ВЫСОКА Л� ВЕРОЯТНОСТЬ ПОЯВЛЕН�Я НОВОЙ РЕЛ�Г��? ЕСЛ� «ДА», ТО КАКОЙ ОНА БУДЕТ?

Блиц-опрос Медиагруппы КОНТ�НЕНТ

Виталий Щигельский, писатель, журналист. Санкт-Петербург (Россия)
Естественное возникновение новой религии маловероятно. Между Пророком и адептом лежит медийное пространство, попасть в которое без согласования с властями и без инвестиций все равно что «пройти через игольное ушко». Поэтому в современном мире возможно только искусственное создание религии, в том случае если это зачем-то понадобится политикам и финансистам. �з тысяч проходимцев-коучеров личностного роста отберут самого смазливого. Вставят в сетку дневного вещания. � через неделю-другую если не пророк, то по крайней мере идол готов. А заповеди «поколения потребления» сформулированы давно: жуйте жвачку после еды.

Сергей Березинский, издатель. Санкт-Петербург (Россия)
Новые церкви плодятся и мутируют постоянно. Но в основном это трансмутации существующих «больших» религий, даже когда они претендуют на собственную уникальность… Т.ч. вероятность чего-то особо нового не очень велика, хотя…. Ведь история человечества говорит о том, что великие религии на земле возникали в среднем раз в 1,000 – 1,500 лет… Последним из пророков (и основателей новой религии) был Магомет….

Т.ч. теперь должен быть пророк космической эпохи типа прогрессора откуда-нибудь с альфа-центавры на манер люденов АБС…

Cергей Ястржембский, философ. Нью-Йорк (США)
Она уже есть.

Константин Куортти, независимый журналист. Санкт-Петербург (Россия)
По Шопенгауэру религия – такая метафизическая система, которая имеет основание в авторитете, а не внутри себя, как философия. Если так, то какова вероятность появления столь сильного авторитета, как Библия или, скажем, Мухаммед? Чтобы тысячи и миллионы подчинились этому авторитету. Хочется сказать: «Не может быть!». Но стоп. А что такое наш живучий марксизм? Никакая практика, якобы критерий истины согласно этому самому марксизму, не убедит миллионы леваков в ложности его доктрины. Это не наука, это метафизика, имеющая основание в «Капитале» Маркса. Так что, как шутят, вероятность 50%: либо появится, либо нет.

Даниил Коцюбинский, журналист, историк. Санкт-Петербург (Россия)
Думаю, высока. Основных идей я вижу две. 1. У каждого – свой завет. 2. Будь рыцарем, а не плебеем.

Георгий Янс, журналист. д.Юдино (Россия)
Все монотеистические религии – горные тропинки, ведущие к одной вершине. Богу. Эти тропинки хорошо известны. Вряд ли, в обозримом будущем будут проложены новые пути к вершине. Поэтому мой ответ такой. Вероятность появления новой религии близка к нулю. Разумеется, речь не идет о сектантстве. Оно будет всегда.

Андрей Тесля, философ. Хабаровск (Россия)
Так новые религии и так постоянно возникают. А что но «новой мировой религии» – так их и есть всего несколько, их возникновение непрогнозируемо (но, впрочем, можно сказать, что возникновение подобной религии сейчас маловероятно, поскольку теперь людям не свойственно в целом «упаковывать» свои смыслы и ценности подобным универсальным образом).

Валерий Курносов, писатель, журналист. Казань (Россия)
Религии появлялись из-за потребности человека гармонично и ясно объяснить окружающие явления, минимизировать неприятное воздействие явлений в будущем или поставить себе на службу в результате осознания закономерности. Одним словом, в результате нехватки информации. �менно сегодня, после интенсификации коммуникаций (авиация, телевидение, �нтернет) объем информации вырос лавинообразно. Да так, что смел газетную журналистику и потеснил телевидение. Спрос на информацию удовлетворен. Хочешь фантастического прогноза на будущее – открой сайты с сенсациями из былых откровений Нострадамуса, Ванги или ныне здравствующих хиромантов. Мы скорее наблюдаем ужесточение борьбы за доверие простаков между существующими религиями и геббельсами современной пропаганды. Особенно заметен рост истерии среди мусульман-салафитов. �скусственный антиамериканизм правящих коррупционеров в России в подконтрольных СМ� – из той же оперы.

Владимир Брисов, член Союза писателей России, который любит встречать восход солнца в Шанхае, а закат в Нью-Йорке (без всяких аллегорий). Москва (Россия)
На рубеже тысячелетий возрастает ожидание нового Мессии. Это как начало новой жизни с понедельника. Ну, очень хочется, чтобы пришёл кто-то абсолютно новый, нереально чистый и невероятно честный, да ещё и божественно мудрый и решил не решаемые проблемы за нас. Мы бы только просили, а он бы, молча, выполнял. Как в той старой шутке, что если ты обращаешься к Богу, то это молитва, а если слышишь ответ его, то это шизофрения. Да, конечно, чтобы не упасть лицом в грязь, мы ещё станем говорить, будто и мы такие же: «По образу и подобию его».

