ВЭНЬ � СЕМЬЯ: КАК РОДСТВЕНН�К� К�ТАЙСКОГО ПРЕМЬЕРА СКОЛОТ�Л� СОСТОЯН�Е В $2,7 МЛРД

Королева ювелирного бизнеса, деловой партнер Ли Кашина, 90-летняя мультимиллионерша и другие члены семьи одного из самых влиятельных политиков КНР — в расследовании The New York Times

Уже 8 ноября в Пекине начнется съезд Коммунистической партии Китая, на котором кадровый состав руководства организации радикально обновится. Люди из команды будущего генсека партии Си Цзиньпина придут на смену поколению нынешнего председателя Ху Цзиньтао и премьера КНР Вэнь Цзябао. �менно уходящий на покой глава правительства стал в пятницу героем разоблачительной публикации газеты The New York Times. Накануне съезда издание опубликовало большое расследование тайных капиталов семьи Вэнь Цзябао.

�з нищеты в миллиардеры<\b>
Сам чиновник в интервью рассказывал, что его мать была учительницей в северных регионах страны, а отец в рамках одной из политических кампаний Мао по принуждению занялся свиноводством. Семья «жила в полной нищете», говорил Вэнь в одном из интервью, датированным 2011 годом.

Премьер не лукавил, но забыл упомянуть, какого материального прогресса добилась его овдовевшая мать Янь Цзюнь, которой сейчас 90 лет, с момента описанных событий. Она не просто преодолела бедность, но и стала невероятно богатой — по меньшей мере, именно это следует из документов, оказавшихся в распоряжении журналистов. Одна только инвестиция в крупную китайскую компанию по оказанию финансовых услуг населению пять лет назад составила $120 млн.

Подробности того, как пожилой женщине удалось добиться настолько впечатляющего роста благосостояния, не известны. Зато очевиден тренд: финансовые успехи Янь начались с момента интеграции ее сына в правящую элиту КНР — в 1998 году Вэнь занял пост вице-премьера, а спустя еще пять лет пошел на повышение, став вторым по влиятельности политиком Поднебесной.

Причем мать не единственная из родственников чиновника, кому посчастливилось сколотить внушительное личное состояние. Не менее успешны оказались также сын, дочь, младший брат и шурин премьера. Сегодня семейство, питающее особую страсть к агрессивной стратегии поглощения новых активов, в совокупности контролирует активы, консервативная оценка которых составляет $2,7 млрд.

Во многих случаях имена родственников Вэнь Цзябао скрываются за сложными цепочками из юрлиц и инвестиционных структур, официальными владельцами которых значатся их друзья, коллеги или деловые партнеры. Распутывание этих схем позволяет подробно проанализировать, как приближенные к политической верхушке фигуры наживаются за счет административного ресурса и сращивания бизнеса с государством на фоне развивающейся мощными темпами экономики.

В отличие от большинства новых предпринимательских инициатив, фирмы, связанные с родственниками чиновников, легко получают финансовую поддержку от госкомпаний, включая (в случае семьи Вэнь) даже таких гигантов, как телекоммуникационный оператор China Mobile. С подозрительной готовностью помогают аффилированным бизнесам и некоторые из богатейших азиатских магнатов.

Коррупция как двигатель экономики
Семья Вэнь благодаря сложившейся ситуации скопила портфель активов в банковской сфере, ювелирном деле, туристической отрасли, телекоммуникациях и инфраструктурных проектах. Вот некоторые конкретные объекты: девелоперский проект возведения комплекса вилл в Пекине, шинная фабрика на севере Китая, компания-подрядчик строительства олимпийских объектов в столице страны и один из мировых гигантов в сфере оказания финансовых услуг Ping An Insurance.

Важно, что Вэнь, один из самых влиятельных людей для экономики КНР, уделяет особое внимание как раз тем индустриям, куда активно инвестируют его родственники. �х бизнес-конкуренты для выхода на биржу обязаны получать санкцию у регулирующих агентств, работу которых контролирует премьер. �з-за непубличного характера принятия решений властями Китая оценить роль конкретно главы правительства трудно, но и представить полную его отстраненность от влияния на отрасли невозможно.

Младший брат премьера Вэнь Дзяхон, к примеру, владеет компанией, которая получила правительственных контрактов и субсидий более чем на $30 млн для проведения очистных работ и переработке медицинских отходов в крупнейших городах страны. Незадолго до этого в 2003 году Вэнь подписал приказ об активизации усилий государства по указанным видам деятельности. Всего его брат контролирует активы на $200 млн, включая упомянутые предприятия.

