привычно двинулась дальше своим никому не ведомым, но особым путем. Кстати, 75-летний период обращения кометы Галлея совпадает с продолжительностью российского коммунистического эксперимента. Следующее появление кометы ученые предсказывают в 2061 году. Трудно сказать, насколько эта дата окажется значимой для России, но сегодня по-прежнему торжествует привычный, набивший оскомину российский антиамериканизм.

На властном уровне причины его банальны: нежелание России мириться с утратой статуса одного из мировых полюсов, с распадом советской империи, с очевидным снижением престижа и влияния в мире. Кроме того для оправдания внутренних проблем, российской власти, как когда-то советской, необходим образ внешнего врага — виновника всех бед, и Америка идеально подходит для этой роли.

Повторюсь, — все эти причины банальны и общеизвестны. Поражает другое — с какой эффективностью работают немудрящие агитационные приемы и с какой легкостью примитивная антиамериканская пропаганда "овладевает массами". Неудивительно, что ежедневно повторяемая мантра о неизбывном стремлении Америки поставить Россию на колени проникает в сознание жителя российской глубинки, черпающего информацию об окружающем мире из новостных сюжетов проправительственных телеканалов. Более или менее понятно, когда "проклятых пиндосов" полощут в соцсетях приблатненные допризывники. Вполне естественно, когда условный Михаил Задорнов зарабатывает на хлеб, конвертируя старые армейские остроты в небылицы о том, что "тупые американцы не в состоянии освоить дроби и потому округлили число "пи" до четырех". Абсолютно логично, когда персонажи вроде Михаила Леонтьева или Максима Шевченко брызжут слюной с экрана, отрабатывая свой немалый кремлевский спецпаек.

Но совсем другое дело, когда при слове "Америка" сужаются зрачки и сжимаются губы у вполне информированных и с виду интеллигентных россиян. � совсем уж поразительно, когда неуважение и даже презрение к Америке выказывают эмигранты из России или стран бывшего СССР.

Позволю себе пару примеров. Моя знакомая, приехавшая в Сан-Франциско из Средней Азии, ничтоже сумняшеся называет россиян "наши", а американцев пренебрежительно обозначает "америкосами". В Америке она, ее муж и двое детей пользуются социальными льготами, получают бесплатное образование и медицинское обслуживание и сетуют на снижение пособий. При этом их нисколько не смущает то, что, переехав в Россию, они не получили бы там ровно ничего. �м пришлось бы браться за самую тяжелую и низкооплачиваемую работу, годами ждать гражданства, обивать пороги, оформляя документы, платить чиновникам взятки и ощущать себя чужаками. Но тем не менее там — "наши", а здесь — противные америкосы, то и дело норовящие урезать пайку.

Другие знакомые — супружеская пара — эмигрировали из Узбекистана в Германию. В любом разговоре с пеной у рта, не заботясь о логике, защищают Россию; говоря об Америке, впадают в праведный гнев, обвиняя ее во всех смертных грехах. На вопрос, чем конкретно им не нравится США, они долго думают и наконец выбирают самое жгучее из всех американских злодеяний — создание резерваций для индейцев.

Еще один мой знакомый уникален поразительной чередой своих меняющихся взглядов. В СССР он занимал руководящие должности, был, естественно, членом партии, однако в приватных разговорах клял на чем свет стоит коммунизм и советскую власть и рассказывал политические анекдоты. Америку превозносил и регулярно слушал ее "Голос" сквозь сипы и хрипы старенькой "Спидолы". Накануне роспуска КПСС на последнем партсобрании с пафосом швырнул партбилет на стол парторга, поскольку, благодаря перестройке, наконец, прозрел и увидел свет капиталистической свободы сквозь ненавистный и лживый коммунистический туман. Покинув подло одурачившую его Совдепию, уехал в Германию. Освоился, прижился, поправил здоровье, ощутил вкус западной жизни. По мере накопления знаний об окружающей действительности, его картина мира приобрела завершенность, и… вскоре он пришел к твердому выводу об античеловеческой природе капитализма, чудовищной алчности пауков-эксплуататоров трудового народа и несправедливости государства, в котором он живет. Теперь он клянет на чем свет стоит капиталистов и особенно поганцев- правозащитников. Повесил в прихожей портреты Ленина и Маркса (я не шучу). Помимо Германии и Запада в целом, у него появились обширные и порой экзотические претензии и к Америке — от истребления тех же индейцев до недостаточной мести за теракты 11 сентября 2001 года. В промежутках между антикапиталистическими обличениями он бесплатно лечится и регулярно получает пенсию, рассчитанную с учетом его руководящей зарплаты в СССР. О возвращении на советскую Родину не помышляет.

Во всех описанных случаях несомненно то, что негативное отношение к Америке не является следствием злого умысла какого-либо из упомянутых персонажей. В то же время их поведение нельзя назвать какой-то осознанной линией, основанной на анализе событий, сопоставлении фактов и осмыслении новых жизненных обстоятельств. Это просто какой-то генетически передающийся подкорковый процесс, запущенный (и запущенный!) большевиками столетие назад еще в дедушкином мозгу и практически не контролируемый его сегодняшним носителем.

Характерно, что до отъезда из постсоветского пространства у всех упомянутых персонажей отношение к Америке было вполне уважительным и даже восторженным. А теперь они как бы увидели буржуйскую реальность своими глазами, прозрели и трезво все оценили. Хотя, возвращаться в Россию никто из них, понятно, не собирается.