Есть ли предпосылки для создания новой мировой религии? Думаю, они могут возникнуть при общей для всех землян опасности. Например, столкновение с внеземной цивилизацией и угроза человечеству в целом, а отсюда осознание всех людей, как единого целого. А также при планетарной экологической опасности для всех (многих) государств. В этот ряд можно поставить и не менее фантастическую версию о создании на Всемирной межконфессиональной встрече глав мировых религий нового консенсуального вероучения. В настоящее время мир разобщён, в том числе и по религиозным взглядам, учитывающим национальные, культурные, геополитические, экономические особенности и силу традиционного мышления. Кроме того, я полагаю, что колоссальный нравственный потенциал и буддизма, и христианства, и ислама не исчерпан. Нагорная проповедь Христа признаётся многими эталоном гуманизма и человеколюбия, но столь же многими и не исполняется.

�лья Абель, писатель, журналист. Москва (Россия)

Реалистичный прогноз

Мы переживаем время неоязычества, когда религиозные ценности подменяются идеологией, политкорректностью, являясь этикой в контексте идеи государства. � потому прогноз о возможности возникновения объединяющей всех живущих на Земле религии не может быть положительным по определению.

Новой религии появляться незачем и неоткуда.

Связано это в внутренними и внешними причинами существования любой религии. В том числе, и тех, что считаются мировыми, вроде христианства, ислама и буддизма.

Не прекращаются и вряд ли когда-нибудь прекратятся процессы размежевания между разными религиями. Экуменизм в качестве идеи-фикс интересен сам по себе, но маловероятен для осуществления на практике.

Связано это с тем, что религия есть, собственно говоря, и вера и институт веры, то есть, корпорация священнослужителей, отправляющих культ, провозглашающая право быть хранителями конечной истины.

Возможна ли вера без института священнослужителей – вопрос, скорее, демагогический и софистический, поскольку риторики в нем больше, чем желания разобраться.

Священнослужители ревностно оберегают свое исповедание от влияния светских и иновероисповедальных вмешательств. То есть, речь идет о консервации культа, что мешает объединению религий точно также, как и борьба за свою паству и вероятность расширения ее на чужом поле.

Но экуменизму, как и вероятности возникновения новой религии мешают и причины, кроющиеся в статусе каждой религии, в ее потенциале и векторе воздействия.

Если мы под религией понимаем исключительно веру, то тогда надо говорить о том, что она едина в своем источнике, но сообразована с менталитетом данного народа или нескольких народов, которую по собственному выбору или волей монарха выбирают ее в качестве способа познания бытия и себя в нем.

Естественно,первостепенна сама вера, а священнослужение есть подспорье в ее интерпретации. Но на самом деле именно институт священнослужителей в ряде религий нарушил пропорцию между верой, религиозным чувством, и способами ее изложения. Наличие священнослужителей закономерно, но оно постепенно стало настолько значительным, что отодвинуло само вероисповедание на вторую роль.

�менно служители культа претендовали на верховенство власти. �менно они боролись с наукой и светским образом жизни, что и привело к тому,что в настоящее время заметно возрастание атеизма в чистом виде или машинального отношения к вере.

Правда, как раз потому, что религия возникает, как отклик людей определенного склада ума на то, что происходит с ними на протяжении их жизни, жизни их предков и потомков, она может стать объединяющей только в том случае, когда сами народы станут стремиться к объединению. То есть, у них возникнет сближение по большинству моментов политического и иного рода.

Пока же в качестве аналога такого сближения выступают политкорректность, демократические ценности и законопослушание. Однако, не составит труда убедиться, что в разных странах, на разных континентах истолкование этих понятий отличается друг от друга.

Даже и в том случае, если мы исходим из тезиса, что Всевышний один, а конфессиональные различия связаны пока именно разницей в отношении к бытию людей всех национальностей и народностей, и в этом формате пока каждый верующий человек истово и порой фанатично держится за свое.

Как на излете СССР так и не удалось осуществить программу унификации – создать «новую историческую общность людей – советский народ», так и в планетарном масштабе не удается вплоть до настоящего времени отождествить миллиарды землян с чем-то общим и одинаково воспринимаемым.

Опять же, все связано со страстным желанием сохранить и упрочить свою национальную, а также и духовную идентичности, которые связаны именно с вероисповеданием. � потому центробежные процессы духовного развития народов нашей планеты довлеют над процессами центростремительными.

Как только удастся изменить их направление, добиться того, чтобы центростремительные тенденции победили в межгосударственном сотрудничестве на всех уровнях, так только можно будет говорить о возникновении новой религии, которая и нужна и не нужна по указанным выше причинам.

Выход из духовного самоограничения состоит в том, чтобы, забыв о борьбе за первенство в религиозной сфере деятельности, служить религии своего народа в полной мере. � это, как ни парадоксально прозвучит, и станет базисом для более гармоничного сосуществования религий разного толка.

Все остальное – мода, суета сует и всяческая суета, далекие от истин веры. � язычество, существующее под лозунгом свободного выбора своего отношения к вере.