В 2004 году правительственная комиссия под руководством премьера вывела Ping An Insurance и еще несколько компаний из-под требований об ограничении их финансовой деятельности. После этого фирма привлекла в рамках IPO $1,8 млрд. А структуры, аффилированные с родственниками чиновника, неплохо заработали на этом, заблаговременно инвестировав в актив аккурат накануне размещения. К 2007 году стоимость их доли оценивалась в $2,2 млрд. Капитализация Ping An сегодня оценивается примерно в $60 млрд. Сама компания в ответ за запрос NYT ответила, что не интересовалась происхождением капиталов своих акционеров.

По сути китайское законодательство не запрещает верхушке Компартии и их родственникам заниматься инвестициями, хотя это и не поощряется на официальном уровне. Некоторые эксперты и вовсе считают эту ситуацию стратегически верной для китайской экономики — через личное обогащение элита заинтересована в продлении экономического бума и новых рыночных реформах.

Впрочем, семья премьера все же предпочитала избегать огласки своих успехов в бизнесе. В некоторых случаях цепочка юрлиц, за которыми прятались настоящие бенефициары той или иной сделки, достигала пяти звеньев. В случае с матерью премьера, чья доля в Ping An в 2007 году составляла $120 млн, подсчитать эту цифру оказалось возможно после анализа публичных данных, выписок из госреестров и прослеживания вложений трех инвестфондов, которыми управляла холдинговая компания Taihong, зарегистрированная в родном городе Вэнь Дзябао — Тяньцзине.

Премьер КНР — далеко не первая жертва разоблачительных расследований. В июне агентство Bloomberg уже выяснило, что будущий лидер Поднебесной Си Дзиньпинь тоже не забыл о семье, которая владеет активами на сотни миллионов долларов. Власти КНР на эти публикации всякий раз отвечают блокировкой ресурсов, распространяющих порочащие чиновников сведения.

«На самом верху нет семьи, у которой не было бы проблем. Враги Вэнь Цзябао не оставляют надежды свергнуть его через такие утечки», — объясняет бывший правительственный чиновник, проработавший с нынешним премьером более 20 лет.

В правительстве КНР от комментариев по поводу расследования воздержались. Главные фигуранты истории тоже никак не отреагировали на журналистские запросы.

Предпринимательница Дуан Вэйхон, которой принадлежит упомянутая Taihong, заверила, что инвестировала в Ping An личные средства, а запись акций на родственников премьера объяснила стремлением скрыть от любопытных глаз реальный размер своей доли. Дуан, которая считается близкой подругой жены главы правительства, отметила: «Когда я инвестировала в Ping An, я не хотела, чтобы об этом много писали. Поэтому и попросила моих родственников подыскать людей, которые бы могли стать держателями этого пакета в моих интересах». «Случайно» получилось, что фиктивными владельцами финансового гиганта оказались члены семьи Вэнь Цзябао, несмотря на то, что для проведения столь сложной юридической операции тем пришлось предоставлять свои персональные ID-номера и ставить подписи под документами.

Сам Вэнь Цзябао ни в каких бизнес-интересах в период с 1992 по 2012 годы уличен не был. В стране он имеет репутацию популиста-реформатора, за ним закрепились прозвища «народный премьер» и «дедушка Вэнь» из-за любви к «выходам в люди», особенно в моменты кризисов и стихийных бедствий. В утечках WikiLeaks от 2010 года американские дипломаты утверждали, что премьеру известно о бизнес-успехах его родственников, но сам он относится к их поведению с неодобрением и даже чувствует себя несчастным из-за обогащения близких.

«Королева бриллиантов»
Жена премьера Цзян Бэйли известна в Китае как одна из самых влиятельных фигур в ювелирном бизнесе. Она входила в органы управления госкомпаний отрасли, которые были позднее приватизированы. � именно благодаря Цзян многие родственники смогли превратить свои миноритарные доли в ювелирных госгигантах в портфолио активов в страховании, технологиях и недвижимости стоимостью в миллиарды долларов.

