ОСАЖДЕННОЕ ГОСУДАРСТВО – �ЗРА�ЛЬ. ПОВСЕДНЕВНАЯ Ж�ЗНЬ

«Евреи одолели арабские армии, но не арабскую ненависть»
Моше Даян

Государство �зраиль – особое государство, оно единственное в мире, окружено враждебным массивом и находится в постоянной и повседневной осаде во всех ее аспектах – военном, международном, культурном, политическом и дипломатическом.

Ниже приводится описание повседневной жизни осажденного �зраиля и круглосуточной охраны его населения от тотального геноцида путем террора, осуществляемого “палестинцами” из �удеи, Самарии и Газы (Западный берег, название, специально введенное для сокрытия истории). Финансирование этого “палестинского” автономного иждивенческого образования на еврейской земле колен �уды (�удея), Шимона (Самария) и Самсона – колено Дана (Газа), включая инфраструктуру террора и вознаграждения семей боевиков, осуществляется ООН и дополнительными вливаниями ЕС, США, арабских стран и, даже, �зраиля (всего “палестинцы”, на душу населения, получили финансирование в объеме, который в 20 (!) раз превышает сумму, полученную на душу населения странами Европой по плану Маршалла после Второй мировой войны).

Второй особенностью �зраиля является присущая осажденным объектам полная слитность армии и народа – каждый еврей, юноши и девушки, проходит армейскую подготовку и службу в армии и, после окончания службы, остаётся причисленным к своей боевой части, ежегодно проходит военные сборы (милуим) и знает, что в случае военных операций будет затребован своим боевым подразделением. Это отличает �зраиль от всех стран мира и длится уже три поколения, оказывая психологическое давление и накладывая отпечаток на жизнь израильтян и их страны.

Ниже приведено описание повседневной жизни страны и охраняющей ее армии. Оно составлено целиком из фрагментов книги Алона Гука «Мой Западный Берег». Автор – боец спецназа по защите страны от террора, затем выпускник Тель-Авивского университета. Его подразделение расположено на границе Западного берега для предотвращения террора палестинцев из этой автономии. «Автор бесспорно талантливый человек. Его книга – взгляд изнутри …» (Леонид Школьник, �ерусалим). «»Мой Западный берег» – современный документ, в какой невероятной ситуации находится �зраиль… К несомненным достоинствам этой книги относится

ее стиль – по хемингуэевски лаконичный и точный» (�лья Левков, Нью-

Йорк) . �так, Алон Гук:

* * *

«Государствоc �зраиль окружено арабскими странами со всех сторон. Ливан, Сирия, �ордания, Египет. Эти страны ненавидят �зраиль и неоднократно пытались завоевать его. Это наши внешние враги.

Внутри государства �зраиль есть Палестинская арабская автономия. У нее есть свое правительство, полиция и органы власти. При этом она получает от �зраиля деньги в бюджет, воду, газ, электричество, связь и так далее. На ее территории действуют различные террористические организации: ФАТХ, ХАМАС, �сламский джихад. Это внутренние враги. С ними �зраиль в состоянии вечной «малой войны». В ней у �зраиля связаны руки – на территориях Автономии армия не может работать в полную силу из-за боязни попасть по гражданскому населению. Хотя это самая настоящая война. Палестинцы проводят теракты в наших городах (против гражданского населения – В.Р.), захватывают пленных, устраивают засады, минируют дороги. Кроме того, всё их «мирное» население поддерживает террор (здесь и далее подчеркнуто мною, В.Р) – собирает информацию, перевозит оружие и из них же рекрутируются смертники и террористы.

Самое страшное для нас – это то, что они ведут войну против всего нашего населения. Солдат палестинцы боятся, а взорвать автобус с гражданскими – это им в самый раз. Когда я жил в �ерусалиме, произошел теракт на площади Сиона. Я случайно оказался там минут через двадцать после взрыва. Здесь обычно собиралась молодежь лет семнадцати-восемнадцати. Они сидели там, играли на гитарах, смеялись, пили пиво. Когда я пришел туда, улица была засыпана кусками тел… и по улице тек ручей крови. �менно ручей. Я помогал грузить убитых и раненых в машины «скорой помощи».

Против этого мы и призвались в армию и стоим здесь, у Стены Плача, и повторяем слова присяги. Чтобы защитить наших близких и друзей, чтобы не дать террористам и смертникам проникать в наши города и поселения и убивать беззащитных людей.