Еще один пример — парадоксальный. Юрий Ветохин — известный диссидент, человек поразительного мужества и фантастической судьбы, отсидевший несколько лет в советских тюрьмах, прошедший через все "прелести" психушек. В 1979 году он с третьей попытки бежал из СССР, спрыгнув ночью с борта круизного теплохода "�льич" в индонезийских территориальных водах. Затем он 20 часов плыл в кишащем акулами Молуккском море до маячившего на горизонте острова Бацан. В своей книге он утверждает, что доплыть ему помогли две вещи — вера в Бога и ненависть к коммунизму. �з �ндонезии он перебрался в Америку, где и живет по сей день.

Этот человек — пример настоящего, последовательного антикоммуниста. Не принял он и Горбачева, видя в нем только партийного функционера, и его перестройку, сравнив ее с ленинским НЭПом. Позиция его проста и логична (лично я ее целиком поддерживаю) — коммунистическая партия как преступная организация, совершившая массовые преступления против своего и других народов, должна быть в России запрещена, причастные к этому люди — осуждены, а все факты ее преступной деятельности обнародованы. Однако драматизм судьбы Ветохина заключается в том, что он очень любит Россию и считает себя ее патриотом, a провозглашенные им принципы вряд ли воплотятся в жизнь в обозримом будущем, если им вообще суждено осуществиться. Его нельзя упрекнуть в антиамериканизме, он благодарен Америке в целом и отдельным ее гражданам, которые помогли ему в издании книг. Однако многие американцы, перед которыми он выступал, с началом перестройки сочли его страстный антикоммунизм устаревшим, несозвучным эпохе, а потому — малоинтересным. Во второй книге Ветохина сквозит явное разочарование Америкой из-за ее нежелания продолжать борьбу с коммунизмом до его полного и окончательного искоренения во всем мире.

Взгляды героев этих коротких историй вряд ли можно считать чем-то исключительным — они вполне типичны. Конечно, все можно объяснить обычной человеческой неблагодарностью, распространенной манерой быстро привыкать к хорошему, а привыкнув, тут же начинать искать в хорошем плохое. Однако бросается в глаза, что никто так не подвержен этому пороку, как выходцы из России и республик бывшего СССР. Возможно, это "тяжелое наследие" советского прошлого (давно ли говорили о "тяжелом наследии царизма"?), когда культивировались серость и лицемерие и подавлялось все выходящее за установленные идеологические рамки. Возможно, это характерная черта российского менталитета, сформированного полутора веками бесконечных идеологических прыжков: от рабства к террору и далее через букет революций, коммунистическое лицемерие, сталинскую тиранию, бредовые экономические эксперименты, развал империи к короткой эйфории неприжившейся демократии и тут же, без перехода, к новой диктатуре несменяемой власти.

Оставим в стороне вопрос, почему все случилось именно так — он не соответствует формату газетной статьи. Но несомненно и важно одно — сегодня люди обладают неизмеримо большими чем когда-либо информационными возможностями, но далеко не все спешат ими воспользоваться. Сегодня нельзя сказать, что российская власть снова сознательно вколачивает в головы своих граждан, и тем более эмигрантов, какие-то неосоветские образцы мышления. Такой примитивный взгляд довольно распространен, но это очевидно не так. Сегодняшняя российская власть вообще не занимается идеологией. Более того, она, в отличие от советской власти, не пытается вести за собой народ, а наоборот — чутко ориентируется на настроения электората и вполне прагматично использует их для собственного укрепления и успокоения недовольных. Успешный распил бабла невозможен без создания спокойной, стабильной атмосферы в стране.

Однако предъявить претензии хочется не власти, а, извините, непосредственно народу. Более половины россиян (включая эмигрировавших) до сих пор считают Сталина величайшим политическим деятелем. Того самого Сталина, который убил советских людей больше, чем Гитлер. Можно пытаться объяснять это как угодно — историческим беспамятством, неспособностью адекватно оценить происходящие перемены, но виноваты в этом уже не политические лидеры, а сами люди, и обвинять в этом некого, кроме самих себя. Никакой Путин не виноват в том, что семена антиамериканизма падают в хорошо унавоженную почву. Хотя, безусловно, умело этим пользуется.

Приведенные примеры говорят о том, что многие люди ненависть к Америке ощущают как особое психологическое состояние, как некую духовную аллергию, не задумываясь о ее конкретных причинах. Америку обвиняют в чем угодно — от агрессии до чрезмерной сдержанности. Разумеется, Америка не идеальна, как и вообще весь наш подлунный мир. Но особость ее заключается в силе и в большой степени адекватности ее устройства природе человека со всеми его характерными чертами — хорошими и плохими. Здесь никогда не приживутся лживые и нежизнеспособные конструкции вроде коммунистических фантомов. Америка, как сильный человек, не бывает вялой, не бывает равнодушной. Сильному человеку все время что-то надо, он всегда полон проектов и планов. Сильный человек простит слабого, но обрушит всю свою силу на врага, если таковой объявится. Сильный человек даст пищу и кров тем, кто верит в него и нуждается в его защите, даже если для этого ему придется залезть в долги. Надо ли говорить, что все эти особенности «сильного» поведения гарантированно порождают многочисленных завистников и недоброжелателей США по всему миру. Что ж, Америка велика, и каждый может найти в ней недостатки на свой вкус. Было бы желание.

Но, конечно, каждый, кто равнодушно, без страданий покинул свою страну и не сумел полюбить новую родину заслуживает сострадания, поскольку он, по точному определению Ремарка — всего лишь покойник в отпуске.

Разумеется, все это лишь мой личный взгляд. Тот, кто думает иначе, пусть первым бросит в меня камень, — Бог не выдаст, свинья не съест. Мы же не где-нибудь, а в Америке.