ШАГАЛ МАРГАР�ТЫ ЛЕВ�Н

�лья АБЕЛЬ, Москва

С 17 мая по 29 июня проходил в Москве художественный марафон-диалог двух известных израильских современных художников Маргариты Левин и Аркадия Лившица.

Началась эта акция в Доме-музее Марины Цветаевой, где Маргарита Левина показала в рамках выставки «Восьмой день» несколько своих работ прошлых лет, а также два совершено цикла «Посвящение Шагалу» и «Цифры». А Аркадий Лившиц в контексте названия «Творения» выставил тогда свои импрессионистические пейзажи Земли Обетованной.

Завершился проект также совместной выставкой в зале Дома Русского Зарубежья имени А.�. Солженицына. Там Маргарита Левина наряду с циклом о Шагале показала свой удивительный цикл «Цветоцитаты», где только цветом, его оттенками и взаимосвязями показала своеобразие творческaих манер классиков мировой живописи конца девятнадцатого — двадцатого века. А Аркадий Лившиц на этот раз удивил абстрактными вещами в духе Мондриана и американских концептуалистов наряду картинами пейзажной и библейской тематики.

Учитывая, что в начале июля нынешнего года широко, в том числе и в России, будет отмечаться 125 лет со дня рождения Марка Шагала, несколько слов отдельно хочется сказать и о цикле Маргариты Левин, посвященном жизни и творчеству великого художника минувшего столетия.

Шагалом Маргарита Левин увлеклась год назад в рамках работы над «Цветоцитатами». Ясно было для нее, что творчество гения с еврейскими корнями и российским происхождением требует особого внимания. Она нашла имевшиеся книги Шагала и о нем, что стало для нее подспорьем в работе. (Так замысел цикла из девяти картин шагаловского цикла возник после прочтения сборника стихов художника, изданных, как ни странно, в СССР несколько десятилетий назад. �менно поэтическое творчество Шагала подсказало Маргарите Левин и композицию цикла и фон каждой из девяти картин. Не случайно и то, что рядом с большой работой она публикует и стихи Шагала, и собственное стихотворение, которое вдруг написалось во время работы над циклом.)

Стоит заметить, что в начале года в �ерусалиме прошла большая групповая выставка «Я и Шагал», на которой израильские художники разных поколений представляли свои работы, навеянные творчеством витебско-парижского гения живописи. Маргарита Левин готовила ту выставку в качестве куратора и показала там свою реплику на хрестоматийно известную картину Шагала «Полет над городом».



В шагаловском цикле она также повторяет некоторые картины (например, «Зеленые любовники») и мотивы творчества Шагала. Есть и его головной портрет. Он давался автору не сразу и до сих пор воспринимается зрителями неоднозначно. Дело в том, что Маргарита оставила глазницы художника пустыми, что сделало портрет похожим на посмертную маску, что совершенно не соответствовало замыслу художницы, тому, что она вкладывала в портрет Шагала. Для нее, как и для зрителя двадцать первого века, и сам Шагал, и его биография, и его творчество — как греза, как некое воспоминание о давно бывшем. � именно это имела в виду Маргарита Левин, смело написав портрет классика изобразительного искусства в таком неожиданном ракурсе.

Более того, будучи законченным, цикл памяти Шагала несколько меняется в зависимости от того, каким его в данный момент воспринимает его автор. То портрет Мастера оказывается в центре, то вверху и с краю всей композиции. Касается это и других частей живописного цикла. Наверное, такое динамичное восприятие композиции цикла правильно, потому что классика есть не что-то застывшее и умиротворенное. Оно живо именно в нашем отношении к ней и подобное как раз демонстрирует Маргарита Левин, развешивая картины цикла в ином каждый раз порядке.

Прозвучал сейчас цикл особенно выразительно и рядом с «Цветоцитатами», которые в первый раз показаны были в Москве в прошлом году. Но сейчас, став как бы предисловием (не только хронологическим) к циклу о Шагале, они по-новому зазвучали и живописно, и эстетически.

Шагал при всей своей самобытности , будучи парижанином, впитал в себя новации многих новаторских стилей конца века девятнадцатого — импрессионизм и его продолжение, авангард двадцатого века, современником которого стал Шагал, и это логично соединилось в сосуществовании в одном выставочном пространстве «Цветоцитат» и «Памяти Шагала».

По сути, Маргарита Левин привезла в Москву созданный ею словарь мировой живописи двух прошедших веков. Она, будучи любимой ученицей легендарного Вейсберга, художник книги по образованию (столичный Полиграф), уехала в �зраиль на пике популярности в СССР в 90-м году. Ей хотелось открыть в живописи, в самой себе что-то новое, расширить художественные и духовные возможности искусства, которым она занимается. На исторической родине она состоялась как художник, как автор картин на библейские темы с их масштабом и боговдохновенностью, как самобытный автор значительных по формату и камерных работ, как человек самодостаточный, счастливый в творчестве, последовательный и не останавливающийся на достигнутом. Об этом говорит и только что завершенный Маргаритой Левин цикл «Цифры», в котором мистика каббалы сосуществует с метафизикой, простота выражения с глубинным содержанием.

� потому — Шагал для нее не пройденный этап, не то, что закончилось и не требует продолжения, а некоторая точка отсчета, та вершина, которая открывает новые перспективы в жизни и в творчестве ее.