Вся жизнь этих арабов проходит с ненавистью к �зраилю и израильтянам. �х учат ненавидеть нас с детства, в семье, в школе, по радио и телевидению. В школе, наряду с математическим и гуманитарным классом, у них есть класс шахидов-смертников. Дети, подзадоренные родителями, с малых лет участвуют в акциях против нашей армии – кидают камни и бутылки «Молотова». Родители, которые должны защищать и оберегать своих детей, вместо этого посылают их рисковать собой вместо себя. Взрослые боятся кидать в нас камни и посылают своих детей вместо себя. � эти дети, которые сегодня бросают в нас камни, через пару лет возьмут автоматы и уже осознанно пойдут нас убивать. На всех улицах палестинских городов – корявые надписи на иврите «Смерть евреям» и на каждом доме висит изображение смертника-шахида (на каждом доме! – В.Р). Звери они, и по развитию и по складу ума – не люди.

Политики ведут переговоры и говорят о мире, а поколения учат нас ненавидеть. � никогда не будет у нас с ними мира. Будем или мы, или они».

* * *

«Ребята, тревога! Быстро по машинам! По дороге Шимри (наш командир взвода, четыре звена по зри человека – В.Р.) обрисовывает обстановку:

– Наш второй взвод (при аресте террориста в Шхеме – В.Р) попал в засаду под перекрестный огонь. Они в центре Шхема, берут террориста, местного главаря ХАМАСа. �м срочно нужно прикрытие. Саги жмет на газ и уже через 10 минут мы въезжаем в Шхем. Прямо на въезде начинаем получать камни. С десяток малолеток, от шести до двенадцати лет, стоят на крышах и швыряют в нас камни. Пока мы в машине, все ничего, но когда мы выйдем наружу, камень может легко разбить тебе голову (повредить руку, необходимую в бою или глаз… – В.Р.).

Навстречу нам проносится армейский джип с горящей крышей. Схавал «коктейль Молотова». Это наш полковник. Командная машина обычно находится в километре-двух от точки работы, и из нее офицеры высшего звена следят за событиями со стороны, готовые вызвать прикрытие, огневую поддержку или медиков, если понадобится.

– Братва, подъезжаем! – мы приоткрываем дверь и каменный дождь тут же обрушивается на нас. Толпа малолеток и стрелять в них нельзя. Кидаем «шоковую» гранату, а следом дымовую. Два взрыва, дымовуха вертится, пускает струю черного дыма, маскируя нас. Толпа разбегается, и мы выпрыгиваем… видим наш второй взвод, они держатся за бетонной стеной… Вдруг гремят выстрелы сразу с нескольких сторон… Еще очереди, кто-то из второго взвода открывает ответный огонь.

– Ребята, внизу сад, бьют оттуда, – кричит Цион, – и мы даем туда пару очередей. Я не вижу человека, вижу только пламя выстрелов и бью туда. Секунд десять – и все стихает. Второй взвод осторожно продвигается к цели… Внезапно снова следует череда выстрелов… Ощущение, будто бьют со всех сторон. Пули свистят и впиваются в стены возле нас. Я вжимаюсь в стену и пытаюсь в этом аду разглядеть источник огня. Замечаю вспышки в одном из окон дома напротив и бью туда. Через пару секунд все снова затихает. Так продолжается примерно час. Второй взвод, отстреливаясь, продвигается к нужному дому, мы их прикрываем и оттягиваем огонь на

себя. У арабов – подготовленные огневые позиции внутри домов (обычных жилых домов. – В.Р), хорошо укрепленные и замаскированные. Кроме того, они согласовывают огневые удары по рации и мобильникам. Хорошо, профессионально подготовленная война.

Наша работа осложняется еще и тем, что на улицах полно народу, сидящих во дворах домов, стоящих на крышах, выглядывающих из окон. Они корректируют боевиков, показывая наши позиции (они знают, что), а стрелять нам можно только по вооруженным людям.

Наконец, второй взвод добрался до нужного дома. Захват террориста был быстрый. Слышим долгожданное сообщение по рации: работа сделана, отходим к машинам! Саги уже подогнал машину и мы по очереди (прикрывая друг друга) запрыгиваем внутрь. Я занимаю позицию у бронированного окна с прорезью для стрельбы. Машина уже разворачивается, когда я замечаю подозрительную фигуру за углом дома… Я пытаюсь разглядеть, есть у него оружие, и в этом момент – БУМ! Пуля впивается в стекло сантиметрах в десяти от моей головы между мной и Тофахом. Я стреляю в ответ, и машина набирает скорость. Тофах оборачивается и спрашивает:

– Попал?