Восхождение жены премьера началось также с карьерными успехами мужа. Геолог по образованию, она профессионально разбирается в драгоценных камнях. На публике Цзян появляется редко, существует всего несколько совместных фотографий супругов. Люди из окружения жены Вэнь Цзябао говорят, что, несмотря на страсть к бриллиантам, она предпочитает скромно одеваться и вести частный образ жизни. В утечках WikiLeaks приводились слухи о попытках премьера развестись с женой из-за ее чрезмерного интереса к коммерческой деятельности. Тайваньское ТВ в 2007 году сообщало, будто Цзян купила на Пекинской выставке нефритовые серьги за $275 000.
«Ее бизнес-интересы всем хорошо известны, — рассказывает один из банкиров, работавших с родственниками премьера. — Для нее обычным делом было позвонить нам с просьбой о поддержке. Думаете, можно было сказать «нет»?»

В отрасли Цзян работает еще с 1990-х годов, тогда она занималась регулированием в министерстве геологии. Ювелирный рынок КНР находился в зачаточном состоянии, поэтому супруга будущего премьера успела поучаствовать в создании всех ключевых институтов индустрии — Национального центра исследований ювелирных изделий и Шанхайской алмазной биржи. В условиях тотального контроля государства над отраслью приобретенный Цзян опыт оказался бесценным после перевода предприятий на рыночные рельсы. Все сертификаты на подлинность драгкамней выдавали органы под управлением чиновницы. Когда представители Cartier или De Beers приезжали в Китай, им приходилось идти «на поклон» к Цзян, которая постепенно обзавелась неформальным статусом «королевы бриллиантов».

«Она здесь самая важная фигура. Она выстраивает отношения между партнерами — китайскими и международными», — объясняет президент Мировой конфедерации ювелирного бизнеса Гаэтано Кавальери.

Грань между госслужбой и занятием бизнесом Цзян начала переходить в 1992 году, рассказывают источники NYT. Переместившись с регулирующих позиций на пост главы госкомпании China Mineral and Gem Corporation, она стала активно инвестировать госсредства в стартапы. А к 1998 году, когда Вэнь де-юре превратился в могущественного чиновника, у Цзян уже было готово портфолио активов, учрежденных ее друзьями и родственниками.

Например, в 1993 году госкомпания вложилась в крупного ювелирного ритейлера Beijing Diamond. Еще через год один из младших братьев Цзян и два ее бывших коллеги по госслужбе стали владельцами 80% сети. В свою очередь Beijing Diamond инвестировала в Shenzhen Diamond — эту фирму контролировал уже младший брат самого Вэнь Цзябао.

Сын со связями
Единственный сын премьерской четы Вэнь Йюнсунь продал основанную им технологическую компанию самому богатому бизнесмену Гонконга Ли Ка-шину за $10 млн, а также создал один из крупнейших китайских фондов прямых инвестиций New Horizon Capital c партнерами уровня правительства Сингапура и активами под управлением на $2,5 млрд.

Вэнь-младший не стесняется посещать светские рауты для пекинской «золотой молодежи». У детей политической элиты, которых за глаза называют в стране «князьками», отсутствует этика, сдерживающая старшее поколение хотя бы от публичной демонстрации роскошного образа жизни. Сыну премьера, которого знакомые часто называют английским именем Уинстон, сегодня примерно 40 лет.

По данным NYT и источников близких к наследнику главы правительства, даже China Mobile запускал стартапы с Йунсунем, а голливудские студии ведут с ним переговоры о финансировании совместных проектов. По его инициативе под Пекином за $150 млн была возведена частная школа для детей элиты (сам он учился в США и Канаде, где получил степень MBA).

Вместе с женой Вэнь-младший владеет долями в компаниях технологической индустрии, электроэнергетических проектах, косвенно им принадлежит пакет акций сервиса онлайн-платежей Union Mobile Pay, который поддерживает государство. Живет сын премьера при этом в пекинской резиденции отца. NYT удалось получить телефонный комментарий жены «Уинстона», которая заверила журналистов в несправедливости критики в адрес мужа: «Все, что о нем пишут, — неправда. Больше он никаким бизнесом не занимается».

Некоторые факты из деловой биографии сына премьера вызывают вопросы. Например, когда в 2010 году New Horizon приобрел 9% фармацевтической госкомпании Sihuan Pharmaceuticals за два месяца до ее IPO, Гонконгская биржа заявила, что подобная инвестиция грубо нарушает правила бизнес-этики и потребовала от фонда перепродать пакет. Но, даже выполнив ультиматум торговой площадки, Вэнь-младший с партнерами заработали на сделке около $50 млн. Вскоре сын чиновника оставил оперативное управление фондов и перешел в руководство государственной Satellite Communications Corporation, специализирующейся на космической программе КНР.

