ДОМ�Н�КАНСКОЕ

�горь ЦЕСАРСК�Й


Его звали Капучино-Путин. Нет, конечно, его гаитянская мама назвала его лет эдак 25 назад как-то иначе, но нам он представился именно так, а я привык доверять людям, даже если в их глазах читается откровенное лукавство.

Это был чернокожий парень, отнюдь не афрамер (сокр. от афроамериканец. — Авт.), а так вполне себе островитянин, втюхивающий в доминиканском резорте всякую всячину доверчивым и не очень доверчивым отдыхающим.

Мы шли с приятелем из бара в настроении выше среднего, и Капутин (назову его так для экономии места) не мог не воспользоваться шансом, зазвав нас на вполне сносном русском:

— Купите. Недорого.

— О, и сюда добрался великий могучий, — сказал я, и мы остановились у стола, на котором было все, что только может быть в этом доминиканском райском углу острова Гаити: бусы, кольца, браслеты и прочие украшения для любимых женщин; амулеты, похожие на свистульки из моего детства; представители фауны и флоры, вырезанные из дерева, а также псевдослоновой кости, ракушки и, наконец, человеческие фигурки, в том числе с выдающимися детородными органами... на радость, по-видимому, расслабленному морем и солнцем туристскому сословью.

— Что ты нам готов предложить? — поинтересовался мой приятель и получил полный перечень, причем часть вещей Капутин называл по-русски, вызывая у нас тем самым позитивный настрой. Совсем как в Турции, куда на излете советской державы устремились изо всех городов и городишек туристы-натуралисты.

Тогда же я поинтересовался, как зовут этого лихого торговца.

Он и ответил. Представились и мы.

— Мой товарищ тоже специалист по продажам, — предупредил я. — Так что готовься к большим скидкам.

— А чем он занимается? — спросил Капутин.

— Дома продает. В Чикаго.

— У-у, — обрадовался Капутин. — Моя мама тоже риэлтор. Она в Орландо живет. А вообще мы с Гаити.

— Приятное место, — развел я руками.

— А ты кем работаешь? — обратился ко мне Капутин и, улыбнувшись, продемонстрировал ослепительно белые, не по-голливудски натуральные зубы.

— Отгадай, — ответил я.

— В Си-Ай-Эй?

— Правильно. Молодец. А еще раньше в Кэй-Джи-Би, потом в Моссаде, ну и теперь в Си-Ай-Эй...

— Неправда, — с притворной обидой сказал Капутин и тут же повернулся к моему приятелю, который вертел в руках бирюзовое ожерелье или же подобие оного.

— Нравится? Возьми — недорого!

— Я еще посмотрю, — уклончиво ответил коллега капутинской матери.

— Смотри, смотри...

— А где ты так русский выучил? — поинтересовался я.

— В России, — ответил Капутин. — Я черный из России... из Омска.

Ну ничего себе! Такие города знает, чертяка!

— А почему оттуда уехал?

— Там холёдно, — поежился для большего эффекта Капутин и снова показал нам свои ровные зубы. Словно в назидание.

Тут он было отвлекся на проходящую мимо пожилую пару, но те процедили, не разжимая губ, спасибо и двинулись по аллее в направлении бара.

— Купи слома, — предложил наконец-то Капутин, показывая мне на светло-коричневого деревянного слона с поднятым хоботом. Слон возвышался над другими поделками и явно был дороже.

— Слона, — поправил я, дабы по ходу улучшить его русский.

— Слона, — легко согласился он. — Большой слон — большая удача!

Это он выдал на английском. Русского лексикона не хватило.

— А маленький, значит, маленькая?

— Нет, неправда, — засмеялся Капутин. — Маленький тоже большая. Удача маленькой не бывает!

— Ты уверен?

— Конечно. Купи слома...

— Я подумаю.

— Хорошо.

Мы обменялись с ним дружеским рукопожатием и неспешно побрели с приятелем в ресторан, где нас ждал вечерний прием пищи и виски, которое безо льда и прочих нелепостей.

Вот уж не знал, что удача бывает только большой. Осталось только поверить парню с необычным именем.


�з цикла "Привал на обочине". Эпизод двадцать шестой.