– Не знаю… Ты нормально?

– Да. Еще бы немного – и все.

Бронированные машины выезжают из города… Внутри четырнадцать бойцов. Все целы.

* * *

– Готовность номер один! Минута до точки – оживает рация, и все собираются в напряжении. Сейчас начнется работа. .. Мы закрывает дом с четырех сторон. Ночь. Темнота и тишина.

– Начинаем!

� наше «рабочее» звено забегает внутрь, выбивая дверь. Прикрывая друг друга, продвигается в доме, проходя одну комнату за другой.

– Есть! Нашли!

«Джонни» (так на армейском сленге зовут террористов) силой выводят из дома и рабочее звено бегом конвоирует его к машине.

– Сворачиваемся к машинам! – звучит команда по рации, и почти одновременно с этим, очереди с разных сторон разрывают ночное небо. Район вскипает… а мы уже бежим к машинам, каждое звено строго по порядку, пытаясь хоть как-то прикрывать друг друга. Я засекаю вспышки выстрелов из дома метров в двухстах от нас. Останавливаюсь на секунду, делаю несколько выстрелов и снова бегу. Отходим. До машин метров двадцать. Выстрелы слева… Стреляют уже с трех сторон, но и машины уже совсем близко. Звено прикрытия лупит во все стороны. Запрыгиваем. Секунда – и машины рвут с места… Отсюда до базы минут двадцать езды, я предвкушаю сигарету, которую выкурю по прибытии. «Джонни» у нас, потерь и раненых нет. Задание выполнено.

* * *

На въезде на территорию (в районе Рамаллы) надеваем каски и заряжаем оружие. Полная готовность.

– Минута до точки выгрузки!

Я вижу лица моих друзей, сосредоточенные и серьезные. Сейчас нам предстоит работа. Выйти посреди дня на территории – это стопроцентная стрельба. При этом все преимущества на их стороне – они у себя дома и в укрытии.

Шимер (комвзвода) дает команду, и «рабочее звено» врывается в дом. Он четырехэтажный, по две квартиры на этаже. Каждое звено берет по квартире и еще одно стоит на этаже, готовое вмешаться.

Продвигаемся вглубь квартиры… проверяем комнату за комнатой… этаж за этажом… Вот и последний этаж. Последняя квартира. «Рабочее звено» во главе с Шимри (Шимером) входит, мое звено теперь на лестничной клетке. «Рабочее звено» входит внутрь, я с лестницы заглядываю в квартиру. Парни немного проходят, простреливая подозрительные места. Вдруг с антресолей раздаются выстрелы. Каждый укрывается, за чем может, и начинает стрелять. Я вскидываю винтовку и, стоя за дверным косяком, открываю огонь. Шимри стоит в проходе прямо под антресолями, он прошел чуть дальше остальных, поднимает винтовку вверх и стреляет вслепую по потолку. Три секунды ураганного огня и Шимри орет:

– Прекратить стрелять!

Мы прекращаем, я стою, целясь вверх, и держу палец на курке, готовый продолжать стрельбу на малейшее шевеление. Слышен крик изнутри. Он кричит на арабском.

– Не стреляйте! Он хочет сдаться! – кричит Сайф, наш переводчик.

– Скажи ему, что бы сначала выбросил оружие и медленно вылезал, и руки вперед. Сайф переводит и из полуоткрытой дверцы вываливается автомат и с лязгом ударяется об пол.

Через полминуты из открытых антресолей показываются две руки… Я прикрываю, Шимри с Роненом достают его и проверяют на наличие взрывчатки. Он чист. Боевик чуть живой, он весь в кровоточащих ранах, но бетонные стены его все же спасли и Лазарь тут же его перевязывает… раскрывает носилки и привязывает «джонни». Четверо несут, остальные прикрывают… Бронированный амбуланс уже ждет нас, припаркованный задом к выходу из дома…. � мы бежим к нашим.

* * *

Я стоял на улице Кинг Джордж в �ерусалиме возле кофейни «Арома», и, как все, кто кого-то ждет, курил. Я посматривал на часы – пора бы ей уже быть. Машина отделилась от основного потока и затормозила возле тротуара. Вот и она. Я открыл дверь:

– Привет Орианна!

– Привет! Как дела?

Моя армейская знакомая в гражданских шмотках, выглядела гораздо лучше, чем в форме. Наша армейская форма просто отвратительно портит женскую фигуру. Думаю, что это сделано специально.

