ДВА В ОДНОМ

Новогодняя история

На экране всё уже случилось: и президент рассказал о светлом будущем, и куранты пробили двенадцать. Сверчковы поздравили друг друга с наступившим, супруга пригубила шампанское и поверх бокала проследила, как сам глава семейства употребил граммов полтораста коньяка.

— Покушай, — тоном, не терпящим возражений, распорядилась она, пододвигая мужу под нос тарелку с греческим салатом.

А бутылку дорогого коньяка поставила перед собой и энергично вдавила пробку в горлышко:
— Как договорились, продолжишь на следующий Новый год... На следующий!

Сверчков вздохнул и принялся вяло жевать зелень с брынзой и сухарями.
— Вот и умничка, — супруга потрепала ему волосы на макушке. — Я на кухню последить за уткой: того и гляди, заглянет кто из соседей — и угостить-то будет нечем!

Сверчков проглотил пищу, бесцельно вытаращился на прозрачное пламя свечи, оглянулся на стену. Там висел новый численник. Он поплевал на пальцы и оторвал обложку. День "1 января" был выделен красным. Сверчков оторвал и этот листок. Потом ещё несколько. � ещё.
— Во! — хмыкнул он, полушутя приставив ладонь к воображаемому козырьку. — День российской армии! Ура-а!

Оторвав ещё стопочку листочков, Сверчков сделал умильное выражение на лице. — � вас с Восьмым Мартом!
Помедлил и ополовинил календарь:
— Лето, побудь со мной! — тихо пропел он и вновь потянулся к численнику. — Ага! Тут уже и сентябрь, отпуск. Турция, потом в Румянцеве грибы!

Листки календаря стали падать на пол чаще и чаще. Сверчков бормотал:
— Эхм... Мой день рождения... Лидкин день рождения... Тёщин — нашла время, в декабре родиться... Что там дальше? Семнадцатое декабря — день риэлтора... Двадцать девятое — день памяти пророка Аггея... О! Тридцать первое — опять Новый год!

Последнее он произнёс вдохновенно и громко. Так что жена отозвалась с кухни:
— Ну, конечно, тебя ещё раз с наступившим, зайчик! Поскучай чуть-чуть, горячее совсем скоро будет готово. Как хорошо, что мы никуда не пошли — и телевизор выключим, когда захотим, да и ты в этот праздник не переберёшь.

Но Сверчков уже набузырил себе полный стакан коньяка и чокнулся с шаром на ёлочной ветке:
— Дык, значит, обратно с наступившим! Всё, как обещано — на очередной Новый год!
Занюхал честно выпитое коркой лимона и, оглянувшись на раздербененный численник, вздохнул:
— Бог ты мой, и принял-то немного — а года как не бывало!

Он поболтал в бутылке остатки жидкости, посмотрел на просвет и добавил:
— Так и в общем масштабе... В юности выпил — всю жизнь свободен...
Было от чего загрустить — чуял он, ох, чуял, что в первые же минуты нового года предстояло выслушать долгие и раздражённые нотации.

Евгений ОБУХОВ, Москва
Еженедельник "Секрет" (velelens.livejournal.com)