МАТЕМАТИКА ДЛЯ ЗАЩИТЫ ОТ СВИНОПАСОВ
Виталий ЩИГЕЛЬСКИЙ
В сказке Андерсена «Свинопас»... Понимаю, некоторым хотелось бы Ницше, но Ницше не будет. Не дозрели достоинством. А вот сказки, и «Свинопас» в особенности, — в самую пору.
Так вот, в этой сказке глупая принцесса променяла настоящих соловья и розу — и в итоге настоящую любовь — на трещотку и котелок с бубенчиками. Целовала перепачканного грязью незнакомца, дабы заполучить дешевые, но наводящие шум поделки. С ними и осталась. То есть ни с чем…
Четверть века минуло, как Россию-матушку и ее обитателей перестали гнать плетками к светлой заре коммунизма — плетки поизносились. И теперь стоит она неприкаянная, растерянная, ждет своей сказки, готовая расцеловать первого попавшегося пастушка-свинопаса и следовать за ним черт знает куда…
Первым в пастушки неожиданно выбился Горбачев (в его голосе до сих пор слышны нотки искреннего удивления), обаятельный, порядочный, но при том безыдейный, безвольный и совершенно случайный, как и все российские свинопасы. Михаил Сергеевич руководствовался обстоятельствами, иной раз поспевал за ними, чаще же всего они его топили. Чтоб завоевать расположение, он смастерил и подарил стране трещотку «гласности» и бубенчики «перестройки».
Следующим пастушком стал Борис Ельцин. Тоже случайно — вскарабкался однажды на танк, и этого оказалось достаточно, чтобы его расцеловала принцесса Россия. Против Горбачева Ельцин выглядел обстоятельнее: плотней, басовитей, не манкировал интеллигентской занудностью и выпивал. Подарил стране бубенчики «приватизации» и трещеточку «демократии».
Третьим свинопасом (как и положено в сказке) оказался Владимир Путин. По какому блеску и запаху именно его распознали в многотысячной стае отставных леммингов, — неизвестно, а кто говорит, что известно, — тот врет.
Путин дал стране котелочек «стабильности», а все предыдущие бубенцы и трещотки забрал и раздал близким друзьям и подругам.
Некоторые скажут, что список не полон, и упомянут еще некоего Медведева. Некий Медведев действительно когда-то существовал. В роли президента, которого не было. Стоит ли брать такое в учет…
Ну, да бог с ними со всеми.
Говорили они много, а делали мало. В телевизоре мелькали часто, можно сказать, там жили, а «как» и «на что» колбасились вне его — непонятно. Ничего дельного не оставили после себя. Если вам нужна реальная статистика, — выключите телевизор и выгляньте в окно, посмотрите на мир своими глазами.
Сказка о нынешнем пастушке, нынешнем и дважды плюс один предыдущем, транслируется без перерыва около двенадцати лет. Слишком много даже для сказки. Зрители крепко спят и далеко не всех можно уже разбудить. Слой грима все толще, и реплики все скучней. Котелок стабильности остывает, и на кастинг политический жизни пробуются другие актеры. Пока еще не очень заметно, пока еще осторожно.
Кто-то из них прежде был измазан сажей государственной власти, у кого-то при упоминании пирога «госбюджета» изо рта текут слюнки. Но по большей части это умные и милые люди, и, возможно, кто-то из них станет следующим… свинопасом. Чего, собственно, больше не хочется.
Может, хватит с нас этого свинства?
Может, хватит верить трескунам, извергающим двести слов в минуту и ни разу не отвечающим за слова, телевизионным клоунам и клоуницам, мастерам разговорного жанра?
Может, хватит кроликов из фальш-ящика принимать за спасителя отчизны, за хозяина, за царя?
Хватит!
Хватит бубенцов, погремушек. Не переживет Россия-матушка еще одного свинопаса. Старая она — ей надо помочь.
Именно поэтому наблюдать за новыми лицами нужно очень внимательно. Слушать, «что» они говорят, «где» говорят и «сколько». Подмечать, что «сделают» после сказанного и «как» отчитаются. Следить пристально, чтобы они спиной чувствовали наш взгляд. И ни в коем случае не доверять.
Хватит эмоций, порывов, страстей. Хватит веры.
Брать каждого нежно за шиворот и запихивать в формулу.
Например, вот в такую:
К = ∑Р ∕ ∑С ∙ π2
где в числителе:
∑Р — сумма реальных дел,
в знаменателе:
∑С — сумма сказанных слов (словесный понос — в переводе с латинского);
π 2 — Пи в квадрате или просто «пи-пи» — частота кувырканий в массмедийном пространстве;
К — коэффициент полезного действия личности (здесь — политика).
Из формулы явствует, что реальная эффективность выше у того, кто делает дело, а на экране или в эфире говорит и отсвечивает по минимуму.