– Ну, сколько я тебя не видела! Рассказывай, что нового!

– Да что нового? Армия, трахают понемногу, операция за операцией, тренировки, учения, ничего особо не меняется. Что у тебя?

– Нормально, получила сержанта, теперь ответственная за составление учебных программ…

Еще несколько минут езды и мы заходим в кафе «Тмоль Шилшом». Место действительно классное – кафе и книжный магазин и читальня… Мы сидели и общались, что у кого из знакомых, о загранице, и, конечно же, об армии. Только в �зраиле парень с девушкой на свидании могут говорить об армии, причем часами…

– Алони, какие планы на вечер? Поехали куда-нибудь? – и она улыбнулась своей очаровательной улыбкой.

– Ты была в старом Яффо? Поедем?

О старый Яффо! Древний район Тель-Авива, известный как порт еще три тысячи лет назад. Мы бродили по извилистым узким улицам, смотрели на развалины с летучими мышами, прогулялись по парку… прошли по улицам знаков Зодиака… по улицам с мастерскими художников… и наконец спустились в порт. Там мы долго сидели, смотрели на море и слушали вечную музыку волн.

Дорога домой была быстрой, ночью нет пробок, да и мой дом не так уж далеко от Тель-Авива…

* * *

Я поправляю каску, затягиваю разболтавшиеся ремешки, матерюсь про себя и продолжаю идти. Мы в центре Джанина на длительной операции… Тишина арабских городов обманчива. Никогда не знаешь, откуда начнут стрелять, когда будет засада или где заложена мина.

У арабов другое понимание мира, другие моральные ценности…

Западному человеку очень трудно понять арабскую психологию. У них другая цивилизация (вроде инопланетян, что ли – В.Р.) у них другой склад ума и невозможно судить об их поступках с логикой и моралью европейского человека. Для араба главное – соблюдение Корана и чести семьи. Это выше человеческой жизни… Главное – добиться цели… А одной из этих целей является уничтожение �зраиля.

Поэтому я стою в строю своих братьев и тихо говорю про себя:

– Клянусь! Я не подведу».

* * *

Уважаемый читатель, более 50 лет назад, 1 ноября 1956 г. на чрезвычайной сессии ГА ООН постоянный представитель �зраиля Абба Эвен произнес:

«Окруженный со всех сторон враждебными армиями, задыхающийся в парах звериной ненависти, подвергающийся ежедневными и еженощными атаками террористов, созерцающий невыносимое зрелище гибели своих невинных граждан, засыпаемый угрозами правительств соседних государств стереть его с лица земли… окруженный, оцепленный, осажденный �зраиль, единственный среди всех наций ведет непрекращающуюся битву за свое существование». Так было со дня основания �зраиля, так есть и сегодня. Это твердая постоянная установившаяся изнутри тысячелетняя позиция арабского мира, без исключений».

«До тех пор, пока мы не заключаем мира с сионистами, войне не пришел конец, а пока войне не пришел конец, в ней нет ни победителей, ни побежденных. Как только мы признаем существование государства �зраиль, мы тем самым признаем факт нашего поражения» (Аззам-паша, генеральный секретарь Лиги арабских стран). � потому:

«� не будет у нас с ними мира. (Здесь – В.Р.) будем либо мы, либо они» (Алон Гук). Но стабильное состояние региона «без войны» – возможно до тех пор, пока арабы будут осознавать невозможность своей военной победы. Пример – многолетний период мирного состояния на границах с Сирией, �орданией и Египтом. Потому для �зраиля смертельно опасны любые меры его ослабления. Они опасны и для всех нас:

«�зраиль – единственная страна в мире, чье существование подвергается угрозам. �стория учит нас… – те, кто сегодня угрожают существованию еврейского народа, являются угрозой всем нам» (Стивен Ховард, премьер-министр Канады, 8 ноября 2010 г.)

Сегодня «палестинцы» – «Западный берег», Палестинская автономия-полугосударство на еврейской земле воспитывает поколения в «звериной ненависти» к �зраилю, и потому нет мира. Это «война, хорошо профессионально подготовленная, террористическая война. А потому следует помнить: «Полководец, отдавший инициативу неприятелю, обречен на поражение… Война есть крайне опасное дело, в котором наихудшие ошибки происходят от доброты» (Карл фон Клаузевиц, «О войне»).



Виталий Раевский
(301) 663-1765