Придворные магнаты
В конце 1990-х Дуан Вэйхон управляла офисным центром и еще несколькими объектами недвижимости в Тяньцзине через свою компанию Taihong. С 2002 года она стала вести совместные бизнес-проекты с семьей премьера. Компания превратилась в инвестиционный фонд и помогла Дуан и ее влиятельным партнерам стремительно разбогатеть.

43-летняя бизнес-вумен не имеет с Вэнь Цзябао никаких формальных связей. Сама она ранее вовсе опровергала факт знакомства с кем-либо из его родственников, но под напором СМ� все же призналась в дружбе с женой главы правительства. От деловых контактов со своей приятельницей Дуан, впрочем, упорно открещивается.

Всего NYT насчитала в Китае шесть долларовых миллиардеров, вступавших в той или иной форме в финансовые отношения с родственниками Вэнь Цзябао и помогавших семье пополнить капиталы. Но Taihong на этом фоне выделяется особенно сильно. В 2002 году фонд Дуан купил около 3% акций Ping An за $65 млн, а спустя пять лет та же доля оценивалась в фантастические $3,7 млрд.

Филиал структуры в Гонконге Great Ocean создал совместное с правительством КНР предприятие и приобрел огромный участок земли, смежный с международным аэропортом Пекина. Сегодня на этом объекте размещается логистический центр. В прошлом году компания из Сингапура приобрела у Great Ocean контроль в проекте за $400 млн.

Еще один известный партнер семьи премьера — Чен Йюутун, состояние которого Forbes оценивает в $15 млрд. Под контролем 87-летнего бизнесмена находится гонконгский конгломерат New World Development. В 1998 году компания вместе с правительством Китая открыла в Пекине первый ювелирный магазин из сети Chow Tai Fook. Партнерами Чена по проекту оказались родственники на тот момент зампреда правительства КНР. Позднее магнат также участвовал в совместных с семьей чиновника инвестициях в Sino-Life, National Trust и Ping An. Стоимость этих инвестиций Чена на сегодня выросла до $5 млрд. А упомянутая Chow Tai Fook, в которой государство владеет 60% акций, имеет годовую выручку в $4,2 млрд.

Жертва или соучастник?
Зимой 2007 года, на старте второго срока премьерских полномочий, Вэнь Цзябао выступил с обличительной речью в адрес коррупционеров и призвал беспощадно бороться с проявлениями финансовой нечистоплотности в китайской элите, невзирая на чины: «Лидеры всех уровней должны личным примером показать способность противостоять этому. Они должны строго ограничить членов своих семей, друзей и партнеров в использовании административного ресурса». Премьер также неоднократно выступал с инициативами об усилении контроля над доходами чиновников и их родственников.

Как эти слова уживались с этикой в собственной семье главы правительства, остается непонятным. 80% из активов на $2,7 млрд, установленных NYT, подтверждены документально независимыми аудиторами как бизнесы, аффилированные с родственниками премьера. При этом большей частью предприятий владеют не самые близкие члены семьи, благодаря чему Вэнь Цзябао не обязан отчитываться перед партией об их коммерческой деятельности. Но это расследование способно всерьез подорвать политические позиции премьера.

Свежий пример беспощадной и показательной расправы китайских коммунистов над вчерашним товарищем — аппаратный крах Бо Силая, в недавнем прошлом видного функционера партии, а ныне — лишенного всех постов мужа осужденной пожизненно женщины с туманным будущим.

�спортить репутацию премьеру мечтали бы многие лидеры новой генерации — сохранение им влияния после отставки и сравнение не в пользу молодых управленцев могли бы еще долго мешать преемникам Вэнь Цзябао обзавестись достаточным аппаратным весом. «Слитые» журналистам документы этот процесс могут всерьез ускорить.

Впрочем, делать ставки на поведение одной из самых замкнутых мировых элит бесполезно, ключевые решения в любом случае будут приняты кулуарно, говорят эксперты. К тому же сам премьер и вправду мог стать всего лишь жертвой непомерных аппетитов собственной семьи и не преследовать цели личного обогащения.

«У меня есть смелость смотреть в лицо людям и истории. Многие будут восхищаться тем, что я сделал, другие будут критиковать меня. Но в конечном итоге всех рассудит время», — в прошлогоднем выступлении Вэнь Цзябао словно заранее резюмировал свое отношение к громким разоблачениям.

Forbes.ru